 |
| Слово | Митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий (Радович) | 18.03.2011 |
Очерк о покаянии, покаянии как пути личного и всенародного перерождения, лучше всего начать словами Самого Господа, 
которыми Он начал Свое благовествование — «Покайтесь, ибо приблизилось Царство небесное» (Мт.4,17). Значение глагола «покайтесь», мы находим в греческом источнике. В греческом оригинале слово «покаяние» дословно — «перемена ума», поэтому ««покайтесь» значит — перемените ум. На библейском же новозаветном языке, слово «ум» означает не просто одно из свойств человеческой души. «Ум» понимается как вся совокупность, центр, где фокусируются все энергии человеческого существа, точнее, под ним подразумевается весь человек. Таким образом, призыв к покаянию означает призыв к перемене всего внутреннего состояния человека, перемену всего его существа. Следовательно, призыв к покаянию — призыв к совершенно новому образу жизни, к обновленному восприятию себя и окружающего мира, к перемене и преображению души и сердца, чувств и мыслей. Такая обновленная жизнь не должна быть чем-то внешним, это глубокая внутренняя реальность, благодаря которой, рождается новый человек. Покаяние дает человеку возможность увидеть мир таким, каким его создал и видит Сам Бог.
Преподобный Иоанн Лествичник называет покаяние «заветом с Богом ведущем в новую жизнь». Мерой новой жизни, благодаря которой человек становится новым человеком служит не степень образованности, которой человек достигает своими усилиями или степень совершенства, опять же достигаемая ради самоутверждения. Мера этой новой жизни — безмерна и неизмерима, ибо она устремлена к Царству небесному, которое «приблизилось». Это значит — мера Сам Христос как даритель новой жизни и нового вечного человеческого Образа, силой Духа Святого.
Когда о. Иустин Попович называет покаяние «глубочайшим потрясением существа человеческого» или «преображением», т. е. небесной, богочеловеческой, очистительной, преображающей силой и прощением грехов (Лк. 24, 47), он в этих словах, фокусирует многовековой опыт Церкви Божией, множество раз засвидетельствованный словами и делами пророков, апостолов и святых.
Призыв к покаянию — это ни что иное, как призыв к Таинству Крещения, как к Тайне погружения в новую богочеловеческую реальность жизни, через перерождение и очищение души и тела. Это реальное совлечение ветхого человека, живущего похотью и облечение в нового, по Образу Того, Кто сотворил человека. Он — призыв к сораспятию со Христом и к совоскресению с Ним. Покаяние предшествует Таинству Крещения, служит его условием, и одновременно, им подтверждается и свидетельствуется, но оно не только предваряет, оно и следует за ним и потому с правом названо «обновлением крещения» (Прп. Иоанн Лествичник). Покаянием очищается запятнанное одеяние Крешения и обновляются полученные в Крещение благодать и чистота. Преподобный Исаак Сирин называет его «благодатью после благодати», т. е. благодатью, которая дается человеку после Крещения, как дар и возможность непрестанного обновления и совершенства ума, серда, всего человеческого существа. По словам Св. Симеона Нового Богослова, покаяние, подводя к началу всех добродетелей — блаженному смирению, плачем, кротостью, жаждой правды, милостью и милосердием, помогает душе найти «царскую ризницу чистоты» и узреть в ней Царя славы, соединившись с Ним неизреченным образом. (Св. Симеон Новый Богослов, Traites Theologiques et Ethiques II,. 129,11 стр 334−336).
Покаяние, как глубокая перемена ума, равнозначна вере в Господа Иисуса Христа и без неё немыслима (ср. Деяния 2,27−38; 3,19). Вера предполагает сознание собственного несовершенства и немощи; она указывает выход из самости и замыкания на себе, и вводит в вечные просторы святого союза с Богом, ближними, всем творением Божиим. Сознание собственного несовершенства невозможно без покаяния, оно открывает человеку возможность познать самого себя, приобрести «сердце сокрушенно и смиренно», которое Бог не уничижит (Пс. 50,19). Как не может быть веры без покаяния, так и покаяние невозможно без веры, вместе они рождают истинно здравомысленного человека, освященного и просвещенного вечным Божественным светом.
Какая же сила заключена в покаянии, в том, которое мы находим в Новом Завете и духовном опыте Церкви, что делает его таким всесильным, и чем путь покаяния отличается от других путей спасения, которые предлагались и предлагаются человеку? Покаяние — это печаль, но «печаль ради Бога» и оно приносит то, что ветхозаветный пророк называет «радость спасения» (Пс. 50,14). Человек живет в заколдованном круге «неисцелимой печали». Истина о печали и страдания, действительно, одна из главных «благородных истин», как ее называет Будда, для каждого человеческого существа осознающего смертность и временность. «Рождение — страдание, болезнь — страдание, смерть — страдание, всякое не удовлетворенное желание — страдание». Не слышим ли мы подобное в стоне Иова — «Вздохи мои предупреждают хлеб мой, и стоны мои льются, как вода» (Иов 3,24). Так же как и античная греческая философия и религия были наполнены «неисцелимой печалью», так и здесь речь идет о неизменных во все времена, человеческих печали и страхе, которые, и здесь права современная психология, заключены в самом сердце человеческого исторического бытия. Покаяние, как «печаль ради Бога» и есть лекарство от этой, убивающей душу, «неисцелимой печали». В то время, как мирская печаль несет смерть, покаянная печаль ради Бога приносит спасение (ср. 2 Кор. 7,10), это печаль не о каком-то далеком и недоступном Боге, но о Боге, Который приблизился как Царство Небесное, как «мир и радость в Духе Святом», потому, она справедливо названа «дочерью надежды» и «очищением совести» (Лествица, 5 стр. 58). Она воскрешает не только человеческий ум, но всего человека: печаль становится радостью, страдание и смерть, самые, как будто бы, бессмысленные реальности человеческой жизни, обретают свой глубокий смысл и осмысленные, преображаются в источник нового рождения и вечной жизни. Покаяние приближает к Богу, а Бог исполняет душу радостью, покоем и светом. Ощущая близость Бога, человек перестает чувствовать себя одиноким и потерянным, предоставленным самому себе.
В свете такого «покаяния ко спасению» (2 Кор. 7,10) и «радости спасения», рожденных от «печали ради Бога», страх и вина — те два жутких чудовища, с которыми сталкиваются в человеческом подсознании современные психологи, ничто иное, как следствие отчужденности человека от теплых «Отчих недр», т. е. следствие грехопадения и отпадения от Бога. Эта отчужденность и порождает печаль, которая несет смерть еще до физической смерти человека. Прозорливому Симеону Новому Богослову, отчужденные от Бога люди, порабощенные стихиями мира, привязанные к миру цепью ненасытной алчности и мирской печали, напоминают псов, не имеющих хозяина, скитающихся по задворкам, в попытке оборвать эту цепь боли, голода и смерти, рвущихся к наслаждениям, а на самом деле, попадающих в объятия «всепожирающей смерти».
Откуда страх в человеке? От одиночества: страх — это скрытое сознание метафизического одиночества, осознанный или неосознанный, знак одиночества. А чувство вины — неосознанное, часто болезненное и уродливое, ощущение греха и греховности перед Кем-то или чем-то. И страх и вина это — признаки болезни и не только на психологическом, эмоциональном, но прежде всего, на глубинном духовном уровне. Человек, отчужденный от Духа Святого потерял дыхание (дух) жизни, повредившись духовно, стал нетверд во всех путях своих. Следовательно, хотя современные психология и психиатрия способны проникнуть в психический и неврологический уровень человека и хотя бы отчасти излечить его, они не могут и никогда не смогут дать человеку истинное духовное здоровье и радость спасения, свойственную этому здоровью. Только подлинное покаяние, как всесторонний личный и свободный подвиг, основанный на внутренней свободе и вере, а не какие-то механические, внешние, принудительные средства, подвиг, который захватывает и охватывает всю душу, всю личность и все области человеческой жизни — только он способен направить душу на истинный путь здоровья и спасения. Только он может обновлять «Дух прав» в человеке и созидать «сердце чисто», в содействии с Духом Святым животворящим (Пс. 50). Только если с детской простотой и верой, в раскаянии, мы бросимся в объятия Отца, Он приблизится к нам и коснется наших сердец Своими пречистыми перстами и зажжет светильники наших душ и уже не позволит им угаснуть до скончания века и во веки веков. (Св. Симеон Новый Богослов, «Этическое Слово»).
Для Бога нет ничего дороже сердца сокрушенного и смиренного. Он Сам обитает в нем; перед таким сердцем бессильны все дьявольские уловки, в нем исчезают все тленные греховные страсти. А когда они исчезнут, в нем прорастают и разрастаются плоды Духа Святого — любовь, радость, мир, доброта, благость, вера, смирение, смиренноумие и воздержание. За ними следуют Божественное знание, мудрость Слова и бездна сокровенных мыслей и тайн Христовых (Св. Симеон Новый Богослов «Этическое Слово»). По святому Макарию Египетскому, перемена личности христианина не заключается, как думают многие, во внешней форме или какой-то его инаковости, по сравнению с другими людьми. Эта разница состоит именно в этом обновлении ума и спокойствии помыслов. Божия любовь и стремление к небесному — вот чем отличается христианин от всех других людей и, благодаря чему, становится новой тварью. Ради этого Сам Господь пришел в мир и вочеловечился (Makarije Egipatski «Pneumatike omilije» 5,5 izd. Dorries Klostermann Kroeger, str.49−50).
Почему многие люди живут во грехе? Согласно св. Симеону Новому Богослову и многим другим Святым Отцам, благодатным психологам, люди живут в грехах потому, что они не познали радость чистоты, они считают, что человек не может стать чистым, свободным от страстей и что он не может вместить в себя Духа Святого. Тем же, кто с верой, в страхе и трепете исполняет заповеди Божии, кто истинно кается, благодать открывается видимым образом, в то время как неверным и порабощенным страстями, она остается недоступной и невидимой (Св. Новый Богослов, то же).
Что такое покаяние? — Оно бунт против себя самого, против ложного себя, против самообмана. Оно и стыд человека перед теми, кто чище его. Само по себе, его еще не достаточно для спасения, но и без него спасение невозможно. Подлинный смысл покаяния раскрывает Св. Григорий Палама — «Покаяние означает ненависть ко греху и любовь к добродетели, удаление от зла и творение добра». Человеческое — впасть в грех, сатанинское — остаться в нем. Кающийся человек освобождается от сатанинского упорства в грехе и благодаря этой свободе и доброму расположению души, достигает Бога (Св. Симеон Новый Богослов то же). Ибо только когда человек приблизится к Богу и благодать Божия осветит его сердце и душу, открываясь ему как суд Божий, он становится способен видеть самого себя и свои дела такими каковы они есть в действительности. И не только это. Дарованный человеку огонь Божий очищает его, становится его судьей, и он, орошенный покаянными слезами, становится целостным существом очищенным и омытым, и постепенно принимает крещение Божественным огнем и Духом. Становясь таким образом, чистым и непорочным сыном света и дня, а не сыном смертного человека! (Св. Симеон Новый Богослов то же).
Св. Симеон Новый Богослов, на основании собственного опыта, говорит о покаянии и такие слова — «Человеколюбивый Бог, желая нашего спасения, мудро воздвиг между Собой и нами исповедь и покаяние и дал всякому, кто желает, способность подняться после падения, и тем приобрести прежнюю близость, славу и дерзновение перед Богом и все обетованные блага, если только истинно и глубоко покается. Почему же тогда, — спрашивает тот же боговидец, некоторые, приняв крещение не ощущают и не осознают близости и единения с Богом и Божественными благами, не ощущают того, что отныне, они во Христа облеклись, не видят в свете Духа света Его Божества? Такие, — отвечает он, — если заглянут глубоко в свою совесть, найдут, что они преступили крещальные обеты, а иногда и закопали дарованный им талант освящения и усыновления, не приумножили его.
Из всего нами сказанного становится понятно, что личное перерождение и истинное воспитание каждой личности, невозможно без покаяния, но однако, необходимо подчеркнуть, что покаяние не только личный подвиг. Оно — призыв к перемене и преображению каждой личности, но одновременно, и призыв к перемене и постоянному возрастанию и преображению, всей человеческой жизни и человеческого общества вообще. Это значит, что покаяние это и соборный подвиг, т. е. призыв к перемене «ума» и жизни, направленный человеческому обществу в целом. О необходимости этого, свидетельствуют и Ветхий и Новый Завет и весь человеческий исторический опыт. Личность органически связана с обществом, а общество, с каждой отдельной личностью, и в добре и зле, и в падении и в восстании. Также как первородный грех передается от отца сыну, то же происходит и с добродетелью — добродетельный пример отцов вдохновляет сыновей, добродетель и покаяние отдельной личности, благотворно действует на весь народ и наоборот, всенародное покаяние, на каждую личность. Так, например, Бог помиловал Соломона за покаяние Давида, а явление пророка Ионы, стало причиной всенародного покаяния Ниневитян. Пророки зовут к покаянию весь избранный народ, а не отдельных его представителей и, своим огненным примером, будят его от духовного сна, вялости, пробуждают ревность к Богу и Его закону.
Характерно, что и Сам Господь Иисус Христос, основывая Свое Евангелие на покаянии, не говорит — «Покайся!», но — «Покайтесь!», во множестве призывая весь народ и все народы земные к «перемене ума» и к новой жизни, к подготовке встречи грядущего Царства небесного. Такой была и проповедь Апостолов, такой была и вся историческая практика и проповедь Церкви. Церковь, ее проповедь и ее жизнь, ее богослужение, все подлинные носители ее духа, все это было продолжением этого призыва Христа — «Покайтесь!». Покаяние как соборный и всеобщий путь спасения и призыв к спасению, независимо от всех исторических обстоятельств, остался прежним и неизменным. Поэтому, если Церковь была и остается мастерской спасения, это только потому что она — союз кающихся, единство в покаянии. Ибо покаяние в Церкви, и даже когда оно личное, всегда имеет экклезиальный характер. Покаянием не приобретается какая-то «своя» правда или оправдание, но прежде всего, каждый кающийся — «примиряется и присоединяется к святой Церкви Христовой». Грех омертвляет и отчуждает от Бога и от единения в Боге, покаяние как очищение от греха и духовное перерождение, возвращает в святой союз в Боге, в Церковь, как соборный богочеловеческий организм и живое Тело Богочеловека Христа.
Православная Церковь всегда измеряла не только отдельную человеческую личность, но и каждый народ, мерой его покаянного духа, и личного и соборного. Времена, прошедшие без покаяния, были временами духовной окаменелости и мертвенности, временами великих смут и отравляющей ненависти. Времена без покаяния — времена без святых и святости, времена, не родившие плодов покаяния — зрелых и святых людей и святых общин. Присоединяя к себе, как к святому Народу Божьему, земные народы, Церковь старалась пробудить в них осознание греха и личного и общего, и воспитать их в покаянном духе.
Подобно другим православным народам, сербский народ, с тех пор, как он был «посажен, как древо масличное в духовном раю» Соборной Церкви Божией, приобрел и хранил этот святой дар покаяния. Наилучшим образом, он проявлен в творцах сербской нации и ее исторического бытия — Преподобном Симеоне Мироточивом*, Святом Савве** и Великомученике Косовском Лазаре***.
_______________________________________
*Родился в 1114 году в семье правителя Сербии жупана Давида, Стефан (в монашестве Симеон) был младшим сыном в семье. Даже в раннем возрвсте правил столь мудро и благочестиво, что после смерти отца получил в управление большую часть страны. Стараясь превратить Сербию в Православное Царство, св. Симеон возвиг и содержал множество храмов в самой Сербии и во всем христианском мире. Венцом его жизни стало отречение от престола, когда последовал в монастырь за своим сыном, св. Саввой, в возрасте 82 лет. Вместе они подвизались на Святой Горе, основав здесь Хиландарский монастырь. Почил в возрасте 86 лет, Его мощи оставались мягкими и теплыми, источая миро. Когда св. Савва вернулся в Сербию, он привез мощи отца с собой, весь народ был свидетелем того, что тело св. Симеона, выглядело теплым и живым, как будто спящим, в настоящее время его мощи находятся, в воздвигнутом когда-то им самим, Студеницком монастыре. Св. Николай (Велимирович) так описывает св. Симеона «В нем было как бы несколько людей — воин и государственный деятель, патриот своего народа и верный Божий, богатый аристократ и нестяжательный подвижник, мирянин и святой».
** Св. Савва самый почитаемый в Сербии святой, сын св. Симеона Мироточивого, из этой семьи произошло множество святых, как еще при жизни св. Саввы, так и впоследствии, включая его родителей свв. Симеона и Анастасию, брата св. Стефана Первовенчанного. Приняв в возрасте 17 лет монашеский постриг на Святой горе, после отречения отца от престола был направлен Господом обратно в Сербию, чтобы погасить смуту и объединить страну, получив от Вселенского Патриарха автокефалию для Сербской Церкви, спас ее от войн. Приняв епископский сан с великим принуждением, св. Савва был истинным исихастом. Совершенно проникшись учением древних Отцов пустныни, дал духовной жизни Сербии то направление, которому она следует и доныне.
*** Князь Лазар, чьи нетленные мощи почивают ныне в Раваницком монастыре, был одним из величайших правителей Сербии. Неоднократно защищал Сербию от турок, и, наконец, ему предстояла решительная битва с турецким султаном Амуратом в Косово 15 июня 1389 года. Ночью, накануне битвы, ему явился Ангел, предложив выбор — победа и земное царство или поражение и мученичество ради Царства Небесного. Он предпочел погибнуть в битве. После того, как все войско за Божественной Литургией причастилось Святых Таин, все воины пав от рук мусульман, удостоились мученических венцов. Сам св. Лазар был обезглавлен, а его благоуханные мощи были перенесены в монастырь в Раванице. Св. Лазар был основателем многих монастырей, храмов, в том числе и монастыря св. Пантелеймона на Афоне.
Все они учили и показывали своим собственным примером, что путем спасения, может быть только покаянный путь. Этот дух проникал и в народ и рождал сознание того, что великие страдания постигают человека и народ за великие согрешения. Такое историческое самосознание ярко проявилось в народе после смерти царя Душана*. Все страдания сербского народа в те времена, народ объяснял самочинием царя, по отношению к матери Церкви Цареградской и его неправедностью по отношению к другим народам. Поэтому, с огромным облегчением, сербы встретили отмену анафемы на Душана.
Этот новозаветный покаянный дух, присутствует в сербском народе и теперь, об этом свидетельствует, единственная в мире, церковь «Покайница», воздвигнутая в сердце Сербии, на месте убийства народного вождя Карагеоргия**. Но с другой стороны, то же убийство Карагеоргия, руками брата и кума — зловещий знак нашей новой истории, в самом начале которой лежит братоубийство! И как будто, с той поры, какой-то новый дух стал вселяться в душу Сербского народа! Этот новый дух неразрывно связан с тем, что в начале его новой истории и культуры, стоят и, так называемый, «здравый» «непогрешимый» разум Досифея Обрадовича и страшное братоубийство, совершенное над Карагеоргием. «Здравый разум» европейской просвещенности, возведенный Досифеем в принцип, а главное свойство основанных на нем просвещения и культуры — отрицание «перемены ума», покаяния, как гносеологического и этического принципа. Человек понимается как самодостаточное, способное самостоятельно управлять своей судьбой, существо. Его собственный разум становится мерой всего.
________________________________
* В XIV веке, когда Византийская Империя стала уступать свои позиции, могущественный сербский король Стефан Душан завоевав большую часть территории Византии и расширив за счет этого свою собственную территорию, решил провозгласить себя императором сербов и римлян. Но легитимность императорскому сану могло предать только венчание на царство, совершенное Патриархом. Чтобы такое венчание совершилось, король Стефан Душан произвел своего первоиерарха, архиепископа в сан Патриарха, Архиепископия превратилась в Патриархат в 1346 году, после этого с некоторых Кафедр были устранены греческие епископы и заменены сербскими, это было неканонично и вызвало резкий протест со стороны Константинополя, он не только не признал Сербскую Патриархию, но наложил на нее анафему, произошел разрыв церковного общения, и только через некоторое время Константипольская Патриархия согласилась признать Сербскую Церковь в ранге Патриархата. Это произошло в 1374 году при посредничестве афонского монаха Исайи, Была достигнута договоренность Константинополя с сербами — Константинополь согласился признать Сербскую Патриархию с тем условием, что если сербы будут захватывать греческие земли, то эти земли по-прежнему будут оставаться в юрисдикции Константинопольского Патриархата.
** Карагеоргий — в 1804 был избран вождем и возглавил восстание сербского народа против власти турок янычар, восставшие потерпели поражение и Карагеоргий временно покинул страну. В 1806 году верховным кнезом Сербии стал Милош Обренович, он не поддерживал Карагеогрия и относился к туркам лояльно. В 1817 году Карагеоргий вернулся в Сербию и начал готовить новое восстание, но по приказу Обреновича, в ночь на 24 июля, он и его секретарь были обезглавлены, а их головы отосланы султану. (прим пер.)
Но обожествление человека и его «здравого разума» постепенно ведет к обожествлению биологически-исторического человеческого общества, т. е. к обожествлению нации и ее интересов. А человеку и народу, с надменным «здравым разумом», не в чем каяться. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в наши, новые времена покаяние и исповедь стали исчезать, сначала потребность в них отпала у «здравомыслящей» интеллигенции, а затем, под ее влиянием, и у более широких слоев общества. В глазах очень многих, воспитанных на таких принципах сербов, покаяние и исповедь, постепенно превратились в что-то унизительное и нездоровое. Если где-то и пробуждалась жажда личного и народного покаяния, это происходило прежде всего, в простом народе, еще не отпавшем от своего исторического предания и духа Церкви. Одно из таких народных движений, возникшее в конце прошлого и первой половине нашего века, было, так называемое, Богомольное движение. Оно, хотя и находится в известном застое, и сейчас рождает и приносит духовные плоды.
Интересно, что к Богомольному движению и ему подобным, спонтанно возникающим движениям нашего времени, пренебрежительно относились не только обмирщенные и отравленные европейско-досифеевской просвещенностью, светские общественные слои, но иногда и определенная часть священства. Дух самодовольства и поверхностного, рационалистического религиозного морализма, успел проникнуть глубоко в корень народного сознания и даже туда, где этого меньше всего можно было ожидать — в церковные круги. Партийный дух и религиозный романтизм прошлого и нашего веков, постепенно разрушали глубинную ткань, веками создаваемую в душе народа, и его экклезиальное единство. Партийная психология и ее дух, особенно, со времени Обреновичской Сербии, отравляли души и церковных людей, внося в их церковное сознание новое содержание, лучше сказать — лишая их соборного единства и богочеловеческой глубины. Братья, принадлежащие к одному народу, к одной Церкви, словно забыли, что они братья и единое живое соборное тело во Христе Иисусе, которое никогда не теряет своего вселенского характера и призвания.
Какие же последствия имело это завбение и потеря соборной памяти? Народ начал делиться на партии и создавать союзы (в чем участвовало и духовенство), по защите своих эгоистических интересов и «сословных» прав. Своим светским культом, партия и ей подобные объединения, вытесняли богослужение и основанное на нем, живое литургическое единение. Богослужение, которое веками было сердцем духовной жизни народа, стало угасать, а приходы начали превращаться в «сервис» по «удовлетворению религиозных потребностей» населения. Литургия, с ее покаянным воскрешающим духом, которая всегда была центром богочеловеческого объединения, вытесняется и затемняется требами, «славами и водицами"*.
_______________
* «Крсна слава» — обычай, сложившийся в сербском народе еще во времена принятия христианства, когда каждый род считал своим небесным покровителем того святого, в день прославления которого принимал крещение, со временем принял более светский характер, семейного домашнего праздника и застолья. «Водица» -святая вода (как правило освящаемая в праздник Богоявления).
Поэтому нет ничего удивительного, что сложилась ситуация, когда, при существовании множества приходских храмов, в них неделями нет богослужений, а знаком принадлежности к Церкви служит не участие в Св. Евхаристии и Исповеди, а приглашение священника в дом, для освящения дома или воды.
В таком духовно обнищавшем приходе, который перестал быть живой литургической соборной единицей, трудно пробудить дух покаяния, личного и соборного, а без покаяния не может быть и подлинного перерождения. Такой приход превращается в разновидность светского объединения, без духовного и соборного стержня, он не сможет стать тем, к чему призван — закваской и светом миру. Он может существовать лишь как местная организация религиозного типа, как прибежище для психологического удовлетворения религиозного инстинкта, или место для исполнения религиозных обычаев, иногда магическим образом, но при этом перестанет быть тем, чем должен быть — школой покаяния и жертвенной любви, в которой люди и человеческие «объединения по интересам» становятся Церковью, живым соборным организмом живого Бога, Купиной Неопалимой, от которой погруженному во мрак миру, сияет свет богопознания, Горой Фавор, на которой люди преображаются и просвещаются нетварным божественным светом, становясь одним сердцем и одной душой, собранные Духом Божиим в единое Тело Богочеловека Христа.
Может быть, мы сами до конца не понимаем того, какой глубокий духовный кризис охватил за последние 150 лет не только нашу культуру, но и наше церковное самосознание. Пересматривать свою душу, каждый день пересматривать себя перед Богом, в свете евангельской истины и предания Церкви, переосмысливать все, что присходило и происходит с твоим народом — вот главный императив и динамическая сущность призыва Христа к покаянию. Только так можно достичь того, что вечно и богочеловечно и в нас самих и в истории народа, к которому мы принадлежим, только так и личность и общество могут обновляться во все времена, животворящим дыханием Духа Святого.
Рассмотренный в свете покаянного самопознания современный атеизм, настолько распространившийся сейчас, не зародился ли в нас самих? Никогда не нужно забывать, что еще со времен Христа, самый ядовитый атеизм зарождался и зарождается в алтарях и у алтарей, в окаменелых сердцах вечных книжников и фарисеев, от их ложной практики и ложного служения, т. е. практического безбожия. Но не один только Иуда продал Христа за те самые серебренники, не только священники тех времен были верны слову, которое убило и распяло и Его и Его Дух животворящий, продав свое священство за миску чечевичной похлебки. Меня всегда мучил вопрос — почему именно в монастырях, и вокруг монастырей, люди так окаменели сердцами к вере, почему именно узких церковных и священнических кругах, вырастают носители безбожия и ненависти к Церкви? И еще более удивительно — иногда этот атеизм раскрывается, как бегство от ложных представлений о Боге и жизни по Богу, и как глубинное стремление к истинному Богу и к Его сострадающей любви и доброте, как невысказанное воздыхание о Нем и Духе Его, униженных оскорбленных, жаждущих правды Божьей и подлинных богоносцев. А ложные представления о Боге появляются там, где вера перестает быть деятельной, т. е. там, где слово не становится делом, а дело теряет свой смысл, перестает быть словесным (Св. Григорий Палама), одно и другое происходит там, где нет подлинного глубокого покаяния.
В одном недавнем разговоре, о Второй Миройвой войне и наших братоубийственных войнах, меня удивило, своей простотой и справедливостью, мнение одного поэта, на вопрос — откуда столько ненависти и кровожадности в нашем народе, которые так ярко проявились в последней войне, он, неожиданно для всех присутствующих, ответил -«Наш народ перестал исповедываться и просить прощения!» И правда, прощать, значить подражать Богу, а это самый верный путь, которым человек достигает Бога и брата, своим святым смирением разрушая преграды и крепости отчуждения и ненависти. Никогда человек не бывает так возвышен и прекрасен, чем тогда, когда он просит и ищет прощения у Бога и ближнего, обливаясь покаянными слезами. Не нужно забывать, что из всех живых существ, способность к покаянию, свойственна только человеку! Оно в нем, как в зенице вселенной, святой дар Неба, перстень на руке блудного сына, который возвращается из дальних скитаний к своему небесному Отцу, возвращая в его объятие и все творение.
По своей природе, покаяние не является чем-то, что навязывается человеку извне. Это внутренний бальзам для его души, что-то, в чем она прозревает и приобретает свое подлинное радование. Без него ни для ума нет здравоумия, ни для сердца покоя. Поэтому, совершенно прав доктор Владета Еротич, когда говорит, что потребность в исповеди самая глубинная и сокровенная потребность каждого человеческого существа. Она необходима и каждому человеку и каждому народу. Ибо, по словам А. Солженицына, великого проповедника всенародного покаяния нашего времени, величина и отдельной человеческой личности и народа, зависит от высоты его внутреннего морального и духовного развития. А это духовное и моральное развитие немыслимо и неосуществимо без духа покаяния и самоограничения.
Все это свидетельствует о том, что вопрос о покаянии и исповеди вопрос не формальной церковной дисциплины, но вопрос человеческого и всечеловеческого бытия или небытия и, как таковой — вечная непреходящая тема всех времен.
