 |
| Седмицa.Ru | 17.03.2011 |
Даниил Александрович (1261, Владимир-на-Клязьме (?) — 5.03.1303, Москва), св. кн. московский 
(пам. 4 марта, 30 авг., в воскресенье перед 26 авг.- в Соборе Московских святых), 4-й, младший, сын cв. кн. Александра Ярославича Невского. Небесным покровителем Д. А. был изображенный на его печати прп. Даниил Столпник. После смерти отца Д. А. получил в удел Москву, но поскольку к тому времени ему было ок. 3 лет, его взял под опеку дядя — вел. кн. Владимирский Ярослав (Афанасий) Ярославич, тиуны к-рого управляли Московским княжеством 7 лет (1264−1271).
К нач. 80-х гг. XIII в. относятся первые сведения о том, что Д. А. стал принимать активное участие в политической жизни Сев.-Вост. Руси. На 80−90-е гг. XIII в. пришлось обострение борьбы за владимирский великокняжеский стол между сыновьями Александра Невского — св. кн. Димитрием Александровичем, к-рый опирался на поддержку могущественного правителя зап. улусов Орды темника Ногая, и Андреем Александровичем, искавшим помощи у ханов, сидевших в Сарае. Андрею, к-рого поддерживал также ряд рус. князей, удалось к нач. 1282 г. отнять великокняжеский стол у старшего брата. В это время Д. А. выступал на стороне кн. Андрея. В 1282 г. вместе с тверским кн. Святославом Ярославичем и новгородцами Д. А. участвовал в походе на Переяславль — центр удельного княжества Димитрия, войска к-рого встретили противников у Дмитрова. После 5-дневного стояния и переговоров был заключен мир.
С этого времени можно говорить о сближении Д. А. с кн. Димитрием Александровичем и тверским кн. св. Михаилом Ярославичем. В 1285 г. в отражении нападения литовцев на владения Тверского еп. Симеона участвовали не только тверские, но и московские войска. По предположению А. Н. Насонова (Насонов. 20 022. С. 273), когда в 1285 г. кн. Андрей вновь попытался отнять великокняжеский стол у Димитрия, Д. А. вместе с тверским кн. Михаилом выступил на стороне вел. кн. Димитрия. Совместно они прогнали войско «царевича», к-рого привел из Сарая кн. Андрей (в летописях говорится о том, что «Дмитрии, съчтася с братьею, царевича прогна, а бояры Андреевы изыма»; см., напр.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 526). Когда в 1289 г. Михаил Ярославич «не въсхоте… покоритися» Димитрию Александровичу, Д. А. выступил на стороне вел. князя, с к-рым у него теперь установились особенно тесные связи. Вместе с др. князьями Д. А. участвовал в походе вел. князя на Тверь, закончившемся осадой Кашина и заключением мира.
В 1293 г. Андрей Александрович и его союзник ярославский кн. св. Феодор Ростиславич Чёрный отправились в Сарай к хану Тохте с жалобами на вел. кн. Димитрия. Хан выслал против Димитрия и его союзников войско во главе со своим братом Туданом (в рус. летописях он именуется Дюденем), к-рое жестоко разорило земли вел. князя и его сторонников. Обманув («обольстиша») Д. А., ордынское войско захватило и разорило Москву, опустошило московские «волости и села». (Войско Тудана разорило также Можайск, прежде входивший в состав Смоленского княжества, правитель к-рого — кн. Феодор Ростиславич — был союзником ордынцев. А. А. Горский объясняет разорение Можайска ордынскими войсками тем фактом, что к нач. 90-х гг. XIII в. город уже являлся владением Д. А.)
Когда в 1294 г. Димитрий Александрович умер, Д. А. стал во главе князей — противников Андрея, начавшего заявлять притязания на нек-рые уделы. Как свидетельствует запись в новгородской Служебной Минее XII в. (ГИМ. Син.. 161. Л. 260 об.; опубл.: Щепкина М. В., Протасьева Т. Н., Костюхина Л. М., Голышенко В. С. Описание пергаменных рукописей ГИМ. Ч. 1: Рус. рукописи // АЕ за 1964 г. 1965. С. 146), поздней осенью 1296 г. новгородцы выгнали наместников кн. Андрея и пригласили на новгородский стол Д. А., приславшего в город наместником своего сына Иоанна (см. Иоанн I Даниилович Калита). Было заключено соглашение о союзе между Новгородом, Д. А. и тверским кн. Михаилом Ярославичем, по к-рому новгородцы обязались помогать князьям, «аже будет тягота… от Андрея или от татарина» (ГВНиП.. 4. С. 14). Поскольку к этому времени установилась традиция, по к-рой вел. князь Владимирский был одновременно и новгородским князем, вокняжение Д. А. в Новгороде означало то, что новгородцы хотели его видеть на великокняжеском столе. В грамоте Новгороду Михаил Тверской также назвал Д. А. «братом старейшимь», т. е. признал верховенство над собой (Там же). Все это позволяет характеризовать Д. А. как одного из главных участников политической жизни Сев.-Вост. Руси в посл. годы XIII в.
Если Д. А. и Михаил Ярославич собирали силы для борьбы с Андреем и его ордынскими покровителями, то союзник московского и тверского князей — сидевший в Переяславле сын Димитрия Александровича Иван — отправился за помощью в орду Ногая. Еще до его возвращения Андрей Александрович привел из Сарая войско во главе с Неврюем и хотел идти походом на Переяславль. Д. А. и Михаил Тверской, собрав войска, стали у Юрьева-Польского и закрыли Андрею Александровичу дорогу. Стороны не решились на войну. На съезде во Владимире был заключен мир, участники съезда «поделившеся княжением… и разъехашася коиждо в свояси» (ПСРЛ. Т. 4. Ч. 1. Вып. 1. С. 249). Условия заключенного соглашения нам неизвестны. Ясно только, что вел. кн. Андрею не удалось занять Переяславль, но он сумел вернуть себе новгородский стол. Исследователи предполагают, что на этом съезде Д. А. и его союзники признали сидевшего в Сарае хана Тохту своим сюзереном, а он дал им ярлыки на их княжества.
Если в 80−90-х гг. XIII в. Д. А. был членом, а затем главой сильного союза князей, противостоявшего Андрею Александровичу и его союзникам — ростовским князьям, то к нач. XIV в. положение осложнилось, т. к. Михаил Тверской перешел в ряды союзников вел. кн. Андрея. В 1300 г. на новом съезде князей в Дмитрове произошел разрыв отношений между Михаилом Тверским и Иваном Переяславским. В записи о съезде в Лаврентьевской летописи, к-рая в заключительной части отражает летопись, составленную при дворе Михаила Тверского, в перечне участников Д. А. указан на 3-м месте, после вел. кн. Андрея и самого Михаила. По всей видимости, Михаил уже не признавал Д. А. «братом стареишим».
Однако именно в этой неблагоприятной ситуации Д. А. предпринял ряд действий, направленных на укрепление своего княжества. Осенью 1300 г., поддерживая младших членов рязанского княжеского дома в их борьбе за главный стол в Рязанской земле, Д. А. пришел с войском к ее столице — Переяславлю и нанес поражение войску кн. Константина, к-рый «некакою хитростью» был взят в плен. Д. А. не остановился перед тем, что на стороне рязанского князя выступали ордынские войска (как отметил летописец, «много и татар избито бысть» — см.: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 486), — это был смелый шаг, т. к. к 1300 г. двоевластие в Орде прекратилось и все улусы подчинились власти хана Тохты. Ряд исследователей полагают, что в результате московско-рязанской войны в состав Московского княжества вошел рязанский г. Коломна с прилегающими волостями.
Св. блгв. кн. Даниил Московский
Новый важный шаг был предпринят в 1302 г. 15 мая умер бездетный переяславский кн. Иван Дмитриевич, по свидетельству Троицкой летописи перед кончиной благословивший «в свое место князя Данила Московского в Переяславли княжити, того бо любяше паче инех» (Присёлков. 1950. С. 350). По традиции выморочные княжества входили в состав владений вел. князя Владимирского и Андрей Александрович послал своих наместников в Переяславль, осенью того же года он отправился в Орду, возможно за ярлыком на Переяславское княжество. Зимой 1302/03 г. Д. А., ссылаясь на волю кн. Ивана, послал войска, которые выгнали наместников вел. князя и заняли Переяславль. Благодаря действиям Д. А. Московское княжество к концу его правления стало одним из самых сильных княжеств Сев.-Вост. Руси.
В браке с кнг. Агриппиной Д. А. имел сыновей: блгв. вел. кн. Георгия (Юрия) Данииловича († 1325), Михаила, Александра († 1308), Бориса († 1320), вел. кн. Иоанна Калиту († 1340), Симеона († после 1322), Василия, Афанасия Данииловича († 1322), Даниила (РГБ. Ф. 344.. 99. Л. 37−37 об.; ДРВ. Ч. 6. С. 439−440) — и дочь Анну († до 1353) (ДДГ.. 2. С. 12).
Д. А. скончался «на Москве в своеи отчине в черньцех и в скиме» 5 марта 1303 г. (ПСРЛ. Т. 1. Стб. 486). Эта дата читается в Лаврентьевской и Троицкой летописях. В более поздних летописных сводах, прежде всего в Софийской I летописи старшего извода, указано 4 марта, эта же дата приведена в «Книге степенной царского родословия» и позднее получила общее признание; в «Описании о российских святых» читается 14 марта (С. 57).
В Троицкой летописи (митрополичьем своде нач. XV в.) сообщается, что Д. А. был похоронен «в церкви святого Михаила на Москве» (Присёлков. 1950. С. 351). Это неверное указание связано с тем, что к нач. XV в. прочно установился обычай хоронить московских князей в Архангельском соборе. В Рогожском летописце и Симеоновской летописи — текстах, отразивших тверскую редакцию того же московского свода, — говорится об основании Иоанном Калитой в 1330 г. на княжеском дворе в Кремле мон-ря в честь Преображения Господня, во главе к-рого был поставлен настоятель в сане архимандрита (см. Московский в честь Преображения Господня муж. мон-рь). В этой связи отмечено, что ранее Д. А. устроил «архимандритию из святаго Данила за рекою», где былПамятник благоверному князю Даниилуа поставлена церковь, посвященная его св. патрону (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 46) (см. Данилов во имя прп. Даниила Столпника московский мон-рь). По предположению В. А. Кучкина, для учреждения архимандритии Д. А. воспользовался переездом в 1299 г. во Владимир из Киева митр. св. Максима. Однако известно, что со времени вокняжения Д. А. Московская земля являлась частью Ростовской епархии, в 1273—1299 гг., вероятно, входила в состав Владимиро-Суздальской епархии. Т. о., благословение на основание обители мог дать епархиальный архиерей. Поскольку в Архангельском соборе гробница Д. А. не обнаружена, а она никак не могла быть забыта его потомками, есть веские основания согласиться со сведениями, приведенными в Степенной книге сер. XVI в., что Д. А. был похоронен в основанном им в честь своего св. патрона мон-ре. Произведенные в Даниловом мон-ре в 80-х гг. XX в. археологические раскопки не обнаружили следов каменного храма XIII в., но найденные многочисленные захоронения, остатки каменных надгробных плит с надписями, датируемые кон. XV — 1-й пол. XVI в., говорят о существовании здесь кладбища, к-рое, очевидно, находилось рядом с несохранившейся деревянной ц. Даниила Столпника.
В том же летописном известии указывается, что Иоанн Калита «приведе» архимандритию в Кремль «и близ себе учини ю». Составитель летописного рассказа видел в этом деяние, свидетельствующее о благочестии Калиты и о его заботе об обители, к-рую он переместил на свой двор, «хотя всегда в дозоре видети ю» (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 46). Однако этот поступок сказался неблагоприятно на судьбе основанного Д. А. мон-ря и его гробницы, расположенной рядом с церковью Даниила Столпника. По рассказу Степенной книги, после переноса архимандритии и сам мон-рь, «и села, и все наследие» были переданы под начало архимандрита Спасского мон-ря. Со временем «нерадением архимандритов спасских» Данилов мон-рь перестал существовать, на его месте сохранилась церковь, расположенная рядом с поселением, носившим название «сельцо Даниловское» (Там же. Т. 21. Ч. 1. С. 298).
Фрагмент статьи из т. 14 «Православной энциклопедии».
