 |
| Россия в красках | 11.03.2011 |
26 февраля (10 марта) 1845 года в три часа по полудни 301-м залпом пушек Петропавловской крепости жители столицы были извещены о прибавлении в царском семействе. 
На свет появился будущий император Александр III.
Еще до вступления императора Александра III на престол старцу Глинской пустыни Илиодору было видение, в котором, в образе звезд на небосклоне, ему было открыто будущее последних Русских Царей. Старцу было предсказано и злодейское убийство Александра II, и будущее Императора Александра III: «И вижу я на востоке иную звезду, окруженную своими звездами. Вид же, величина и блеск ее превосходили все виденные до того звезды. Но и сей звезды дни таинственно были сокращены. Се — звезда Императора Александра III». Действительно, царствование Императора Александра III — одна из самых ярких страниц Русской истории, так внезапно оборвавшаяся и несправедливо забытая потомками.
С уверенностью можно сказать, что Александр III являл собою подлинный образ Православного Русского Монарха, наделенного от Бога удивительными дарами. Он был настоящим Православным Христианином, подлинным помазанником Божиим, который руководствовался в своем служении Христовыми Заповедями и всемерно уповал на помощь Божию. «Сердце царя — в руке Господа, как потоки вод: куда захочет, Он направляет его». (Прит. 21:1). Александр III был удивительно милостив к своим подданным и обладал подлинной широтой и великодушием русской души. И вместе с этим он был суровым хозяином, справедливо карающим как внешних, так и внутренних врагов своего Отечества.
«Русские люди! Храните как зеницу ока Царское Самодержавие! — говорил Архиепископ Никон Рождественский. Царское Самодержавие есть залог нашего народного счастья, есть наше народное сокровище, какого нет у других народов, а потому кто осмелится говорить об ограничении его, тот — наш враг и изменник!» Об этом же говорил и Святитель Феофан, Затворник Вышенский: «Издавна охарактеризовались у нас коренные стихии жизни русской, так сильно и полно выражающиеся привычными словами: Православие, Самодержавие, Народность. Вот что надобно сохранять! Когда ослабеют или изменятся сии начала, русский народ перестанет быть русским».
Через двадцать лет поcле смерти Александра III наш народ лишился подлинной Русской власти, и страна была ввергнута в разрушительную смуту, продолжающуюся до сих пор. Что же такое Русская власть? Если мы проведем параллели царствования Александра III с нашим сегодняшним днем, то увидим, что чем явственнее предстает перед нами фигура Русского Царя-Миротворца, тем мельче и незначительнее становятся нынешние политиканы, готовые продать Россию ради собственной выгоды и сиюминутной славы. Не пора ли перестать искать в каждой новой модели общества мнимое благополучие для нашей Родины, и вернуться к подлинным основам Православной Русской жизни.
ВСТУПЛЕНИЕ НА ПРЕСТОЛ
Вступление наследника Цесаревича Александра Александровича на престол состоялось на следующий день после смерти его отца императора Александра II, убитого террористами. «Вам достается Россия смятенная, расшатанная, сбитая с толку, жаждущая, чтобы ее повели твердою рукою, чтобы правящая власть видела ясно и знала твердо, чего она хочет и чего не хочет и не допустит никак…» — писал в день убийства Александра II Константин Петрович Победоносцев, 
один из выдающихся политических деятелей того времени, учитель Александра III.
Цесаревич Александр Александрович тяжело переживал частые покушения на жизнь своего отца и считал недостаточной борьбу властей с революционным движением. Он знал, что никакими либеральными уступками нарождающееся революционное движение не погасить, его можно только уничтожить. Об этом же писал царю и Победоносцев: «Безумные злодеи, погубившие родителя Вашего, не удовлетворятся никакой уступкой и только рассвирепеют. Их можно унять, злое семя можно вырвать только борьбою с ними на живот и на смерть, железом и кровью. Победить не трудно: до сих пор все хотели избегнуть борьбы и обманывали покойного Государя, Вас, самих себя, всех и все на свете, потому что-то были не люди разума, силы и сердца, а дряблые евнухи и фокусники. Нет, Ваше Величество, — один только есть верный прямой путь встать на ноги и начинать, не засыпая ни на минуту, борьбу самую святую, какая только бывала в России. Весь народ ждет властного на это решения, и как только почувствует державную волю, все поднимется, все оживится и в воздухе посвежеет».
В целях безопасности Император с семьей переехал в Гатчину, которая на все время царствования стала его резиденцией. Император был раздражен — «…Я не боялся турецких пуль и вот должен прятаться от революционного подполья в своей стране». Однако царь понимал, что в интересах России рисковать своей жизнью он просто не имеет право.
Шестерым цареубийцам Александра II был вынесен смертный приговор. Однако стали раздаваться голоса об отмене смертной казни осужденным. Одним из первых, с просьбой простить убийц, Императору написал Лев Толстой, лукаво ссылаясь при этом на Христовы Истины: «А я вам говорю, люби врагов своих». Победоносцев, через которого Толстой хотел передать послание Царю, отказался выполнить его просьбу и весьма метко ответил сердобольному графу: «… прочитав письмо ваше, я увидел, что ваша вера одна, а моя и церковная другая, и что наш Христос — не ваш Христос. Своего я знаю мужем силы и истины, исцеляющим расслабленных, а в вашем показались мне черты расслабленного, который сам требует исцеления». Все же письмо попало на стол к Александру III через великого князя Сергея Александровича.
Победоносцев, переживающий, что воля Царя может дрогнуть под давлением либеральной общественности, писал: «…Сегодня пущена в ход мысль, которая приводит меня в ужас. Люди так развратились в мыслях, что считают возможным избавление осужденных преступников от смертной казни. Может ли это случится? Нет, нет и тысячу раз нет.» Но Царь был и без этого непреклонен. На письме Константина Петровича он написал: «Будьте спокойны, с подобными предложениями ко мне не посмеет прийти никто, и что все шестеро будут повешены, за это я ручаюсь». Что и было сделано.
29 апреля 1881 года был оглашен манифест, где Александр III провозгласил намерение привести Россию к порядку и спокойствию: «Глас Божий повелевает нам стать бодро на дело правления, в уповании на Божественный промысел, с верою в силу и истину самодержавной власти, которую мы призваны утверждать и охранять для блага народного от всяких на нее покушений. Да ободрятся же пораженные смущением и ужасом сердца верных наших подданных, всех любящих Отечество и преданных из рода в род наследственной царской власти. Под сенью ее и в неразрывном с нею союзе земля наша переживала не раз великие смуты и приходила в силу и славу посреди тяжких испытаний и бедствий, с верою в Бога, устрояющего судьбы ее.
Посвящая себя великому нашему служению, мы призываем всех верных подданных наших служить нам и государству верой и правдой к искоренению крамолы, позорящей Русскую землю, к утверждению веры и нравственности, к доброму воспитанию детей, к истреблению неправды и хищения, к водворению правды в действии учреждений, дарованных России благодетелем ее — возлюбленным нашим родителем».
Общество, смертельно уставшее от террористов, революционной агитации, напуганное, испытывающее разочарование в слабой верховной власти, с воодушевлением встретило заявление нового монарха. Пришло время наведения порядка. Вся работа над проектом конституции, начатая при Александре II, была свернута. «.Никогда не допущу ограничение самодержавной власти, которую нахожу нужной и полезной России!» — писал Император. Для всех разрушителей Отечества наступали невеселые времена, времена «Черной реакции», как назвали либералы царствование Императора Александра III.
«ЧЕРНАЯ РЕАКЦИЯ»
В сентябре 1881 года Александр III утвердил «Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия», вводившее чрезвычайные меры на территориях, объявленных на «исключительном положении». Местные генерал-губернаторы получали особые полномочия: в их власти теперь было закрытие общественных и частных собраний, промышленных предприятий без объяснения причин. Уголовные дела, по желанию генерал-губернаторов или министра внутренних дел, передавались военному суду, действовавшему по законам военного времени. Полицейские власти, в любое время дня и ночи, могли производить обыски, арестовывать подозрительных лиц сроком до двух недель без предъявления обвинения. Александр III отказывался признавать революционеров нормальными людьми, с которыми можно вести переговоры. Резолюция царя на программе партии «Народная воля», сочиненной Александром Ульяновым в Петропавловской крепости звучала вполне доходчиво и однозначно: «Это записка даже не сумасшедшего, а чистого идиота!»
Одним из первых практических шагов нового правительства для предотвращения «брожения умов» и прекращения либеральной пропаганды стало усиление цензуры. «Опыт показывает, — писал К. П. Победоносцев, — что самые ничтожные люди — какой-нибудь бывший ростовщик, жид-фактор, газетный разносчик, участник банды червонных валетов, разорившийся содержатель рулетки — мог основать газету, привлечь талантливых сотрудников и пустить свое издание на рынок в качестве органа общественного мнения». Приведенные Победоносцевым доводы показались Александру III убедительными, и несколько изданий были закрыты. Резолюция нового Царя на докладной записке по поводу их закрытия в конце марта 1881 года звучала однозначно: «Давно пора было…». Для рассмотрения вопросов о прекращении периодических изданий вводился ускоренный и упрощенный порядок — окончательное решение, становившееся приговором тому или иному журналу или газете, принималось совещанием четырех министров (внутренних дел, юстиции, народного просвещения и обер-прокурора Священного Синода).
Не оставила цензура без внимания и публичные библиотеки, и общественные читальни. Наличие 133 названий книг и периодических изданий были сочтены недопустимыми.
Но все строгости цензуры были направлены лишь против разрушителей и врагов России. Все же порядочные люди, желающие процветания своему отечеству наоборот, получили полную свободу. «Писать можно обо всем; критиковать можно всякую меру, хотя бы мною утвержденную, но под одним условием — чтобы не было ни личной брани, ни неприличия» — вот слова самого Александра III о свободе прессы. К концу царствования Александра III в России выходило около 400 периодических изданий, из которых четверть составляли газеты. Значительно выросло число научных и специальных журналов, достигнув 804 названий.
Другим важным направлением борьбы с нигилизмом для нового правительства стало наведение порядка среди студенчества. Именно в этой социальной среде Александр III и его ближайшие сподвижники видели источник наиболее стойкой и сплоченной оппозиции правительству; именно в университетах и академиях революционеры на протяжении многих лет с успехом рекрутировали наиболее отчаянных террористов. Заняв в 1882 году пост министра внутренних дел, граф Д. А. Толстой, известный своей строгостью и решительностью, принялся наводить порядок в своей прежней вотчине — Министерстве народного просвещения.
В августе 1884 года Александр III утвердил университетский устав, проект которого граф Д. А. Толстой предлагал еще Александру II. Новый устав наносил тяжелый удар по университетскому самоуправлению, заменив выборное начало министерским назначением ректоров, деканов, профессоров. Не согласных с новыми порядками, невзирая на их прежние заслуги и ученые труды, без сожаления отправляли в отставку.
Основной целью нового устава было желание сделать из студентов лишь слушателей и посетителей лекций, ничем, кроме учебы, не связанных друг с другом. Строжайше запрещались все студенческие корпоративные организации, землячества, кружки. Александр III при обсуждении проекта нового университетского устава встал на позицию сторонников превращения университетов в административно-государственные учреждения.
Одновременно с ограничительными мерами по отношению к высшей школе власти пытались поднять уровень элементарной грамотности населения. В деле народного образования особое внимание Александр III отводил церковно-приходским школам, призванным не только учить грамоте и арифметике, но и нравственно воспитывать крестьянских детей на принципах православной морали, «утверждать в народе православное учение веры и нравственности христи-анской и сообщать первоначальные полез-ные знания». В 1884 году были изданы новые правила о церковно-приходских школах, а на следующий год при Священном Синоде создается особый совет для управления этими учебными заведениями, которые разделялись на два разряда: собственно церковно-приходские школы и школы церковной грамотности, различавшиеся объемом преподаваемых дисциплин и сроком обучения. Обучали детей местные священники и учителя, назначаемые епархиальным архиереем. Ассигнование церковно-приходских школ к 1893 году достигло трех миллионов рублей в сравнении с 55 тысячами в 1882-м. За эти годы было открыто более 25 тысяч церковно-приходских школ, и их общее число составило 29 945.
Не меньшее раздражение, чем университетские свободы и брожение в студенческой среде, вызывало у Александра III и состояние судебной власти. Слишком многое здесь казалось ему не свойственным русским традициям, привнесенным в Россию из Европы. Принципы несменяемости и независимости судей, институт присяжных поверенных — все эти новшества, по мнению Александра III, были чужды русскому человеку, не соответствовали национальному характеру.
Для Александра III, как для православного человека, основным законом всегда оставались библейские заповеди: «Почитай отца и мать твою… Не убий. Не прелюбодействуй. Не кради…» Судебная же реформа 60-х годов уводила законодательство от этих основополагающих принципов в лабиринты софизмов и заволакивала истину туманом адвокатского красноречия. «Законы становятся сетью не только для граждан, но — что важнее, — для самих властей, призванных к применению закона, — стесняя для них, множеством ограничительных и противоречивых предписаний, ту свободу рассуждения и решения, которая необходима для разумного действия власти» — писал К. П. Победоносцев.
Стремясь исправить ситуацию, Александр III на протяжении ряда лет принимал указы, приводящие органы судопроизводства в строгое соответствие с действиями государственного аппарата, контролируемого верховной властью. К 1886 году дела политического характера были окончательно изъяты из ведения суда присяжных заседателей. Ряд постановлений и циркуляров последовательно повышал уровень надзора министра юстиции за судами.
«И вот тьма смуты, прорезанная ярким, как молния, светом царского слова, стала быстро рассеиваться, — пишет историк Назаревский. — Крамола, казавшаяся неодолимой, таяла как воск перед лицом огня, исчезала, как дым под крылами ветра. Смута в умах стала быстро сменяться русским здравомыслием, распущенность и своеволие уступили место порядку и дисциплине. Вольномыслие уже не попирало Православие как некое ультрамонтанство и нашу родную Церковь как клерикализм. Авторитет бесспорной и наследственной национальной верховной власти стал опять на свою историческую традиционную высоту».
Либералы всех мастей, со страхом вспоминая время порядка в Русской Державе, непрестанно повторяли и повторяют лживые сказки об ужасах «разгула черной реакции». Что же было на самом деле. С 1881 по 1890 год по политическим делам было вынесено всего 74 смертных приговора, из которых только 17 приведено в исполнение. В каторжные работы направлено 106 человек. Нередко император лично отменял смертный приговор и смягчал меру наказания осужденным. Александр III отменил смертную казнь известной террористки Веры Фигнер и трем ее товарищам. Иногда дело не доходило даже до суда. Узнав, что мичман флотского экипажа Григорий Скворцов, замешанный в деятельности подпольной группы, искренне раскаялся, император распорядился выпустить его на волю, не подвергая судебному преследованию.
Порядок в России наводился строгой рукой. Александр III принимал решения, руководствуясь голосом совести. Ужасным было его правление лишь только для тех, кто не желал видеть Россию великой и православной державой. Все же, что было направлено ко благу отечества, всемерно поощрялось. Несмотря на ограничительные меры по отношению к студенчеству и интеллигенции, именно в годы правления Александра III наблюдался бурный рост национального самосознания, выразившийся в расцвете русской культуры, искусства, философии.
В 1888 году был открыт новый университет в Томске, в 1889 году вновь начали занятия Высшие женские курсы. К 1894 году в России насчитывалось 52 высших учебных заведения, где обучалось 25 166 студентов. Общая сумма расходов на содержание университетов в 1880 году составляла 3157 тыс. рублей, а в 1894-м — 4300 тыс. рублей. В 1894 году в стране насчитывалось 177 мужских гимназий, 58 прогимназий, 104 реальных училища, 55 духовных семинарий, 163 женские гимназии Министерства народного просвещения, 61 женское епархиальное училище, 30 институтов, 30 женских гимназий ведомства императрицы Марии Федоровны и 34 кадетских корпуса.
В эти годы в России формировалась национальная медицинская клиническая школа. Среди светил медицинской науки того времени были такие корифеи, как С. П. Боткин, Ф. И. Иноземцев, И. М. Сеченов, Г. А. Захарьин, Ф. Ф. Эрисман, Н. В. Склифосовский. В 1886 году Министерство народного образования выделило 2450 тыс. рублей для строительства крупнейшего в Европе клинического городка медицинского факультета Московского университета, ставшего одним из центров отечественной науки и врачебной практики. В стране в то время насчитывалось свыше 3 тыс. ученых и литераторов, 4 тыс. инженеров, 79,5 тыс. учителей, 68 тыс. частных педагогов, 18,8 тыс. врачей, 18 тыс. представителей свободных профессий.
Государь поощрял русское национальное искусство во всех его отраслях. В годы царствования Александра III творили Л. Н. Толстой, Н. С. Лесков, А, Н. Островский, набирал силу талант А. П. Чехова. Живопись, балет, музыка приобретают подлинно национальные черты. Россия впервые становится одним из признанных центров мировой культуры, а произведения русских писателей, композиторов, живописцев, навсегда вошли в сокровищницу мирового искусства.
От Александра III, безусловно, требовались титанические усилия, чтобы твердой рукой вести Россию по намеченному курсу. Опорой и поддержкой на этом пути Александру III всегда служила горячая Вера и упование на Волю Создателя. «Так отчаянно тяжело бывает по временам, что если бы я не верил в Бога и Его неограниченную милость, конечно, не оставалось бы ничего другого, как пустить себе пулю в лоб. Но я не малодушен, а главное — верю в Бога и верю, что настанут, наконец, счастливые дни для нашей дорогой России. Часто, очень часто вспоминаю я слова святого Евангелия: „Да не смущается сердце ваше, веруйте в Бога и в Мя веруйте“. Эти могучие слова действуют на меня благотворно. С полным упованием на милость Божию кончаю это письмо: „Да будет воля Твоя, Господи!“ — писал Государь.
МИРОТВОРЕЦ
„Я рад, что был на войне (будучи Цесаревичем, Александр Александрович участвовал в войне на Балканах — ред.) и видел сам ужасы, связанные с войной, и после этого, я думаю, что всякий человек с сердцем не может желать войны, а всякий правитель, которому Богом вверен народ, должен принимать все меры, для того чтобы избежать ужасов войны“. Эти слова Александра III не разошлись с делом — все годы его царствования Россия жила в мире. Народ оценил это в полной мере, назвав своего царя „Миротворцем“.
Очень характерный пример проведения Русским Императором внешней политики — инцидент на русско-афганской границе, который приключился спустя год после восшествия Александра на престол. Под влиянием Англии, которая со страхом взирала на рост русского влияния в Туркестане, афганцы заняли русскую территорию по соседству с крепостью Кушка. Командир военного округа телеграфировал царю, спрашивая, как быть. Царь был тверд и лаконичен: — Выгнать и проучить как следует!
После непродолжительного боя афганцы постыдно бежали. Их преследовали несколько десятков верст наши казаки, которые хотели захватить в плен английских инструкторов, бывших при афганском отряде. К сожалению, англичанам удалось скрыться. Потери афганцев составили более пятисот человек. Русские же потеряли девять.
Британское общество негодовало и требовало от своего правительства решительных мер против России. Посол Британии в Санкт-Петербурге получил предписание выразить протест и потребовать извинений.
- Мы этого не сделаем, — сказал император и на депеше английского посла написал резолюцию: „Нечего с ними разговаривать“. После этого он наградил А.В. Комарова, начальника пограничного отряда, орденом Св. Георгия 3-й степени. Определение внешней политики России в этом инциденте было сформулировано Александром предельно кратко: „Я не допущу ничьего посягательства на нашу территорию!“.
Вскоре из Лондона пришла новая угрожающая нота. Военное командование Англии всерьез озаботилось разработкой кампании против России. Ответом Русского Царя была мобилизация Балтийского флота. Учитывая то, что британский военный флот превышал российский по крайней мере в пять раз, этот акт можно считать актом чрезвычайной смелости, непреклонной воли и непоколебимости позиций на международной арене. Прошло две недели. Лондон замолчал, а затем робко предложил образовать комиссию для рассмотрения русско-афганского инцидента.
Еще один конфликт стал назревать с Австро-Венгрией из-за вмешательства России в балканские проблемы. На обеде в Зимнем дворце австрийский посол стал в довольно резкой форме обсуждать балканский вопрос и, разгорячившись, даже намекнул на возможность мобилизации Австрией двух или трех корпусов. Александр III был невозмутим и делал вид, что не замечает резкого тона посла. Затем он спокойно взял вилку, согнул ее петлей и бросил по направлению к прибору австрийского дипломата.
- Вот что я сделаю с вашими двумя или тремя корпусами, — спокойно сказал Царь.
Не признавая условий позорного Парижского мира 1855 года, по которому России запрещено было иметь на Черном море военный флот, Александр III решил спустить на воду несколько военных кораблей именно в Севастополе, где коалиция европейских держав унизила русское имя. Но никто в Европе даже не посмел действенно противиться решению русского царя.
Благодаря жесткой позиции России вся Европа на время царствования Александра III была избавлена от войн. Во всех хитросплетениях европейской политики России отводилось далеко не последнее место, и ни одна пушка в Европе не смела выстрелить без ведома русского царя. Одним из основных векторов внешней политики России было сближение с Францией, которое подарило Европе мир на долгие годы. В 1887 году Александр III был посредником в переговорах между Францией и Германией и предотвратил вот-вот уже намечавшееся военное столкновение. Благодарные французы построили в Париже мост имени Александра III, который до сих пор является достопримечательностью французской столицы.
Александр III не искал союзников и не верил льстивым дипломатическим речам. „У России есть только два союзника — ее армия и флот“, — любил повторять он. Когда Победоносцев попытался уговорить императора сделать заявление перед европейскими дипломатами о миролюбии России, Александр III был неумолим. „Я вам очень благодарен за доброе намерение, но никогда русские государи не обращались к представителям иностранных государств с объяснениями и заверениями. Я не намерен вводить этот обычай у нас, из года в год повторять банальные фразы о мире и дружбе ко всем странам, которые Европа выслушивает и проглатывает ежегодно, зная хорошо, что все это одни только пустые фразы, ровно ничего не доказывающие“, — таков был ответ Царя.
Все тринадцать лет царствования Александра III страна жила в необычном для России покое и политической стабильности. Только прямая интервенция могла заставить царя -миротворца вовлечь себя в войну. Девять русских солдат, которые погибли на русско-афганской границе, были первыми и единственными жертвами вооруженного конфликта за все царствование державного миротворца.
ХОЗЯИН
Александр III прекрасно понимал, 
что его мечты о сильной и могущественной русской державе так и останутся фантазиями без укрепления экономической и финансовой базы, без создания современной армии и флота, способных противостоять любой угрозе национальным интересам. Он понимал, что достичь этого невозможно без заботы о благоденствии и процветании всех слоев русского общества: крепкого национального производителя, фабриканта, банкира, крестьянина. Порядок в экономической и хозяйственной сферах, как и в политической, наводился державным хозяином так же решительно и жестко. В немалой степени успех его экономической деятельности был обусловлен и умением подбирать нужные кадры и особо не церемониться с теми, кто, по его мнению, не справлялся со своими обязанностями. Когда однажды один из честолюбивых министров вздумал угрожать отставкой, Александр III заметил: „Когда я захочу вас выбросить, вы услышите от меня об этом в очень определенных выражениях“.
Одной из первых экономических мер было снижение налогового бремени крестьянства. Чтобы компенсировать бюджетные потери, вводились новые налоги: акцизные сборы на алкоголь, табак, сахар. Были введены новые питейные правила, регулирующие оборот алкоголя, благодаря которым доход в 1881—1886 годах возрос с 224,3 млн. рублей до 237 млн. рублей, а потребление спиртных напитков снизилось. По личному указанию Александра III шла подготовка к введению государственной винной монополии, как одной из важнейших статей дохода империи. В этом царь оказался весьма предусмотрительным: введенная уже после его смерти монополия приносила российскому бюджету до 30% дохода. Жесткий контроль за расходами, снижение инфляции уже через несколько лет позволили достигнуть финансовой стабилизации. Только за три года, с 1881 по 1894 год, банковский капитал увеличился на 59%. Россия впервые за многие годы сумела добиться бездефицитного бюджета. Ужесточение таможенной политики и одновременное поощрение отечественного производителя привели к бурному росту производства. Таможенные обложения иностранных товаров повысились практически вдвое, что привело к существенному росту государственных доходов.
Огромная Россия для успешного развития нуждалась в надежных и удобных транспортных магистралях. Развитие железнодорожной отрасли стало одним из приоритетных направлений в области транспорта. Одновременно с постройкой государственных магистралей правительство начинает выкупать железные дороги, находившиеся в частных руках, стараясь подчинить стратегическую отрасль государственному контролю. За тринадцать лет царствования Александра III протяженность железнодорожных путей возросла на 50%. Также был осуществлен фантастический проект постройки Транссибирской магистрали — самой протяженной в мире дороги. Всего за 13 лет (при том уровне техники) русские люди проложили рельсы через степи, тайгу, горы, построив сотни мостов и тоннелей. Эта дорога решала несколько важных задач. Во-первых, русские товары могли поступать на китайский рынок, и, во-вторых, дорога открывала возможности стабильного снабжения Дальнего Востока вооружением, солдатами и всем, что могло прочно удерживать Дальневосточный регион в составе Российской Империи.
Все годы царствования императора-миротворца продолжалась интенсивная реорганизация армии. Бережливый в расходах царь финансировал содержание и перевооружение армии без малейшего колебания. „Отечеству нашему, несомненно, нужна армия сильная и благоустроенная, стоящая на высоте современного развития военного дела, но не для агрессивных целей, а единственно для ограждения целостности и государственной чести России“, — писал император.
Из армейского быта исчезла вся мишура и помпезность. Резко сокращены были регулярные парады, их место заменили большие маневры, за проведением которых Александр III зачастую наблюдал лично. Перевооружение армии шло полным ходом. Помимо самого современного вооружения, по личному указанию царя армия одевалась в более практичную и удобную в носке форму. Именно при Александре III армия получила на вооружение винтовку С. И. Мосина, знаменитую трехлинейку, послужившую русской армии в двух мировых войнах. Численность офицерского корпуса увеличилась почти на две тысячи человек. Одновременно с этим существенно были повышены требования к воинскому образованию.
В перевооружении флота царил настоящий бум. Флот получил на вооружение самые современные виды кораблей. Помимо Балтийского и Черного морей, России предстояло освоить еще и Дальний Восток. Эта задача успешно выполнялась, и к концу царствования Александра III Россия, практически не имевшая современного военного флота, вышла на третье место в мире после Англии и Франции. Естественно, подобные мероприятия невозможны были бы без роста тяжелой промышленности, металлургических и судостроительных заводов, развития всех отраслей народного хозяйства. И этот рост был просто феноменальным. Выплавка стали за 13 лет царствования Александра III увеличилась на 159%, добыча угля на 110%, нефти на 1468%! На большинстве предприятий использовались передовые технологии, внедрялись новейшие формы крупного промышленного производства. Акции русских предприятий высоко котировались на мировых биржах. С ростом промышленности возникла потребность и в создании достойных условий труда рабочих. Трудовое законодательство постоянно совершенствовалось. Была учреждена специальная фабричная инспекция, и Россия стала первой в мире страной, где начал осуществляться контроль за условиями труда.
Изменился облик крупных городов. Санкт-Петербург при Александре III стал одной из самых престижных и процветающих столиц мира, с развитой инфраструктурой, электрическим освещением, современной системой коммунального хозяйства, городским транспортом и телефонной связью. Бурный рост наблюдался и в сельском хозяйстве. На долю сельскохозяйственной продукции приходилось 81,5% всей экспортной выручки государства. Россия производила до 15% мирового урожая пшеницы, более половины мирового урожая льна и ржи. Появились новые отрасли сельского хозяйства, такие как промышленное сыроварение и маслоделие. Заботе о русском крестьянстве Александр III придавал особое значение. Он хотел войти в историю под именем „крестьянского царя“.
За время царствования Александра III бюджет России вырос почти в девять раз! Для сравнения, в Англии за это же время он увеличился в 2,5 раза, а во Франции в 2,6 раза. Более чем в два раза был увеличен золотой запас. В 1893 году доходы уже превысили расходы почти на 100 млн. рублей. Русский рубль стал твердой международной валютой. Состояние экономики, внутренняя и внешняя стабильность не замедлили сказаться на благосостоянии народа. Частные вклады в государственные сберегательные кассы за 13 лет увеличились в 33 раза! К концу XIX века Россия превратилась в одну из самых мощных мировых держав как в политической и военной, так и в экономической сферах. И основная заслуга в этом принадлежит русскому Императору Александру III.
Божию милостию Александр Третий, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий князь Финляндский и прочая, прочая, прочая…». Титул русского Императора был долог и велик. Веками создавалась, росла, крепла Россия, собравшая под царский скипетр и державу множество различных племен и народов. Безусловно, для Великой Империи, раскинувшейся в двух частях света, межнациональные вопросы становились одними из самых важных. Один неосторожный шаг мог привести к катастрофическим последствиям для существования крепкого государства. Александр Третий блестяще справился с задачей сохранения внутреннего мира, проводя национальную политику, вполне отвечающую реальному положению дел в Российской Империи.
«Чтобы в таком разноплеменном государстве возможна была монархия — необходимо преобладание какой-либо одной нации, способной давать тон общей государственной жизни и дух, который мог бы выражаться в верховной власти», — писал Л.А. Тихомиров. Именно русский народ (включая малороссов и белорусов) на протяжении веков являлся государствообразующей нацией и составлял большинство жителей Империи. Нужно отметить, что сам Александр III был русским до мозга костей. Он считал себя коренным русаком, подчеркивая это манерой одеваться, говорить, своими вкусами, пристрастиями.
Как любой истинно русский человек, Александр III был глубоко верующим православным христианином. Православие признавалось первой и господствующей религией в Российской Империи, а царь являлся ее верховным защитником и хранителем догматов. Особенно радел царь о Церкви, духовенстве, народном образовании, развитии церковно-приходских школ. При нем было учреждено 13 новых архиерейских кафедр; открыты закрытые в предшествующее царствование приходы; в преимущественно католической Западной Руси восстановлены православные церковные братства; построено много новых монастырей и храмов. При особенном покровительстве всему русскому, именно религиозный признак имел огромное значение. Переход в православие всячески приветствовался и, безусловно, снимал любые вопросы о национальном происхождении человека, открывая закрытые прежде для него сферы деятельности и службы. Никакой дискриминации по этническому признаку в России не было, не существовало и законодательно утвержденной господствующей нации. Народы России составляли единый организм, живущий по одним законам. Жизнь национальных меньшинств регламентировалась «Положением об инородцах» и ограничивалась надзором за их самоуправлением, привлечением к суду за тяжкие преступления, охране от постороннего стеснения — спаивания, закабаления под видом найма. В то же время на территории Империи существовали регионы, где русское и вообще православное население подвергалось неприкрытой дискриминации со стороны местных властей. К подобным областям относились прибалтийские земли, где правящим сословием являлось местное немецкое дворянство, почти автономное в своем самоуправлении. Это положение требовало от русского царя немедленного урегулирования.
Александр III обязал принимать к рассмотрению документы, написанные не только на немецком, но и на русском языке. Переименовываются немецкие названия городов: Дерпт становится Юрьевым, Динабург — Двинском, Гунтебург — Усть-Нарвой. В знаменитом Дерптском университете, переименованном в Юрьевский, вводится вместо немецкого закона общий университетский устав. На место немецких профессоров, оставивших свои кафедры, приходят русские преподаватели. Начинается приток студентов со всех губерний России. Отныне старинное учебное заведение приступает к подготовке специалистов для всей России, а не только для полугерманских прибалтийских губерний. Начинается выход в свет изданий на русском языке. Открывается возможность обучения русскому языку детей. На постройку православных храмов в Прибалтийском крае из казны отпускалось по 70 тыс. рублей ежегодно. Проводя политику русификации, Александр III не преследовал целей ущемить в правах все иные народы, кроме русского. По его мнению, суть проводимой политики была в обеспечении приоритетов православных подданных, защите их интересов и создании мощного государства. Мириться с дискриминацией русских царь не мог и не хотел.
Наиболее болезненно попытки русификации воспринимались в Царстве Польском, которое долго не могло воспринять мысль о потере независимости. Однако формирование сильной буржуазии и благополучного польского пролетариата увело большую часть поляков от бунтарства к лояльному национализму и мягкой культурной оппозиции. Стремясь усилить влияние Православия в Западном крае, Александр III тем не менее старается не потерять отношений с Ватиканом. И это было оправдано: по соглашению с Папой Римским все католические епископы назначались русским Императором. После канонического утверждения в должности новые епископы первым делом должны были принести присягу на верность Государю и Наследнику престола, а только после этого — главе Ватикана. Мудрой и гибкой была позиция Петербурга и по отношению к присоединенным территориям Средней Азии. В неприкосновенности были оставлены религиозные институты и суды. Местному населению предоставлялось право традиционного самоуправления, соблюдения обрядов и обычаев. Веротерпимость к мусульманству проявлялась даже в мелочах, например, при вручении государственных наград и орденов, когда изображения православных святых заменялись двуглавым орлом.
Идеологический большевистский миф о России как о тюрьме народов является заурядной ложью. Благодаря мудрой национальной политике русского самодержавия все народы России на протяжении нескольких столетий жили рядом, не зная междоусобных конфликтов и религиозных войн.
ЕВРЕЙСКИЙ ВОПРОС
Законодательство о евреях к моменту восшествия на престол Александра III состояло из длинного списка неясных и противоречивых положений, окончательно запутавших проблему. Многие деятели в эпоху Александра II придерживались мнения, что евреев возможно ассимилировать и необходимо предоставить им равные права с русским народом. Однако все послабления привели только к растущему укреплению положения евреев, которые стали оказывать тлетворное влияние на культурную и интеллектуальную жизнь общества. Огромное количество евреев оказалось в рядах революционеров, где они захватывали все ключевые посты в социалистических группах и партиях. Начальник Киевского жандармского управления генерал В. Д. Новицкий вспоминал: «Евреи до 1881 года представляли из себя робкий, запуганный, тихий элемент, но с увеличением процента участников — евреев в политических делах характер евреев совершенно изменился, и они стали наглы, невежественны, решительны, злобны и смелы в своих предприятиях; по политическим делам и при допросах вели себя назойливо-дерзко и вызывающе; не было пределов в их нахальных приемах и поведении, ничем не вызываемых. Еврей, прежде боявшийся всякого оружия, стал вооружаться револьвером, ножом, кинжалом, и в общем евреи дошли до самообороны, вооружаясь огнестрельным оружием, и стали оказывать вооруженное сопротивление, имея, кроме револьверов, еще особые железные палки, наконечники которых заливались свинцом и представляли смертоносное холодное оружие при нанесении ударов».
Ситуация становилась очень сложной, и по стране прокатилась волна еврейских погромов.
С приходом к власти Александра III благодушное отношение властей к евреям стало меняться. Александр III, убежденный в неэффективности политики ассимиляции, проводимой его отцом, придерживался позиции ограничения растущего влияния еврейской элиты.
Здесь нужно отметить, что мотив вероисповедания в отношениях к евреям традиционно играл определяющую роль. Решением Правительствующего Сената в 1889 году было признано, что единственным основанием ограничения прав евреев является их вероисповедание. Евреи, перешедшие в христианство (причем не обязательно в православие), освобождались от всех ограничений, получая возможности для карьеры и предпринимательства.
Для тех же, которые продолжали оставаться приверженцами иудейского вероисповедания, существовал ряд ограничений во многих сферах жизнедеятельности: право жительства и свобода передвижения, прием в учебные заведения, занятия торговлей и промышленностью, покупки недвижимости, поступление на государственную службу и участие в органах местного самоуправления, порядок отбывания воинской повинности, прием евреев в адвокатуру.
Одним из наиболее жестких сторонников курса на ограничение прав иудейского населения считался великий князь Сергей Александрович, градоначальник Москвы. В результате принятых им ограничительных мер из Москвы было выселено почти двадцать тысяч евреев.
В отличие от других инородцев все иудеи, достигшие 21 года, были обязаны нести воинскую повинность. Однако сделать карьеру в военном ведомстве им было невозможно. Да и их самих служба в армии абсолютно не прельщала, и многие из них всеми способами старались уклониться от призыва. Ограничения прав иудейского населения были встречены русской либеральной общественностью крайне отрицательно, а в еврейской диаспоре породили резкие антиправительственные настроения, подтолкнув многих ее представителей к эмиграции.
Их выезду из страны правительство не препятствовало. Александр III на письме барона Г. О. Гинцбурга, ходатайствующего об улучшении положения иудеев в России, начертал резолюцию: «…если судьба их печальна, то она предназначена Евангелием».
РУССКИЙ ЦАРЬ
В Александре III был сконцентрирован облик правителя, 
которого всегда чаял русский народ. Он стремился подавать личным примером образец поведения, который почитал правильным для каждого из своих подданных. Вряд ли кто из двенадцати предшественников Александра III на русском императорском престоле был более набожным и искренне верующим. Веровать для Александра III было так же естественно, как дышать. Он прекрасно знал православное богослужение и часто бывал в храме. Александр III, придававший большое значение семейным узам, и сам являл собой пример православного семьянина. Любовь и согласие отличали брак Императора и Императрицы. Для него узы брака были нерушимы, а дети являлись вершиной супружеского счастья. Мария Федоровна была неразлучна с мужем, сопровождая его не только на официальных приемах, но и на военных маневрах, парадах, охоте и в поездках по стране. Однако ее влияние на мужа распространялось только на личные, семейные отношения. В семье, заботах о воспитании детей Александр III находил отдых от напряженного, изнуряющего труда.
Император Всероссийский ненавидел напыщенность и показную роскошь. Он вставал в семь утра, умывался холодной водой, облачался в крестьянское платье, сам варил кофе в стеклянном кофейнике и, наполнив тарелку сушками, завтракал. После трапезы садился за рабочий стол и принимался за свой труд. В распоряжении у него была целая армия прислуги. Но он никого не беспокоил. В кабинете у него были колокольчики и звонки. Он не звонил в них. Некоторое время спустя к нему приходила супруга, два лакея приносили небольшой столик. Муж и жена завтракали вместе. На завтрак у них были крутые яйца и ржаной хлеб с маслом.
Помимо аудиенций и государственных приемов, на которых он присутствовал, каждый день на стол перед ним ложились кипы указов, приказов, донесений, которые ему следовало прочитать и подписать. Его рабочий день продолжался до глубокой ночи; он не щадил ни себя, ни своих министров. По настоянию Императрицы и врачей он дал слово, что будет заниматься только до 3 часов ночи, и приказал, чтобы ему напоминали о времени. Если Александр не прекращал занятий, то камердинер должен был доложить второй раз, после чего он был обязан тушить свет, несмотря на протесты Императора.
В своих резолюциях, сделанных на полях документов, рапортов и писем, Александр часто бывал резок и даже груб. Он не заботился об утонченных выражениях. «Неутешительно» — царская пометка, касающаяся прискорбного события. Еще резче звучит августейшая оценка иных губернаторов или чиновников: «экое стадо свиней» или «экая скотина». Отвечая на советы тещи — датской королевы, как надо править Россией, Александр достаточно нелицеприятно обрывает ее: «Я, природный русский, в высшей степени нахожу трудной задачу управлять моим народом из Гатчины, которая, как вам известно, находится в России, а вы, иностранка, воображаете, что можно успешно управлять из Копенгагена». Граф С. Д. Шереметев писал об этой черте характера Александра: «Вообще, он не стеснялся и выражался определенно, метко, своеобразно, не стесняясь чьим-либо присутствием. Крепкое словцо было присуще его натуре, и это опять русская черта, но в словах не было озлобления. Это была потребность отвести душу и ругнуть иной раз сплеча, не изменяя своему добродушию».
Император Александр III был очень остроумный человек. Известен случай, когда в каком-то волостном правлении какой-то мужик наплевал на его портрет. Дела об оскорблении Величества разбирались в Окружных Судах, и приговор обязательно доводился до сведения Государя. Мужика — оскорбителя приговорили к шести месяцам тюрьмы и довели об этом до сведения Императора. Александр III гомерически расхохотался, а когда он хохотал, то это было слышно на весь дворец.
- Как! — кричал Государь. — Он наплевал на мой портрет, и я же за это буду еще кормить его шесть месяцев? Вы с ума сошли, господа. Пошлите его к чертовой матери и скажите, что и я, в свою очередь, плевать на него хотел. И делу конец. Вот еще невидаль!
Арестовали по какому-то политическому делу писательницу Цебрикову и сообщили об этом Государю. И Государь на бумаге изволил начертать следующую резолюцию: «Отпустите старую дуру!». Весь Петербург, включая сюда и ультрареволюционный, хохотал до слез. Карьера г-жи Цебриковой была в корне уничтожена, с горя Цебрикова уехала в Ставрополь-Кавказский и года два не могла прийти в себя от «оскорбления», вызывая улыбки у всех, кто знал эту историю.
Существует выражение, что короля делает свита. Личность Александра III полностью противоречит этому устоявшемуся мерилу достоинств государственных мужей. В его окружении не было любимчиков. Здесь все решал один человек — самодержец всероссийский Александр Александрович Романов.
Довольно широкое хождение в бульварной исторической литературе получил миф об Александре III как о закоренелом алкоголике. На самом деле все свидетельства очевидцев об этом на поверку оказывались, мягко выражаясь, преувеличенными. Александр III, как и его отец Александр II, дед Николай I и прадед Павел I, никогда алкоголем не злоупотреблял. Не только в выпивке, но и в еде он был весьма умерен, не говоря о православных постах, которые Александр III строго соблюдал.
В свободное время Император с удовольствием занимался физическим трудом: пилил дрова, убирал снег, колол лед. Он обладал удивительной выдержкой и немалой физической силой, но никогда не показывал ее в присутствии чужих людей. Сам Император говорил, что может согнуть подкову и связать в узел ложку, но не смеет делать этого, чтобы не вызвать гнев супруги.
Во время железнодорожной катастрофы, происшедшей под станцией Борки с императорским поездом, Александр III и его семья чудом остались живы. Когда вагон, сошедшего с рельс поезда стал разрушаться, нечеловеческим усилием Александр приподнял готовый рухнуть потолок, дав возможность женщинам выбраться наружу. Перед глазами пострадавших предстала картина страшной железнодорожной катастрофы. По обе стороны насыпи валялись груды исковерканного металла, доски, под ногами скрипело битое стекло. Вдоль полотна метались растерянные люди, слышались стоны и плач. Мелкий дождь со снегом больно колол лицо, но люди, находившиеся в шоковом состоянии, не замечали холода. Видя всеобщую панику и растерянность, Царь принял на себя руководство спасательными работами. Солдатам охраны было приказано залпами стрелять в воздух — это эстафетой донесло сигнал бедствия до Харькова. Наконец появились военные медики с перевязочными средствами, пострадавшим начали оказывать первую помощь. Пять часов, ни разу не повысив голоса, никого не упрекнув, не сделав замечания, Государь отдавал приказания, организовывал работы, подбадривал раненых. Только когда были эвакуированы все пострадавшие, он выехал на станцию Лозовую. Александр III не любил помпезности. На дворцовых балах Императрица была в центре внимания, в то время как Государь стоял в сторонке с хмурым и явно несчастным видом. В тех случаях, когда балы, по его мнению, слишком затягивались, Император принимался выгонять музыкантов одного за другим из бального зала. Иногда на подиуме оставался один барабанщик, боявшийся и покинуть свое место, и перестать играть. Если гости продолжали танцевать, Император вдобавок выключал еще и свет, и Государыня, вынужденная склониться перед неизбежным, изящно прощалась с гостями, мило улыбаясь: «Как мне представляется, Его Величество желает, чтобы мы расходились по домам». Многие из тех, кто встречался с Александром, отмечают его необыкновенную доброту. Тонкий наблюдатель и психолог, юрист А. Ф. Кони, вспоминал свою беседу с царем: «Александр III, подпирая по временам голову рукою, не сводил с меня глаз… В этих глазах, глубоких и почти трогательных, светилась душа, испуганная в своем доверии к людям и беспомощная против лжи, к коей сама была неспособна. Они произвели на меня глубокое впечатление. Если Александр III так смотрел в лицо своим министрам при их докладах, то мне становится просто непонятным, как могли некоторые из них, нередко совершенно сознательно, вводить его в заблуждение…» Французский министр иностранных дел Флуранс после смерти Российского Императора красноречиво говорил: «Александр III был истинным русским царем, какого до него Россия давно уже не видела. Конечно, все Романовы были преданы интересам и величию своего народа. Но, побуждаемые желанием дать своему народу западноевропейскую культуру, они искали идеалов вне России — то во Франции, то в Германии, то в Англии и Швеции. Император Александр III пожелал, чтобы Россия была Россией, чтобы она была прежде всего русскою, и сам он подавал тому лучшие примеры. Он явил собою идеальный тип истинно русского человека».
«ЭТО БЫЛА СМЕРТЬ СВЯТОГО!»
В январе 1894 года здоровье Императора ухудшилось, и по настоянию врачей Государь в сентябре переехал в Ливадию. В день приезда царя у нового дворца была выстроена рота 16-го Стрелкового Его Величества полка. Государь прибыл с Императрицей Марией Федоровной в открытой коляске. Погода была прохладная и сырая. Государь был в генеральском пальто. При виде войск первым движением царя было снять пальто, как это требовал устав, если парад представлялся в мундирах без шинели. Все видели, как в тревоге за состояние здоровья своего супруга Императрица хотела его остановить, но послышался твердый ответ: «Неловко!», — и Государь, в одном сюртуке, подошел к роте. «Здорово, стрелки!» — прозвучал громкий, низкий голос, за которым последовал дружный ответ солдат. Медленным шагом Государь обошел фронт, оглядывая его тем взглядом, под которым каждому казалось, что Государь только на него и смотрит. Когда рота пошла под звуки музыки церемониальным маршем, солдаты услышали похвалу: «Спасибо, стрелки! Славно!» Никому в голову не приходило, что это было последнее приветствие Государя своей армии. Утром 10 октября Государь бодро и душевно встретил прибывшего в Ливадию протоиерея Иоанна Кронштадтского. 17 октября отец Иоанн второй раз причастил Государя Святых Христовых Тайн. После обедни он вошел к больному со Святой Чашей в руках. Царь твердо, раздельно и с глубоким чувством повторил за пастырем слова: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистину Христос…» и благоговейно причастился из Чаши. Почувствовался прилив бодрости, и Государь принялся было за дела и работал даже ночью. Вскоре ему стало хуже, открылся воспалительный процесс в легких и кровохарканье, но умирающий мужественно боролся с недугом, проявляя силу воли. 18-го числа в последний раз был отправлен в Петербург фельдъегерь с решенными делами. На следующий день Император еще раз пытался работать и на нескольких докладах в последний раз написал: «В Ливадии. Читал». Но это был уже последний день царской службы России: великий труженик земли русской совсем ослабел и ждал уже приблизившегося перехода в другой мир. Ночь Император провел без сна, ожидая рассвета, и, сойдя с постели, сел в кресло. Наступил день, мрачный и холодный; поднялся сильный ветер; море стонало от сильного волнения… На рассвете вся семья вошла в комнату к Государю. Он попрощался со всеми и попросил Причастия. В 11 часов положение больного сделалось особенно трудным, одышка увеличилась, деятельность сердца ухудшалась, и он попросил позвать отца Иоанна Кронштадтского, который, прибыв, помазал тело Государя маслом из лампады и по его просьбе положил руки на его голову. Опасаясь, что уважаемый пастырь утомился, умирающий просил его отдохнуть, а когда тот спросил, не утомляет ли он его, держа на голове руки, услыхал: «Напротив, мне очень легко, когда вы их держите», — и трогательно добавил: «Вас любит русский народ». Слабеющим голосом Государь старался выразить свою прощальную ласку то Императрице, то детям. Они стояли около него, Государыня держала его за руку. В два часа пульс усилился. Наступали последние минуты. Царственный страдалец, поддерживаемый за плечи Цесаревичем, склонил голову на плечо Государыни, закрыл глаза и тихо почил. Было 2 часа 15 минут пополудни… «Это была смерть святого!» — записал в своем дневнике Император Николай II на следующий день после смерти отца. «ДА, ОН БЫЛ ИСТИННЫМ ЦАРЕМ!» Кончина Императора Александра III вызвала отклик во всем мире. Все, не только наши друзья, но и недоброжелатели, склоняли головы перед величием и благородством Русского Императора. Во Франции министр внутренних дел телеграфировал префекту: «Прикажите всюду спустить флаги. Русский Император скончался». Председатель сената Шалемель-Лакур сказал в своей речи: «Мы видим в нем нечто беспримерное. За последние дни, когда наука отказалась спасти Императора и когда он все еще был жив, вся Европа занималась оценкой его деятельности и как человека, и как Государя — и не оказалось ничего, что не делало бы чести его прямоте, уму, честности, твердости в решениях, высоте духа, где не было ничего запутанного, где все сводилось к величию России, при посредстве мира, к горячему и неуклонному желанию предотвратить войну». В день погребения Государя королева Виктория, в качестве главы Английской Церкви, повелела отслужить во всех храмах Англии поминальные службы. На службе же в королевском дворце Виндзоре ею отдано было распоряжение внести в английский служебник погребальные песнопения нашего православного богослужения. Впервые пропето было на английском языке «Со святыми упокой». Враждебный России англичанин маркиз Солсбери, развивая мысль своего соотечественника, говорил: «Александр III много раз спасал Европу от ужасов войны. По его деяниям должны учиться государи Европы, как управлять своими народами». Француз, поэт Арман Сильвестр, посвятил Государю следующие строки: «Александр III воплощает всю Россию. Я почувствовал себя русским, узнав о кончине того, кто всю Россию воплощал в своей великой душе и глубоком сердце. Как раскаивался я в своих предубеждениях западника при виде русской цивилизации, возникшей последовательно и логично! Я преисполнился чувством беспредельного восторга при виде августейшего вождя русского народа, бесконечно справедливого и безгранично доброго. Все, что мне удалось слышать о нем, свидетельствовало о его глубоком понимании той великой роли, какую он призван был исполнить в мире. Зная простоту его вкусов, скромность привычек, его любовь к своим, не могу не сказать, что он на опасном посту, на своем троне, у подножия которого еще дымилась кровь его отца, представляется мне величайшей жертвой долга. Полный самоотвержения, он являл собою беспримерный в истории человечества чудный образ монарха, всецело отдававшегося служению своему народу. Да, он был истинным царем!»
По материалам сайта «Голос совести»
