 |
| Слово | М. Давидова | 11.03.2011 |
Париж в целом выглядит так, как его описывали импрессионисты. Дома там все светлого цвета с серыми крышами и длинными узкими жалюзи. 
На окнах — всегда цветы. Здесь, наверное, их очень любят, потому что даже фонари на улицах предместья украшены подвесными вазами с живыми цветами. Ваз совсем не видно — только большие шарообразные букеты с розовыми и пунцовыми «звездочками» покачиваются на ветру.
Кроме улиц в стиле Писарро, в Париже есть колоссальные площади, связанные с наполеоновским временем. Здесь помпезная, огромных размеров скульптура — в основном, разные аллегории — напоминает украшение наших ростральных колонн. Только выглядят эти фигуры более новыми. Масштабы таких площадей поражают более всего потому, что, хотя мы и привыкли к бескрайним просторам, нам очень непривычно видеть столь обширные пространства организованными и как бы театрализованными. И наша Дворцовая площадь, и Петергоф по размерам гораздо меньше Версаля и площади перед Лувром. Стеклянная пирамида во дворе Лувра — величественное и прекрасное зрелище. Она показывает место нахождения подземного вестибюля, соединенного с метро, и замечательных книжных магазинов, где продаются альбомы про Откровение Иоанна Богослова в романской миниатюре Испании, про ирландскую Келтскую книгу, известную, вероятно, еще Св. Патрику, и многое другое. Пирамида окружена водяными треугольниками, отражается в них и переливается, как радуга; особенно если смотреть на площадь Лувра из подземного вестибюля. Тогда видны небо, корпуса дворца, радуга и струи фонтанов. Когда смотришь на пирамиду издалека, кажется, что ее окружают люди, которые сидят и лежат прямо на воде: вода в бассейнах стоит вровень с краем, и парапета не видно.
Наполеоновский Париж удивительным образом совмещается с Парижем Людовика Святого. Все церкви здесь — настоящая готика. Есть даже храмы XIII века. Именно в XIII веке Людовик Святой приобрел у византийского императора Бодуэна величайшую святыню Христианского мира — терновый венец Господа. Благочестивый король задумал построить рядом со своим дворцом церковь-реликварий для частиц Животворящего Креста и тернового венца. Вскоре был возведен небольшой двухэтажный храм Сен Шапель. Внизу молились придворные, а в верхнем помещении совершались особо торжественные богослужения, и находилась Великая Рака. Храм был освящен в честь Животворящего Креста Господня. Сейчас, когда поднимаешься сюда, сильнейшее восхищение охватывает тебя при виде прекрасных витражей, сияющих холодным голубым и малиновым светом. Кажется, что попадаешь в облако фейерверка, летящее в небо. Витражи повествуют о святых равноапостольных Константине и Елене, об обретении Животворящего Древа, о крестовых походах ко Гробу Господню. Здесь же можно видеть Книги Царств, древо Иессеево, Страдания Спасителя. Вход венчает блистающая всеми цветами радуги роза Апокалипсиса. На стенах под витражами расположены раскрашенные и испещренные золотой вязью скульптуры: это образы святых апостолов и пророков. Храм был реставрирован в XIX веке. В это время был восстановлен ажурный шатер Сен Шапель, опоясанный у шпиля каменным терновым венцом.
Во время революции терновый венец не был уничтожен, но передан в кабинет антиков. Теперь он хранится в сокровищнице Нотр Дам де Пари. Во дни Великого Поста реликвия выносится для поклонения. Каждую пятницу Святой Четыредесятницы терновый венец Господа можно видеть в храме Нотр Дам.
Храм Парижской Богоматери совсем не таков, каким увидел его Виктор Гюго. Здесь нет ничего мрачного или гнетущего. Снаружи Нотр Дам де Пари кажется светлым, как невеста. Фасад его украшают фигуры святых и Самого Спасителя, взирающие на молящихся с величайшим милосердием. Здесь и Иоанн Предтеча — Креститель Господень, и Св. Дионисий Ареопагит (Сен Дени), держащий в руке свою усеченную главу. Храм стоит на острове, и когда подходишь к нему по металлическому мостику, готическая базилика открывается с южной стороны. Сбоку многочисленные контрфорсы и аркбутаны превращают корабль Нотр Дам в настоящего многореберного Левиафана.
Одной из главных православных святынь Парижа является частица мощей и гробный камень Св. Геневефы (Женевьевы). Ковчеги стоят в церкви Сен Этьен (Св. Стефана первомученика). В стеклянной раке, оправленной металлическим кружевным узором, находится плита с могилы преподобной, а в небольшом реликварии, украшенном эмалями, хранится частица ее святого тела. Капеллу Св. Женевьевы посещают очень многие, а русские путешественники особенно могут порадоваться, увидев здесь икону православного письма. Свечи продаются в особых белых и красных чашечках.
Святая Геневефа получила благословение на монашескую жизнь у Св. Германа Парижского, после того, как осиротела и пожила какое-то время вместе со своей крестной матерью на острове. Вскоре святая удаляется на высокий холм, расположенный за пределами города, где предается посту и молитве. Во времена военных потрясений преподобная Геневефа охраняла Париж от врагов силой своей молитвы и привозила в лодке пищу для голодающих. Король Кловис и супруга его Клотильда избрали преподобную своей советчицей и руководительницей по жизненному пути. Похоронены они были вместе. И сейчас еще можно видеть неподалеку от Сен Этьен старую серую башню древней церкви, знаменующую место их погребения, где когда-то было большое аббатство, посвященное святой Женевьеве.
Париж стоит на пологих горах, и если спуститься с того холма, где находится церковь Св. Стефана, вниз, попадешь на улицу Сен Жермен, ведущую к месту погребения Св. Германа Парижского. И это все, что осталось нам в память об этом православном святом: мощи его были утрачены во время революции.
Когда спускаешься по узкой мощеной улице с многочисленными кафе от площади, где стоит церковь Сен Этьен, все сильнее выдвигается из-за домов громада Пантеона. Пантеон — это храм-усыпальница с совершенно голыми бежевыми стенами, лишенными проемов и увенчанными куполом. Сен Этьен стоит рядом и кажется совсем маленьким в сравнении с таким колоссальным сооружением. Пока идешь по направлению к улице Сен Жермен, можно увидеть лавку русской церковной книги. Здесь продавцы говорят по-русски, и у них можно расспросить о православных местах Парижа.
Среди таких мест важно упомянуть русский храм Св. Александра Невского, принадлежащий Константинопольской патриархии. Внутри здесь очень темно, всюду поблекшее резное убранство дореволюционной России. Под куполом — потемневшая живопись с позолотой. Пол покрыт темно-красным сукном и словно унизан слезинками: он весь закапан воском, который уже не снять. В северном рукаве храма — большая картина — Христос, идущий по водам. С южной стороны — бушующее море и корабль с апостолами и спящим Спасителем. Под картиной на деревянном диване я часто видела русскую монахиню, такую старенькую, что кажется, будто ей больше ста лет. Она едва двигается, но читает молитвы после причастия очень громким и веселым голосом с каким-то особым выражением. Просфоры здесь дают большие и очень пушистые, потому что хлеб во Франции другой, чем в России. Храм удивительно молитвенный, но видно, что здесь много плакали. Да и сейчас, как только услышишь размеренные и проникновенные распевы Всенощной, хочется плакать. Батюшки, наверное, привыкли к этим слезам, потому что в исповедальне у них всегда наготове бумажные платочки, которые они выдают исповедникам. На каждой иконе есть посвящение. «Образ сей пожертвован в память главнокомандующего русской армии, написанный поручиком Волковым собственноручно и безвозмездно». «Образ Покрова Пресвятой Богородицы в память вынужденного пребывания русского казачества на чужбине, в рассеянии живших и скончавшихся». «Образ сей пожертвован изюмскими гусарами» и так далее. Хотя я точно не помню всех надписей, смысл некоторых из них я все же передала. О царской семье напоминает большой крест с образом Николая Чудотворца и императорской короной у его подножия. К Св. Николаю Мирликийскому здесь особое отношение. В храме есть несколько икон святителя. Мне запомнился его образ, представленный на парусе корабля. Корабль — объемный, видно, что со тщанием и любовью сделанный. Он встроен в икону и закрыт стеклом. Здесь также много чудесных икон Пречистой Богородицы в серебряных окладах. Деньги на некоторые предметы из серебряной храмовой утвари были даны купцом Елисеевым.
В Париж уехало много украинцев. Я думаю, что это правильный выбор, так как более всего природа Франции напоминает Малороссию. Например, в Париже, как и в Киеве, очень много каштанов. Они отличаются только тем, что кроны их ровно подстрижены и потому деревья немного напоминают транспаранты. А поля за городом — те же, что и на Украине: здесь много тополей, напоминающих кипарисы, и почти нет берез.
