 |
| Татьянин день | Протоиерей Сергий Булгаков | 05.03.2011 |
Где нет прощения, там нет и любви, и тот далек от Бога. Прощать противоестественно. 
Весь тварный мир движется отмщением, и закон правды, но еще не любви, был и ветхозаветный закон: око за око. Прощение есть дело в нас благодати Божией, которая, однако, никогда не дается помимо нашей воли.
Благословение Церкви к пути покаяния и заповедь прощения. Евангелие учит о прощении в молитве Господней, в притче о немилоседном рабе, в заповеди до седмижды семидесяти раз прощать, примириться ранее принесения дара, такова воля Божия к апостолам о прощении, раз Бог простил во Христе. Прощение есть богоподобие в человеке, образ Божий; и в этом Бог дает и создает саму возможность прощения. Прощение есть условие и нашего прощения. Гнев Божий на непрощение; оно создает невозможность прощенности, ибо есть нераскаянность. Покаяние есть движение сердца к Богу и, чрез то, освобождение от греха, смирение; непрощение есть плененность злобою, отврат от Бога, победа зла и дьявола, искушение злом и удаление от Бога.
В чем эта сила прощения, что она есть и что не есть? Ее подделки: 1) равнодушное безразличие к добру и злу или забвение под предлогом прощающего неосуждения: в гл. 17 Матфея, где притча о прощении до седмижды семидесяти раз и притча о должнике, притча и об обличении брата и отвержении его даже от Церкви. Как Бог не мирится со злом и грехом, хотя прощает их, так и человек не должен; 2) безнаказанность зла и непротивление ему. Зло, грех требуют наказания прежде всего для самого преступника и для всего общества, и всякая борьба со злом, если нужно, даже вооруженная. Прощение не должно давать развиваться злу и торжествовать греху.
О каком же прощении говорит Евангелие? Оно говорит о том, что делается в человеческом сердце, о покрытии чужого зла и греха любовию, как Бог покрывает наши грехи. Когда мы прощены, не только невменение греха, но и особая радость свободы от него, прощенности. Также и прощение нами состоит в освобождении сердца от ответной злобы, мстительного чувства, ненависти, власти сатаны. Это есть победа над силой зла в себе.
Образ прощения — Господь наш. Но разве Он, безгневный, не судил, не называл фарисеев лицемерами, порождениями ехидны, Ирода лисой, не изгонял торжников из храма, не будет судить на Страшном Суде? Он незлобив был в страдании Своем: Отче, прости им. Сатана вызывал Его на месть врагам: «сойди со креста», но это и была бы победа зла. Церковь поет: «незлобиве Господи, слава Тебе!» И, однако, исполнилась кара Божия над святым градом и над женами и дщерями иерусалимскими, и над теми, кто призвал кровь Его на детей своих. Правда Божия совершилась, но победа добра была чрез Агнца безгласного, ведомого на заклание. Прощение есть исторжение злобы, победа над сатаной, торжество любви к врагам своим, которой учит нас Господь. Где нет прощения, там нет и любви, и тот далек от Бога. Прощать противоестественно. Весь тварный мир движется отмщением, и закон правды, но еще не любви, был и ветхозаветный закон: око за око. Прощение есть дело в нас благодати Божией, которая, однако, никогда не дается помимо нашей воли. Но хотеть прощения, молиться о нем, стремиться к Тому, кто кроток и смирен сердцем, кто льна курящегося не угашает, хотя может испепелить весь мир… Рубцы и раны сердца у каждого, воля к прощению, отвращение к злобе.
В личной жизни и в делах гражданских, в отношении к Родине мы должны соединить непримиримость к злодейству с немстительностью к злодеям. Иначе месть заведет борьбу и кару дальше, чем это достойно, и отравит новою злобой.
Постоянная самопроверка, аскетика осуждения и наказания. Своя личная жизнь и личные враги. Отделите злобу от праведного гнева, простите, если не можете остановить гнев, или не можете осудить себя, не отдавайтесь упоению гнева. Кто не может найти путь верный, кто не может стать, пусть оглянется и увидит свою злобу и ужаснется ее. И это может быть уже началом прощения.
