 |
| Радонеж | Сергей Худиев | 26.02.2011 |
Все мы видим, как Церковь сталкивается с постоянными ожесточенными нападками. Как на это реагировать? Можно сказать, «избавляться от недостатков, грехов и пророков». Этот ответ, с одной стороны, верен, а с другой — нет. Слово Божие призывает нас «не подавать противнику никакого повода к злоречию; (1Тим.5:14), и действовать так, «чтобы противник был посрамлен, не имея ничего сказать о нас худого». (Тит.2:8). Однако нам также известно, что даже самое безупречное поведение не может быть гарантией от клеветы. Самого Господа обвиняли в аморальности и роскошестве — «вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам. (Матф.11:19)». Он неоднократно предупреждал, что и Его учеников будет преследовать клевета. Святой Апостол Павел постоянно сталкивался с обвинениями в стяжательстве (1 Кор 9:3−14, 2 Кор. 8:20, 12:16), и, хотя он принимал все меры к тому, чтобы избежать всякого упрека, клеветники отнюдь не унимались.
Не унимаются они и в наше время. Любые попытки как-то возражать на клевету тут же объявляются попытками уйти от справедливой критики. Возможна ли справедливая критика Церкви и ее иерархов? В принципе, да. Церковь состоит из людей, а люди — любые, кроме Единого Безгрешного, удобоползновенны ко греху, а согрешив — склонны к тому, чтобы объявлять любое обличение клеветой. Так бывает; и Церкви важно избегать атмосферы закрытости, в которой не может процвести ничего, кроме греха. Но критика от отличается тем, что носит конкретный характер (не вообще Епископы дурны, а такой-то Епископ совершил такой-то дурной поступок), и соответствует фактам (обличаемый Епископ действительно его совершил).
В случае, если мы сталкиваемся с неконкретными обвинениями типа «все попы толстые и на меседесах ездиют», цитированием классиков «кишкой последнего попа последнего царя удавим», изъявлениями огорчения «мало вас попов расстреливал товарищ Сталин» и горячими призывами «давить попов» это не критика. Когда речь идет о порочащих утверждениях, не соответствующих фактам, это тоже не критика — в этом случае мы имеем дело с клеветой. В каких-то случаях обычному гражданину трудно разобраться, верны ли те или иные утверждения — мы, все же, не следователи, наделенные соответствующими полномочиями. Но иногда разобраться вполне можно — и установить, что речь идет просто о лжи. И вот, что выясняется — раз за разом порочащие утверждения о Церкви — или лично о Патриархе — оказываются легко выявляемой ложью. Например, Виктор Шендерович на радио «Свобода» заявил «Патриарх Кирилл назвал землетрясение на Гаити божьей карой. Не размеры социальной катастрофы так назвал он, а — вот само сейсмологическое воздействие. Шендерович солгал — Патриарх этого не говорил, и в этом легко убедиться, прослушав аудиозапись его выступления. Анатолий Черняев недавно написал в НГ-религии «Говоря о деньгах, Патриарх неоднократно называл их «реальными ценностями» и даже «истинными ценностями»». Черняев солгал — поиск по выступлениям Патриарха показывает, что «реальными ценностями» он называл продукцию, то, что приносит пользу людям, а никак не деньги, а «истинными ценностями» называл ценности нравственные и духовные. Автор этих строк лично обращался к Черняеву с просьбой предъявить слова Патриарха, где он называет «истинными ценностями» деньги — тот отказался. Совсем недавно сайт «обозреватель» сообщил о том, что «В гараже Патриарха сгорели шесть дорогих иномарок». «Обозреватель» солгал — сгоревшие иномарки не находились «в гараже Патриарха» и вообще не имели к Патриарху никакого отношения. Перечень случаев, когда порочащие утверждения о Церкви или Патриархе оказывались ложью — или, по меньшей мере, искажением фактов — можно продолжать.
Доказывает ли это полную безгрешность членов Русской Православной Церкви? Конечно, нет. Если Вас ложно обвинили в том, что Вы — англо-японо-германский шпион, заговорщик и террорист, это еще не доказывает, что Вы человек безупречный. Но это показывает, что Ваши обвинители — люди лживые, которым доверять не стоит. Разумеется, противниками Церкви могут выступать люди разные, с разными представлениями о допустимом; но если двадцать раз нападки оказываются ложными, будет разумно предположить, что это так и на двадцать первый раз; а если двадцать первый случай подтверждает сложившуюся тенденцию, то естественно ожидать, что она проявится и в двадцать втором.
Какова реакция противников Церкви на выявление явной неправды? Она довольно показательна. Человек, искренне заинтересованный в правде может сделать ошибку — он может поторопиться, его могут ввести в заблуждение. Но что он сделает, если ему на это укажут? Признает ошибку и принесет извинения. В нашем случае происходит иначе — даже если люди признают, что порочащие утверждения о Церкви или Патриархе лично — ложны, это отнюдь не побуждает их к извинениям. «У порядочного человека не оторвут носа», если на на Вас клевещут, значит, Вы это каким-то образом заслужили. В любом случае, они уверены, что все церковники, а Патриарх особенно — лицемеры и злодеи, а мелкие фактические нестыковки не имеют значения.
В чем причины такой неукротимой враждебности? Они могут связаны с различными духовными, психологическими, историческими и политическими причинами. Иногда они могут совмещаться в одном человеке; иногда — какая-то одна быть преобладающей, а другие не играть заметной роли.
В духовном отношении враждебность не должна нас удивлять — это именно то, что в Писании неоднократно нам обещано, и за каждой Литургией мы слышим «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. (Матф.5:11)». Чем более реальным будет становиться присутствие Церкви, чем громче будет звучать ее свидетельство, тем большее сопротивление это будет вызывать. Церкви отнюдь не обещана любовь мира. На психологическом уровне Церковь служит напоминанием о том, что возможна другая жизнь — с другими ориентирами и ценностями, и само это напоминание воспринимается болезненно. Церковь будет вызывать неприязнь не тем, что плохо служит Христу — а именно тем, что служит. «Вас мир не может ненавидеть, а Меня ненавидит, потому что Я свидетельствую о нем, что дела его злы… Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. (Иоан.15:18; Иоан.7:7)»
Много раз в своей истории — и относительно недавно в нашей стране — Церковь переживала попытки уничтожить ее просто физически, когда сотни тысяч людей становились мучениками за Христа. Наше испытание несравненно легче: слова — не пули. Эти слова, в общем-то вполне ожидаемы. Вор уверен, что все кругом — воры; прелюбодей полагает, что на свете вообще не бывает людей верных; стяжатель не верит в существование бескорыстия; люди, уверяющие себя, что «так поступают все», чувствуют себя некомфортно при мысли что нет, не все. В этом отношении характерна одна особенность нынешнего антицерковного ополчения — моральный авторитет Церкви стремятся уничтожить вовсе не за тем, чтобы утвердить в качестве морального авторитета что-то другое; любой моральный авторитет вызвал бы враждебность по тем же причинам.
Исторически наша страна пережила длительную атеистическую диктатуру, во время которой все, связанное с верой в Бога, подвергалось шельмованию, а пропагандистский образ «жирного попа» обманывающего политически несознательных граждан исключительно по мотивам личной выгоды, внушался всем с детского сада. Некоторые наши пламенные либералы гораздо более советские люди, чем готовы себе в этом признаться; и их представления о Церкви гораздо более сформированы советской школой, чем чем-либо еще.
Политически Церковь была и остается фундаментом русской идентичности и стержнем ее исторической преемственности. Глубокая — и демонстративная — неприязнь к «этой стране», которая в определенных кругах является обязательным признаком «рукопожатности» неизбежно переносится и на Православную Церковь. С другой стороны политического спектра другие люди могут быть возмущены тем, что Церковь отказывается падши поклониться их кумирам — тт. Ульянову и Джугашвили. Церковь — это то, что мешает любым экспериментам над страной, любым великим проектам — и поэтому вызывает ненависть у экспериментаторов.
Скажем еще раз — искренняя, добросовестная критика тех или иных членов Церкви возможна, и, более того, необходима. Не следует отмахиваться от любой критики как от клеветы; критические голоса — особенно голоса изнутри Церкви — должны быть услышаны. Но давайте не совершать и обратной ошибки — давайте не принимать клевету за критику.
Святой Апостол Павел находил вполне возможным и уместным отвергать несправедливые обвинения (1 Кор. 9:3). Мы вполне можем ему подражать.
