 |
| Вера-Эском | Митрополит Ловечский Гавриил (Динев) | 17.02.2011 |
В последних числах января Россию посетил митрополит Ловечский Гавриил (Динев). 
Одной из целей его визита в Сыктывкарскую епархию стала необходимость определиться, возможно ли в Коми создание болгарского прихода. То есть является ли это благим пожеланием небольшой части болгар, живущих в республике, или насущной потребностью всего болгарского землячества республики.
Митрополит Гавриил является учеником двух выдающихся подвижников православия ХХ века — Левкийского епископа Парфения (Стаматова) и схиигуменьи Марии (Дохторовой). В память о ней владыка написал книгу «Схиигумения Мария».
Есть много умных людей и много верующих, немало высокопоставленных и смиренных. Но редко всё это соединяется в одном человеке столь естественно, как во владыке Гаврииле. Таким было моё впечатление от встречи с ним.
Мне и сотруднику епархиального информационно-издательского отдела Владиславу Пластинину довелось пообщаться с владыкой Гавриилом во время его визита. Этот материал — результат наших общих усилий. Отдельно более обширное интервью коллеги с болгарским митрополитом выйдет в «Епархиальных ведомостях».
— Владыка, вы выросли в верующей семье?
- Да. Моя мама, бабушка были верующими людьми, и я с детства был близок к Церкви. Но в девятнадцать лет познакомился с епископом Парфением, и это сделало меня осознанно православным человеком. Впоследствии благодаря общению с ним и с русской монахиней — схиигуменьей Марией — я понял, что мой путь — это монашество.
— Можно о м. Марии чуть подробнее?
- К сожалению, во время моего послушания у матушки Марии я не вёл дневник с записями её наставлений и поучений. Многие из её собственных записей были утрачены. Но та рукопись, которая сохранилась, позволила мне написать книгу «Схиигумения Мария». Она вышла несколько лет назад в России.
После революции матушка была вынуждена уехать из России, а потом не смогла вернуться. Жила в Румынии, в Югославии, а когда Иосиф Броз Тито выгнал всех русских, не желавших принять югославское гражданство, матушка Мария с несколькими другими монахинями переехала сначала в Албанию, а потом в Болгарию. У нас, в Болгарии, она провела двадцать четыре года своей жизни, собрала вокруг себя многочисленную общину. Мне матушка преподала уроки настоящего православного подвига. Это поменяло мою жизнь — быть инженером стало уже неинтересно.
— Какое светское образование вы получили?
- Я закончил инженерно-строительный институт в Софии. Это потом много раз мне помогало.
— Насколько нам известно, в Коми вы приехали по просьбе болгарской общины, которая просит прислать ей священника. Речь идёт и о возведении храма?
- Я действительно приехал потому, что на имя нашего Святейшего Патриарха поступило письмо от Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, в котором сообщалось о желании болгарской диаспоры Республики Коми иметь своего священника. Патриарх Кирилл приветствовал эту идею.
Основываясь на решении Синода, я прибыл в Сыктывкар для встречи с Его Преосвященством епископом Питиримом, для знакомства с болгарской диаспорой. Необходимо выяснить, в каких условиях придётся жить и нести служение священнику и его семье.
Надо сказать, что к этому вопросу у нас отнеслись очень серьёзно. Решение о постройке храма ещё не принято, и я не знаю, будет ли он построен. Если болгары, живущие в Коми, захотят строить храм, то с благословения владыки Питирима он будет построен. В Республике Коми проживает несколько тысяч этнических болгар, в основном в смешанных семьях. Болгарские мужчины уезжали на Север работать, создавали семьи и оставались там жить.
— Насколько они, по-вашему, готовы принять священника?
- Прежде всего, об этом нужно думать болгарам в Коми. Смогут ли они создать какие-то минимальные условия для того, чтобы принять священника? Мы говорили с ними на эту тему. Они сказали, что есть чья-то квартира, где можно жить. Но всё это нужно уточнять. Есть желание принять. Но хватит ли сил, покажет будущее. Я на это очень надеюсь.
— Вы наблюдали за жизнью в России много лет. Сначала во время учёбы в Троице-Сергиевой лавре, затем возглавляли подворье Болгарской Православной Церкви в Москве. Как, в какую сторону меняется наша страна, на ваш взгляд?
- Перестройка в чём-то была хороша — люди получили свободу думать, но в чём-то и плоха. Повредилось многое. Сейчас, я думаю, в России пытаются восстановить государство, навести порядок. Это даёт надежду на то, что она вновь станет могучим государством.
— В Болгарии была своя перестройка…
- Да, нам тоже пришлось тяжело. Не самым лучшим образом всё произошло.
— Четыре года назад пришлось путешествовать по Болгарии, и такое впечатление, что там народ живёт даже беднее, чем в России.
- Мне трудно сравнивать. Много предприятий перестало работать. Многие уехали искать работу за границу…
— …Около десяти процентов, насколько я знаю, — самых работоспособных.
- Я считаю, это трагедия для Болгарии. Но что им было делать — этим людям, которые вынуждены были покинуть родину? Голодать? Надеюсь, что многие вернутся, когда у нас улучшится положение.
— То, что страна вступила в ЕС, как-то изменило жизнь к лучшему?
- Трудно сказать. Может быть, немножко больше порядка стало. Европейцы требуют бороться с коррупцией, преступностью. Скажется ли вхождение в ЕС на экономике, видно будет. Но для православия всё это не очень удачно. В Европе свои представления о том месте, которое вера должна занимать в жизни человека.
— Нам тоже думается, что душа Болгарии там мало кому интересна. Это совершенно другой цивилизационный формат. Но ведь есть и наш — православный — мир. Есть Россия, Болгария, Украина, Сербия, Греция. Насколько мы способны к тому, чтобы воссоздать цивилизацию не менее влиятельную, где наши ценности будут что-то значить?
- Многим болгарам очень не хватает прежнего общения с русскими. Было больше русских книг, журналов, газет. Мы действительно очень близки, но в то же время с Россией нам сейчас труднее общаться, чем с другими странами.
— Когда-то в Сыктывкаре было болгарское консульство. Сейчас связи между нашими странами почти прервались…
- И у нас визы, и у вас. Вот на Украине у нас виз не требуют, мы можем туда ездить свободно. Да, трудностей много. Нужно отменять, например, те пошлины, которые усложняют торговлю. В целом всё это нужно решать.
— Даже в отношениях между нашими Церквями, кажется, возникла ничем не объяснимая дистанция. Причин для этого нет, просто начали забывать друг о друге. Ведь возможны какие-то совместные конференции, визиты друг к другу. Вот ваш приезд, владыка, несомненно, стал событием. Жаль, что их немного — подобных событий.
- Конечно, общения стало меньше, чем раньше. Может быть, если приедет к вам сюда, в Коми, священник, что-то улучшится. Он сможет организовывать выставки, поездки русских в Болгарию, болгар — сюда.
— Владыка, наши народы издавна связывает братская любовь, но противниками нашими многое делается, чтобы её разрушить. Насаждается мнение о русском народе не как об освободителе, а, скорее, как о народе-захватчике. Каково сегодня отношение болгар к русскому народу и к России?
- Мне кажется, что такое мнение стало насаждаться определёнными силами уже тогда, сразу после освобождения Болгарии от турецкого рабства. Говорили, что это никакое не освобождение, что единственной целью России был выход к морю, а не проявление братских чувств к угнетаемому славянскому народу. Во время коммунистического режима плохо было то, что от Советского Союза насаждалось богоборчество и атеизм. С другой стороны, благодаря советской помощи Болгария была сильной страной и имела сильную армию, а также мощного союзника и экономического партнёра в лице СССР.
Безусловно, сейчас в Болгарии есть и антирусские настроения, ведь существуют разные политические силы. Но поскольку большинство болгар за хорошие, дружеские отношения с Россией, то и политики отдают себе в этом отчёт.
— Болгарская Православная Церковь на каждой литургии поминает Царя Александра II и всех русских воинов, павших за освобождение Болгарии от осман.
- Да, и каждый православный болгарин знает, чем обязан России.
— В связи с теми духовными рисками, которые несёт Болгарии вступление в ЕС, хотим спросить: как вы относитесь к современным экуменическим тенденциям?
- Нужно ко всему подходить разумно и с рассуждением. Общение должно быть. Нам можно общаться с представителями других религий, но не с целью религиозного объединения, а чтобы поговорить об общечеловеческих проблемах. Найти какие-то пути решения этих проблем. Также возможно общение с целью показать красоту православия. Но никакие совместные служения литургии либо молебнов недопустимы. Отступать от нашей веры нам нельзя, мы должны, скорее, отдать жизнь, чем поступиться догматами нашей веры.
— Какие цели, на ваш взгляд, преследует экуменизм?
- Как мне кажется, цель такова: одно государство и одна религия. Говорят, что это хорошо, но на самом деле в этом нет ничего хорошего. Мы, православные, должны стоять в той вере, которую Господь принёс на землю, которую проповедовали святые апостолы, защищали святые отцы на семи Вселенских Соборах.
Но также нельзя удаляться и в другую крайность, говоря, что вообще нельзя встречаться с инославными. У нас ни к кому нет ненависти, и мы никого не собираемся насиловать, заставляя принять православие. Мы любим всех людей как творения Божии и желаем им всяческого добра.
А вот если мы сможем показать величие и красоту православия, то, возможно, кто-то и захочет со временем принять нашу веру. Когда я ещё служил в Москве, к нам приходил один англичанин — председатель Союза протестантских церквей (к сожалению, я не помню его имени). Так вот, он говорил, что нигде не встречал такой веры, как в России. Какой же сильной должна быть вера, чтобы сохраниться в атмосфере гонений! Он видел, как люди, несмотря ни на что, ходят в храмы. Он видел пример веры. И многие задумаются, когда увидят силу нашей веры.
Безусловно, слабому в вере человеку опасно дружить и общаться с людьми другого вероисповедания, потому что он может соблазниться, и именно поэтому святые отцы не благословляли подобное общение. Но человек, который имеет благословение Церкви общаться с представителями других конфессий, конечно же, имеет право на подобное общение.
— Какое будущее, по вашему мнению, ожидает Вселенское Православие? Уже очевидно, что Православной Церкви ещё предстоит очень тяжёлая борьба. Но ведь, по неложному обещанию Господа нашего Иисуса Христа, «врата ада не одолеют её».
- Всё, что сказал Господь, — всё истина. Врата ада не одолеют Церковь. С другой же стороны, Господь сказал: «Сын Человеческий, придя, найдёт ли веру на земле?» Люди будут становиться всё более материальными и плотскими, всё меньше в них будет любви, всё дальше будут они удаляться от Бога. Церковь же устоит до последнего дня, и в ней будут истинные Божии служители. Возможно, их будет мало, но они будут. Церковь сохранит всю полноту благодати и силу до самого конца мира. И независимо от того, что будет происходить с другими Церквями, Православная Церковь сохранит всю чистоту и полноту православия.
