 |
| Радонеж | Сергей Белозерский | 16.02.2011 |
Первой выступила Ангела Меркель, за ней последовал Дэвмид Кэмерон, а затем к ним присоединился Николя Саркози. Наш президент, Дмитрий Медведев, похоже, не разделяет мнения его западных коллег. В таких случаях, чтобы избежать неясности, надо уточнять определения. О чем идет речь?
Что такое мультикультурализм? Если это ситуация сосуществования людей с разными культурами, то что понимается под культурой? Национальная кухня? Народная музыка и танцы? Или нечто другое — принятые в той или иной общности взгляды на должное и не должное поведение, на методы разрешения конфликтов, на то, что считается уместным и неуместным?
Если речь идет о кухне, народной музыке, национальном искусстве и тому подобном, то, разумеется, никаких возражений против многоцветья культур тут выдвинуть невозможно. Напротив, исчезновение чьей-то уникальной культуры — огромная потеря и трагедия. Но если речь идет о взглядах на жизнь и правилах хорошего тона, тот тут многообразие невозможно. Общество неизбежно предполагает выработку общих и обязательных для всех стандартов. Идея, что представители некой общности могут не придерживаться общих стандартов поведения, потому, что у них особенная культура, просто невоплотима в реальности и приводит к жестоким конфликтам при попытке ее воплотить. В этом отношении некое выравнивание под общий цивилизационный стандарт просто неизбежно. Как неизбежно и то, что этот стандарт задается доминирующей в обществе культурой. Именно она задает то пространство взаимодействия, в котором представители различных культурных общин могут сосуществовать мирно и комфортно.
Мультикультурная вавилонская башня обречена рухнуть из-за того, что строители не понимают друг друга. Чтобы строить что-то, нужен общий язык, общая система мер и весов, общие правила и законы, формирующие общее пространство. И любое стабильное многонациональное общество строится вокруг некой преобладающей группы, которая и задает это общее пространство. Сторонники мультикультурализма отказываются это признавать; более того, они почитают это возмутительным культурным империализмом, расистским превозношением одной этнической группы над другими. Это характерное недоразумение, связанное с историей англосаксонского империализма, когда такое расовое превозношение действительно имело место — хотя даже в этом случае реальная картина была сложнее. Чаще же всего речь идет не о том, что «мы лучше, и поэтому имеем право командовать», а о том, что «исторически бремя поддержания мира в этом пространстве легло на нас». Альтернатива прочно установленному доминированию одной группы — кровопролитная война, в которой различные группы выясняют границы своей власти. Когда британцы ушли из Индии, разразилась страшная резня, в которой погибли до полутора миллионов человек — и пятнадцать миллионов бежали из родных мест, спасая свои жизни. Когда распался Советский Союз, по отделившимся республикам прокатилась полоса войн. Если Россия уйдет с Северного Кавказа, это немедленно приведет к грандиозной резне между народами этого региона. Дело вовсе не в том, что некоторые народы отличаются рассудительностью и миролюбием, а некоторые — буйством и кровожадностью. Это вовсе не так. Дело в том, что-либо существует установившийся баланс власти, который никто не решается оспаривать, либо баланс утрачен, и происходит масштабное кровопролитие, участники которого выясняют, кто теперь главный и какой кусок территории кому принадлежит. Межэтнический мир на Кавказе, например, поддерживается безусловным доминированием русского в своей основе государства. Если это доминирование прекратится, будет всеобщая резня всех со всеми.
Мы все хотели бы жить в мире, который представляют себе сторонники мультикультурализма — в мире, где разные этнические и культурные группы отнюдь не пытаются выцепить себе больше власти и влияния, а со всякой кротостью и смирением снисходят друг ко другу, проявляя мудрость, терпимость, понимание и глубокую волю к миру. К сожалению, мы в таком мире не живем — мы надеемся увидеть его после Страшного Суда и Воскресения Мертвых, но сейчас мы живем вовсе не в раю, и всякая трезвая оценка ситуации должна исходить из того, что «Лукаво сердце [человеческое] более всего и крайне испорчено (Иер.17:9)».
Доминирование какой-то определенной культуры — русской в России, немецкой в Германии, французской — во Франции — не означает подавления меньшинств; она означает единственную возможную ситуацию, когда эти меньшинства живут в мире и безопасности. Вопрос «кто здесь определяет правила» должен находиться за пределами обсуждения. Как только он становится актуальным, в воздухе начинает пахнуть порохом и кровью. Кровавые разборки между жителями различных иммигрантских кварталов в Великобритании — характерный пример того, что неизбежно происходит, когда с этим вопросом возникает хотя бы некоторая неясность.
Сторонникам мультикультурализма кажется, что они проявляют добрую волю по отношению к меньшинствам; на самом деле, они грубо пренебрегают обязанностью большинства — обеспечивать связность общества и поддерживать мир на основе общих для всех правил. Их подход, который первоначально вдохновлялся идеей гармоничного многокультурного общества, в итоге привел к нарастающей напряженности.
Гармоничное и мирное общество нуждается в общем культурном пространстве, и для России — это русское пространство. Безопасность и права меньшинств могут быть обеспечены только при сильной идентичности большинства. Эта идентичность, в свою очередь, должна поддерживаться школьным образованием — в частности, гуманитарным. Знакомство с русской литературой — это не способ расширить кругозор школьников; это способ формирования культурной идентичности. Надо отметить — потому что это очевидность — что в основании русской цивилизации лежит Православная вера. Ангела Меркель — если рождены мы все перенимать — отнюдь не пугается говорить о христианских корнях своего народа. Не должны пугаться и мы.
В глазах сторонников мультикультурности тут же встает кошмарное видение того, как культуры меньшинств будут задавлены, и водворится мрачная православная диктатура. Надо, однако, сказать, что было бы крайней глупо впадать в реальную опасность, испуганно шарахнувшись от карикатуры. Меньшинства безусловно имеют право на свой язык, традиции, культуру и религию — до тех пор, пока это не разрушает общей для всех социальной ткани и не нарушает общих правил. То есть в весьма широких пределах.
Но стабильность общества поддерживается большинством. Пытаться игнорировать это было бы трагической ошибкой.
|
|
