 |
| Интерфакс-Религия | Роман Силантьев | 27.12.2010 |
Время для этих заявлений было выбрано как нельзя «лучше» — имей Гайнутдин с Ниязовым больший авторитет в исламской среде, уже начавший затухать межнациональный конфликт «восстания Спартака» мог бы разгореться с новой силой и даже перерасти в межрелигиозный. Таким образом, российская власть получила классический удар в спину, к счастью для нее не достигший своей цели.
Поводом для столь резких эскапад Гайнутдина с Ниязовым послужило, как следует из интервью муфтия радиостанции «Свобода», всего-навсего появление новой общероссийской организации мусульман — Всероссийского муфтията. Из этого события московский муфтий вывел целую теорию заговора — мол, нехорошие власти, подпавшие под дурное влияние исламофоба Силантьева, решили посредством создания нового муфтията сорвать план объединения всех российских мусульман под эгидой Гайнутдина.
Действительно, год назад группа товарищей во главе с главой общественного крыла Совета муфтиев Абдул-Вахедом Ниязовым посетила в Уфе председателя Центрального духовного управления мусульман России (ЦДУМ) верховного муфтия Талгата Таджуддина и сделала ему такое предложение, от которого, по их мнению, он отказаться никак не мог. А именно начать объединительный процесс расколотой почти на сотню муфтиятов российской уммы под чутким руководством Ниязова и муфтия Чечни Султана Мирзаева.
Умудренный опытом Талгат Таджуддин от этого предложения отказываться не стал, предпочтя пошутить над хорошо знакомыми ему персонажами. Несколько месяцев он делал вид, что горячо поддерживает объединительный процесс и даже согласен сделать главным муфтием России Равиля Гайнутдина, что вызывало в Совете муфтиев неподдельное ликование. Казалось, до исполнения главной мечты Гайнутдина осталось совсем немного, но тут Таджуддин решил, что шутка затянулась, и быстро расставил все точки над «i». Обескураженные лидеры Совета муфтиев неожиданно узнали, что под объединением глава ЦДУМ и его коллеги понимают покаянное возвращение всех раскольников в лоно своей организации. И ни что другое.
К апрелю 2010 года даже самым оптимистичным экспертам стало ясно, что объединительный процесс полностью свернут и реанимации не подлежит. Впрочем, для Совета муфтиев это стало лишь одной из многих проблем.
В 2009 году муфтий Равиль Гайнутдин пребывал на пике своей славы. Помпезное празднование 50-летнего юбилея, первый среди муфтиев орден «За заслуги перед Отчеством» IV степени, встречи с первыми лицами государства наполняли его оптимизмом. Казалось, желанная власть над всем российским исламом близка как никогда, однако именно в этот момент чаша терпения властей переполнилась.
Совет муфтиев России получил от государства немало авансов. От его осыпанных деньгами и почестями лидеров ждали эффективной работы по возрождению традиционного ислама, борьбы с экстремизмом, улучшения имиджа России в мусульманском мире и гармонизации межрелигиозных отношений. А дождались лишь скандалов, жалоб на притеснения мусульман и ультимативных требований.
Суды всё чаще запрещали изданную Советом муфтиев литературу, а его представители всё меньше скрывали свои симпатии к экстремистам и террористам. Мечети и медресе муфтиятов, входящих в Совет, всё чаще оказывались центрами распространения подрывных агитматериалов и подготовки боевиков, а имамы этой организации всё чаще предавались суду по 282-й статье УК РФ. В теплых кабинетах Совета муфтиев проходили подготовку будущие террористы Саид Бурятский и Абузар Мантаев, учителями которых стали генеральный секретарь Совета Мухаммад Карачай-Биджиев и сопредседатель этой организации Нафигулла Аширов.
Вполне возможно, что доверие властей Равиль Гайнутдин окончательно потерял после демонстративного приглашения в Москву активиста запрещенной в России экстремистской организации «Нурджулар» Мустафы Сунгура. Во всяком случае, именно за этот эпизод московский муфтий получил своё первое предостережение от прокуратуры.
Правильных выводов из этой ситуации сделано не было, и за предостережениями прокуратуры последовали предупреждения Минюста и санкции в отношении общественного крыла Совета муфтиев — Исламского культурного центра России, деятельность которого в итоге была приостановлена.
На этом фоне Равиль Гайнутдин продолжал предпринимать, мягко говоря, странные шаги. Весной 2010 года он попытался сорвать Всемирный саммит религиозных лидеров в Баку, принял деятельное участие в разжигании лезгино-азербайджанского конфликта и оскорбил главу Управления мусульман Кавказа шейх-уль-ислама Аллахшукюра Паша-заде, чем вызвал особое недовольство уже азербайджанских властей. Скандальная отставка в мае 2010 года муфтия Северной Осетии Али Евтеева, получившего свой пост при поддержке Гайнутдина и оказавшегося учеником известных террористов, также не добавила уважения к Совету муфтиев.
Уход Лужкова, который всячески опекал Гайнутдина, подорвал позиции Совета муфтиев в Москве. Быстро сориентировавшийся Гайнутдин, правда, поспешил обвинить опального мэра в противодействии строительству мечетей и потребовать от его преемника Сергея Собянина выделения новых участков под мечети на основании того, что десятки тысяч людей молятся в непогоду на асфальте вокруг его маленькой мечети.
Для развития темы «притесняемых московских мусульман» было решено обострить ситуацию вокруг землеотвода под мечеть в Текстильщиках, соседство с которой местных жителей совсем не радовало. Скандал удался на славу — по своей продолжительности и резонансности он стал абсолютным рекордсменом из всех скандалов, связанных с религиозной жизнью. Вот только эффект от него оказался обратным: информационную войну вокруг мечети в Текстильщиках Совет муфтиев проиграл, и городские власти в конце концов встали на сторону протестующих.
В самый разгар дискуссии о нехватке мечетей в Москве особенно громко прозвучало сообщение о том, что новая соборная мечеть на проспекте Мира возводится с серьезными нарушения и уже начинает разваливаться, а ее архитекторы подают на Совет муфтиев в суд. А тут ещё неожиданно появился Всероссийский муфтият и заявил о необходимости проверить техническое состояние той самой мечети, работы по возведению которой давно уже прекращены из-за банального отсутствия средств.
Видимо, от совокупности всех этих неприятностей нервы у Гайнутдина сдали, и он, как верно заметил Максим Шевченко, пришёл в состояние невротического срыва. В первые дни после резких заявлений у него ещё оставался шанс исправить ситуацию, стандартно заявив, что его не так поняли и вообще во всем виноваты продажные журналисты. Однако он предпочёл отмолчаться и лишь на встрече с Владиславом Сурковым заявил, что к властям мусульмане на самом деле никаких претензий не имеют. По словам Гайнутдина, Сурков обещал ему полную поддержку, однако после кремлёвской встречи неприятности муфтия не закончились: к множащимся критическим статьям в СМИ прибавились судебные иски от граждан, ЦДУМ объявило о создании при поддержке властей отдельного муфтията в Москве, встреча с патриархом Кириллом, на которую возлагались столь большие надежды, не состоялась. И, самое обидное, Сурков и Хлопонин встретились с лидерами Всероссийского муфтията, которым пожелали активной и плодотворной работы.
Другим серьёзным ударом для московского муфтия оказалось почти полное отсутствие поддержки. За десять дней из сопредседателей Совета муфтиев в его защиту выступил только саратовский муфтий Мукаддас Бибарсов, известный своей тесной дружбой с экстремистской пакистанской сектой «Таблиги джамаат». Зато член Совета муфтиев Рафик Мухамметшин, ректор Российского исламского университета в Казани, и глава некогда близкого к Совету муфтиев «Российского исламского наследия» Шавкат Аввясов присоединились к критике Гайнутдина. Из СМИ московского муфтия поддержали всего два умирающих исламских сайта, зато нелестные высказывания в его адрес воспроизвели все ведущие газеты и сетевые ресурсы.
Таким образом, всего за год Равиль Гайнутдин растерял весь свой накопленный за двадцать лет авторитет. Ведущие мусульманские лидеры страны в самых резких выражениях обвинили его в клевете, антиисламской деятельности и профнепригодности, а некоторые из них даже призвали к ликвидации Совета муфтиев и уголовному преследованию его председателя. Аналогичные мнения высказали и все опрошенные журналистами политики и общественные деятели. Лидеры традиционных религий, с некоторыми из которых Совет муфтиев успел рассориться ещё раньше, вряд ли забудут устроенную им на заседании Межрелигиозного совета России эскападу о пьянстве «коренного населения» и других вещах, лишь малая часть которых получила огласку в СМИ. А власти вряд ли захотят иметь дело с человеком, который столь демонстративно предал их доверие.
Отставка Гайнутдина теперь остаётся делом времени. Принуждать к ней его никто не будет, но история с разрушением новой Соборной мечети складывается для муфтия самым неблагоприятным образом: иски оскорбленных архитекторов получили ход, и если суд встанет на их сторону, то это будет означать конец карьеры Гайнутдина. Впрочем, и без этого скандальный провал столь громкого и значимого проекта ему не простят ни зарубежные спонсоры, ни солидно вложившиеся в мечеть российские бизнесмены.
Как известно, в Совете муфтиев России собрались деятели с наибольшим опытом свержения муфтиев и устроения расколов. Многие из них сейчас считают, что «Акелла промахнулся», и теперь им нужен новый лидер. Без админресурса, без денег, без шансов возглавить российскую умму Равиль Гайнутдин большинству своих соратников больше не интересен, и думаю, что скоро мы услышим о попытках его смещения.
В заключение хотелось бы сказать два слова о том, как произошедшие события изменили раскладку сил в исламском сообществе страны. Наибольшие бонусы от самоубийственных высказываний Гайнутдина получило ЦДУМ, которое теперь сможет быстро восстановить свои позиции в столице и отобрать у Совета муфтиев немало общин в других регионах. Победителем из этой истории вышел и новорожденный Всероссийский муфтият, который, получив поддержку властей и СМИ, всего за несколько недель стал полноправным игроком на мусульманском поле. Резкое ослабление позиций Совета муфтиев сыграло на руку и Координационному центру мусульман Северного Кавказа, однако в значительно меньшей степени. Таким образом, в конце 2010 года исламское сообщество России из триполярного стало квадриполярным.
