Американцы не хотят нашей дружбы с Китаем

В воскресенье начинается визит президента России Дмитрия Медведева в Китай

Как будут развиваться отношения Москвы и Пекина, станет ли Китай новой сверхдержавой и стоит ли нам опасаться Поднебесной, корреспонденту Екатерине Забродиной рассказал Сергей Тихвинский — выдающийся китаевед и дипломат. Тот самый человек, который 61 год назад переслал в Москву предложение об установлении дипломатических отношений от только что созданной Китайской Народной Республики. Недавно академик РАН, чрезвычайный и полномочный посол, отметил 92-летие, но далекие события 1949-го Сергей Леонидович помнит во всех подробностях.

Известия: Окончание гражданской войны в Китае вы застали генеральным консулом в Пекине. Что тогда творилось в городе?

Сергей С. Тихвинский: В конце 1948 года к Пекину подошли войска Народно-освободительной армии Китая. Осада продолжалась сорок дней. По городу были расклеены антисоветские плакаты. Помню, на одном был нарисован Сталин, держащий на поводке «собачку» — Мао Цзэдуна. Гоминьдановская кавалерия имела привычку грабить местное население. У нас было две молочные фермы: одна принадлежала Российской духовной миссии, а другая — советскому гражданину, частному предпринимателю. Военные забирали у них сено, и мне приходилось выезжать, ругаться с ними.

Вскоре началось массовое бегство гоминьдановцев из Пекина. Они вырубили целую аллею, чтобы соорудить аэродром. А уже 31 декабря коммунисты вошли в город. Лето 1949 года было бурным, шло формирование новой власти. Как раз тогда я лично познакомился с Мао Цзэдуном. А 1 октября состоялась торжественная церемония провозглашения КНР.

Известия: Вы были на ней единственным официальным представителем СССР?

С.Тихвинский: Да. Но формально тогда еще я был генеральным консулом при Гоминьдане. Из Москвы приехала делегация деятелей культуры во главе с писателями Александром Фадеевым и Константином Симоновым — и никаких партийных руководителей. Я присутствовал на грандиозном параде на площади Тяньаньмэнь. А вечером ко мне в генконсульство пришел помощник министра иностранных дел Чжоу Эньлая — со срочным письмом. Это было предложение советскому правительству установить дипотношения с КНР. Я быстро перевел его, мы с шифровальщиком отправили телеграмму в Москву, выпили по рюмочке, а потом мы с женой пошли на правительственный прием.

А утром мне в спальню постучал дежурный комендант. Я ему говорю: «Слушай, дай поспать!» А он: «Сергей Леонидович, я слушал Москву по радио — там такой треск, я ничего не разобрал, но вашу фамилию точно назвали!» Оказалось, что из-за разницы во времени моя телеграмма успела попасть на стол к Сталину, и он приказал опубликовать ее в центральной печати. Так что уже 2 октября Советский Союз признал КНР.

Известия: Каким вам запомнился Мао Цзэдун?

С.Тихвинский: В конце 1949 года он впервые отправился в Москву — на празднование 70-летия Сталина. Я тогда провожал китайского руководителя до самой границы, где он пересел в наш вагон. Я вошел к нему в купе и спросил: «Можно вас сфотографировать?» Он говорит: «Пожалуйста!» У меня осталась эта карточка. Мао Цзэдун, конечно, незаурядная личность, настоящий лидер. Он вышел из гущи народной жизни, своими локтями пробился к знаниям. Это был самородок, плод своей земли, как говорят китайцы. Умный, но очень жестокий. Неизвестно еще, кто больше людей загубил — Сталин или Мао Цзэдун.

Известия: Китайская Народная Республика рождалась и развивалась на ваших глазах. Куда дрейфует Китай сегодня?

С.Тихвинский: На мой взгляд, китайцы поступили очень мудро, что не отказались от планового ведения хозяйства, разрешив при этом частную инициативу. Я помню, по каким критериям китаец оценивал достаток ближнего. Смотрел, есть ли у него часы, потом — по нарастающей — термос, велосипед, радиоприемник, телевизор, машина. Сегодня у руководства страны четкая программа — в четыре раза увеличить доходы населения, сделать его богаче. Идет большое жилищное, дорожное строительство.

Известия: При этом модернизация затрагивает в основном города, прибрежные провинции. Но огромная масса людей по-прежнему живет в бедности. Не приведет ли это к социальному взрыву?

С.Тихвинский: Правительство это понимает и делает как раз все возможное, чтобы такого взрыва не было. Внимание партийных органов переключено на отсталые районы, основные капиталовложения идут в глубь страны. Конечно, мировой кризис тоже затронул Китай, сократился экспорт. Но, предвидя это, власти переключили часть экспортной продукции на внутреннее потребление. К тому же в этой огромной стране, до сих пор аграрной, деревня всегда выручала.

Известия: Возможна ли в будущем демократизация политической жизни Китая, появление реальной многопартийности? И нужно ли это Поднебесной?

С.Тихвинский: Помимо Компартии Китая у них есть несколько малых партий. Правда, по программным положениям они не отличаются от коммунистов. Просто компартия в основном работает среди крестьян и рабочих, а главный контингент малых партий — интеллигенция, профессура. Что касается прав и свобод — посмотрите: была же недавно попытка запретить «Google», но ничего не вышло. Китайцы идут по пути проб и ошибок. На мой взгляд, эта система довольно гибкая.

Известия: Дамокловым мечом над регионом по-прежнему висит проблема Тайваня. Решится ли Пекин на силовое решение тайваньского вопроса?

С.Тихвинский: Я был на Тайване, читал там лекции. У меня глубокое убеждение, что никаких осложнений на самом деле не существует. Тайваньский капитал активно проникает в материковый Китай, Пекин посылает своих людей на остров. Между ними установлено регулярное авиасообщение. По сути это единый организм. Конечно, остается напряженность из-за военного присутствия американцев, которые называют Тайвань своим «непотопляемым авианосцем». Но я не думаю, что китайцы в обозримом будущем могут высадиться на острове.

Известия: Президент России Дмитрий Медведев летит с визитом в Пекин. Сегодня отношения двух стран активно развиваются. Россия реализует в Китае масштабные энергетические проекты, мы сотрудничаем в рамках ШОС. При этом в экспертной среде можно встретить два полярных подхода. Одни рассматривают Китай как безусловного стратегического союзника России. Другие видят в Поднебесной серьезного конкурента и скрытую угрозу. Есть ли основания для таких опасений?

С.Тихвинский: Еще в конце 1960-х годов вышла статья двух авторов — нашего и китаянки. Они рассказали, как в беседе с делегацией японских социалистов Мао Цзэдун заявил: Китай претендует на полтора миллиона квадратных километров советской земли. По мнению авторов, это было сказано в шутку. Но я считал иначе и оказался прав. Подтверждение тому — поездка министра иностранных дел СССР Эдуарда Шеварднадзе, а затем Михаила Горбачева в Пекин. Недавно в России вышли мемуары Шеварднадзе. И когда читаешь про его беседу с Дэн Сяопином — просто поражаешься. Если Мао Цзэдун на полтора миллиона квадратных километров нашей земли замахнулся, то новый лидер КНР прямо заявил: Россия оттяпала у Китая три миллиона квадратных километров! Сейчас, говорил Дэн Сяопин, мы не требуем вернуть потерянные земли, но со временем мы это дело осуществим. Вот вам и ответ. Во время того визита Горбачев и Дэн Сяопин договорились о формуле: закрыть прошлое — открыть будущее. Но я уверен, что прошлое не закрыто.

Известия: Почему?

С.Тихвинский: Неприятно, что произведения Дэн Сяопина до сих пор изучают в школах, в партийных учебных заведениях. А многие наши профессора, которые общаются с молодыми китайцами, удивляются их уверенности в том, что рано или поздно Сибирь до Урала будет принадлежать Китаю. Да и «культурная революция», когда в КНР был страшный разгул антисоветизма и даже громили наше посольство, происходила совсем недавно. Поколению хунвейбинов сейчас примерно 50−60 лет.

В то же время среднестатистический китаец относится к России вполне дружелюбно. К тому же мы забываем о факторе США, которые не заинтересованы в нашей дружбе с Пекином и все время пытаются подбросить между нами дохлую кошку.

Важно, чтобы мы не делали из Китая врага. Ведь у нас активно развивается торговля, сотрудничество в военной сфере. В приграничных районах идет нормальная добрососедская жизнь. Конечно, есть проблемы экологии, браконьерства, контрабанды, но это неизбежно. Сама же граница полностью делимитирована и демаркирована.

Известия: На что, по-вашему, стоит обратить более пристальное внимание в отношениях с Пекином?

С.Тихвинский: Я считаю, что культурных контактов у нас все-таки недостаточно. Надо прилагать все усилия, чтобы взаимно изучать языки, обмениваться студентами и учеными. Сейчас проходит Год китайского языка в России и наоборот. Это очень хорошо. А еще я хочу поздравить Китайскую Народную Республику с приближающейся 61-й годовщиной. Уверен, что наша дружба — дело на долгие годы. А Китай — это страна будущего.