Украина открылась мне на Подолии

Интервью архиепископа Ионафана для епархиальной газеты «Православный собеседник»

Вопрос «ПС»: Ваше Преосвященство, в нынешнем году на праздновании дня Святого Георгия Победоносца в кафедральном соборе г. Львова преосвященный Августин, архиепископ Львовский и Дрогобычский, неожиданно отметил, что Вы — «один из тех, кто открыто и смело говорит о церковных проблемах и, что к Вашему слову прислушиваются Ваши собратья-архипастыри и пастыри на Украине и, даже, вне ее». Такая оценка видного украинского Иерарха, конечно же, свидетельствует об определенном уважении, которое Вы заслужили, как один из старейших по архиерейской хиротонии архипастырей Русской Православной Церкви, исполняющих своё церковное служение на Украине (УПЦ). Кстати, Святейший Патриарх Кирилл, поздравляя Вас с 60- летним юбилеем полтора года назад, недвусмысленно сказал, что он верит в то, что Вы были направлены на Украину для продолжения церковного служения по Божественному промыслу. Однако, с другой стороны, из лагеря раскольников-филаретовцев, неоавтокефалистов и украинских шовинистов Вас, одного из немногих русских по происхождению архиереев УПЦ, постоянно шельмуют, объявляют «врагом» Украины и даже «разрушителем» УПЦ. Как бы Вы прокомментировали столь противоположные оценки? Скоро исполнится четыре года как Вы, по решению Священного Синода УПЦ, приступили к духовному окормлению тульчинской паствы. За этот период Вы посетили более трёх четвертей приходов, общались с руководителями Украины, Винницкой области и её районов. Конечно, у Вас сложилось своё впечатление о Подольском крае и о Тульчинской епархии. Какой Вы её застали и что в ней наблюдаете сейчас? Какие цели Вы ставите перед собой, общаясь с духовенством и верующими, проповедуя с церковной кафедры? Наконец, какой бы хотели увидеть вашу епархию в будущем? Вы известный церковный композитор и, в известном смысле, трибун. Какие общественно-церковные темы Вы затрагивали в своих статьях за последний период времени и, был ли на это какой-либо резонанс?

Архиепископ Ионафан: Благодарю за вопросы. Попробую ответить на все.

Тульчинской епархии организационно всего 15 лет. Это обширная восточная часть Винницкой области на украинской Подолии. Город Тульчин (ударение на последний слог) — бывшее фамильное гнездо графов Потоцких, может войти в книгу рекордов Гиннеса, поскольку он — самый маленький кафедральный город в Русской Православной Церкви. Но в нем, как в капле воды, отражены все радости и горести нашей Украинской Православной Церкви.

В Тульчине ныне фактически проживает около 10 тысяч человек, включая инославных и агностиков. Хотя официальная статистика уверяет, что в нём более 15 тысяч жителей. Однако многие разъехались в поисках работы и счастья в ближнее и дальнее зарубежье. Я, шутя, называю его иногда «городом из одной улицы», так как по центру проходит трасса на Винницу из южных районов области, что иногда создает пробки на поворотах «как в столицах». В городе нет приличной гостиницы: гостей приходится расселять в соседнем городке Немиров, где расположилось знаменитое на весь мир производство водки («Немировская»).

В Тульчине четыре православных церкви и один костёл. Действует синагога, хотя почти все евреи выехали на свою историческую родину — в Израиль. До революции же в Подолии их проживало около 5-ти миллионов. Здесь проходила так называемая «черта оседлости» для иудеев, за которую они не могли переехать без принятия православия. В Тульчине проживает около сорока священников, которые трудятся в близлежащих селах и «обслуживают» местное население, часто совершая, ещё по «советской» неискоренимой криптопрактике, крещения, венчания и отпевания не в храмах, а в домах тульчинских прихожан. Бороться с этим каноническим нарушением — труд неблагодарный.

Один из графов Потоцких отстроил в Тульчине прекрасный дворец в классическом петербургском стиле и доминиканский монастырь с храмом, проданном позднее православным. В последнем и находится наш кафедральный собор во имя Рождества Христова. Оба архитектурных сооружения создают неповторимый характер, лицо города. При российских Царях город был культурной столицей Подолии. Графы Потоцкие содержали оперный театр, в их палатах находилась крупнейшая на Подолии библиотека. Сейчас во дворце располагается училище культуры. А сам дворец, как и наш кафедральный собор, ныне крайне нуждается в капитальной реставрации после лихолетья революций и войн.

Исторически подольский край древний, традиционно православный. Хотя живут в нём издавна и римо-католики. Это поляки и окатоличенные во времена унии украинцы. В Брацлаве, несмотря на его 4-е тысячи жителей, есть женский францисканский монастырь. Проезжая по дорогам епархии, мне было удивительно видеть опрятную католическую монахиню с детьми на прогулке. Думалось: а почему у нас такое видно не часто? Униатов — католиков византийского обряда, практически нет. Присутствие римских католиков в крупных поселениях области — фактор, который надо учитывать, так как в них часто встречаются смешанные браки. Случается, что дети из одной семьи крещены в разных храмах: либо православным священником, либо латинским ксендзом. Поэтому резкие методы православной катехизации в таких селениях неприемлемы: это может привести к тяжелой семейной трагедии. И ксендзы, и наши священники «приспособились» жить мирно, по-соседски. Мне в таких «смешанных» селениях приходится напоминать некоторым нашим простодушным верующим о необходимости причащения их православных детей только в православных храмах, а не в костёле. На севере епархии много автокефальных приходов. Нас там — меньшинство. В некоторых районах всего по 4−6 православных приходов УПЦ МП. Это следствие сплошной насильственной «украинизации-национализации» храмов УПЦ МП в начале 90-х годов прошлого столетия местными властями.

Но, в целом, повторюсь, подольский край — православный: в нём живет память о запорожских казаках, отдававших свою жизнь за Святую Русь, за веру православную. Помнят и своих православных предков. В одном селе Тульчинской епархии жители недавно соорудили часовню над костями православных, изрубленных ляхами в пасхальную ночь. Молодожены приходят туда с цветами, а дети поют поминальные гимны и украинские песни. Подольская Святая Русь жива в сердцах и душах людей, несмотря на десятилетия государственного воинственного атеизма в годы «демократической советской» власти. На Крещение люди ждут священников для окропления своих жилищ и взаимных поздравлений. Если батюшка пройдет мимо — то это позор перед односельчанами.

Подольский край поражает своими природными красками. Он очень живописен. Через него текут быстрые, как в Карпатах, реки — Днестр и Южный Буг, иногда по глубоким естественным каньонам. Местами кажется, что находишься в Крымских горах, поскольку склоны гор покрыты соснами и елями, буком и дубом, а сами горы — это гранитные утесы и высокие холмы. Много лугов и открытых пространств на севере епархии. Весной маки красят их в алые цвета в сочетании с яркой зеленью разнотравья. Всё это радует глаза и душу. Зимой в церквах около вертепов люди поют забытые в иных местах Украины рождественские колядки. Очень интересно наблюдать выражение их лиц: оно согрето пламенем искренней любви ко Христу и Божией Матери. Это очень волнительно, даже до слез радости.

Украина открылась мне на Подолии. О ней я написал здесь свои стихи: «Люблю, Україно, / Твої ясні зорі / І ту твою білу хатину,/ Де доля мене у цей світ народила, / Де вперше побачив калину/. Люблю, Україно, / Твої сиві гори / І сонце твоє в небі синім, / І мову чарівну твою, солов'їну, / І пісню в садочку вишневім/ Люблю, Україно,/ Твій явір у полі, / Лани понад Бугом рясні, /А, більше тебе я люблю, що з любов’ю / Ти стала за матір мені! /. Эту песню местный композитор положил на ноты, и поют ее по праздникам в тульчинском Доме культуры.

Приступив к управлению епархией, я увидел некоторые нестроения: среди духовенства были острые разногласия по поводу пресловутых торговых кодов (ИНН): некоторые усматривали в них число «зверя» из Откровения св. апостола Иоанна Богослова. Доходило до того, что батюшки не приветствовали друг друга и даже годами не сослужили Литургию. Находились и служители «инквизиции»: они незаслуженно обвиняли своих собратий или сестер во Христе в т.н. «колдовстве». А иные сомневались и в правоверии архиереев, если у них был сотовый мобильный телефон. Силы прихожанок в части приходов направлялись не на борьбу со своими грехами, а на борьбу с «кодами», на выискивание «апокалиптических» грехов у духовенства, Они искренне верили, (а есть такие «ясновидящие» и поныне), что спасительное для них второе пришествие Христово можно и нужно «оттянуть», если оторвать перед едой «штрихкоды» — торговые марки с товаров перед их употреблением. Среди прихожан ходило множество листовок и книг, в которых объявлялись «канонические прещения», вплоть до помещения в ад, тем, кто так не поступает.

Три года ушло на то, чтобы терпеливо, с любовью превозмогать человеческие предрассудки, чтобы вернуть заблуждающимся православное «трезвение душ и умов». Слава Богу, сейчас многое изменилось. Потеплели друг к другу батюшки и матушки. Исчезло нездоровое чувство недоверия к архиереям. Многое надо было пересмотреть и мне самому. Вместо силы административной власти, понадобились терпение и сострадание, любовь и милость к падшим. И уважение к тем, кто стоит ниже по иерархической лестнице. Независимо от возраста и сана. Были отменены незаконные поборы с духовенства. Все кадровые вопросы я стал решать сообща с благочинными в епархиальном совете, соборно. С их помощью удалось погасить множество локальных конфликтов. Я старался не мешать спокойно жить и трудиться во благо Церкви настоятелям приходов. В результате в епархии установился мир и братские отношения между архиереем и духовенством, что придаёт мне силы для смелого отстаивания законных интересов епархии перед внешним миром.

В обстановке, когда жизнь архиерея размеренна и открыта, когда в нем видят отца, сопресвитера и брата во Христе, — в такой обстановке намного легче нести архиерейское служение и отражать атаки явных и скрытых врагов единства нашей Святой Русской Православной Церкви. А таковых, к сожалению, имеется достаточное количество. Это и глава раскольников-автокефалистов бывший Филарет Денисенко, это и доморощенные националисты и шовинисты, для которых само слово «Русь» — как ладан для беса. Святую Русь они трактуют исключительно в плоскости политической, а не в духовной. Искусственно противопоставляют ей т.н. «украинский мир», не понимая, что последний есть исконная, драгоценная, но, все же, часть великого целого — Святой Руси, идеалом которой является Святость и Правда Божия.

«Русь Святая, храни веру православную, в ней же тебе утверждение!», — поет по-славянски наша Церковь в богослужении всем святым в земле Русской воссиявшим. Об этой благой и святой части Русского Мира я проповедую и пишу в своих статьях последнего времени, что вызывает отчаянную злобу врагов Святорусского Православия. Не имея что сказать, криптораскольники клевещут, именуя меня «разрушителем» Украинской Православной Церкви, идейным «противником» Предстоятеля УПЦ, «рупором» и проводником, якобы «оккупационных» для Украины идей Святейшего Патриарха Кирилла касательно Русского Мира. Всю грязь и измышления сваливают националисты в одну «братскую» могилу, в надежде похоронить в ней всех защитников единства УПЦ с Матерью Русской Церковью или запугать их своим дутым «патриотизмом» австрийского пошива времен первой мировой войны.

Но вся аргументация явных и тайных идеологов клерикального национализма сводится к одному, порядком приевшемуся и потому недейственному «шаманскому» камланию: «Геть (вон) московского попа из Украины!». И в этом — вся суть т.н. «просвещенного европравославия». На мой взгляд, их «православие» в Украине — это наоборот — кондовое антиправославие в Украине. А, точнее сказать, — кривославие, ибо в основание клерикального этнонационализма враг рода человеческого — сатана, положил греховную гордыню и слепую ненависть к своему спасению и ближним, замешанным с изрядной долей протестанствующего антииерархизма и либерального антипатриархизма.

Что же до поместного автокефального статуса УПЦ, то это — в руках Божиих. Каждая православная епархия, в которой есть канонический епископ, священники, диаконы и миряне — это и есть Поместная Церковь. Я придерживаюсь того взгляда, что автокефализм, как исторический феномен, есть следствие затемнения идеи соборности в сознании христианского общества. Призыв Филарета-Кравчука: «Независимому Государству — независимую Церковь! «есть, немного переиначенная на современный лад, но древняя цезаропапистская идея, нервом которой является языческая практика обожествления государства (или Цезаря) как такового, со всеми его атрибутами. Отсюда вывод: не спешить вносить свою «лепту» в сие «тёмное» дело. Бог рассудит как Ему, а не нам, угодно.

Какой я хотел бы видеть свою епархию? Просвещенной нетленным Светом Христовой Истины. Очень желал бы настоящего духовного возрождения нашей Побужской Руси, чтобы в храмах была молодежь, чтобы она понимала язык богослужения и его значение. Много зависит от того, куда качнётся молодежь. Если туда, куда призывает либеральное телевидение в своих развлекательных шоу-программах, то будет большая беда. Нелишне было бы и издание литургического служебника для приходов с родным языком богослужения, а таковые в епархии имеются: несколько общин вернулись в каноническую Церковь из филаретовского раскола и они привыкли к установившейся у них современной языковой традиции в богослужении.

В отдельных регионах нашей страны в школах начинают робко преподавать Историю православной культуры Украины или Основы православной культуры. Иногда берутся за изучение Основ христианской этики. Но педагогов катастрофически не хватает. Мне бы хотелось к этому добавить изучение древнеславянского языка и его производного — церковнославянского. Чтобы дети могли прикоснуться к истокам нашей живой речи, прочесть «Повесть временных лет», «Слово о полку Игореве», «Поучение Владимира Мономаха» в подлиннике, прочувствовать глубину духовной высоконравственной поэзии — псалмов Давида, хотя бы на церковнославянском языке. Эта бы стало действенной словесной прививкой против уличной вульгарщины, охраной литературного словесного и понятийного богатства украинского языка, заслонкой для проникновение в него иностранных слов-паразитов (кастинг, шопинг, мониторинг, факторинг, саммит и др.). У нас в стране есть институты национального языка, в них есть специалисты по славянской лингвистике, они и должны направляться в наши школы и вузы и встать на защиту родной речи, культуры и традиционной морали.

http://vladyka-ionafan.ru/events/2010/09/17