Критика ювенальной юстиции в России

Критика ювенальной юстиции в РФ — реакция российской общественности на попытки введения в России ювенальных подходов западного образца.

Начиная «с ельцинских времен» ведется работа по внедрению в российскую судебную систему новых принципов ювенальной юстиции. C 2000 года данный процесс получил свое активное продолжение и встретил значительное сопротивление со стороны общественности.

По мнению противников ювенальной юстиции, ее нормы вступают в противоречие с национальной российской ментальностью, духовностью и традиционной культурой. Уравнивание в правах родителей и детей, предлагаемое ювенальной юстицией, ведёт к дестабилизации (разрушению) не только семьи и школы, но и всей системы общественных отношений, что подтверждают профессор А. И. Осипов и директор Института демографических исследований Игорь Белобородов, а ее сущность, по мнению Людмилы Громовой, в том, что под прикрытием лозунгов о защите прав детей всевластные и никому не подотчётные ювенальные органы способны забрать, в том числе грубо нарушая при этом законодательство, любого ребёнка из любой семьи по любому, самому абсурдному поводу, а также диктовать родителям, как нужно воспитывать собственных детей, поскольку принципы ювенальной юстиции предполагают воспитания детей социумом (психологи, врачи, учителя), а не родителями.

По мнению Галины Яшиной[неавторитетный источник?], произвол западных служб ювенальной юстиции обусловлен их фактически неограниченными полномочиями, весьма широкой трактовкой прав ребенка при практически полном отсутствии у него обязанностей и полнейшим игнорированием прав родителей, что косвенно подтверждает журналист Михаил Леонтьев. Публицист Татьяна Шишова уверена, что применение ювенальной юстиции приведет к растлению детей, так как родители и учителя юридически потеряют рычаги воздействия на них, школьная дисциплина рухнет. Ребенок будет сам решать, что он хочет делать, и в случае противодействия взрослых, сможет подавать на них в суд, что подтверждается опытом, полученным на Западе. Показателен случай во Франции, описанный писателем Анатолием Гладилиным в книге «Жулики, добро пожаловать в Париж» (2007 г.), в котором полиция долго ждала, пока одному малолетнему преступнику исполнится 18 лет (во Франции по достижению человеком 18 лет, на него перестает распространяться действие ювенальной юстиции), когда же его арестовали, то оказалось, что за свою несовершеннолетнюю жизнь он совершил несколько сот тяжких преступлений, причем иногда совершал 5−7 преступлений в день. Писатель отмечает, что такая мощь мало кому из взрослых преступников могла присниться. В то же время, по словам д.ю.н., профессора Данила Корецкого сегодняшние разговоры о ювенальной юстиции сводятся к бесконечной «гуманизации» наказания, по существу, к безнаказанности преступников.

Юрист-правозащитник Игорь Смыков считает, что проект «Ювенальная юстиция» является частью информационной войны, цели которого — устранить родителей и педагогов от воспитания детей, в то время как молодым поколением займутся специалисты по «правам и свободам ребенка» (толкуемые в либерально-нигилистическом ключе). Директор «Института демографических исследований» Игорь Белобородов придерживается мнения, что существует три основные, заинтересованные в введении в России ювенальной юстиции, группы: чиновники, склонные к коррупции, гомосексуалисты (они не могут иметь собственных детей, поэтому их надо у кого-то отобрать) и «грантополучатели, которые по наущению неких таинственных филантропов будут получать дополнительное финансирование за каждого ребенка, изъятого из семьи».

Наибольшее сопротивление в России ювенальная юстиция встречает со стороны православной общественности.

http://ru.wikipedia.org/wiki/Критика_ювенальной_юстиции_в_России