Пожары и дым как обрамление системного кризиса или Куда мы выйдем из холодной гражданской войны

Москвичи, похоронившие в эти недели тысячи близких и жившие в задыхавшемся мегаполисе, что уж говорить о населенных пунктах, расположенных в прямой близости от горящих торфяников, лето-2010 не забудут. Оно войдет в историю больших бед нашего народа. Однако статья не совсем об этом, и я не стану повторять рефрен большинства СМИ про «поджигателей-шашлычников, которые по воскресеньям…», что впервые «с 72-ого года,… за 120 лет,… за всю 1000-летнюю историю», не буду напоминать и о том, что МЧС имело всего 4 самолета, а профессор Данилов-Данильян лишь на одном информканале и единожды внятно напомнил — «учёные многократно взывали к руководству…, предупреждали про торфяники…». Я не про это…

Чтобы докопаться до причин…

Поиск причин происшедшего уже начался и противоборствующие политические группировки охотно подбирают стрелочников. Пожары гасят, а подковёрная борьба разгорается. Между тем, вопрос об очередном бедствии надо, наконец, поставить так, чтобы от него нельзя было уйти, чтобы его не свели к забалтыванию или к вымещению внутриноменклатурных счётов. Кто или что довело Россию до ручки, почему потеря Родины — не грозящая опасность, а разворачивающаяся реалия.

О причинах, хотя, конечно, в косвенной форме, рассуждают первые лица системы при каждом очередном форс-мажоре. Председатель правительства, прилетевший в Кузбасс из-за гибели на «Распадской» девяноста шахтёров, признал, что порядок надо навести во всей угледобыче, в управлении всей отраслью. Трагическая ситуация июля — августа побудила президента предложить вечному спасателю Шойгу «подумать над предложениями по организации системы защиты лесов». Если кто-то ещё не готов сделать выводы, добавлю несколько «наводящих ответов». По уровню ВВП страна нынче занимает 40-е место в мире (при Николае II — 3-е, при коммунистах — 2-ое), по потреблению табака и спиртного — первое место (в 1913-ом году — 60-ое!), по качеству человеческого материала (универсальный показатель ООН) из первой десятки во времена СССР мы перешли на 70-е место, ежегодно население России уменьшается на 700 тысяч человек (Даже во времена массового уничтожения в ГУЛАГе нас, почти ежегодно, становилось больше). Система здравоохранения давно разрушена, при всех «резонансных авариях» пострадавших везут в Москву, а людей страдающих серьёзными недугами на спонсорские деньги лечат только за рубежом, система образования деградировала из-за ЕГЕ и коррупции (90% студентов МГУ поступают туда за взятки)… Детсады, школы, больницы закрываются. Более половины доходов государства уходит на мздоимство… Если и после сказанного кто-то не сделал вывод, то ему уже не помочь.
Мы находимся в состояние обостряющегося системного кризиса.

Когда кризис начался?

Вы думаете, с приходом Путина? — Нет, Ельцина?

Как писал Солженицын, ХХ век Россия проиграла. Честные, но наивные поклонники коммунизма должны найти в себе мужество и признать — большевицкий эксперимент над Россией провалился. Никакого «свободного развития каждого как условия свободного развития всех» в условиях невиданных в 1000-летней истории страны репрессий не было, никакой «социальной справедливости» и «власти труда» в совдепии не наблюдалось. Ведь социализм по Марксу — это отсутствие эксплуатации как следствие отмены частной собственности. Но история СССР — это история анти-социализма, это присвоение номенклатурой всех богатств России и эксплуатация трудящихся партгосаппаратом.

Между тем, советское прошлое для многих россиян сегодня представляется более желанным, чем постсоветское настоящее. И не потому, что оно было «правильным», но потому, что нынешний порядок ещё более «неправильный», чем прежний. Советские люди не имели политических прав — ни свободы слова, ни свободы собраний, но имели социальные права. Лечение, образование, жилье (если повезло его получить) были бесплатными. Сегодня граждане лишены, по существу, и политических, и социальных прав.

Вторичный системный кризис состоит в том, что после семи потерянных советских десятилетий, проводившийся двадцать лет «курс реформ», навязанные цензурируемыми СМИ и бюрократией новые ключевые правила и ценности постсоветской жизни также доказали свою непригодность и нуждаются в срочной замене. В результате крайне затянувшегося кризиса мир махнул на Россию рукой. А внутри страны холодная гражданская война (место «врагов народа» заняли откуда-то повыползавшие «экстремисты всех мастей») начинает перерастать — от Кавказа через Дальний Восток и Химки — в войну горячую.

Советские люди мечтали о свободе и после 85-ого, после 91-ого года мы начали её обретать. Свобода, повторю и сегодня, очень важна, но, теперь мы точно знаем, что выше и важнее свободы мораль и она должна быть неприкосновенной. Особо значимы народные, национально-культурно-исторические традиции, которые, если и меняют, то только при условии максимально бережного, трепетного к ним отношения… Тот же, кто, апеллируя к свободе, игнорирует семейные нормы, растлевает молодежь, превращает государственное и негосударственное ТВ, сцену, экран, эстраду в механизмы героизации криминала, насилия, нецензурщины, пошлости, в машину насаждения извращений, тот сажает семена зла. Свобода от морали России не нужна!

Отстававшую от запросов общества советскую плановую экономику заменил, наконец, рынок. Но действующая его гайдаровская модель оказалась хуже советской. Сравним реформы в России и ФРГ. Начатые в 1948 году Людвигом Эрхардом в поверженной Германии экономические преобразования через 20 лет вывели страну в мировые лидеры, прощание с III Рейхом прошло у немцев относительно легко и быстро. У нас же после 20 лет реформирования большая часть населения с надеждой смотрит в советское прошлое. Вопреки отечественным традициям, нам навязан рынок, где продается всё, мерой всех вещей и отношений являются деньги и только деньги. Купить можно чиновника, лес, закон, должность, диплом, любовь, свободу от наказания, внутренние органы… В результате духовно-интеллектуальная жизнь российского общества заменена на михалковщину и собчаковщину. Страна отворачивается от политического класса, который состоит из деградирующего отстоя. Такой «порядок» необходимо как можно быстрее менять, России нужен разумно управляемый, демонополизированный, социально ориентированный рынок. Причем в ряде сфер, например, в искусстве, здравоохранении, науке, образовании, в спорте, культуре, в управлении рынок просто не нужен.

Провальной оказалась и проводившаяся в 90-ые годы приватизация, обогатившая бюрократию и не создавшая новых, независимых собственников. Прихватизация в купе с диким рынком и извращенными свободами низвела многоотраслевую и в некоторых областях достаточно продвинутую советскую экономику до уровня обслуживающего развитые страны сырьевого придатка. В большинстве сфер жизни произошла невиданная социальная поляризация, 4 миллиона теряющих человеческий облик вытолкнутых на улицу бомжей пока ещё мирно соседствуют с также потерявшими человеческий облик сотнями миллиардеров. Большинство регионов страны пустеет, а более активная часть населения переезжает в столицу, превращая Москву в болезненный супер-мегаполис. Изъять незаконно присвоенное, конечно, можно, хотя и не легко. Но главное состоит в том, чтобы провести приватизацию по гласным и адекватным правилам, создающим класс реальных владельцев, причём, прежде всего, малых и средних собственников.

Повторю и подытожу: постсоветский курс, правила, внедрённые антипатриотичной реформаторской бюрократией — это и есть наша новая беда, усугубившая советскую тоталитарную катастрофу. Заведя страну в тупик, власть не собирается готовить программу выхода из кризиса, да она и не хочет его замечать. Когда президент с некоторой тревогой заявляет — никто не знает, каким будет следующее лето — он показывает, что происходящее сейчас не случайный, пусть и трагический, сбой какого-то элемента системы, который вот-вот устранят. Напротив, он дает понять, что власти не могут управлять процессом и не защищают страну от новых Саяно-Шушенских катастроф, новых взрывов на железных дорогах…

Об идентичности страны. Наиболее опасное анти-действие бюрократии — запрет на определение того, что такое Россия, в какой стране мы живем, каковы наши глубинные ценности, другими словами, какова Российская идея и идентичность. Не ответив на эти вопросы, нельзя понять, кто наши друзья и враги (если они есть), какую Родину защищает наша армия, кто у нас герой, а кто — анти-герой, каковы завтрашние и послезавтрашние цели государства и общества. Игнорируя голоса учёных, чиновники время от времени вбрасывают в СМИ формулы, изобретённые администрацией президента или каким-то привластным олигархом и имитирующие решение проблемы нацидеи. Такой подход также нелеп, как если бы законы физики формулировал обком партии. Российскую идею надо не выдумать, а выявить, и эту задачу решила наука, но чиновники не хотят её слышать.

Подходя формально, после распада Союза у нас имеется три пути. Новая Россия — это новый СССР. Но бежать в ХХI веке вместе с Северной Кореей и Кубой может только безумец. 20 лет власти забалтывают ответ на вопрос о причинах распада страны. Глубинная болезнь состояла в том, что советская система основывалась на навязанной властью лживой идее. Крах комидеологии привел к краху государства. Поэтому возврат в «уменьшенный и исправленный СССР» недопустим.

Другой формально возможный вариант — Россия отказывается от всей своей истории и догоняет Запад. Такой маршрут нелеп хотя бы потому, что наша история в пять раз старше американской.

Третий вариант начну с важного пояснения. Не все заметили, что российская государственность разорвана во времени, тысячелетняя Россия и СССР — государства разные, как различны ФРГ и III Рейх. У России и Советского Союза разные названия, гербы, флаги, гимны, совершенно разные формы правления (думская монархия это не диктатура пролетариата), силовые структуры, разное право, мораль, разная социальная структура и формы собственности… Ленин прямо и открыто декларировал свою цель — разрушение старого государства. О том, что над российской историей (а не территорией, как думал Черчилль) опускается «железный занавес» впервые в 1918 году написал Василий Розанов… Добавлю, что Союз ССР и историческая Россия не просто разные, они не совместимы и взаимоисключающи. Между ними госпереворот 17-ого года, гражданская война, ВЧК-КГБ, Голодомор, раскулачивание, расказачивание, коллективизация, КПСС…

Признав, что историю разрезал красный бронепоезд, мы сталкиваемся с важнейшим вопросом — чьи же мы наследники — Совдепии или исторической России? Правильный путь — это Преемство, насколько оно еще возможно, с исторической Россией, разумеется, с учётом происходившего в СССР и за рубежом. Важный аргумент в пользу Преемства состоит в том, что именно этим маршрутом успешно выходят из тоталитарного прошлого наши соседи — Польша и Эстония, Венгрия и Словакия, Литва и Словения, не потерявшие 20 лет впустую.

А вот на практике у нас осуществляется четвертый вариант. Фактически, нынешняя власть лишает Россию лица, лишает места в мировой истории и культуре, поскольку реализует проект «винегрет-идентичность». Утром проводится политика просоветская, вечером — анти-, днем пророссийская, завтра — антироссийская, в полдник — прозападная, а после завтрака — антизападная, смотря что выгодно. При этом главной остается линия гримированного неосталинизма. На практике это ведет к тому, что, видимо, скоро полицаи будут охранять сталинские билборды, Ленина в мавзолее и Николая II — в Петропавловке. За вытекавшую из пакта Молотов — Риббентроп Катынь Кремль извинился, а за оккупацию Бесарабии, проведённую в соответствии с тем же пактом, отвечает громко напомнивший о советской оккупации Кишинёв, лишенный за это российских покупателей своего вина… Постсоветская Россия стала единственным в мире государством, практикующим одновременно несоединимое «лево- и правостороннее идеологическое движение», как бы происходящее под лозунгом «Добро пожаловать немецко-фашистским захватчикам». Такая политика, ведущая к деградации России, соответствует интересам новой «элиты» ибо, разрушая всякую систему координат, ликвидируя пункт отсчёта, точки около ноля, она снимает вопрос об ответственности за прошлое, настоящее и будущее.

Итак, вновь подытожу и повторю — нам надо понять и договориться с самими собой — стране остро необходимо решение вопроса об идентичности, более того, нам необходим общенациональный консенсус в понимании прошлого и настоящего, что позволит сформулировать стратегию и наметить адекватные планы на будущее. Позиция автора совпадает с теми, кто принимает маршрут Преемства.

Перейдем теперь от стратегии к тактике — кто и каким образом может начать выводить страну из системного кризиса?

Предложения для обсуждения.

Я согласен с уже высказывавшимися предложениями М. Горбачева и Г. Попова — необходима смена элит, старт которой могут дать всеобщие выборы. Лишь свободные выборы способны снизить опасность перехода холодной гражданской войны в горячую. При этом надо разрешить небольшой лингво-политический парадокс — нет для нас ничего дороже страны, её единства, но партия, присвоившая себе соответствующее название никогда больше не должна участвовать в выборах, её членам предстоит длительный отдых от политики.

Чтобы добиться проведения демократических выборов надо создать общественные Комитеты спасения для начала на федеральном уровне. Поскольку все существующие гражданские объединения — от Общества потомков русских дворян до «Солидарности» в той или иной мере находятся под контролем номенклатуры, в состав федерального Комитета спасения можно выдвигать и выбирать индивидуально путем голосования в Интернете. Я бы выдвинул в Комитет майора Дымовского, защитницу Химкинского леса Евгению Чирикову, Михаила Ходорковского (пока заочно), Михаила Горбачева, Александра Подрабинека, Юрия Шевчука. Я не знаю, как они относятся к написанному. Но соображений и предложений сформулировано уже достаточно, поэтому предлагаю всё это обсудить на сайте и на страницах газет, готовых этот текст опубликовать.

Когда Комитет спасения удастся сформировать, я бы в число первых его задач предложил включить требование к властям представить полный Отчёт о количестве погибших из-за задымления в Москве, в других городах и населенных пунктах. Надо, также, постараться добиться, чтобы люди потерявшие жилье, не ждали его 65 лет, как это приходится «воспетым» элитой ветеранам Великой войны.

Пост скриптум. В выпусках теленовостей есть рубрика «Без комментариев». Закончу статью двумя удивившими меня фактами, которые оставлю почти без комментариев.

Факт 1. Тираж всем знакомой газеты «Известия» в 2007 году составлял 240 тысяч экземпляров. В последние годы линия редакции была максимально близка к официально-правительственной. В условиях полуцензурируемых СМИ, когда между изданиями всё же сохраняется небольшая конкуренция, тираж последовательно проправительственной газеты… нет, не вырос, он упал до 21 тысячи экземпляров! Подходит ли эта власть и её курс России — вопрос риторический!

Факт 2. Про Игоря Сутягина, который передавал западной кампании открытые материалы и выводы из них о нашем военно-морском флоте и был за это осуждён, многие знают. Не раз в публичных разговорах и в частных беседах я говорил, что этот человек не вызывает у меня симпатий. Правда, подробностями его дела я не интересовался.

Недавно я прочитал интервью с Игорем… Он рассказал, что целенаправленно подбирал материалы так, чтобы представить нашу страну в максимально выигрышном свете. Это признал и суд. Вот что пишет сам Сутягин (Новая газета за 11 августа с.г.) «Оценив в полном объёме все материалы, один из трёх гособвинителей Генпрокуратуры на моём втором, московском уже, процессе, впрямую задал мне вопрос: «Ну хорошо, вы пытались перед иностранцами отстаивать интересы России. Но кто дал вам право на это?!»

7 лет заключения за защиту интересов страны — и вы говорите, что режим не оккупационный?!

http://www.echo.msk.ru/blog/i_chub/703 776-echo/