Почему за границей к моим разработкам дикий интерес, а России они в тягость?

В октябре 2010 года «Известия» опубликовали беседу с профессором Владимиром Чигриновым «Почему в России я не стоил ничего, а за границей стою очень дорого?». Профессор Чигринов — ведущий мировой авторитет в области дисплеев. Он долго работал в Академии наук, но 10 лет назад, чтобы не менять профессию, уехал в Гонконг. Коллеги говорят, что прибытие Чигринова на заседание Международного дисплейного общества, где он единственный представитель Восточной Европы, — все равно что визит Сталлоне на киностудию. Несмотря на успехи за рубежом, русский профессор пытается выстроить отношения с Россией, но будто в стену упирается. После прошлогодней публикации «Известия» переслали в Гонконг множество заинтересованных писем. Жарким летом 2010 года профессор Владимир Чигринов вновь посетил Россию.
Сергей Лесков

И: Дорогой профессор, год назад вы рассказывали, что собираетесь купить в Гонконге виллу. Сбылись планы? И вообще, как жизнь?

Владимир Чигринов: Купил замечательную 4-этажную виллу с садом и чудесным видом на горы. А с другой стороны — море. Дизайн собственный, в журнале перепечатали. Надо часть кредита выплатить, но в этом году в Университете науки и технологий зарплату мне еще повысили. Одна из моих фундаментальных работ по фотоиндукции попала в десятку самых цитируемых публикаций авторитетного журнала Japanese Journal of Applied Physics за всю историю его существования. Мои студенты получили от правительства Гонконга премию в 30 тысяч долларов за лучший проект в области дисплеев. Написал за год новую монографию, в этом году выходит еще одна. За 10 лет в Гонконге я сделал значительно больше, чем за 25 лет в России.

И: Год назад вы говорили, что вдали от России сходите без нее с ума. Удалось наладить связи с российской наукой? Набирает обороты мегакорпорация «Роснано», которая работает в вашей области. Объявлен стратегический курс на модернизацию, на инновации, на внедрение современных технологий…

Чигринов: Противоречивые впечатления. Только что побывал в Курчатовском центре, говорил с директором Михаилом Ковальчуком, посмотрел новейший NBIC-центр. Я просто поражен. Не знаю в Европе NBIC-центров, которые можно сравнить с российским, в мире их наперечет. И это не слова, как часто в России, это реальные люди, реальное оборудование с реальными научными планами. Ковальчук предложил мне участвовать в создании жидкокристаллической лаборатории — буду думать.

Сильное впечатление производит инициатива Медведева по модернизации страны и по проекту «Сколково». Я слушал президента на Санкт-Петербургском экономическом форуме, куда меня пригласила министр Набиуллина. Мне эта речь очень понравилась. По опыту технологических парков в Гонконге и в Китае могу сказать, что мало купить хорошее оборудование, надо найти людей, которые способны заниматься инновациями. Даже в Гонконге их найти трудно. Но в России инноваторов совсем мало. Лидеры страны могут призывать к инновациям, но в бюрократической среде хорошие идеи тормозятся. Даже Курчатовский центр при всех его возможностях задыхается под гнетом глупых бюрократических правил. Где это видано — реактив надо ждать 3 месяца!

К сожалению, этим страдает корпорация «Роснано». Многие мои коллеги не желают иметь дело с «Роснано» именно из-за чиновничьего отношения, которое в корне противоречит духу инноваций. В Израиле функции «Роснано» исполняет организация, где работают два эксперта. В «Роснано» 700 человек, половина денег уходит на аппарат. Я получил приглашение на очередной нанофорум в Москве. Но гораздо важнее продвинуть уже одобренный «Роснано» проект по жидкокристаллической электронной бумаге, которую можно чуть не бесконечно использовать для ценников, кредитных карт, объявлений. «Роснано» не может реализовать проект в России и осторожно предлагает мне отказаться от него. Отказаться легко. В Китае к моим проектам по электронной бумаге дикий интерес, внедрение будет быстрое, но мне хотелось помочь России. В этом году в Гонконге и в США начались работы по энергосберегающим дисплеям с повышенной цветопередачей, которые в России не вызвали интереса. И в то же время «Роснано» не освоить заявленные объемы, и поэтому она переходит на проекты, которые к нанотехнологиям не имеют отношения.

И: Сталин говорил: нет человека — нет проблемы. Теперь надо сказать иначе: нет человека — есть проблема. Но у нас имеется ресурс — соотечественники за рубежом, к сотрудничеству с ними призывает президент РФ. Создана даже Ассоциация русских ученых за рубежом. Можно ли обратить утечку умов вспять? В Китае это удалось — возвращаясь домой, китайские профессора получают зарплату больше, чем на Западе, и работают на современном оборудовании.

Чигринов: Большинство русских ученых за границей хотят сотрудничать с Россией. Но беда в том, что, какие бы слова ни говорил президент, этого не хотят руководители российской науки. Причина проста — станет очевидной их некомпетентность. Ощущается явное противодействие возвращению ученых. Я посещал лекции и конференции в России — обсуждение на уровне работ, написанных 20 лет назад. Иностранные компании жалуются, что не могут найти в России специалистов нужного уровня, поэтому инвестиции в инновационный сектор тормозятся. Российские статьи по электронике повергают в ужас. Новейшие достижения неизвестны. Или уже непонятны. Разрыв между мировой наукой и российской расширяется и грозит превратиться в пропасть. Пора опомниться и понять, что Академия наук утратила позиции, и делать на нее ставку — серьезная ошибка.

И: Одна из самых острых тем в России — ЕГЭ. Как в Китае, сделавшем ставку на инновации и образование, решается ключевой вопрос о переходе из школы в вуз?

Чигринов: В Китае и Гонконге действует система, сходная с ЕГЭ. В нашем университете конкурс 10 человек на место, принимаем с 85 баллами из 100. Приписки и взятки невозможны — китайские наказания такие, что в России не приснятся. В бакалавриате плата за обучение в пересчете на рубли — 20−40 тысяч в год. В магистратуре и аспирантуре плата 80 тысяч, но стипендия высокая, и за 1−2 месяца годовые расходы покрываешь. Оборудование, на котором работают студенты, на уровне лучших мировых лабораторий.

Было бы полезно, чтобы в Гонконге обучались студенты из России. Я побывал в двух лучших университетах Санкт-Петербурга — надеюсь, проект реализуем, и ничего платить не придется. Постараюсь в этом году пригласить в Гонконг на международную конференцию по дисплеям толковых специалистов из России. Недавно в нашем университете побывал Дерипаска, его компания вышла на биржу Гонконга. Чтобы завоевать популярность, а в Гонконге без поддержки образования и науки это невозможно, он подарил университету $ 1,5 млн. Благодаря этому визиту я познакомился с президентом университета, поскольку меня показали русскому олигарху как единственного профессора из России на высшей ставке.

И: Новые электронные гаджеты появляются на свет быстрее, чем из-под курицы выскакивают яйца. Мы еще не успели привыкнуть к iPhone, как появился iPad. Кино переходит на новый 3D-формат. В основе прогресса лежит модернизация дисплеев, что неизбежно, поскольку 80% информации человек воспринимает через зрение. Дисплеи — это ваш фронт. Можете дать прогноз, чего нам ждать от электронно-компьютерного мира?

Чигринов: Плазменные дисплеи и телевизоры будут скоро повсеместно вытеснены жидкокристаллическими. Качество изображения зависит от минимального размера пикселя, но близок предел — 200−300 микронов. Дальнейшее снижение глаз заметит, только если уткнуться в экран носом, а это опасно из-за облучения. Прогресс уйдет в сторону 3D-технологий, хотя для некоторых людей они могут быть вредными. В Азии уже начинается массовый переход на объемные 3D-технологии. Дело настолько освоенное, что в Гонконге уже снимается первый 3D-порнофильм. Самое широкое применение 3D-технологии найдут в хирургии, в дизайне, в военном деле, где может случиться настоящая революция.

Думаю, скоро появятся проекторы размером в 1 кубический сантиметр, которые позволят передавать изображение, кино или видеоконференцию из мобильного телефона на любой экран, вплоть до своих очков. Войдут в моду гибкие дисплеи — телефон можно будет носить на руке, как часы, а компьютер скатывать в узкую трубочку и засовывать, как расческу, в карман. Эти проекты будут быстро реализованы в Азии, но Россия еще может вступить в конкуренцию. Но для этого инноваторы должны победить бюрократов.