Роль Православной Церкви в формировании гражданского самосознания на современном историческом этапе Российской государственности

За прошедший ХХ век Россия дважды пережила радикальный разлом государственного устройства и общественного бытия: от сословного общества Российской империи к? социалистическому обществу? Советского Союза, завершив век в новых границах Российской Федерации, с революционным изменением политического устройства и экономических отношений. ?Время разбрасывать камни и время собирать камни? (Ек. 3, 3, 5) — в последнее десятилетие часто вспоминалось это изречение из книги Екклесиаста.

Но разбрасывать камни многовекового общественно-государственного здания легче и быстрее, чем созидать новое здание. Архитектурного проекта, который возникает в разгоряченном воображении современных политтехнологов, оказывается недостаточно, чтобы построить что-либо достойное и основательное.

Сегодня предлагается модель гражданского общества, созван? гражданский форум?, который призван осуществлять обратную связь между демократически избираемой государственной властью и обществом, эту власть избравшим.

Но при этом упускается из виду существенный момент: в сознании российского населения трансформировалось или стерлось фундаментальное понятие гражданственности, которое очевидно и безусловно имеет глубокие исторические корни. Если бы сейчас провести социологический опрос — ?что такое гражданин России?, думается, для значительного большинства это означало бы лишь страну проживания. Без гражданского самосознания нет смысла говорить о? гражданском обществе?, но вряд ли сегодня возможна реальная самоорганизация публичной жизни. (Простые примеры: некогда активно влияющие на школьную жизнь родительские комитеты практически прекратили свою деятельность; методические объединения учителей никак не воздействуют на проекты реформирования образования, на введение в школьные программы сомнительных по своей научности предметов (типа ?валеологии?), создание общественных советов на ТV, обычных в европейских странах, у нас превратилось в неразрешимую проблему).

Возникает естественный вопрос, почему же в условиях политической свободы не развивается гражданская самоорганизация и саморегулирование: пытались, к примеру, возродить земское движение, но безуспешно, ибо поддержки? снизу? эта идея не нашла, как не получила должного развития и идея? Русской школы?.

Чтобы ответить на этот вопрос, придется вспомнить определение значения слова? гражданин? в? Толковом словаре живого великорусского языка? Владимира Даля: ?гражданин — член общины или народа, состоящего под одним общим управлением; каждое лицо или человек, из составляющих народ, землю, государство?. Если человек не осознает личную причастность к своему народу, как культурно-исторической общности, если у него отсутствует органическая связь с родной землей, если ему? за державу не обидно?, т. е. он безучастен к судьбе государства Российского, то, по определению, он не гражданин своего Отечества, а? житель?. И самочувствие у него тоже, что у проживающего в коммунальной квартире. Коммуналка — не наследственный отчий дом, который каждое новое поколение стремится обустроить получше (стоит вспомнить звания? почетный гражданин?, даруемое до революции купцам и недворянам за общественные заслуги, или еще одно отличие? степенный гражданин?, жалуемое за службу по городским выборам). Как сказали бы сегодня, ?активная гражданская позиция? в России XIX — начале ХХ веков поощрялась. Гражданственность воспитывалась, впитывалась с детства, буквально с молоком матери. Обратимся еще раз к словарю Владимира Даля: ?гражданственность — состояние гражданской общины: понятия и степень образования, необходимые для составления гражданского общества?. Важно отметить, что определения Даля отражают те традиционные нравственные категории, в которых мыслилось? гражданское общество?. Фундамент такого общества составляют гражданские доблести: ?мирные и миротворные; честь, любовь и правда?¹.

Как видим, сам термин? гражданское общество? не обозначает исключительно реалии западной демократии новейшего времени, в которой понятия, стоящие за словосочетанием? гражданское общество?, совершенно другие по существу. В иностранной либеральной мысли? необходимым условием для состояния гражданского общества? считается право человека на автономную жизнь в обществе, личный? суверенитет гражданина?. За такую модель гражданского общества ратует и отечественный либерализм.

По философскому определению Гегеля, суверенитет — это? уверенная в себе субъективность?. Однако в информационный век, при открывшихся технологиях манипулирования общественным сознанием классические определения не работают. Истинная свобода человеческой личности определяется не в сфере социально-политической, а в онтологии и реализуется в сфере духовной. Поэтому Русская Православная Церковь всегда считала, что подлинно гражданское общество созидается на духовно-нравственных объединяющих началах.

Историческая роль Православия в формировании гражданских добродетелей очевидна. Ведь само понятие? гражданские доблести? коренится в православной этике.

Православные христиане, сознавая себя гражданами Небесного Отечества, являются одновременно и гражданами Отечества земного. Не случайно святитель Филарет, митрополит Московский, сказал, что? худой гражданин в своем Отечестве и для Отечества Небесного негоден?. Мысль святителя Филарета находит обоснование в Святом Евангелии: того, кто с честью и по совести исполняет свой долг, можно уподобить? доброму рабу? из притчи Спасителя — ?В малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего? (Мф. 25, 23).

Служение Правде Божией начинается с добросовестного служения общественному благу, с малого — с соблюдения закона и сочувствия к ближним.

Когда святой Иоанн, Пророк, Предтеча и Креститель Господень проходил по всей стране Иорданской, проповедуя крещение покаяния для прощения грехов, спрашивал его народ: ?Что же нам делать? Он сказал им в ответ: у кого две одежды, тот дай неимущему; и у кого есть пища, делай то же. Пришли и мытари креститься, и сказали ему: учитель! что нам делать? Он отвечал им: ничего не требуйте более определенного вам. Спрашивали его также и воины: а нам что делать? И сказал им: никого не обижайте, не клевещите, и довольствуйтесь своим жалованьем (Лк. 3, 10−14).

?Гражданские доблести, мирные и миротворные, честь, любовь и правда? — это те добродетели, которые христианская душа стяжает в земном Отечестве и дает отчет Богу в Отечестве Небесном. В чинопоследовании Таинства Исповеди содержится исповедание грехов мирян: небрежение гражданским долгом, отсутствие душевных качеств, которые можно обозначить как отсутствие чести, иными словами — гражданского достоинства, — почитаются грехами, в которых человек должен каяться перед Богом: ?Согрешили: леностью к труду и недобросовестным исполнением порученных работ и дел по долгу службы, исполнением своих обязанностей с роптанием и небрежением. Согрешили: лукавством против ближних, обманом их, ложью, лицемерным обращением с другими и лестью… неимением прямодушия, верности, правдивости, уважительности, охранения и защищения чести других, скромности в словах и поступках, нестяжательности?.

Не следует думать, что исповедание грехов, связанных с небрежением гражданскими обязанностями, — это дань? Союзу Церкви с государством? в дореволюционной России. (Упрек, который нам бросают наши либералы). Общественный организм складывается и развивается в рамках государственности. Историческая реальность изменяет форму отношения Церкви и государства, но не изменяет принципиального отношения Церкви к общественному служению, что в равной мере относится и к? начальствующим? (мирской власти) и к простым гражданам. Достаточно обратиться к памятникам патриаршей письменности XVI—XVII вв., чтобы убедиться, что значительная часть ее направлена к обличению в обществе разных общественных язв и пороков, за которые, по словам патриархов, Господь карал народ свой.

Так в поучении патриарха Иоакима? О нашествии супостатов? мы видим нелицеприятное обличение нравственного состояния русского общества в XVII веке: ?О, великаго юродства! О, неслыханного беснования нашего!.. Когда бяху в нас толика бесстыдная любодеяния, пианства, убийства, грабления, лихоимания, кривосудия, татьбы, неправды,… от иноверных язык велию укоризну и понос тем себе приобретаем?¹.

В этом суровом обличении обращает на себя внимание удивительное для нашего времени чувство боли за униженное грехами достоинство народа и Отечества, чувство сопричастности общей болезни, выраженное словом? мы?, хотя Русь XVII века знала высочайшие образцы святости, гражданского мужества и подвига в Смутные времена? нашествия супостатов?.

Среди святых, почитаемых Православной Церковью многие прославились гражданской доблестью в своем земном Отечестве. Так в житии благоверного князя Михаила Тверского, который? положил душу свою за свое Отечество?, его подвиг сравнивается с с подвигом великомученика Димитрия Солунского, ?благаго отечестволюбца?. Многие святые Земли Русской воспитывали чувство гражданственности своим собственным примером. Какое общественно-государственное мышление было у святителя Митрофана Воронежского! Авторитет святителя заставлял прислушиваться к духовным советам такого своенравного самодержца, как Петр I. Неотъемлемые качества характера первого Воронежского епископа, как твердость и верность своему долгу, правдивость и прямодушие в общении с людьми, скромность и бескорыстие стяжали любовь к нему императора всероссийского. Святитель Митрофан активно участвовал в делах государства, деньги епархии и даже колокола храмов жертвовал на строительство флота воевавшего с агарянами, хорошо понимая, что это было необходимо для безопасности Державы, а следовательно и народа. После него осталось удивительное по простоте и глубине завещание, состоящее всего из 18 слов, которые дают нравственные ориентиры, охватывающие во всей полноте и духовную и гражданскую жизнь: ?Употреби труд, храни мерность: богат будеши. Воздержно пий, мало яждь: здрав будеши. Твори благо, бегай злаго: спасен будеши?.

Российская реальность прошедшего десятилетия свидетельствует о том, что гражданское самосознание формируют не столько? гражданские свободы? в юридическом смысле слова, сколько привитые человеку гражданские добродетели. Безнравственное пользование свободами не только разрушает в социуме понятие гражданственности, но становится опасным для самого существования социума как цивилизованного сообщества в рамках государства и права. Экстремизм, как выражение анархического состояния ума, рождается там и тогда, где воспитание гражданственности не стало первейшей задачей общества.

Русская Православная Церковь, ориентируясь на традиционные для Православия духовно-нравственные понятия гражданских добродетелей, полагает, что воспитание гражданственности в сознании нового молодого поколения россиян сегодня — наиважнейшая задача в государственном и общественном строительстве. Церковь открыта для сотрудничества со всеми общественными организациями, которые стремятся к благоустройству России. Отделение Церкви от государства вовсе не означает, что Церковь отказывается от своего влияния на общественную жизнь. В Декларации об отношении Церкви и государства, составленной по поручению Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917−1918 гг., требование полного устранения Церкви из общественной жизни сравнивалось с пожеланием, чтобы? солнце не светило, а огонь не согревал. Церковь по внутреннему закону своего бытия не может отказываться от призвания просветлять, преображать всю жизнь человечества, пронизывать ее своими лучами. В? Определении? Собора о правовом положении Церкви в частности говорилось:

— ?Православная Российская Церковь, составляя часть единой Вселенской Христовой Церкви, занимает в Российском государстве первенствующее среди других исповеданий публично-правовое положение, подобающее ей, как величайшей святыне огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Российское государство;

— Православная Церковь в России в учении веры и нравственности, Богослужении, внутренней церковной дисциплине и сношениях с другими автокефальными Церквами независима от государственной власти и, руководствуясь своими догматико-каноническими началами, пользуется в делах церковного законодательства, управления и суда правами самоопределения и управления;

— Государственные законы, касающиеся Православной Церкви, издаются не иначе, как по соглашению с церковной властью;

— Глава Российского государства, Министр исповеданий и Министр Народного Просвещения и Товарищи их должны быть православными;

— Во всех случаях государственной жизни, в которых государство обращается к религии, преимуществом пользуется Православная Церковь;

— Учреждаемые Православной Церковью низшие, средние и высшие школы, как богословские, так и общеобразовательные, пользуются в государстве всеми правами правительственных учебных заведений на общем основании? и др.

В ?Определении? впервые были сформулированы принципы положения Православной Церкви в современном многонациональном Российском государстве. Сохраняют они свое значение и в наши дни. Можно сказать, что здесь дана конкретная жизненная программа церковной православной политики. Программа, которая далеко еще не осуществлена.

Протоиерей Сергий Булгаков справедливо отмечал, что? Церковь, принимая юридическое отделение от области кесаря, от государства как свое освобождение, отнюдь не отказывается от задачи оказывать влияние на всю жизнь государства…, ибо это отделение остается только внешним, но не внутренним. Пути влияния Церкви при этом изменяются, оно приходит не извне, сверху, но изнутри, снизу, из народа, через народ?³. Сегодня этот путь — общественная реальность, если учесть, что согласно социологическим опросам более половины россиян заявляют себя православными. Мы, разумеется, понимаем, что далеко не все из них вошли в полноту церковной жизни, но такова их самоидентификация. Желание ориентироваться на традиционные нравственные ценности. Поэтому роль Православной Церкви в формировании гражданского самосознания на духовно-нравственных объединяющихся началах сегодня возрастает. Равно как и историческая ответственность за судьбу России.

Святая Православная Церковь пребудет на земле, по обетованию Спасителя, во все дни? до скончания века? (Мф. 28, 20), но история государства Российского напрямую зависит от духовно-нравственного состояния его граждан. Хорошо известно, что история великих государств и народов не единожды обрывалась, когда наступала духовная и нравственная деградация, лишая народ способности к дальнейшему общественному и культурному развитию. Уповая на милость Божию, Церковь направляет свою духовно-просветительскую и воспитательную деятельность на возрождение в обществе традиционных гражданских? доблестей? с тем, чтобы история государства Российского бесславно не оборвалась в третьем тысячелетии.

Воспитание ?гражданского самосознания? (в православном понимании) может основываться только на любви, причем любви конкретной и деятельной: научиться быть? верным в малом?. Думается, что никто, как Н.В. Гоголь, не определил так глубоко связь между Отечеством небесным и Отечеством земным. Без любви к братьям (нашим ближним) не обрести любви к Богу. ?Но как полюбить братьев, как полюбить людей? Душа хочет любить одно прекрасное, а бедные люди так несовершенны и так в них мало прекрасного! Как же сделать это? — вопрошает писатель и тут же сам восклицает. — Без болезней и страданий, которые в таком множестве накопились внутри ее и которых виною мы сами, не почувствовал бы никто из нас к ней сострадания. А сострадание есть уже начало любви… Вы еще не любите Россию: вы умеете только печалиться и раздражаться слухами обо всем дурном, что в ней делается, в вас все это производит одну черствую досаду и уныние… Нет, если вы действительно полюбите Россию, у вас пропадет тогда сама собой та близорукая мысль, которая зародилась теперь у многих честных и даже весьма умных людей, то есть, будто в теперешнее время они уже ничего не могут сделать для России и будто они ей уже не нужны совсем: напротив, тогда только во всей силе вы почувствуете, что любовь всемогуща и что с ней возможно все сделать. Нет, если вы действительно полюбите Россию, вы будете рваться служить ей, … А не полюбивши России, не полюбить вам своих братьев, а не полюбивши своих братьев, не возгореться вам любовью к Богу…?⁴