 |
| Фонд стратегической культуры | Нил Никандров | 30.06.2010 |
Не внесёт ли Москва «по настоянию» Вашингтона коррективы в ту энергичную политику, которую она проводит в последние годы в Западном полушарии, и, прежде всего, в отношениях с «популистскими режимами» — Венесуэлой, Боливией, Никарагуа, Эквадором?
Нынешние успехи на латиноамериканском направлении дались Москве нелегко. Вначале пришлось преодолевать откровенную враждебность администрации Буша, а потом — почти нескрываемое недоброжелательство президента Обамы с его консервативной командой, фактически унаследованной от республиканцев. Заявленный Обамой курс на «перезагрузку» отношений далёк от конструктивности. Практически все инициативы России на международной арене Вашингтоном саботируются, и особенно это заметно в Латинской Америке.
На исходе ХХ века многие борцы с «гегемонистскими претензиями бывшей Советской империи» прямо указывали: руки прочь от Латинской Америки! Это заповедник Соединённых Штатов, не надо раздражать «партнёров» самостоятельной политикой в столь географически отдалённом и неперспективном районе. Закрывались посольства, ликвидировались торгпредства, отзывались разведчики, сворачивалась корреспондентская сеть. «Аэрофлот» отказался от хорошо освоенных и весьма рентабельных маршрутов.
Сейчас кажется невероятным, что после беспрецедентного (заказного, конечно) разгрома «советского наследия» в Латинской Америке, всего за десять лет Россия сумела вернуться и закрепиться на «латиноамериканском плацдарме», создав благоприятные условия для развития отношений со странами континента. При этом «идеологический аспект» не имеет значения: Москва идет на сотрудничество с правительствами и лево-социалистической, и право-консервативной ориентации. Такой подход даёт хорошие результаты. Достаточно сказать, что торговый оборот России с латиноамериканскими государствами в 2005—2009 годах вырос с 6 млрд. до (ориентировочно) 18 млрд. долларов. Некоторые эксперты считают успехи российской политики в Латинской Америке «самым эффектным итогом международной активности Москвы в последние годы», «знаковым по своей сути», во многом способствующим «модернизации системы региональных отношений».
Кремль постоянно напоминает: развитие отношений России с Латинской Америкой не направлено против третьих стран. Однако бывшие «советологи», которые сейчас предпочитают называться «кремленологами», настойчиво выдвигают пропагандистский тезис о том, что Москва, закрепляя свое присутствие в Латинской Америке, «зеркально» отвечает тем самым на «цветные революции», организованные Вашингтоном в Российском геополитическом пространстве (в странах бывшего СССР).
Стратегическое партнерство Москвы и Каракаса безапелляционно подаётся североамериканской «чёрной пропагандой» как первый этап неминуемой военной экспансии России в Южной Америке. Мол, Венесуэла — это только начало «русского натиска на Америку». В перспективе — «создание» российских военно-морских баз в Эквадоре и Никарагуа, а также сухопутной (ракетной) базы в Боливии, которая «станет ответом на североамериканскую систему ПРО близ границ России и позволит русским контролировать всю территорию континента с самого уязвимого для США направления».
Экспертами Пентагона не исключается возобновление работы российского центра радиоэлектронной разведки в Лурдесе на Кубе, который до 2003 года обеспечивал контроль за территорией США.
Как тут не вспомнить, что в процессе налаживания российско-венесуэльских отношений в сфере военно-технического сотрудничества (ВТС), показательных прилётов стратегических бомбардировщиков ТУ-160 и совместных манёвров венесуэльского ВМФ с отрядом боевых кораблей Северного флота во главе с тяжёлым атомным крейсером «Пётр Великий», пропаганда США издевательски твердила о «ржавой военной технике», прибывшей из России. Но контрмеры были приняты Пентагоном на удивление быстро: на территории соседней с Венесуэлой Колумбии появилось сразу семь новых баз США якобы для борьбы с наркотрафиком и международными террористами.
Концепция внешней политики РФ, которая была утверждена 12 июля 2008 г., чётко указывает на задачу дальнейшего последовательного укрепления всестороннего сотрудничества со странами Латинской Америки и Карибского бассейна (ЛАКБ). Сейчас Россия поддерживает отношения со всеми 33 государствами этого региона. Со многими из них осуществляются взаимовыгодные проекты в области энергетики, высоких технологий, инфраструктуры и т. д. Россия ориентирована на налаживание взаимовыгодных связей с интеграционными объединениями в ЛАКБ — в первую очередь с объединением МЕРКОСУР, куда входят Аргентина, Бразилия, Уругвай, Парагвай, Венесуэла (завершающая процедуру своего полноправного вступления), а также ряд ассоциированных стран. Меморандум о взаимопонимании по вопросу создания механизма политического диалога и сотрудничества с МЕРКОСУР был подписан в ходе официального визита министра С. Лаврова в Буэнос-Айрес и Бразилиа 12−15 декабря 2006 г. МИД РФ готовит соглашение о переводе партнёрства и на другие сферы сотрудничества.
С явным интересом Россия отнеслась к созданному «популистскими» странами интеграционному объединению на социалистической основе — Боливарианской инициативе для народов Латинской Америки (АЛБА). С идейным вдохновителем и организатором АЛБА — Венесуэлой — Россия всесторонне взаимодействует, не ограничиваясь ВТС. На венесуэльской площадке действуют крупнейшие государственные и частные корпорации России — «Газпром», «Лукойл», «Роснефть», «Сургутнефтегаз» и другие. Их партнёром выступает компания «Петролеос де Венесуэла», с которой в начале 2010 года было подписано соглашение о создании совместного предприятия по освоению богатейшего месторождения «Хунин-6» в Поясе Ориноко. Его резервов хватит на 35−40 лет интенсивной эксплуатации. Общий объём инвестиций в проект составит 20 млрд. долларов.
Активная роль России в разработке углеводородных резервов Венесуэлы, которых, по подсчётам специалистов, хватит на 200 лет (!) эксплуатации, крайне раздражает американских ястребов. Они развязали бесперспективные войны в Ираке и Афганистане во многом из-за имперского хватательного рефлекса, чтобы завладеть нефтегазовыми богатствами этих стран и распоряжаться ими только в своих интересах. А ведь для получения более широкого доступа к разработке нефтяных месторождений в Венесуэле американцам требовалось очень немногое: отказаться от привычного имперского диктата в отношениях с боливарианским режимом, согласиться с тем, что углеводороды — законная собственность Венесуэлы, правительство которой и должно определять правила их добычи, распределения квот и коммерциализации.
