 |
| Интерфакс-Религия | 30.06.2010 |
— Недавний скандал вокруг оскорбляющей чувства верующих книги Ираклия Деисидзе «Тайная сходка» заставил Грузинскую патриархию выступить с призывом к руководству страны принять закон, «который бы мог защитить население от непристойности, защитить честь, достоинство и религиозные чувства личности и общества». Появление этой книги — намеренная провокация или проявление свободы слова и совести, которые необходимо защищать от «нападок клерикалов»?
— Появление так называемой книги, которая на самом деле называется еще оскорбительнее, чем сформулировали Вы, со стороны ее бездарного малолетнего автора является попыткой — увы, вполне успешной — привлечь к себе внимание общественности и заработать деньги. Но политической провокацией является то, что такая грязная книжка была выпущена тем же издательством, которое издает школьные учебники. К тому же ее презентация состоялась в государственном университете, носящем имя великого грузинского христианского просветителя Ильи Чавчавадзе — святого Грузинской православной церкви. Естественно, что Грузинская патриархия отреагировала на произошедшее. Плохо, что наше общество уже не в силах защитить неписаные законы морали и приличия, и требуются формальные запреты на аморальность.
— Как будет развиваться противостояние ультралиберального правящего меньшинства, опирающегося, насколько можно судить, на поддержку Запада, и православного большинства Грузии? Какова роль внешних сил в развитии этого конфликта?
— Уже вскоре после обретения номинальной независимости Грузия стала полем для самых причудливых экспериментов, интенсивность которых заметно усилилась после прихода к власти «розовых революционеров». Не является секретом, что за «революцией» 2003 года стояли влиятельные силы Запада. В «розовую» эйфорию вовлекли и Россию, которая потом, правда, спохватилась и начала критиковать «цветные революции» на пространстве бывшего СССР. В конце концов стало ясно, что западные проекты провалились повсюду — в Молдавии, Белоруссии, Армении, Азербайджане, Узбекистане, на Украине, в Киргизии — короче, везде, кроме Грузии. «Розовая» власть, проект, осуществленный раньше всех других «цветных» проектов, с превеликим трудом, но все же устояла (опять же, с западной помощью).
Эта власть послушна и покорна перед лицом своих западных, то есть американских, боссов. Вместе с тем она решительно подавляет волю собственного народа, учиняет разгром оппозиции и навязывает свои капризы всей стране, тем самым «преобразовывая» ее. Звеном этой цепи является и наблюдаемое нами наступление не только на Церковь, но и на саму православно-христианскую веру. Логично, что после того, как накалились страсти и на одном из телеканалов произошла драка между «либералами» и молодыми православными (в связи с обсуждением книги И. Деисидзе — «ИФ»), посольство США в Грузии сочло нужным выступить в защиту «свободы слова», в одностороннем порядке осудив активистов православного движения.
Участие внешних сил в возникновении и развитии этого конфликта не вызывает у меня сомнений. Если Грузинская церковь будет ограничиваться лишь вялыми заявлениями и призывами в пределах стен административного здания патриархии, то протестующих на улице православных и впредь будут сажать в тюрьму, а общество привыкнет к тому, что в стране есть привилегированная каста «либералов», которая под девизом свободы слова может оскорблять сакральные устои грузинского народа и внедрять в учебные заведения собственные представления и идеи. Ведь образовательная система, как и вся страна, именно в их руках. Мне трудно сказать, остались ли у грузинского народа и у Церкви внутренние духовные силы, духовная энергетика для сопротивления и победы.
— Можно ли говорить о радикализации позиций православных, чьи религиозные чувства откровенно оскорбляют, об увеличении количества людей, ведущих православный образ жизни? Или апостасия (отступничество от веры — «ИФ») шагает рука об руку с глобализацией, и идеи атеистов будут пользоваться все большим сочувствием?
— Могу утверждать однозначно, что усиление негативного отношения грузин к Западу за последние годы — а это факт — не в последнюю очередь связано с религиозной политикой грузинского руководства, обеспечивающей свободную деятельность иностранных сект и других неправославных конфессий в ущерб позициям православия. При обосновании этой политики власть ссылается на «международные стандарты», «западную демократию», «западные ценности», «цивилизованный мир» и тому подобное. Именно это вызывает раздражение у значительной части общества. Однако все это еще не влечет за собой автоматически ни увеличения количества людей, ведущих «православный образ жизни», ни наступления апостасии.
Что касается атеистов, то их нельзя ставить в один ряд с так называемыми либералами. Порядочные атеисты, в отличие от «либералов», понимают и признают грандиозное значение православия и традиций для выживания государства и народа, его самостоятельности, его лица… Так, например, недавно Институт Евразии, Общество Ираклия II и молодежное православное движение «Вперед!» провели уличную акцию в знак солидарности с заточенными в тюрьму (в связи с инцидентом на грузинском телевидении — «ИФ») семью активистами православного движения. Акция была немноголюдной, на ней не было ни одного духовного лица. Видимо, общество и Церковь пока не готовы к активным мирным протестам. Зато пришли пожилые представители коммунистической партии, а также публицист Тэмур Мирианашвили, которые не лицемерят и вопреки постсоветской моде не объявляют себя верующими или агностиками, а честно позиционируются как атеисты. Они поддержали наше обращение к патриарху Илии II, чтобы Церковь более активно заинтересовалась судьбой православных узников совести.
— «Институт свободы», рекламировавший книгу Деисидзе, уже неоднократно выступал с антихристианскими заявлениями. Несколько лет назад он призвал пересмотреть конституционное соглашение государства с Грузинской православной церковью, согласно которому Церковь признана главенствующей религиозной организацией Грузии. А как по-Вашему, правильно ли, что в XXI веке религиозная структура получает столь обширные права? Отвечает ли конкордат требованиям современности?
— На мой взгляд, не совсем. Но это не значит, что моя позиция вытекает из секулярно-либеральных представлений. Наоборот, я считаю конкордат в существующем виде не соответствующим современности всего лишь потому, что он в меньшей степени закрепляет приоритетность православного вероисповедания, фокусируя внимание на отношениях между Церковью и государством. Но Церковь как организация и христианство как учение — не одно и то же.
Нынешняя власть нашла простой и самый эффективный способ борьбы с православием. Она поощряет Церковь материально: перечисляет ей бюджетные средства, предоставляет налоговые послабления, выделяет земли для строительства храмов, иногда одаривает высоких церковных чинов дорогими джипами и так далее. Этим власть создает видимость приоритетности православия в государстве и тем самым притупляет бдительность как общества, так и самой Церкви. А в основном вопросе — утверждении приоритета православного вероучения — со стороны государства не то что практически ничего не делается, напротив — поощряются провокационные вылазки «Института свободы» и подобных ему организаций, финансируемых с Запада. Православие в Грузии хотят замкнуть в ритуализме, внешних эффектах, лишить его реального содержания и места в жизни народа.
— Люди, хорошо осведомленные о происходящем на «кухне» грузинской государственной власти, убеждены, что окружение президента Саакашвили, как и он сам, не просто неверующие, но воинствующие атеисты. Чем объяснить, что во главе древнего православного государства оказались именно такие политические деятели? Симптомом чего это является?
— «Воинствующие атеисты нашего времени» — именно этот термин я и употребил в моих последних статьях и интервью, так что с Вашей оценкой полностью согласен. Симптомом чего является их нахождение у власти в древней христианской стране Грузии, мне трудно судить. Слово «симптом» чаще употребляют медики. Если Вы хотите намекнуть на то, что грузинское общество находится в нездоровом состоянии, — что ж, возможно, так оно и есть.
— В действиях Саакашвили, особенно в начальный период его правления, было много нарочито христианского, иногда до карикатурности. В том, с какой театральностью 23 ноября 2003 года он выпил чай бежавшего из здания парламента Эдуарда Шеварднадзе, читается пародия на причастие. Клятва на могиле Давида Строителя с обещанием восстановить территориальную целостность Грузии, очевидно, несла не только пропагандистский, но и мистический смысл…
— Да, верно, Саакашвили активно эксплуатировал религиозные символы для, скажем так, сакрализации поста президента в Грузии и тем самым собственного возвышения над обществом. Я оценил эти его шаги вкупе с его антиправославной по содержанию политикой как проявление американской «гражданской религии» — civil religion — в грузинских условиях. Бесовщина это или нет — не мне судить, но лично для меня политика Саакашвили в целом, несмотря на отдельные позитивные проблески, — проявление зла.
— Единая вера не помешала Тбилиси развязать войну против Южной Осетии. Высказывается мнение, что в грузинском сознании национализм часто оказывается на ступеньку выше православных ценностей. Согласны ли Вы с такой точкой зрения?
— К сожалению, национализм оказывается на ступеньку выше православных ценностей не только в грузинском сознании. Это общая беда, поразившая практически всю планету, но в особенности христианский мир, после возникновения национальных государств в XIX веке. С другой стороны, в XXI веке более актуален «цивилизационный» аспект «а-ля Хантингтон». Самоидентификация народов все больше определяется в рамках больших цивилизационных пространств. Это показывает опыт ислама, а также западного мира, консолидирующегося вокруг своих ценностей.
Мы, православные, пока не осознали эту ситуацию и ведем мелкие склоки и дрязги на узконациональном уровне. Это не в последнюю очередь связано с тем, что православный мир более чем на 90% оказался в «красном» поясе безбожного коммунизма, который потерпел крах, и бывшие сателлиты и осколки некогда могучей красной империи оказались в идеологическом вакууме. Впрочем, греки тоже не стали менее националистичными от того, что после второй мировой оказались в зоне влияния «свободного мира». Дело усугубляется еще и тем, что у православных нет общего верховного авторитета наподобие католического папы. У нас нет и единого церковного языка, в отличие от католиков (латынь) и мусульман (арабский), который сплачивал бы ряды православных народов. Мое скромное мнение состоит в том, что инициативу в свои руки должны взять церковные иерархи. Нужно более решительно идти по пути сближения национальных Церквей, а тем самым — православных народов.
— В начале 1990-х в ходе грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов православные Абхазии и Южной Осетии заявили о выходе из Грузинской церкви и обратились с просьбой о приеме под омофор Русской. Эта проблема до сих пор не решена. Какие пути ее разрешения Вы видите?
— При всем моем огромном уважении к абхазскому и осетинскому народам, правда превыше всего. Попытка выйти из Грузинской церкви и вступить под омофор Русской вовсе не обусловлена обидой абхазов и осетин на Грузинского патриарха, а является частью абхазского и осетинского националистического проектов, которые, как известно, возникли задолго до военных действий. Например, абхазы весной 1989 года созвали Народное собрание в селе Лыхны и потребовали вывода Абхазской АССР из состава Грузинской ССР. Именно по этой причине начались апрельские митинги в Тбилиси, подавленные 9 апреля советскими войсками. Наши абхазские и осетинские братья и сестры уподобляются тем украинским националистам, которые тоже создали свою «церковь» и не подчиняются канонической Русской церкви. Надо знать, что церковные и государственные границы вовсе не должны совпадать друг с другом, стремление политического отмежевания не должно влечь за собой и церковный раздел. Что же касается самих абхазов и осетин, то число верующих христиан среди них невелико. Этот фактор открывает местным политикам больше возможностей для манипулирования религией в политических целях, так как это не встретит серьезного сопротивления со стороны местного духовенства и приходов. Выход из ситуации видится в том, что Русская церковь должна провести серьезную миссионерскую деятельность среди этих народов и объяснить людям, в том числе и местным политикам, что национализм — это плохо, а христианство — выше всего. Аналогичную работу должна провести и Грузинская церковь внутри Грузии.
— Жизнь актуализирует «политическое православие», зовет верующих не ограничиваться молитвой в стенах монастырей и храмов. Где граница, до которой Церковь может вмешиваться в политику (в широком смысле этого слова)?
— Это очень обтекаемый вопрос, на который трудно ответить коротко. Церковь в любом случае должна быть нейтральной в политике и дистанцироваться от нее, но не тогда, когда дело касается попытки посягнуть на христианское учение и на саму Церковь или когда какой-либо тиран начинает устанавливать тотальную несправедливость.
— В России продолжают спорить о целесообразности введения в школах уроков религиозной культуры. Как обстоят дела с этим в Грузии? Есть ли смысл в преподавании подобных предметов, или духовное воспитание детей — обязанность родителей, и ему не место в светских школах?
— В грузинских школах и образовательной системе в целом царит беспросветный примитивизм. Сравним ситуацию с советским периодом обучения в школе: когда я учился, у нас в старших классах раздельно друг от друга преподавали историю народов СССР, мировую историю и историю Грузии. При этом преподавание предмета «История» производилось по историческим эпохам — Древний мир, Средневековье, Новая история, Новейшая история. Сегодня же в Грузии после образовательной реформы историю сделали одним предметом, история Грузии рассказывается в одном учебнике с мировой историей. О царице Тамар, к примеру, в учебнике для седьмого класса рассказано всего на одной странице — эдакая краткая «энциклопедическая» справка.
Но пострадал не только этот предмет. Из школьной программы по литературе исчезли шедевры грузинской агиографической литературы, грамматику объединили с литературой. Существенным упрощениям и слияниям подверглись и другие гуманитарные и естественнонаучные предметы. Произошла примитивизация школьного образования, при этом длительность обучения в школе продлили по западным стандартам на один год. Саакашвили распорядился закупить для всех школ дешевые ноутбуки, в которых будет размещена вся эта примитивная школьная программа: дети будут заниматься по компьютеру и куда в меньшей степени — по книгам. Он же заявил о плане пригласить в страну школьных учителей английского языка из англоязычных стран, дабы лучше обучать детей английскому. Все это я рассказываю, чтобы Вы сами догадались: в грузинских школах нет места ни для какого религиозного образования, об этом власть и слышать не хочет. Религиозное образование дается лишь в тех школах, которые находятся на балансе у патриархии. Духовное воспитание детей, конечно, в первую очередь — дело родителей, но представление о религии детям должна давать и школа — таково мое личное мнение.
— При каких условиях отношения двух православных государств могут вернуться в нормальное русло? Какова роль Грузинской и Русской православных церквей, православного сообщества обоих государств в этом процессе?
— На этот вопрос я уже ответил, когда сказал, что, по моему разумению, высокие иерархи Православной церкви (я избегаю употребления этого понятия во множественном числе — «Православные церкви», ведь Церковь едина и является наднациональной) должны идти по пути более тесных отношений и давать толчок интеграционным процессам. Грузинское руководство неспроста прилагает все усилия к тому, чтобы дискредитировать идею православного единства, очерняя эту великую христианскую идею как «империалистическую» и «кремлевскую». Ведется ревизия грузинской истории, поощряется ругать Ираклия II, который радикально сблизил Грузию с Россией. Не просто так интенсифицировались и нападки на фигуру Сталина, памятник которому в его родном городе Гори в конце концов снесли — ведь должно быть растоптано все, что связывает нас с Россией. А это, в первую очередь, православие.
Антиправославная политика Саакашвили, которая началась сразу же после его «воцарения» в январе 2004 года, имеет и антироссийскую мотивацию. За этим опять-таки стоят влиятельные силы Запада. Патриархи Русской и Грузинской церквей должны использовать свой авторитет и еще активнее пропагандировать духовное единство русских и грузин. Наша с вами общественность находится в состоянии уныния и скепсиса касательно будущего двусторонних отношений. Надо «разбудить» наши народы, а лучше других это могут сделать наши патриархи.
