 |
| ИА «Белые воины» | Павел Новиков | 23.04.2010 |
Польской стороной уже сделаны шаги по приведению в порядок русских воинских захоронений. Теперь необходимо провести розыскную работу в российских архивах с тем, чтобы эта добрая инициатива получила дальнейшее развитие. «Белые воины» и «Русская линия» призывают всех располагающих любой информацией о фамилиях и именах погибших под Лодзью в ноябре 1914 года офицеров и солдат Русской Императорской армии, поделиться ей с польской стороной или же поучаствовать в поиске этих сведений в центральных и региональных архивах. Этим будет оказано содействие благородному делу восстановления и сохранения памяти о подвиге наших предков во Второй Отечественной войне 1914−1918 годов. К сожалению, эта война, получившая в советский период название «Империалистической», известная сейчас как Первая мировая, в наши дни по сути забыта. Ведь воинских мемориалов посвященных ей в нашей стране почти нет, а большинство ее героев забыто.
Со своей стороны мы готовы координировать взаимодействие с польской стороной и постараемся направить специалиста для работы с архивными делами в Российском государственном военно-историческом архиве. В случае если кто-то располагает временем для работы в архиве, мы готовы предоставить все необходимую информацию для этого. Связаться с нами можно по адресу rg@rusk.ru (Р.Г. Гагкуеву), или novikov710@yandex.ru (П. А. Новикову).
Ниже мы предлагаем вниманию материал иркутского историка, д.и.н. Павла Новикова, рассказывающий как о Лодзинской операции, так и о шагах польской стороны об увековечении памяти русских воинов погибших на польской земле.
Лодзинская операция 1914 г.
 |
| Православное кладбище в Лодзи, на котором лежат русские солдаты, павшие в 1914 г. |
В конце октября к северу от Варшавы переводится 1-я армия генерала Реннекампфа. В ее состав среди других соединений входили 5-й Сибирский корпус, развернувшийся на левом берегу Вислы и 6-й Сибирский — на правом. 28 октября русская Ставка отдала директиву о вторжении в Германию. Германская же 9-я армия 29 октября начала наступление, надеясь выходом на тылы 2-й русской армии, вывести из строя «русский паровой каток».
30 октября три германских корпуса (1-й резервный генерала К. фон Моргена, 25-й резервный Р. фон Шеффер-Бояделя, 20-й армейский Ф. фон Шольца) атаковали у Влоцлавска 5-й Сибирский корпус, стоявший отдельно в обороне на левобережье Вислы. К численному превосходству добавлялся в три раза более продолжительный боевой опыт германских соединений. После двухдневного неравного боя 5-й Сибирский корпус, «понеся огромные потери в солдатах и офицерах, отошел в беспорядке к Гостынину» на 40 км. Реннекампф распорядился двинуть на помощь 6-й Сибирский корпус, но на Висле штаб фронта «забыл» навести мосты3. Три корпуса 1-й русской армии на правом берегу Вислы имея против себя два германских ландверных корпуса вынуждено смотрели, как на левом берегу бьют четвертый, бессильные помочь. Только 1−3 ноября части 6-го Сибирского, переправляемые у Плоцка по частям, на лодках, и бросаемые в бой пачками, подкрепили 5-й Сибирский, несколько упорядочив его дальнейший отход. К вечеру 5 ноября 5-й и 6-й Сибирские корпуса закрепились на линии Печиска-Чернев. Всего же с 31 октября по 10 ноября 5-й Сибирский корпус отошел на 80 км, почти до Сохачева, где разместился штаб 1-й армии.
Еще 1 ноября немецкий удар зацепил 2-ю русскую армию, 1-й резервный корпус генерала фон Моргена продолжал теснить сибиряков вдоль левого берега Вислы, 2-я русская армия под началом генерала Шейдемана начала атаки на запад, уже имея немцев в собственном тылу. Немцы пробивались по ее тылам на юг, к Лодзи. Русские начинают переброску им навстречу 2-го Сибирского корпуса.
Но уже 3 ноября немцы, взяв Кутно, рвутся к Ловичу — важнейшему узлу в тылу всех русских армий юго-западного крыла. 6 ноября было полностью прервано русское сообщение со 2-й армией, угроза нависла над Лодзью. Только героическим усилием подошедшей из 5-й армии 1-й Сибирской дивизии этот город был спасен. Русские взяли 1000 пленных и 8 орудий. Русское командование приняло ряд срочных мер. На левобережье Вислы перебрасывается вся 1-я русская армия генерала Реннекампфа. Из 10-й армии, действовавшей в Сувалкской губернии, выхватывается 6-я Сибирская дивизия в составе 14 батальонов при 5 батареях, и перебрасывается по железной дороге в Лович4. Она вошла в состав Ловичского отряда, сформированного для удара в тыл зарвавшимся немцам. 6 ноября этот отряд начинает движение на юго-запад. 6-я Сибирская дивизия в составе 5-ти успевших выгрузиться батальонов сосредотачивается у с. Зелковице. 9 ноября стал днем перелома. Окружавшая русских немецкая группа Шеффера сама оказалась в мешке. В ее тылы надвинулась 6-я Сибирская дивизия и кавалерия. Утром 9 ноября сибиряки захватили Брезины. Город атаковала 2-я бригада 6-й Сибирской дивизии генерал-майора Александра Семеновича Сулевича двумя полками: 23-м Сибирским полковника Георгия Акимовича Мандрыки и 24-м Сибирским полковника Александра Федоровича Зенковича. С юго-востока глубоко обошел германцев 21-й Сибирский полк полковника Андрея Андреевича Веселовского. Сибирские стрелки захватили 600 пленных и 7 орудий, отбили 600 русских пленных, которых немцы не успели вывезти. 10 ноября дивизия продолжила движение на юг.
Немцы оказались в критическом положении5. Единственным выходом для них было пробиваться на север через Брезины. Огромный успех — расплата за Самсоновскую катастрофу под Сольдау в августе 1914 г. — почти был в русских руках, но из-за «неудовлетворительности некоторых начальников осуществить его не удалось"6. 10 ноября группа Шеффера беспрепятственно отступала ввиду огромных масс русской кавалерии, беспрепятственно пропустившей их обозы, артиллерию и даже захваченных русских пленных.
11 ноября 1914 г. у сел Галков и Ружице, обескровленная предыдущими боями 6-я Сибирская дивизия, по численности практически равная полку, приняла на себя удар 25-го резервного корпуса немцев. Остатки дивизии, которые возглавил командир 6-й Сибирской артбригады генерал-майор Виктор Петрович Зелинский, оказались разорванными на несколько групп. В 3 часа ночи немцы захватили Брезины, где находился лишь штаб русских, а 6-я Сибирская дивизия фактически перестала существовать, Зелинский же попал в плен. Полковник Мандрыка с 1000 уцелевших бойцов своего 23-го Сибирского полка 12 ноября пробился на соединение со 2-й армией.
В боях с 8 по 11 ноября убито и ранено до 65% офицеров и около 59% стрелков, потеряно пленными — 44 офицера и 3500 стрелков. В ходе боев начальник 6-й Сибирской дивизии генерал-лейтенант Оскар Александрович фон Геннингс утратил управление, и, бросив дивизию, уехал в тыл. Позднее он был обнаружен среди нервно расстроенных в Скерневицком госпитале, 4 декабря смещен с должности, а через полгода уволен в отставку. Начальник же 50-й дивизии генерал-лейтенант Николай Сергеевич Бердяев отстранен 22 декабря и зачислен в резерв чинов.
Но и немцам тактический успех Брезин достался нелегко: полки группы Шеффера насчитывали по 500 человек, а общее количество трупов с обеих сторон в районе Колюшки-Галков достигало 20 000. Об ожесточенности боев свидетельствует и донесение начальника Ловичского отряда: «На 6-ю Сибирскую дивизию обрушились значительные силы немцев, начавшие обход ее фланга и тыла еще ночью. Дивизия, славно бившаяся при наступлении весь прошедший день и ночь, геройски отстаивала позиции, но под давлением численно превосходящего противника, ведя непрерывный жестокий бой, была вынуждена отступить, на что отчасти повлияла необеспеченность левого фланга, так как дивизия Шарпантье ушла ночевать в Ежов, не начав действий во фланг немцам, как было условлено. Не удалось дивизии удержаться и на ближайшей позиции у Брезин вследствие больших потерь, особенно в офицерах"7.
Итогом ожесточенного боя стал прорыв из окружения германской группы Шеффера, усталой, страдающей от голода и холода, в мороз без теплой одежды, которая не только вышла из крайне тяжелого положения и прорвала окружавшая ее кольцо, но и вывела все свои обозы, всех раненых (до 3000 чел.), всех пленных русских (10 000 чел.) и все трофеи (64 орудия и 39 пулеметов). Рейдом по тылам русских противнику удалось сорвать наше «наступление в сердце Германии». В Лодзинской операции русские лишились 110 000 человек и 120 орудий. Эта неудача повлияла и на соседний Юго-Западный фронт, заставив русских прервать успешно начатый штурм крепости Краков. Однако и ожидаемого противником окружения русских армий не получилось, а немцы ретировались «с рылом в крови».
От Лодзи до Вислы установился непрерывный фронт. Попытка русских атаковать истощенную Лодзинской операцией 9-ю германскую армии была остановлена прибытием в конце ноября — начале декабря из Франции 2-го и 13-го армейских, 3-го и 24-го резервных корпусов, а также 7 кавалерийских дивизий. Сосредоточение и удар этой массы в одном районе могли бы сокрушить русские войска, однако они повсюду действовали так активно, что германскому командованию пришлось вводить подкрепления по частям на различных участках. В виду же усиления вдвое германских сил, русские по настоянию командующего Северо-Западным фронтом генерала от инфантерии Н.В. Рузского оставили 23 ноября Лодзь и отошли на укрепленные позиции за Бзуру, Равку и Ниду, где отбивали в течение зимы многократные атаки германцев.
Сведения Михала Ягелло
 |
| Православное кладбище в Лодзи. Впервые за 95 лет у православного креста на кладбище появился русский флаг и цветы от Родины |
Прояснил этот вопрос польский журналист и переводчик русской литературы проживающий в Лодзи Михал Владыславович Ягелло (Michal Jagiello), ведущий собственный фотоблог. Все, что он любезно сообщил нам в мае 2009 г. мы приводим полностью:
«Сибиряки сражались в ноябре 1914 года под Лодзью. Тут и лежат на почти 200 военных кладбищах — заброшенных, заросших лесом. Первые захоронения организовали немцы сразу после боев в 1914—1915 гг. Хоронили павших чаще всего вблизи мест, где они погибали. Вокруг Лодзи появилось такое печальное кольцо пяти кладбищ: Гадка Стара, Виончин, Пустулка, Поцвярдовка, Галков. Крестьяне были вынуждены собирать трупы с полей и могил, и привозить их на эти кладбища. Я разговаривал с людьми, которых деды возили тела. Рассказывали, что телег с трупами было столько, что иногда на шоссе надо было ждать в очередях два-три дня. Солдат хоронили без одежды. Русские были безымянные — у них не было «бессмертников», как у нас говорят.
После 1918 г. правительство приказало местным властям (уезды, города, деревни) составить списки кладбищ, могил и отдельных мест захоронения солдат. На территории бывшей Варшавской губернии — прежде всего на землях нынешнего Лодзинского воеводства — насчитали более 150 тысяч таких мест. Начались перезахоронения — опять на большие кладбища, о которых я упоминал, и на кладбища поменьше. В общем, в воеводстве 173 военных кладбища. Это официальные данные, но кладбищ больше — они забыты, на многих стоят дома. Некоторые надгробия использовали для стройки домов.
До Второй Мировой кладбища были в неплохом состоянии. Несчастие началось в 1945 г. Во-первых, это были царские, не советские солдаты — по идеологическим причинам вражеские… Во-вторых, надписи на кладбищах были немецкие, а власти старались уничтожить все германские следы. Очередные поколения вообще и не знали, что по лесам есть кладбища Первой мировой.
Примером может послужить кладбище в деревне Галков, в 15 км от Лодзи. Там покоится 500 солдат 24-го Cибирского полка 6-й Сибирской дивизии. До сих пор сохранились и окопы, и воронки, лежат осколки и гильзы. Немцы положили камень-валун с надписью. Крестьяне назвали кладбище «горой Гитлера»: что-то написано по-немецки, значит фашисты лежат… Только недавно узнали от меня, кто там лежит. Такая доля выпала сибирякам… Ни могил, ни фамилий, ни человеческой памяти. И их Россия пропала в 1917 г. Даже «Марш сибирских стрелков» красные украли — у нас почти никто не знает, что это не песня большевиков.
В Польше тема Первой мировой войны тоже была забытой и для многих неинтересной — ведь это была война тех империй, которые разделили Польшу, врагов… Сколько раз мне приходилось повторять, что это были конкретные люди, простые новобранцы или запасники, они даже и не знали, что это такое Польша, и где она… Ведь и мой дедушка, поляк, воевал в русской армии. Что ему было делать? Взяли на фронт и все. Только теперь начинается шум. Люди начинают понимать, что все это история, что надо ее знать.
В 2005 г. я стал добиваться у властей, чтобы спасали кладбища и следы боев. Под Лодзью покоится 110 000 русских и 90 000 немецких солдат. Многое удалось сделать. Собрались люди-энтузиасты, мы собственными руками реставрируем могилы, ставим кресты. Я в контакте с многими русскими — от Калининграда до Хабаровска. Удалось найти потомков некоторых солдат. Я готовлю презентацию на диске — как выглядят военные кладбища у нас, что мы делаем, чтобы их спасать… Завтра «посылаю в бой» 50 студентов — будут искать забытые кладбища и окопы по всему Лодзинскому воеводству, разговаривать с людьми, рисовать будущие туристские пути.
Есть интересный сайт, посвященный кладбищам Первой Мировой в Польше www.polegli.tgcp.pl . Жаль, что там очень мало фамилий русских солдат. Кроме того фотографии иногда старые и неактуальные. Например, кладбище Witkowice (Пустулка) теперь реставрировано и выглядит так, как в моем фотоблоге .
Такова ценнейшая информация лодзинского энтузиаста Михала Ягелло.
 |
| Православное кладбище в Лодзи. Маршал Лодзинского воеводства Влодзимеж Фисяк поклонился павшим |
Кладбище у поселка Гадка Стара (один км южнее современной границы г. Лодзь)
В марте 2010 г. Виеслав Янкевич (Wieslaw Jankiewicz) сообщил, что «с воеводой Лодзи хотел бы восстановить кладбище возле Лодзи, в поселке Гадка Стара. Там похоронены вместе солдаты русской и немецкой армий. Немецкая часть на горе, там построили памятник в 1939 году и могилы в одну шеренгу. Русские могилы разбросаны по всему кладбищу, и их почти не видно, когда есть трава. Мы хотели бы поправить часть кладбища, где похоронены русские солдаты. Материальную сторону предприятия обеспечим мы, поляки. По-моему, возможно (но если вы хотите иначе — пишите) оставить камни с немецкой надписью (Unbekante russische Krieger — осталось около 80 таких камней, они на снимках), а на каждый камень добавить стеклянную табличку, где песком напишем по-русски и по-польски. „Здесь покоится неизвестный русский солдат. Вечная ему память“. Таблички были бы прозрачные и была бы видна старая немецкая надпись: Ein Russ. Krieger. Православный крест мы поставим на особом памятнике, на которым напишем кириллицей и по-польски фамилии 500 русских солдат, которые здесь лежат (мы знаем фамилии, но не знаем, где кто лежит). Есть там уже немецкий памятник, на нём надпись: Hier Ruhen in Gott 2000 Tapfere Krieger. Прошу обратить внимание, что немцы не написали: Deutsche Krieger. Современные фотографии:
http://www.fotosik.pl/slideshow.php?id=745 853&type=album&add1=para1959
http://www.fotosik.pl/slideshow.php?id=745 849&type=album&add1=adamnieznany
http://www.google.com/buzz/106 483 846 873 792 167 936/aHBN22BUCCt/German-Russian-greveyard-from-1914-near-Lodz-in
Обращаемся ко всем с вопросом: есть ли список погибших под Лодзью солдат и офицеров 4-го Сибирского стрелкового полка (на могилах есть немецкий надпись: 4 SIB. Schutz.R.- видна на снимках). Если нет таких данных, то возможно есть данные о бойцах других частей. Тогда это будет символический памятник, но с подлинными фамилиями людей. Надеемся на отклик».
Документация о людских потерях Сибирских стрелковых полков
Какие разновидности документации о людских потерях Первой мировой войны сохраняются в отечественных архивах, и какую дополнительную информацию из них можно получить?Рассмотрим три вида документов из фондов Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА): именные списки потерь нижних чинов по полкам, журналы военных действий корпусов, альбомы могил корпусов. Все эти источники были проработаны автором данной статьи в рамках исследования боевого пути 2-го, 3-го и 7-го Сибирских армейских корпусов, чьи дивизии вышли из Иркутского военного округа. Все документы имеют отдельные пропуски, но примерный порядок боевых потерь, безусловно, дают, позволяют установить интенсивность, даты и места боев.
28 июля 1914 г. при Главном штабе образовано «Особое делопроизводство по сбору и регистрации сведений о выбывших за смертью или за ранами, а также без вести пропавших воинских чинах, действующих против неприятельских армий». В 1918 г. дела и картотеки Особого делопроизводства были переданы в учрежденное в составе народного комиссариата по военным и морским делам «Бюро по учету потерь на фронтах в мировую войну 1914−1918 гг.». В настоящее время в РГВИА есть именные списки потерь солдат практически всех Сибирских стрелковых полков 1-й и 2-й очереди, от 1-го до 56-го, отсутствуют данные по 2-му, 19-му, 25-му, 26-му и 53-му полкам. То есть из 56 полков не выявлено данных по 5. Что же касается полков 4-й очереди, то в одно дело сшиты списки потерь 57-го, 58-го, 60-го, 63-го, 69-го, 70-го, 71-го, 72-го, 85-го, 86-го, 87-го и 88-го Сибирских полков. Итого из 36-ти полков формирования 1917 г. отложились списки 12 полков, или ровно трети этих частей. Полностью есть полки 18-й и 22-й Сибирских дивизий, частично 15-й и 16-й.
Автором статьи были максимально тщательно проанализированы списки потерь нижних чинов полков, выставленных в Первую мировую войну Иркутским военным округом: 13-го, 14-го, 15-го, 16-го, 17-го, 18-го, 20-го, 27-го, 28-го, 29-го, 30-го, 31-го, 32-го, 45-го, 46-го, 47-го, 48-го, 49-го, 50-го, 51-го, 52-го Сибирских полков. Итого изучены списки 21 Сибирского полка из 6 Сибирских дивизий: 4-й, 5-й, 7-й, 8-й, 12-й и 13-й.
Списки составлялись от руки или реже на пишущей машинке в табличной форме. Таблицы содержат следующие графы: фамилия, имя, отчество, звание, уроженец (губерния, уезд, волость, селение), вероисповедание, семейное положение, действительной службы или из запаса (иногда), где (у какого населенного пункта) и какого числа был убит или ранен.
Каждый список состоит из нескольких разделов, различающихся датами составления. Обычно от последней даты гибели или ранения солдат до составления списков проходило от недели до месяца, реже до двух месяцев. Под разделом подписи «командир полка полковник Аляшиков» (Афанасьев, Амосов, Басов, Гембицкий, Изергин, Кекушев, Кужовский, Малишевский, Михайлов, Николаев, Панченко, Полешаев, Романовский, Трембовский, Тышецкий), или «командующий полком полковник Лисовский» (Лувен, капитан Прокопченко, подполковник Чичевский, генерал-майор Иванов), или «временно командующий полком подполковник Брандт» (Зиневич, Корсак, Максимов, полковник Донченко, Лачинов, Петров, Шаравский, Яковлев), или «за командира полка капитан Лосев» (штабс-капитан Васильев, полковник Курчевский, Саванов, Фелицын).
Числом пропавших без вести выделяются: в 29-м Сибирском полку — сентябрь 1914 г. (993 человека) и январь 1915 г. (1182); в 20-м Сибирском — ноябрь 1914 г. (1469), июль 1915 г. (1453), март 1916 г. (1261); в 18-м Сибирском — ноябрь-декабрь 1914 г. (1152); в 28-м Сибирском — январь-февраль (989) и август (749)1915 г.; в 45-м Сибирском — апрель 1915 г. (1501), в 46-м Сибирском — ноябрь-декабрь 1914 г. (779), февраль (741) и апрель (2151)1915 г.; в 48-м Сибирском — апрель 1915 г. (2401); в 49-м Сибирском — апрель (2619) и июль (998) 1915 г.; в 50-м Сибирском — ноябрь 1914 г. (1499) и май 1915 г. (1720); в 51-м Сибирском — конец апреля — начало май 1915 г. (2478); в 52-м Сибирском — май (1688) и июль (1203) 1915 г.; в 14-м Сибирском — летние месяцы 1915 г. (1733); в 17-м Сибирском — март 1917 г. (2032). В 28-м Сибирском полку 6 мая 1915 г. у фольварка Сувалки Новые 96 стрелков добровольно ушли в плен.
3 февраля 1917 г. русское командование предписало в сведениях о потерях указывать национальность перебежчиков на сторону противника [11, л. 16]. В этой связи уместно привести наблюдение историка В. Булдакова: Если допустить, что среди «пропавших без вести» скрывается определенный процент дезертиров и перебежчиков, то в этом отношении самое неблагоприятное положение у католиков и иудеев, самое благоприятное у мусульман [12, с. 30]. Некоторые пророссийски настроенные польские политики допускали, что к середине 1917 г. «в бегах» из Русской армии числилось до 200 000 поляков. Списки потерь подтверждают, что среди перебежчиков к противнику преобладали уроженцы западных губерний России.
Наиболее полные данные оказались у четырех полков: 17-го, 50-го, 51-го и 52-го. Каждый из них потерял от 14 500 до 16 000 человек, при штате 4245 нижних чинов. Из них до 1500 убито, а 7500 пропали без вести, то есть соотношение 1 убитый на 5 пропавших без вести. Таким образом, общая убыль составила четыре полных состава, и к середине 1917 г. на фронтовых позициях стоял уже 5-й личный состав. Эти данные мало отличаются от утверждения А.А. Керсновского, что «шесть составов переменила вообще вся пехота. Но добрая треть наших дивизий 1-й и 2-й очереди, особенно дравшиеся на Юго-Западном фронте, переменили за войну состав 10 раз и более"8. Объезжая войска осенью 1916 г., император Николай II вызывал из строя солдат, вышедших с полком на войну. Выходило 2−3, редко по 5 на роту — из иных рот никто не выходил.
Какие еще сведения содержат именные списки потерь? Видно, что доля уроженцев Сибири в рядах Сибирских армейских корпусов и Сибирских стрелковых дивизий была наибольшей осенью 1914 г., сразу после мобилизации. Из отчетов об осмотрах маршевых рот, следует, что какой либо системы в последующих пополнениях не было. Призывники из сибирских губерний пополняли обычные пехотные части, и, наоборот, уроженцы Европейской России становись бойцами Сибирских стрелковых полков. Не выявлено четкого соответствия ни между запасными бригадами и губерниями призыва личного состава, ни между запасными полками и частями действующей армии. Как следствие, если в конце 1914 г. Сибирские части были отмечены как наиболее стойкие, то в конце 1916 г. именно в них происходят первые антивоенные выступления.
По этому поводу генерал Н.Н. Головин указывал: «Раненые, как правило, не возвращались в свои части. Дух части понижала взаимная «чуждость» начальников и подчиненных. Сухомлинов (военный министр 1909−1915 гг.) и его сотрудники понимали идеи укомплектования очень узко, если можно так выразиться, материалистично, только в смысле ускорения мобилизации"9. Не учитывался духовный аспект.
Исследователь А. Смирнов подчеркивает, что «Первая мировая война еще раз показала, что боевые качества войск зависят не только от уровня их выучки, но и от особенностей тех или иных групп населения, а также от армейских традиций части. Так, среди солдат русской пехоты явственно выделялись сибиряки. В 1914 — начале 1915 г. солдаты-сибиряки еще были сконцентрированы в Сибирских стрелковых дивизиях, но в дальнейшем и в них, и в других соединениях служили уроженцы, как Сибири, так и остальной «Расеи"10.
Проиллюстрируем приведенные оценки. Например, в 17-м Сибирском полку среди 119 убитых в районе Лодзи с 3 по 24 ноября 1914 г. до половины уроженцы Иркутской губернии, остальные — Енисейской губернии и Забайкальской области; в 18-м Сибирском полку из 116 убитых с 27 сентября по 17 ноября 1914 г. половина уроженцы Енисейской губернии, остальные Черниговской, Полтавской, Люблинской и других11.
5 октября 1914 г. под Варшавой у д. Езерно Оборская убито 17 солдат 50-го Сибирского полка. Из них двое из Ялуторовского уезда, Бобылевской волости; один — Петропавловской волости, д. Моревой; один — Архангельской волости, с. Денисовского; один — Тюкалинского уезда, д. Станкеевской; шестеро — Уфимской губернии, Бирского уезда; двое — Минусинского уезда; трое — Екатеринбургского уезда, первые два — Сысетской волости и завода, третий — Коневской волости, д. Игиш; один — Екатеринославской губернии, с. Гуляй-поле12. В феврале 1915 г. среди убитых солдат 45-го Сибирского полка уроженцы уже практически всех губерний России, у 16-го Сибирского полка сибиряков не более 10%. Весной 1915 г. среди 151 погибшего бойца 48-го Сибирского полка преобладали барнаульцы, минусинцы, пермяки. В потерях 32-го Сибирского полка в июне-сентябре 1915 г. енисейцев с небольшим вкраплением Томичей примерно треть.
В потерях 32-го Сибирского на озере Нарочь 8−16 марта 1916 г. половину составляли уроженцы Тобольской и Томской губерний, среди оставшихся — Вятской, Акмолинской и других13. В 48-м Сибирском полку среди убитых 3−9 июля 1916 г. уроженцев Оренбургской губернии — 5 человек (все татары или башкиры), Уфимской — 4, Казанской — 1, Пермской, Тобольской — 1. В 17-м Сибирском полку в январе 1917 г. из 7 раненных и 3 убитых солдат, ни одного сибиряка. В том же полку летом 1917 г. 1 убитый — уроженец Курской губернии, а среди 19 раненных не было ни одного сибиряка. 29-й Сибирский полк с 1 мая по 1 ноября 1917 г. потерял 3 солдат убитыми, из них только один уроженец Сибири — Барнаульского уезда.
Завершив рассмотрение полковых списков потерь, нельзя не сказать о процедуре извещения родных о судьбе солдат. Именно полки сообщали о гибели и пропаже без вести. В начале войны извещения заполнялись на хорошо типографски отпечатанной бумаге и подписывались, как правило, командирами полков. С усилением потока «похоронок» они стали заполняться и на почтовых открытках, в госпиталях, священнослужителями. Похоронные извещения сообщались под расписку родителям сельскими старостами и возвращались в волостное правление14. Эти документы сохраняются в фондах региональных архивов. Пример приведен в приложении.
В действующей армии офицерами Генерального штаба ежедневно в штабе каждого корпуса, дивизии, отряда, отдельной военной части заполнялись журналы военных действий. Такие журналы служат одним из ключевых источников для исторического описания войн и сражений, но информация о потерях встречается не во всех. Например, журналы военных действий 2-го Сибирского армейского корпуса сохранились с 31 октября 1914 г. по 8 марта 1918 г., а записи о потерях есть только за 10 дней 1917 г. 15 Совершенно не записей в журналах военных действий 7-го Сибирского армейского корпуса16.
Напротив, журналы 3-го Сибирского армейского корпуса заполнялись с 27 августа 1914 г. по 31 августа 1917 г., а с 14 апреля 1915 г. в них появились регулярные, без пропусков, записи о суточных потерях. По этим неполным данным потери корпуса составили: 7043 нижних чина убито, 25 191 нижний чин ранен и контужен, 10 209 нижних чинов пропало без вести, 309 контужено, 1 перебежал к немцам, 2 обморожено, 7 отравлено газом, 42 дезертировало (один 1 января 1917 г., остальные с 2 апреля 1917 г.). Учитывая еще и записи выбывших без разделения на убитых, раненных и пропавших в 14 765 человек, получим общие потери 3-го Сибирского армейского корпуса в 57 559 человек17. Наиболее кровопролитными (более 100 убитых в сутки) для этого соединения были 17−20 сентября и 12 декабря 1914 г., 16−17 апреля, ночь на 22 апреля, 2−6 мая, 9 июля 1915 г., 9−10 марта 1916 г. В большинство дней 1916−1917 гг. потери составляли 1−2 раненых.
Нельзя не затронуть и огромную тему воинских захоронений. Приказ армиям Юго-Западного фронта N 89 от 10 сентября 1917 г. предписал принять к неуклонному исполнению «Наставление о порядке погребения убитых на полях сражений и оздоровления этих полей»: После боя убитые немедленно предаются земле; общее наблюдение за этим — обязанность корпусного коменданта, распоряжающегося нарядом команд от частей войск; тела убитых подбираются и укладываются группами (офицеры, нижние чины, и те и другие, по возможности, по полкам); «тела неприятельские укладываются отдельно от своих; по сосредоточении всех тел начальники команд осматривают тела для удостоверения личности каждого умершего и заносят имена, отчества и фамилии опознанных убитых с обозначением войсковой части в ведомости, которые представляются после погребения корпусному коменданту; при невозможности опознать убитого в ведомость заносится только наименование части"18. В каждой из братских могил число погребных не должно превышать 100. Тела должны быть покрыты слоем земли не менее 1 ½ аршин, то есть 107 см. По засыпке могилы земля, по возможности должна была трамбоваться, а над могилой делаться насыпь вышиной не менее ¾ аршина или 53 см. На поверхности насыпи полагалось ставить кресты с надписями о числе погребенных и, по возможности, частей войск, дабы впоследствии иметь возможность воздвигнуть на могилах памятники.
В фонде 2-го Сибирского корпуса в РГВИА есть несколько альбомов могил, вероятно, принадлежавших «Делопроизводству по сбору военно-исторических документов штаба 12-й армии». Альбомы состоят из машинописных ведомостей с двумя графами: 1. местонахождение. 2 надмогильные надписи или имеющиеся сведения о войсковой части и фамилиях погребенных, в каком виде сохранилась могила. В некоторых альбомах есть карты большого масштаба с обозначением точного места, а также фотографии. Например, «на братском кладбище 250 саженей северо-западнее лесничества Берзинг. 13-го Сибирского полка стрелки Трофим Шматков, Прокопий Скунцев, Иван Зейдринков, Пимен Перелыгин, Григорий Крашников, Марк Доличин, Иван Олшинвский, Тимофей Виноградов, Петр Плотников, Петр Разумов, Яков Борицкий, Фомин Гнинюк, ефрейтор Петр Петухов, Кузьма Микрюков"19. На прилагаемой фотографии видна ограда из штакетника. На других снимках — холмики, кресты из брусков, деревянные таблички, ограды: штакетник или заостренные столбы с 3 рядами колючей проволоки.
Некоторые данные по потерям под Лодзью
Российский государственный Военно-исторический архив. Ф. 16 196. Оп. 1. Д. 765: Именные списки солдат 16-го Сибирского стрелкового полка (декабрь 1914 — июль 1915 г.) на 225 листах:С 1 по 31 декабря 1914 г. на позиции у реки Равка убито 126 человек, в том числе доброволец Сергей Миронов холост Енисейской губернии; Василий Бризгалов Минусинского уезда Коптеревской волости женат; ефрейтор Федор Головков Минусинского уезда Белицкой волости холост.
Государственный архив Иркутской области. Фонд 203. Куйтунской волостное правление. Опись 2. Дело 13: Со списками и бумагами убитых в войну 1914 г. и без вести пропавших:
Командир 20-го Сибирского стрелкового полка 20 октября 1914 г. за N 8402 сообщил, что 28 сентября в бою у местечка Гродиск убит Яков Федорович Путов.
Временно командующий 20-м Сибирским стрелковым полком 3 октября 1914 г. за N 8400 сообщил в Нижнеудинское уездное полицейское управление, что стрелок 12-й роты Иван Прокопьевич Береденников в бою с неприятелем у фольварка Копытово 2 октября убит. Родственники его проживают в деревне Хаихта Куйтунской волости Нижнеудинского уезда Иркутской губернии.
Командир 18-го Сибирского стрелкового полка 16 января 1915 г. за N 321 сообщал, что стрелок Иван Максимович Васильев (из села Куйтун) и стрелок Федор Карпович Тупица (из переселенческого участка Ахтинский), находясь в сражении 15 ноября 1914 г. пропали без вести.
Командир 18-го Сибирского стрелкового полка 8 января 1915 г. за N 184 сообщал, что Кирилл Иванов (из переселенческого участка Ключи), находясь в сражении 7 ноября 1914 г. пропал без вести.
Книга Ф. Ф. Болонева «Пахари и ратники русских волостей Западного Забайкалья в XIX — начале XX вв.» (Новосибирск, 2005. С. 113−115) (приведены данные из Национального архива Республики Бурятия фонда Тарбагатайского волостного правления (Ф. 207. Оп. 1. Д. 2139)):
В Тарбагатайскую волость Забайкальской области пришло извещение о гибели под Лодзью стрелка 17-го Сибирского стрелкового полка уроженца деревни Десятниковой Лазаря Николаевича Калинина.
Пришло сообщение, что пропали без вести в сражении под д. Ракитно стрелки того же полка Савостьян Чебунин, Ицкох Янкелевич Резник, а под д. Ленчицы пропал стрелок Марк Сергеевич Фомин. Все из крестьян Тарбагатайской волости.
Видимо также 17-го Сибирского стрелкового полка стрелок Потап Потапович Заиграев в сражении под г. Ленчицы убит в январе 1915 г. Был он из крестьян Пестеревской волости.
Убиты в бою с неприятелем у д. Воля Шидловская стрелки 54-го Сибирского полка (23 февраля 1915 г.) Козьма Козьмич Москвитин и (14 апреля 1915 г.) Спиридон Иннокентьевич Безызвестных. Оба из Пестеревского селения Тарбагатайской волости.
7 мая 1915 г. на р. Бзура убит стрелок 22-го Сибирского полка Тимофеев Иван Степанович Тимофеев, 30 мая там же Василий Илларионович Романов.
Ефрейтор (из села Пестерево) Аввакум Аввакумович Заиграев в сражении под Лодзью 7 ноября 1914 г. пропал без вести.
Фома Анисимов Матвеев в бою с неприятелем 13 декабря 1914 г. пропал без вести.
Примечания
1 Все даты приведены по старому стилю.
2 Людендорф Э. Мои воспоминания о войне 1914−1918 гг. М.-Минск, 2005. С. 95.
3 Керсновский А.А. История русской армии. М., 1994. Т. 3. С. 227, 236.
4 Новиков Н. 6-я Сибирская стрелковая дивизия в боях под Лодзью с 18 (5) по 24 (11) ноября 1914 г. М., 1925. С. 11.
5 Подробнее см.: Сейфуллин Д. Сибирские стрелки. Воспоминание о Лодзинской операции // Военная быль. Париж, 1957. N 26. Сентябрь. С. 7−11; Панаиот В. Ловичский отряд // Военная быль. Париж, 1958. N 31. Июль. С. 17−19; Нокс А. Второе наступление Гинденбурга в Польше // Военный Зарубежник. 1922. N 8−9. С. 418−429.
6 Подробнее см.: Новиков П.А. «Лицо не ответственное»: победы генерала Бонч-Бруевича // Родина. М., 2009. N 12. С. 129−132.
7 Новиков Н. 6-я Сибирская стрелковая дивизия. С. 40, 45.
8 Керсновский А.А. История русской армии. Т. 4. М., 1994. С. 248.
9 Головин Н. Мысли об устройстве будущей Русской вооруженной силы. Париж, 1925. С. 26.
10 Смирнов А. Сибирский удар и саксонская сталь // Родина. 2004. N 9. С. 22−23.
11 РГВИА. Ф. 16 196. Оп. 1. Д. 766. Л. 1; Д. 768. Л. 1.
12 РГВИА. Ф. 16 196. Оп. 1. Д. 812. Л. 20.
13 РГВИА. Ф. 16 196. Оп. 1. Д. 803. Д. 765. Л. 84; Л. 68; Д. 783. Л. 62.
14 Болонев Ф.Ф. Пахари и ратники русских волостей Западного Забайкалья в XIX — начале XX века. Новосибирск, 2005. С. 114.
15 РГВИА. Ф. 2279. Оп. 1. Дд. 218−237.
16 РГВИА. Ф. 2288. Оп. 1. Дд. 196−206.
17 РГВИА. Ф. 2280. Оп. 1. Дд. 336−362.
18 Приказы армиям Юго-Западного фронта. Б.м., 1914.
19 РГВИА. Ф. 2279. Оп. 1. Д. 671. Л. 2.
Страницы: | 1 | |
