Кавалергард Императрицы

Полковник Федор Николаевич Безак (отрывки из книги «Верная Гвардия»)

И, вот, когда настанет время,
Державный вождь нас позовёт,
Мы смело вденем ногу в стремя,
Орлы, за Родину, вперёд!
(Из песни Л.-гв. Кавалергардского полка).

Полковник Федор Николаевич Безак

Полковник Лейб-гвардии Кавалергардского Ее Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны полка, шталмейстер Высочайшего Двора, видный политический деятель Царской России, Федор Николаевич Безак родился 21 сентября 1865 года в Санкт-Петербурге в семье потомственных дворян Киевской губернии и принадлежал к известному русскому дворянскому роду, основатели которого приехали в Россию из Германии в XVIII веке.

«Семейство Безаков — не российского происхождения. Один из авторитетных биографических источников прослеживает историю этой семьи и находит ее следы в Лусатии, при этом дается фамилия Безацкие, то есть одна из старинных славянских фамилий, — писал племянник Ф.Н. Безака П.А. Граббе1. Дядя Саша (А.Н. Безак, брат Ф.Н. Безака — А.И.) стал искать более ранних предков и докопался до французских гугенотов де Безакс, родом из Тулузы, которые нашли убежище в Австро-Венгрии. Одна из ветвей этого рода оказалась в Анхальте, в Лусатии. Оттуда-то «Русский биографический словарь» и начинает прослеживать историю этой фамилии"2.

Основателем российской ветви этого рода был прапрадед Ф.Н. Безака Готлиб Христиан (Кристиан) Безак (Besack Gottlieb Christian, 1727−1800), происходивший из семьи пастора из Южной Пруссии и служивший профессором философии Лейпцигского университета. По приглашению Императрицы Екатерины Великой он приехал в Россию преподавать (в России именовался Христианом Христиановичем) и дослужился до инспектора и профессора философских, политических и исторических наук в Сухопутном Шляхетском кадетском корпусе (Санкт-Петербург). Его перу принадлежит учебное пособие «Краткое введение в бытописание Всероссийской империи» (1785). Получив чин коллежского советника, Х.Х. Безак получил для себя и своих наследников дворянские привилегии.

Прадед Федора Николаевича — Павел Христианович Безак (1769−1831), окончил Шляхетский корпус, в котором преподавал его отец и стал первым российским офицером в роде Безаков. Он служил секретарем в Сенате (1795), был правителем канцелярии генерал-прокурора (1800) и пользовался личным расположением Императора Павла I. В 1806—1810 годах П.Х. Безак служил правителем канцелярии главнокомандующих Дунайской армией А.А. Прозоровского и П.И. Багратиона, а с 1812 года был статс-секретарем Сената. Помимо государственной службы Павел Христианович занимался литературными переводами с французского и немецкого.

«Павел Христианович, — вспоминал его двоюродный брат, известный историк литературы и беллетрист Н.И. Греч, — был одарен необыкновенными способностями: умом быстрым, необыкновенной памятью, примерным трудолюбием и редкой способностью к делам […] Императору Павлу Безак сделался известным в Москве, куда был отправлен на коронацию с 1-м департаментом Сената. Он был в числе сенатских секретарей, которые разъезжали с эскортом по городу и возглашали о предстоящем торжестве. Павел встретился с таким разъездом на перекрестке. Безак прочитал прокламацию смелым, громким голосом, ударяя на слова: Державнейшего, Великого Государя Императора и т. п. Это понравилось Государю, он приказал узнать и записать имя молодого чтеца и с тех пор был всегда к нему благосклонен"3. Скончался П.Х. Безак от бушевавшей в 1831 году холеры.

Дед, генерал от артиллерии Александр Павлович Безак (1801−1868), соученик А.С. Пушкина по Императорскому Александровскому лицею, избрал военную карьеру артиллериста, прошел Русско-турецкую войну 1828−1829 годов, участвовал в польской кампании 1831 года, возглавлял артиллерийский департамент в Крымскую войну. За верную службу он был награжден русскими орденами до ордена Св. Александра Невского (1855) с бриллиантовыми знаками (1857) включительно. В 1860 году он был назначен на должность командующего Оренбургским отдельным корпусом и Оренбургским и самарским генерал-губернатором. «..Всегда суровый на вид, с черствыми, даже отталкивающими манерами, казавшийся холодным, этот труженик был благодушен, внимателен к нуждам подчинённых и искренне готов каждому помочь и сделать доброе. Примерный семьянин, гостеприимный хозяин, он был симпатичен, и в крае едва ли найдётся человек, который о Безаке в этом отношении скажет иначе», — таким запомнился он оренбуржцам4. «Он точно умный и простотою обхождения замечательный человек», — писал о А.П. Безаке поэт А.А. Григорьев в письме литературному критику и публицисту Н.Н. Страхову5.

Служба в Оренбургском крае генерала Безака была отмечена высшей наградой Российской Империи: орденом Св. Андрея Первозванного. А оренбуржцы, в благодарность за труды и заботы ко благу города, избрали Александра Павловича первым почетным гражданином и назвали одну из улиц его именем (ныне улица Бурзянцева). В 1864 году А.П. Безак был назначен командующим войсками Киевского военного округа и Киевским и Волынским генерал-губернатором. «Он обладал несколько надменной и красивой внешностью и сделал карьеру от офицера-артиллериста до командующего штабом артиллерии. Затем, будучи генерал-губернатором Самары и Оренбурга, стал ключевой фигурой в экспансии России в западный Туркестан. В Киеве он осуществил серьезные крестьянские реформы и проложил железную дорогу, связывающую Киев с Москвой"6. В его честь в 1869 году была названа одна из улиц Киева — Безаковская (с 1919 года — улица Коминтерна).

Отец — генерал-лейтенант Николай Александрович Безак (1836−1897)7, гвардейский конный артиллерист, в звании полковника и генерал-майора принимал участие в Русско-турецкой войне 1877−1878 годов, участвуя в атаке Телиша, осаде Плевны, занятии Софии и наступлении на Филиппополь. В ходе этой кампании он был награжден золотой шпагой «За храбрость» и несколькими российскими и иностранными орденами. По окончании войны, Н.А. Безак служил ярославским (1879−1880) и нижегородским (1880−1882) губернатором, был директором телеграфного департамента Министерства внутренних дел, являлся членом Государственного совета и начальником Главного управления почт и телеграфов (1884−1895). За свою многолетнюю службу на благо России в 1891 году он был удостоен ордена Св. Александра Невского.

Матерью Федора Николаевича была Мария Федоровна, урожденная Лугинина (1842−1912), дочь полковника, попечительница Васильевской школы Женского патриотического общества в Санкт-Петербурге.

«Когда я представляю себе семейство Безаков <…>, я думаю, что их отличительной фамильной чертой были упорство и организационные способности. В это понятие «синдрома Безаков» я также включаю живой ум, отточенный, вероятно, самими обстоятельствам жизни», — отмечал П.А. Граббе7.

Первоначальное образование Ф.Н. Безак получил в Нижегородском графа А.А. Аракчеева кадетском корпусе по окончании, которого в 1883 году был прикомандирован к Пажескому Его Величества корпусу. 25 сентября 1884 года он окончил корпус камер-пажом. Сдав экзамен, 7 августа 1885 года был Высочайше произведен в корнеты и выпущен в одну из самых престижных гвардейских частей Российской Императорской Армии Кавалергардский Ее Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны полк.

Кавалергарды (от французского cavalier — всадник и garde — охрана), на протяжении почти двух столетий являлись в Русской гвардии особо привилегированной кавалерийской частью. Это неудивительно, ведь первоначально (в 1724 году) российская кавалергардия была специально создана Государем Петром I как почетная стража Императрицы Екатерины I в день ее Священного Коронования. Сам Император принял на себя звание ее капитана, офицерами числились генералы и полковники, капралами — подполковники, а рядовые (60 человек) были выбраны из самых рослых и представительных обер-офицеров. «С этого времени, — говорилось в памятке кавалергарда, — при всех последующих коронациях, за кавалергардами осталось высокое и лестное назначение стоять на почетной страже у трона в те священные и торжественные минуты, когда Государи России, возлагая на свою голову Царский венец, принимают на себя бремя государственного правления"8.

В дальнейшем, претерпевшая реорганизационные изменения, кавалергардия удостоилась от Императора Павла I звания личной его гвардии как великого магистра ордена св. Иоанна Иерусалимского и отличилась в Аустерлицком сражении, Отечественной войне 1812 года, Заграничных походах Русской армии 1813−14 годов. В царствование Императора Николая I шефство над полком взяла его августейшая супруга Государыня Александра Федоровна, а со 2 марта 1881 года по 1917 год шефом полка являлась Государыня Императрица Мария Федоровна, — августейшая супруга Царя-Миротворца Александра III.

О том, что это был за полк видно из воспоминаний князя В.С. Трубецкого, который писал следующее: «Носить громкую старинную дворянскую фамилию и обладать средствами и придворными связями было еще далеко недостаточно, чтобы поступить в один из этих рафинированных (гвардейских — А.И.) полков. Туда мог попасть только безупречно воспитанный молодой человек, о репутации и поведении которого полком собирались тщательные справки. А кавалергарды в некоторых случаях еще и копались в родословной представлявшегося в полк молодого человека и проверяли за несколько поколений назад его бабушек и прабабушек: не затесалась ли среди них какая-нибудь мадам, неподходящая по своему происхождению и тем самым портящая родословие. Ведь она могла бы передать по наследству плебейские черты своему потомству. Здесь никакие протекции не помогали"9.

Гвардия имела в Российской Императорской Армии особые традиции. Так, отмечает современный исследователь С.В. Фомин, офицеры гвардейского полка, невзирая на разницу в чинах и возрасте, должны были обращаться к друг другу исключительно на «ты»; все офицеры гвардейской кавалерии, вне зависимости от того, знакомы они или нет, при встречах обменивались рукопожатиями. Существовал в гвардии и свой особенный корпоративный язык, имевший целью отличить «своего» от «чужого"10.

Об этом же свидетельствует и сам Федор Николаевич, в первой книге своих, пока еще не опубликованных мемуаров, посвященных службе в Кавалергардском полку. «Одним из серьезных требований было сор из избы не выносить, то есть ни дома, ни в свете никому не говорить о полковых историях. Это считалось полковой тайной, и я не помню, чтобы кто-то из офицеров нарушил это требование"11. «Молодые офицеры, — продолжал Ф.Н. Безак, — должны были непременно выезжать в свет, то есть бывать на балах, посещать приемные дни светских дам и делать визиты. Все это занимало очень много времени [..] В свете нужно было вести себя сдержанно, а в разговорах с барышнями не позволять себе никаких двусмысленностей. Вообще требовалось рыцарское отношение к дамам и строго запрещалось даже между собой болтать о делах, затрагивающих честь замужней женщины или барышни"12.

Даже жениться офицер-гвардеец, тем более, принадлежавший к элите из элит — Кавалергардскому полку мог только в определенном возрасте и на своего круга (обязательно дворянского происхождения) девушке. Так, офицер Русской гвардии мог вступить в брак только с разрешения суда чести господ офицеров, который наводил предварительные справки о родне и репутации невесты своего сослуживца, надумавшего жениться. «Офицерские жены, — писал кавалергард граф А.А. Игнатьев, — составляли как бы часть полка, и потому в их среду не могли допускаться не только еврейки, но даже дамы, происходящие из самых богатых и культурных русских, однако не дворянских семей"13. «Жениться разрешалось нашим офицерам, — вспоминал Ф.Н. Безак, — только на барышнях нашего круга. Если же обстоятельства вынуждали офицера жениться не на барышни из общества, то обыкновенно в полку ему говорили: «мы очень тебя любим и сожалеем, но венчаться в нашем мундире ты не можешь». Поэтому в таких случаях офицер должен был до свадьбы покинуть полк, с которым у него сохранялись самые лучшие отношения"14.

Кроме того, офицерам-гвардейцам необходимо было придерживаться и многих других, часто неписаных правил поведения: посещать только первоклассные рестораны и клубы, ездить только в вагонах первого класса, занимать в театре либо отдельную ложу, либо садиться в партере не далее определенного ряда.

За честью кавалергардского мундира следили зорко, и если в какой-нибудь газете помещалась непочтительная заметка о каком-либо офицере полка, «в таком случае несколько офицеров этого полка отправлялись в редакцию этой газеты, узнавали там, кто автор этой заметки, которому и наносились несколько ударов хлыстом"15. Если же редактор отказывался назвать господам-офицерам имя обидчика, то удары хлыстом переадресовывались ему. По свидетельству Ф.Н. Безака, мера эта имела быстрое воздействие, а потому прибегать к ней часто не приходилось.

В списках кавалергардов Федор Николаевич известен как Безак 1-й 16, в отличие от своего брата, также кавалергарда, адъютанта Великого князя Николая Михайловича, Александра Николаевича Безака 2-го (1864−1942). Последний был фигурой более чем колоритной. «Самое замечательное в нем было то, — отмечал его племянник, — что он являлся оригиналом таких масштабов, каких уже больше не рождает природа. Он закончил с отличием Санкт-Петербургский университет и служил какое-то время офицером в престижном Кавалергардском полку. Но его настоящим призванием были путешествия; он, по существу, подчинил им всю жизнь. Дважды в год он неизменно выезжал из столицы — и всегда пятнадцатого числа, при этом весь его маршрут был продуман и спланирован до малейших деталей. Но, кроме того, он не допускал и мысли, что что-то может помешать ему в этих странствиях по далеким континентам. Если он получал приказ вышестоящего командира прибыть на ежегодный полковой смотр, на котором должен был присутствовать Государь, он предпочитал выйти в отставку, но не менять однажды выбранного маршрута. На открытие оперного сезона в Санкт-Петербурге, однако, он всегда возвращался вовремя"17. А.Н. Безак пересек всю Экваториальную Африку, путешествуя на каноэ по Конго, что по тем временам было более чем опасно. Опоздав, будучи в Греции на свой поезд, он, последовав герою из известного романа Жюля Верна, нанял локомотив, чтобы догнать ушедший состав, и «когда в Императорском Мариинском театре поднялся занавес в первом акте «Жизни за Царя», дядя Саша сидел, как обычно, на своем месте — в первом ряду справа от центрального прохода"18. Дослужившись до чина полковника, он в 1906 году вышел в отставку19.

Что же касается Федора Николаевича, то в отличие от своего старшего брата он был более основателен, службой в полку не пренебрегал, обладал практической жилкой, в совершенстве владел тремя языками — английским, немецким и французским. По свидетельству дочери, Ксении Федоровны, «он был глубоко религиозным (Ф.Н. Безак был близко знаком с известным духовным писателем С.А. Нилусом, с выдающимся русским архиереем архиепископом (позже митрополитом, первоиерархом Русской Православной Церкви Заграницей — А.И.) Антонием (Храповицким) и прямолинейным человеком"20.

«Дядя Федя — Федор Николаевич Безак — был младшим братом матери, — писал уже упоминавшийся нами П.А. Граббе. — В жизни он устроился лучше, чем оба других его брата (Александр и Николай** - А.И.)"22. Если, отмечал его племянник, «на примере судьбы дяди Саши и дяди Коли я вижу, как понапрасну были растрачены огромные способности этих людей», которым «как бы хорошо они ни были образованы и одарены природой, им не удалось найти достойного применения своим талантам в обществе"22, то о Федоре Николаевиче такого не скажешь. В отличие от своих старших братьев он нашел себе самое достойное применение, как на военном, так и на гражданском поприще, сумел создать крепкую семью (оба брата Федора Николаевича так никогда и не женились), с незапятнанной честью пройдя свой земной путь.

По своим политическим взглядам (в отличие от своего брата — Николая Николаевича (1867−1918), имевшего репутацию либерала), он был убежденным монархистом, видя идеал Русского Самодержца в фигуре Царя-Миротворца Александра III. Вспоминая Его кончину, Безак писал: «Вся благомыслящая часть России искренне оплакивала Императора Александра III, под скипетром которого в течение 14 лет Россия мирно процветала и укреплялась. Покойный Государь был действительно выдающийся Монарх! В нем в высшей степени были развиты все качества, необходимые для настоящего Самодержца и Хозяина столь великой страны, как наша Родина, то есть здравый смысл, благодаря которому он всегда и по всем вопросам принимал правильные решения, необходимые для блага России, твердый характер и огромная сила воли, благодаря которой, все его решения всегда без колебаний приводились в исполнение, и никому из тогдашних государственных людей не приходила даже в голову возможность не точно исполнить волю своего Государя"23.

В 1889 году Ф.Н. Безак был произведен в поручики с назначением через год (1890) заведующим полковой учебной командой; а в 1896 году в чине штабс-ротмистра в составе своего полка участвовал в торжествах по случаю Коронации Императора Николая II и Императрицы Александры Федоровны в Москве. В 1900 году он связал свою судьбу с дочерью командира Кавалергардского полка генерал-лейтенанта и генерал-адъютанта Н.Н. Шипова (1846−1911) (племянника игуменьи Феодосии, основательницы в Санкт-Петербурге Ново-Девичьего монастыря) — Еленой Николаевной (1880−1971). Его невеста была фрейлиной Императрицы Марии Федоровны (как и сестра Безака — Мария Николаевна) и по материнской линии (мать — София Петровна, урожденная Ланская) внучкой графини Н.Н. Ланской, вдовы А.С. Пушкина. Будущий тесть Безака — командир его родного полка — имел репутацию убежденного монархиста. Во время Коронации Императора Александра III с обнаженным палашом в руках он стоял на ступеньках Царского Престола. До конца дней изображение этого незабываемого эпизода стояло на камине его дочери24.

Кстати, через женитьбу Федор Николаевич породнился с генералом Е.К. Миллером, будущим вождем Белого движения на Севере России и руководителем Русского Общевоинского Союза в эмиграции, который тоже был женат на дочери генерала Шипова Наталье Николаевне (1870−1945).

Особым почитанием в семье Шиповых пользовался святой праведный отец Иоанн Кронштадтский. Перед венчанием одной из дочерей батюшка был приглашен отслужить молебен. Отец Иоанн пришел, но точно не замечал невесты, все внимание уделяя маленькой Елене, будущей супруге Ф.Н. Безака. Впоследствии брак сестры оказался несчастным. А Елена Николаевна, выйдя замуж за Федора Николаевича, до конца их совместной жизни пользовалась неизменным счастьем25.

«Свадьба наша была очень блестящая в нашей полковой церкви, где весь порядок свадьбы своего офицера был предусмотрен и разработан церковным ктитором штаб-ротмистром [В.Н.] Воейковым, — вспоминал Федор Николаевич. — Венчал нас наш старый и всеми любимый и уважаемый полковой священник о. Капитон Добровольский. Духовенство было в парадных ризах, полковые певчие в парадных кафтанах. Только, так как самой свадьбой занимался мой брат Александр**, то были допущены некоторые изменения в общепринятом порядке — был приглашен громоподобный протодьякон Малинин, который так проревел «и жена да боится своего мужа», что стекла дрожали. Наконец брат, вдобавок к нашему хору, пригласил полный митрополичий хор, который занял оба клироса, и должен был пропеть какое-то особенное «Отче наш», которое одно должно было длиться 20 минут. К счастью, регент вовремя заметил среди присутствующих Обер-прокурора Св. Синода К.С. Победоносцева, и зная, что он не любит такое пенье, пропел обыкновенное «Отче наш», чем значительно сократил обряд венчания, намеченный моим братом. После венчания был отслужен молебен и, как всегда, некоторые подходили с поздравлениями в церкви. Затем мы уже вдвоем с Линой [Еленой Николаевной — А.И.] поехали в карете на квартиру моей матери, где моя мать и мой дядя Лугинин*** встретили нас с иконами; там же происходило поздравление с шампанским, причем раздавались очень красивые корнеты с конфектами из сукна полковых цветов, обшитые полковыми галунами"25.

В Кавалергардском полку Ф.Н. Безак прослужил 17 лет, пройдя все строевые должности и дослужившись до командира покрывшего себя славой на полях былых сражений 4-го эскадрона.

Орлиной песней удалою
Потешить рады мы себя.
И нашей славой боевою
Гордиться будем мы всегда
Французской кровью и немецкой
Окрашен чёрный наш погон.
Ура, Четвёртый молодецкий,
Ура, орлиный эскадрон!26

В 1902 году в чине полковника Ф.Н. Безак вышел в отставку с правом ношения мундира, с этого времени решив всецело посвятить себя заботам о семье. За время прохождения воинской службы он был награжден российскими орденами: Св. Станислава, Св. Анны и Св. Владимира III степени, а также был пожалован иностранными орденами: черногорским князя Даниила I степени и персидским «Льва и Солнца"27.

В знак признательности за верную службу, Федор Николаевич в том же 1902 году был Высочайше пожалован в камергеры Высочайшего Двора (с 1911 года — шталмейстер). В связи с этой монаршей милостью, состоялось представление теперь уже отставного полковника Государыне Императрице Александре Федоровне. «Я имел счастье представляться Ее Величеству по случаю назначения камергером и меня предупредили не ждать, чтобы Императрица первая заговорила, а в случае ее молчания немедленно самому начать разговор и говорить как можно больше. Встретила меня Императрица с любезной улыбкой, протянула руку для поцелуя, и мы сели. Видя, что она не знает, что сказать, и что на лице уже начинают появляться красные пятна, я сам начал самый простой разговор о моей военной службе, теперешних занятиях в деревне и о моей семье и детях. Императрица сразу оживилась, вся конфузливость у нее прошла, и уже она сама стала задавать мне разные вопросы, и говорила о своих детях, о их воспитании, и расспрашивала о жизни в деревне и воспитании крестьянских детей. Таким образом, я просидел у Императрицы более получаса, и, когда она, наконец, встала, и я стал откланиваться, она с улыбкой протянула мне руку и любезно сказала, как ей интересно было со мной поговорить. Я положительно утверждаю, что, если бы все поступали так, как поступил я, Императрица со всеми была бы любезна, и уж конечно гордой и надменной считать ее было бы невозможно"28.
Продолжение следует

ПРИМЕЧАНИЯ
1 Граббе П. Окна на Неву. Мои юные годы в России / пер. с англ. Н. Качеровой. СПб., 1995. С. 32.
2 Греч Н.И. Записки о моей жизни. М., 1990. С. 50−51.
3 Цит. по: Семенов В.Г., Семенова В.П. Губернаторы Оренбургского края. Оренбург, 1999. С. 241.
4 Там же. С. 246.
5 Граббе П. Указ. соч. С. 32−33.
6 Справка составлена по: Шилов Д.Н., Кузьмин Ю.А. Члены Государственного Совета Российской Империи. 1801−1906. Биоблиографический словарь. СПб., 2007.
7 Граббе П. Указ. соч. С. 32.
8 Памятка нижнего чина кавалергарда. На память десятилетия со дня назначения Государыни Императрицы Марии Федоровны первым Шефом полка. СПб., 1891. С. 59.
9 Трубецкой В.С. Записки кирасира // Наше наследие. М., 1991. N 11. С. 58. Цит. по: Фомин С.В. Золотой клинок Империи. Свиты Его Императорского Величества генерал от кавалерии граф Федор Артурович Келлер // Граф Келлер. М., 2007. С. 239.
10 Цит. по: Фомин С.В. Указ. соч. С. 240, со ссылкой на Трубецкого В.С. Записки кирасира… С. 105−106, 112.
11 Безак Ф.Н. [Воспоминания] (из личного архива К.Ф. Безак). С. 29. Предоставлено автору В.М. Файбисовичем с разрешения К.Ф. Безак.
12 Там же.
13 Игнатьев А.А. 50 лет в строю. М., 1959. С. 64.
14 Безак Ф.Н. Указ. соч. С. 29.
15 Там же. С. 35−36.
16 Граббе П. Указ. соч. С. 33−34.
17 Там же. С. 34.
18 Список полковникам по старшинству. Составлен по 1-е марта 1911 года. СПб., 1911. С. 593.
19 Из письма К.Ф. Безак — А.А. Иванову (личный архив автора).
20 Граббе П. Указ. соч. С. 37 — 38.
21 Там же. С. 38.
22 Безак Ф.Н. Указ. соч. С. 218.
23 Фомин С.В. Золотой клинок Империи… С. 888.
24 Там же. С. 887.
25 Безак Ф.Н. Указ. соч. С. 312.
26 Из песни Лейб-гвардии Кавалергардского полка.
27 См.: Личные дела члена Государственной думы и Государственного совета Ф.Н. Безака // РГИА. Ф. 1162. Оп. 6. Д. 647; Ф. 1278. Оп. 9. Д. 61−62; Сборник биографий кавалергардов. 1826−1908. По случаю столетнего юбилея Кавалергардского Е.В. Государыни Императрицы Марии Федоровны полка / Сост. С. Панчулидзев. СПб., 1908.
28 Безак Ф.Н. Указ. соч. С. 231−232.

* Вспоминая о своем дяде Н.Н. Безаке, П.А. Граббе писал: «Все говорили о том, что у него острый язык, но мне вспоминается только его дружелюбие. Он был высок, строен, с аристократической внешностью и царственными манерами <…> Он имел репутацию человека, способного заставить замолчать того, кто ему не нравился или был, по его мнению, глуп. В свое время он поступил на государственную службу и стал специальным помощником секретаря Сената. Но положение дел совсем разочаровало его, и он подал в отставку. Уйдя со службы, он продолжил свои исследования французской культуры <…> В Петербурге у дяди Коли была репутация едкого острослова, и это обеспечило ему популярность в Английском клубе и Кафе де Пари <…> Как и можно было ожидать, дядя Коля не был осмотрителен. Друзья предостерегали его: колючие замечания могут привести к неприятностям, даже к дуэли. Он, тем не менее, не укоротил своего языка. Вместо этого, приняв к сведению их совет, он ежедневно практиковался в фехтовании на рапирах и стрельбе из пистолета. Это, однако, не уберегло его от насилия революционно настроенной толпы. Погиб он спустя всего несколько дней после того, как опоздал на специальный поезд, с которым он мог покинуть Петроград и подконтрольную коммунистам территорию» // Граббе П. Указ. соч. С. 36−37.
** Как свидетельствовал племянник братьев Безаков П.А. Граббе, «другая странность дяди Саши была связана с обрядами Православной Церкви. Бывая в Санкт-Петербурге, он посещал службы в полном мрачного великолепия Казанском соборе. Однако он руководствовался не столько набожностью, сколько желанием подловить одного из священников на какой-нибудь ошибке. Он, как выяснилось, знал досконально все тонкости службы. И не только указывал на такие ошибки высокопоставленным церковникам, но и с удовольствием рассказывал о них другим. Такое его поведение нельзя назвать иначе, как декадентским» // Граббе П. Указ соч. С. 35.
*** Лугинин Владимир Федорович, (1834−1911), известный ученый (доктор химии), бывший офицер-артиллерист, участник осады Силистрии и обороны Севастополя. Основатель первой в России термохимической лаборатории.

Заказы на книгу «Верная гвардия» можно направлять адресу:
rg@rusk.ru, главному редактору Информационного агентства «Белые Воины» Р.Г. Гагкуеву
а также:
103 031, Москва, ул. Петровка, д. 26, стр. 2, пом. 96, Некоммерческое партнерство «Издательское, исследовательское и просветительское содружество ««Посев»», О.А. Кузнецовой;
тел. (495) 625−92−48, e-mail: posevru@online.ru
Оплатить заказ из-за рубежа можно через Western Union (на Kuznetsova Oksana). Стоимость книги 20 долл. Стоимость пересылки в Европу — 20 долл.; в США, Канаду, Австралию (авиапочтой) — 25 долл.
Сообщение об отправке денег и код просьба присылать по электронной почте на posevru@online.ru имя О.А. Кузнецовой. Книга будет отправлена в течение двух дней по получении денег.