Путевые заметки

Пляж с видом на войну

Множество людей готовы плескаться в мутной солёной грязной, кишащей микроорганизмами, фекалиями и прочими отходами человеческой жизнедеятельности морской воде до бесконечности, до посинения нездоровой кожи и судорог в слабо развитых конечностях. А потом лежать под прямыми лучами дышащего радиацией солнца до озноба, а потом — снова в море и снова — на солнце до озноба…

Такая вот незамысловатая забава, осуществить которую можно в бесчисленном количестве уголков и прямых участков нашей уютной гибнущей от рук неблагодарного человечества планеты. В одном из таких мест я скромно, (как мне кажется), притулился на краю лежака под большим зонтиком, чтобы меньше загореть. Под зонтиком, потому что мне последние лет 30−35 не рекомендуется без нужды лезть на солнцепёк, тем более на Ближнем Востоке, тем более, что свой загар в этой части света я давно уже получил сполна и вволю.

Как ни странно, но арендованный за 5 долларов («Нету шекелей, — объяснял я чернокожему — чистый эфиоп — собирателю „дани“, — бери доллары и иди с миром!») лежак находится всё-таки на Ближнем Востоке на берегу Средиземного моря, а если быть совсем точным — в Израиле в городе Герцлия. Городок, если кто не вспомнил, расположен совсем рядом с Тель-Авивом, километрах в 15, не больше. Его называют в энциклопедиях курортом, что, наверное, правильно, потому что — вот оно, море, купайся — не хочу.

Я уже искупался и больше не хочу. Просто сижу на лежачке и наблюдаю, как пара боевых вертолётов проходит вдоль пляжа на юг и через некоторое время возвращается обратно. Потом пролетает самолётик, тоже с виду не гражданский, хотя и явно не «фантом». Потом опять вертолётики — туда-обратно, туда-обратно. Барражируют, сказали бы люди военные. Так, на всякий случай. Войны в данный момент нет, но пляж у нас с видом на войну, потенциальную, так сказать. Вдруг враг границу с моря нарушит и выбросит десант на мирно отдыхающих туристических граждан? Или, опять же, неожиданно начнет разгружать транспорты с оружием для воинственных палестинцев? Или такой вариант: мужественные силы самообороны Израиля оттеснят к береговой кромке вооружённых до зубов террористов, а тут их вертолёты и накроют… Победа! Мы защитили «эрец исраэль»! Всем «лыхаим»!

А то, что принимающим солнечные ванны местным жителям и их гостям от вертолётного изобилия тревожно на сердце, так это — ничего, потому что израильская безопасность она дороже чужих денег и тревог. Кстати, тренироваться лётчикам очень удобно: вдоль береговой линии легко ориентироваться, так что и границу сохранили и «налёт» растёт. Чистая выгода, был бы керосин. А керосин есть в Израиле, не то, что в секторе Газа.

Сектор Газа — в блокаде, давно уже. Попытки блокаду прорвать караются, как в военное время. Если в Газу идут с моря, то наказание осуществляется на виду, как говорится, у всего пляжа. Сразу, как кто-то из нейтральных вод входит в воды прибрежные, которые от Ливана до Египта Израиль великодушно считает «своими». Появляться там опасно для жизни не только с военным грузом, но и с любым. Чего стоил только последний майский 2010 года инцидент с турецкими судами с гуманитарным грузом. Когда писался этот очерк, раненых с турецких кораблей ещё только оперировали, а послов Израиля по всей Европе строгими голосами вызывали в шведский, турецкий, греческий, испанский и другие МИДы, чтобы «потребовать объяснений». Израильский посол в Турции, говорят, честно хотел приехать, да выйти из посольства не смог: камнями забросали. То есть, резонанс жуткий по всей планете. ООН бушует, Генсек Пан Ги Мун шокирован и даже «подчеркнул, что осуждает убийства и призывает провести полное и тщательное расследование инцидента». Конечно, нужно расследование, куда ж без него?

Рискну, однако, сделать предположение: какое и сколько бы не проводили расследований, Израиль отвертится, и ничего ему не будет. Погорюют Турция со Швецией и, извините за грубое слово, заткнутся. Собственно, им же ещё в море сказали еврейские парни в камуфляже: «Всем заткнуться!» Хорошо бы ошибиться…

До Газы, впрочем, далеко, а за моей спиной — городок Герцлия. Тысячу лет назад на его месте стоял греческий порт Аполлония, потом крестоносцы Аполлонию малость подразрушили и построили крепость Арсуру, и потом много чего ещё было. В 1924 году семеро американских евреев поселились, как гласит предание, в бараке на заброшенной земле и… началось. Через 6 лет открылась первая школа, а в 1960 году Герцлия уже получила статус города, а заодно и свой герб с 7, как пишут официальные источники, звездами. Звездочки символизируют по разным версиям, то ли семерых неизвестных отцов-основателей, то ли 7-часовой рабочий день, о котором мечтал один из основоположников сионистского движения Теодор Герцль, имя которого и носит город.

Считается, что Герцлия стала вторым по величине финансовым центром в Израиле, благодаря компаниям высоких технологий, расположившимся на берегу моря. «Богатая сестра Тель-Авива» даже имеет, как сказали бы сегодня, свою «рублевку» — Питуах, где миллионеры гуляют по шикарной набережной, загорают, кто не боится обгореть, на продуваемом ветрами пляжике, и пьют, кому позволяет печень, вкусное и лёгкое местное пиво «Макаби».

Пятидолларовый лежак совсем неудобен, как и все лежаки почти на всех пляжах. К тому же ветер гонит волну вместе с песочком и получается, что морем лучше всего любоваться из окна отеля. В нашем конкретном случае из окна отеля «Шарон». В день приезда на землю обетованную мы добрались до отеля лишь к полуночи с совершенно незабываемыми впечатлениями, которыми нас наполняли, начиная с зала вылета аэропорта Домодедова.

Допрос

Регистрация пассажиров, летящих рейсами компании «Эль-Аль», начинается, как известно, на некотором расстоянии от стойки регистрации с банального допроса, который именуют (от степени лояльности к Израилю) по-разному — иногда собеседованием, иногда интервью. Но суть не меняется, а форма остается нескромной и навязчивой. Некоторым нравится, во всяком случае на словах, и они яростно защищают это откровенное посягательство на личную жизнь. Подобного допроса перед полётом нет ни в одной компании, это чистой воды нарушение прав человека и даже в определённой степени издевательство над клиентами компании. Но протестов обычно не слышно. Вернее, они есть, но только после поездки.

Израильтяне мотивируют свою «работу», во-первых, интересами безопасности. (Абсолютно правильно. Кто ж будет спорить с безопасностью!) Во-вторых, никто не заставляет летать израильской компанией.

При двух таких преимуществах, конечно, можно вести себя как угодно. Вот почему еврейский «следователь» получает не просто слишком большие права, а настоящую власть, причем, высшую для представителя компании: возможность снять пассажира с рейса. Спорить бессмысленно, потому что безопасность на борту самолета «Эль-Аль» всегда выше моих личных амбиций, моих принципов, прав и моего достоинства. Наверное, поэтому все клиенты «Эль-Аль» идут на заклание абсолютно покорно, даже в какой-то мере подобострастно, не шутят, улыбаются в меру, не возмущаются, не спорят, доставляя тем самым службе безопасности глубокое удовлетворение. Так мне кажется. Я могу ошибаться, но скорее всего не ошибаюсь. У «Эл-Аль» нет конкуренции. Если бы можно было, отказавшись отвечать на их «дурь», перейти на регистрацию к другому «окошку», то израильский самолёт улетел бы пустым.

Есть ещё и третий момент, очень специфический, (в силу чего о нём как-то не принято говорить вслух), и тоже не отличающийся скромностью. В ходе таких «интервью» можно снимать массу полезной информации в интересах не безопасности, а чистой разведки. Где был-бывал до сегодняшнего дня? Какие языки знаешь? Чем занимаешься? Моего коллегу однажды «попросили» рассказать содержание книги, автором которой он являлся. Он не отказался. Жаль, что единственная слушательница скоро утомилась. А почему летите один? А почему не замужем? Может, детей не хотите иметь? Где учились? И т.д. Все это по определению интересует разведку. А её в Израиле, как в любом восточном государстве, любят, благоволят ей, занимаются этим ремеслом охотно и результаты имеют превосходные. Причин на то много, но это не тема настоящего эссе.

Кстати, о принадлежности к востоку. В Израиле, как мне вдруг стало казаться, перестают считать свою страну ближневосточной. Хотя Израиль, как не крути, — это Ближний Восток, и проблема, которую вот уже столько лет не может решить прогрессивное человечество, называется «ближневосточной». Она образовалась в 1947 году на историческом заседании ГА ООН, где был представлен план раздела Палестины. Нужно было только проголосовать и проголосовали. 31 государство (среди которых были признанные международные авторитеты вроде Люксембурга, Дании, Коста-Рики, Никарагуа, Панамы, Гватемалы) проголосовали «за» и лишь 13 — «против». Среди противников отметились между прочим далеко не «карлики» — Индия, Пакистан, Египет, Афганистан и другие. Китай воздержался. Тоже можно задуматься.

США и СССР голосовали, естественно, «за». И доклад Громыко запомнился многим. Но кто мог тогда, через два года после Победы хоть что-нибудь возразить Советскому Союзу или Америке? К тому времени фултонская речь хитрого лиса Черчилля уже прозвучала, но о холодной войне ещё речи не было. А «горячую» мы готовы были начать в любой момент и в любом месте, имея в Красной Армии 10 миллионов человек с боевым опытом. Против советского авторитета ничей авторитет тогда не казался «авторитетным». Вот и досталось Палестинцам «по полной программе».

Очень эмоционально по поводу плана ООН высказался тогда Пакистан. «Разодрав таким образом Палестину на части, — сказал его представитель, — мы затем навсегда пригвоздим к кресту её кровоточащее тело… Палестина никогда не будет принадлежать своему народу. Она навсегда останется распятой на кресте. Какое право имеет Организация Объединенных Наций действовать подобным образом?… Если мы сегодня не одобрим план раздела, то это не означает, что не может быть других решений. Если же мы одобрим план раздела, то все пути к мирному решению вопроса будут закрыты. Пусть тот, кто хочет, берёт на себя эту ответственность. Я призываю вас не пренебрегать имеющимися возможностями. Организация Объединенных Наций должна стремиться к тому, чтобы объединять и примирять, а не разъединять и противопоставлять…»

Лучше, как говорится, не скажешь. Хотя и была ещё одна фраза во время заседания. Фраза просто-таки пророческая, жаль, что автора трудно сегодня найти. Выступавший сказал: «То благо — если оно вообще будет таковым, — которое может дать раздел Палестины, будет ничтожно в сравнении с тем злом, которое может причинить этот раздел». Как в воду глядел.

Тема эта бесконечная. Поэтому коснёмся лишь одной её части терминологической. Конкретно: почему Израиль вдруг перестал быть ближневосточной страной. Царь Давид в своё время завоевал Иерусалим и в Европу не собирался. Слыхал ли он о ней, полной диких тогда племён, превратившихся в воинственных и пассионарных, как сказали бы сегодня, варваров и готов?

Прошли годы. Родилось еврейское государство, бесконечно воюющее, что-то всё время защищающее методом вертолётных налетов и танковых атак. Туда с радостью и без неё поехали русские и эфиопские, европейские и американские, латинские и азиатские евреи. И всё было нормально (если считать нормальной жизнь в этой стране), как вдруг Израиль потянулся к Европе.

Всё началось, наверное, не со спорта, но спортивные примеры — на слуху. К евролиге играют еврейские баскетболисты. Происходит это тихо, без объяснений, исподволь. Сирийцы не играют, ливанцев тоже не зовут. В секторе Газа есть своя футбольная команда, но выступает она исключительно в своем секторе и участвовать в Лиге чемпионов пока не собирается. И что характерно: расположены все эти перечисленные государственные и полугосударственные образования буквально рядом с Израилем на берегу одного и того же Средиземного моря. А израильтяне играют в Евролиге и помалкивают.

Но баскетбол это не всё. В мае 2010 года на одном из весьма солидных собраний в Тель-Авивском университете очень отчётливо звучало: Израиль — это европейское государство. Ни больше, ни меньше! У местных товарищей этот блеснувший удивительной новизной тезис никаких споров не вызвал, гневных криков из зала не звучало, ни одиночки, ни отдельные группы аудиторию в знак протеста не покидали. То есть, все, видимо, были согласны.

Конечно, географические границы континентов — вещь очень даже условная и искусственная. Но люди привыкли, как говорится, хотя странные вещи случаются. В русской географии, например, было принято считать, что Республика Кипр вместе со своим великолепным островом — азиатское государство. А его взяли и приняли в ЕС. Что это значит? Что Кипр, то есть, Республика Кипр, стала европейской страной? Или просто в Евросоюз приняли одно азиатское государство — на пробу. Так примите Гонконг — только польза будет всему Старому свету. По какому признаку Кипр приняли в Европу? По языковому? По принципу удаленности или приближенности к европейским границам? Теперь что? Ждать нового казуса с Израилем?

Может, Европа затосковала по ивриту и арабскому? Да ни в коем случае! В любом (почти) парижском магазине можно легко обходиться без французского языка, если знаешь арабский. Сам проверял. Неофициальный второй госязык Франции — арабский! На нём говорит пол-Парижа и, наверное, пол-Франции. Так чего ж не принять в ЕС Марокко? Или Ливан — христианская страна, все говорят по-французски. Ливан не дальше от Европы, чем Кипр, Израиль или Турецкий Кипр.

Может быть, дело в сильном лобби? Может быть. Еврейские общины в Англии и во Франции — одни из самых многочисленных в Европе. Не от того ли обе эти страны, по данным израильских исследователей, за последние два года вышли в лидеры по бытовым и другим проявлениям антисемитизма. Кто бы мог ожидать такого от чопорной Англии и вольнодумной Франции!

Но, наверное, всё же хорошо просто считаться Европой… Как весело спрашивал один российский премьер: «Хотите жить, как в Европе?» Не дай Бог, ответил бы ему я, но мое мнение премьера не интересовало…

Допрос в Домодедове шёл полным ходом. Очередь растянулась, но не роптала, стояла молча: мало ли что. Подошёл мой черед. Ничего нового. Вопросы ко мне незамысловаты и также некорректны, как и ко всем остальным. Кто укладывал ваш чемодан? Кого вы знаете из пассажиров, летящих этим рейсом? Кому и какие подарки вы везете? Получив ответы, «безопасная» барышня забирает мой паспорт и скрывается в кулуарах «допросного» сектора. Потом появляется, неся на своем очаровательном личике выражение глубокой сопричастности к миру во всем мире и безопасности на борту «Эль-Аль», и возвращает мне документ. Унизительная процедура окончена. Результат: Израиль не возражает против моего приезда в Израиль. Без визы, которую зачем-то всё-таки ставит в мой паспорт в аэропорту им. Бен-Гуриона, лишая меня тем самым на ближайшие годы возможности посещать целый ряд арабских стран. Ладно…

Дорога

Хорошие дороги в Израиле. Можно сказать отличные. Не Европа, конечно, но вполне соответствуют. А вдоль дороги — стены и заборы из колючей проволоки стоят. «Как только Израиль построил стену, — с пафосом объясняла экскурсовод Фани, — теракты практически сразу прекратились. А раньше был просто ужас! Знаете, если кто-то видел брошенную сумку, никогда не подойдет: так нас приучили». «А если кошелёк?», — пытаюсь глупо пошутить. «То же самое!», — отвечает экскурсовод, правда, с небольшой паузой, анализируя, видимо, ситуацию, когда на дороге лежит толстый от распирающих его шекелей «лопатник», и к нему никто не подходит.

Стена строится и совершенствуется. Говорят, что она уже научилась металлическим голосом предупреждать приближающихся к ней с арабской стороны граждан об опасности этого самого приближения. Стена даже может открывать огонь на поражение, если раскусит твои враждебные к ней намерения. Об этом сообщается с гордостью и блеском в карих глазах. А что? Очень удобно и демократично. Тебя же Стена предупредила: «Не замай!» А ты полез, дурилка, вот тебя и расстреляли… насмерть.

Мировая общественность считает это сооружение незаконным, что никого не волнует в Израиле. Да мало ли, что считает незаконным мировая общественность! Гордый израильский народ давно — лет 60 примерно — плюет на мировую общественность, чувствуя за своей спиной «папика» с флагом из 52 звездочек? Большую уверенность придают также свои 5 сотен самолетов, танки, пулеметы с вертолётами, да плюс все бабы (пардон) в армии служили.

Это важно, когда всё женское население страны прошло курс молодого еврейского бойца. Этим не может похвастаться ни одно демократическое государство мира. Это значит, что во время войны и всеобщей мобилизации они, молодые девушки и почтенные матери, не сядут, как Паша Ангелина, за штурвалы тракторов в своих кибуцах, а пристроятся в окопах рядом с нашей же эмигрантской братией и будут по сигналу «огонь» открывать этот самый огонь, умело и хладнокровно пристраивая перекрестье прицела своей винтовки в середину зелененького полумесяца. По нехитрым мобилизационным подсчетам Израиль может поставить таким образом под ружье (или под автомат «узи») в два раза больше солдат, чем любая другая страна. Это примерно полтора миллиона личного состава. Ещё подъедут «добровольцы» из Европы…

Мне рассказывали, как во время войны 1973 года сирийцы сбили по случаю израильский самолет. Летчик катапультировался и с тихим ужасом снижался на белом парашюте. По нему с земли постреляли слегка, но когда увидели, что летит он на сирийскую сторону, стрельбу прекратили и стали сладостно ждать приземления «агрессора». С какими мыслями приземлился пилот, так никто и не узнал. Он просто не успел сдаться в плен: растерзали парня в секунды, и советские спецы не помогли. В Израиль парень приехал то ли из Дании то ли из Голландии (я их все время путаю), думал, наверное, адреналинчику добавить в свою измученную наркотой кровь. Вот и добавили ему… штыком в глаз. Дело давнее…

Вечный город

О Иерусалиме, наверное, уже ничего написать нельзя, кроме как повторить написанное. К встрече с самым святым христианским местом нужно готовиться. И нельзя приезжать в этот город на минутку или на час. Здесь не должно быть торопливости и спешки. Я видел людей сидящих недалеко от стены Плача и просто созерцающих тот день, в который им выпало побывать в древнем городе. Люди сидели и молчали, вбирали в себя святую вечность вместе с воздухом, духом и иерусалимской аурой. Им можно было позавидовать…

У Стены строем с подвывом молились хасиды. Строго в черном, с пейсами и бородами, с суровыми лицами и одним им понятным ритмом они раскачивались, загоняя себя в аффект, заражая рядом стоящих, вызывая у простых туристов уже не любопытство, а страх…

А мы неслись дальше, чтобы всё успеть увидеть, до всего дотронуться, сфотографировать, ко всему прикоснуться… V станция, идем (бежим) дальше, быстрее, темнеет уже, здесь Он прикоснулся рукой к стене — всем сфотографироваться! — арабские ряды с тарелками, стаканами, кружками, бокалами, золотом, финиками, деревянными верблюдами, апельсинами, бижутерией, благовониями, проходим, не задерживаемся, кальяны, кальяны с яблочными, персиковыми, земляничными, клубничными, банановыми, апельсиновыми, мандариновыми, вишневыми табаками, шапки, фески, сомбреро, камилавки, тюбетейки, горы еды, мириады мух, православная церковь, ворота Императорского палестинского православного общества, торговцы, туристы, зеваки, местные жители, гвалт, сумерки, пахнет ладаном, VII станция, здесь Он упал и Ему вытерли лицо, а здесь был Крест…

Мы вернулись из Иерусалима в свою гостиницу после обременительного ужина и такой же обременительной дороги вдоль уже знакомой «колючки» ближе к полуночи. Трансляции парада с Красной площади израильское телевидение не передавало. Зачем? Кому? На другой день, 10 мая Президент России приехал в Сирию, о чём написал весь Ближний Восток. Почти. Израильские газеты на первых полосах писали, как Гарик Каспаров играл в шахматы в Тель-Авиве. Конечно, это — событие…