Местечко «Назрань»
30−35 лет тому назад Великий князь Михаил Николаевич, проезжал через крепость Назрань, расположенную между Сунжей и Назранкой, почти у самого их слияния.
Обратив внимание на то, что крепость расположена среди исключительно туземного ингушского населения, в те времена совершенно дикого. Его Высочество пожелал при крепости образовать русский поселок, который служил бы рассадником русской культуры, с одной стороны, для горцев, а с другой — мог бы поставлять продукты питания как для гарнизона крепости и арестантов, так и для служащих основанной назрановской горской школы с пансионом, Назрановского горского словесного суда, участкового и, образованного впоследствии окружного управления, казачьего поста и камеры судебного следователя, так как у местных жителей ничего нельзя было достать, а ездить всякий раз во Владикавказ было и далеко, и в то время далеко не безопасно.
Нужно принять во внимание, что «Назрань» был расположен на почтовом тракте между Владикавказом и Грозным, в 25 верстах от первого. По этому пути шли товары из Европейской России в Восточный Кавказ и далее в Среднюю Азию и обратно. Почему весь торговый и служащей люд должен был проходить через крепость «Назрань».
А так как здесь находилась разгонная станция, то здесь же волей-неволей приходилось останавливаться всем: одним для того, чтобы переменить лошадей, другим, чтобы отдохнуть, подкрепить себя и животных пищей, а зачастую и заночевать или переждать дурную погоду. Конечно, все они проклинали «Назрань» и ингушей… Одним словом, пункт был весьма важный, и Великий князь сразу заметил это.
Как раз в то время в крепости «Назрань» жило несколько русских семей из отслужившихся и женившихся солдат. Они обратились к Великому князю с просьбой о наделении их землей и, конечно, встретили с его стороны живейшее участие. Он был весьма доволен, что желание его так скоро осуществлялось. Он сказал просителям, что если они наберут 15 человек таких же отслужившихся русских солдат, то он даст им сейчас землю. Те ответили, что их уже насчитывается девять семей. Тогда Великий князь прибавил к этим семьям еще три семьи ингушей для того, чтобы они, живя имеете с русскими, составляли с ними одно общество, служили некоторой гарантией их безопасности и в то же время были бы посредниками между русскими и их соплеменниками.
Таким образом, эти двенадцать семей и составили новое поселение: «Местечко Назрань». Фамилии их следующие: 1) Зуевич. 2) Недокунев, 3) Храмов, 4) Сирота, 5) Шлыков, 6) Касомов, 7) Клементьев, 8) Павлов, 9) Верейчик, 10) Чатырханов, 11 и 12) Чабиевы (последние две фамилии ингушей). Им то Великий князь Михаил Николаевич и отдал Назрановский казенный участок земли, мерою в 185,5 десятин. Но так как из них годны для обработки только 22 десятины (не считая 18−20 десятин, расположенных по самому берегу Назранки, сыроватой, а потому пригодной только дли огородных растений, земли), то Великий князь отвел им участок в 60 десятин на р. Камбилеевке.
Так как земля была хорошая, а новоселы жаждали труда и не боялись его, то скоро они поправились, свободно вздохнули и из ничего не имеющих бедняков обратились в счастливых зажиточных хозяев: все они построили себе дома, завели садики, огороды; приобрели скотинку и открыли три лавочки. Словом, зажили не дурно.
Прошло 10 лет.
К этому времени была проведена железная дорога, казачий пост быль заменен милиционерами, управление округа перешло во Владикавказ, а под конец аренды была переведена в город и камера судебного следователя. Все это самым тяжелым образом отразилось на назрановцах.
Но доконали их окончательно воровство и разорение от соседних жителей.
Вот неполная летопись грабежей и хищений, совершенных ингушами у злосчастных назрановцев за последний двенадцатилетний период их жизни в Назрани.
1) У Касомова, труженика, каких очень мало, обремененного большой семьей, было похищено в разное время всего 24 шт. скота; из них 2 быка, 2 лошади, 10 коров.
Кроме того, были заколоты кинжалом 2 супоросные свиньи и угнано стадо гусей в 18 штук.
2) У Храмова, совершенно безобидного человека, уворовано за то же время 11 штук скота: 7 лошадей, 2 коровы и 2 барана.
3) У Верейчика украдено всего 14 шт. скота: 6 коров и 8 лошадей; из птицы угнали 3 стада гусей: в 28 шт., в 16 шт. и в 7 шт.
4) Недокунева, имевшего мелочную лавку, обворовывали14 раз; из них 10 раз лавку, причем забирали весь товар до последней иголки, а 3 раза квартиру до последнего сколько-нибудь ценного предмета. (Кроме того, было украдено стадо гусей в 70 шт.) Последний раз было дело зимой; их выгнали в одном белье на мороз, стреляли в них, но, к счастью, безрезультатно. Один раз была попытка украсть лошадь, но Недокуниха стреляла из револьвера, чем и напугала грабителей.
В довершение всего, Недокунев быль убит и при этом ограблен на 200 руб. общественных денег, который вез для уплаты аренды за срок более года.
5) Убит был также и лавочник красного товара Роман Киракозов из-за конкуренции с лавочниками с ингушами в близ лежащих селениях, и персиянин, снявший в аренду у Назрановской горской школы фруктовый сад.
У других русских назрановцев тоже похищали что только было можно: муку, сбрую, дрова, уголь, овощи, столярный инструмента и т. д., но меньше, и только потому, что ингуши их и выжили гораздо скорее.
Так был выжит Шлыков, который, обрадовавшись нашедшемуся покупателю, продал свой дом и удрал поскорей. У нового хозяина — Кравцова была украдена вскоре корова, и он поспешил перепродать свой дом Ширинде, чтобы не иметь собственности, а через нее не подвергаться опасности быть убитому. Он поступил столяром в назрановскую школу. Но и у Ширинды скоро была уведена одна лошадь и украдено 42 гуся, и он продал дом. Теперь дом этот принадлежит Баддееву.
Так, один за другим, стали продавать свои насиженные было усадьбы и убираться по добру и здорову из Назрани Зуевич и купивший у него усадьбу Булгаков, Сирота и его заместитель Пархоменко, Шлыков, Павлов, Касомов, Храмов, Клементьев. Последний продал было дом кому-то из русских со стороны, но тот, когда узнал о прелестях местной жизни, поспешил отказаться. Так его и не видели в Назрани, несмотря на то, что дом продавался безусловно за бесценок.
После этого никто уже из русских не стал покупать дома у назрановцев, и пришлось волей-неволей продавать усадьбы выживающим нашим ингушам, которые, таким образом, достигли таки своей цели.
Выживали назрановцев всякими способами:
1) Потравами их полей и огородов.
2) Хищениями движимого и недвижимого даже имущества.
3) Подкидыванием писем с угрозами убить, если не уйдешь. Таких писем один Верейчик получил три.
4) Убийством (Недокунев, Киракозов). Скот похищали: 1) из степи, 2) поднимали изгородь (плетень) и протаскивали скот, 3) подкапывали изгородь и взламывали замки и затворы. Одного скота, таким образом, было украдено 41 штука: 18 лошадей, 19 коров, 2 быка, 5 баранов; ценной птицы 192 штуки.
При этом за весь украденный скот и птицу при помощи администрации было уплачено потерпевшим: Верейчику за 3 коровы 110 руб. и Ширинде за одну лошадь 60 руб. и за 42 гуся 42 рубля и то только потому, что первый служил письмоводителем в горском суде и знал кое-что из русских законов, а второй по ходатайству окружного врача и своего начальника доктора Благонравова.
Все же остальные ничего не получили и до сего времени, несмотря на то, что следы зачастую были выводимы в то или другое селение ингушей. При этом получаемое вознаграждение нисколько не соответствовало стоимости украденного. Так, лошадь Ширинды, стоящая 120 руб., была оценена в 60 руб.
Замечательно еще то обстоятельство, что ингуши, выживая русских всеми способами, не прибегали к одному, именно к поджогам. Почему? Потому, что они были уверены, что рано или поздно, а все имущество русских перейдет в их ингушские руки. И действительно, оно перешло в их руки и совершенно почти даром: или было разворовано, или куплено за бесценок. Назрановцы сначала находили себе покупателей из русских, но скоро те поняли, что жизнь в местечке невозможна и перестали покупать дома. Тогда оставалось или бросать эти дома на произвол судьбы или за бесценок продавать ингушам.
Так, например, Храмов продал свой дом за 150 рублей, тогда как стоимость его равнялась самое меньшее 250−300 рублей. Касимов такой же дом с небольшим плодовым садом продал за 42 рубля. Верейчику, который еще и теперь не ушел, за два дома с садиком дают 300 рублей вместо 600, по самой низкой оценке, а Недокунихе, которая дышит уже на ладан, вместо 2000 руб., дают только четвертую часть за дома и за хороший фруктовый сад. Ваддееву же и цены никакой не предлагают, а прямо на улице среди белого дня и при свидетелях говорят: «Какого черта ты здесь живешь, бросай все и беги, пока жив!»
В прошлом июне (1910 года) подряд две ночи у него делали попытки украсть лошадей, причем один раз повалили совершенно новый плетень, а другой с кинжалом и руганью бросились на Баддеиху, чтобы зарезать, но поднявшаяся во время тревога помешала в первый и второй разы совершиться преступление. Теперь ему подкинули угрожающее письмо.
Из девяти русских семей, таким образом, поселившихся первоначально в Назрани, остались только трое: Верейчик, Баддеев и Недокуниха, а вместо остальных шести семей поселились ингуши.
Они (ингуши) прибрали к, своим рукам всю казенную землю, дома и торговлю русских и всячески там хозяйничают. На оставшихся русских они налегли с особенной силой: кроме вышеприведенных случаев с Баддеевыми, в начале этого лета (1910 год) было украдено у Верейчика две коровы и телка, у начальника Назрановской тюрьмы три лошади, из которых две тюремные, у мастера Назрановской школы была попытка, украсть козу через крышу сарая; затем, в мае месяце обворовали школу.
Но и в ночь с 16 на 17 декабря школа опять обворована, в ее мастерской украдено все ценное, очевидно, людьми хорошо знающими внутреннее расположение комнат. Нет сомнения, что ингуши же, питомцы этой школы, на своих воспитателях «готовились к экзамену на звание мужчины». По выдержании такого экзамена у себя, эти мужчины, по словам представителей Чечни на Грозненском примирительном съезде, идут обслуживать воровством и разбоем уже и своих соседей.
И замечательно, что у ингушей за это же время ни у кого ничего никогда не пропадало. При всем этом, нужно заметить также, что в местечке «Назрань» существует институт ночных караульщиков, которые обязаны смотреть за казенным имуществом (школа, горский суд, участковая аптека, управление участка), за целость которого они отвечают, есть пост милиционеров, и ни один русский, в какую угодно погоду, ночью не пройдет по местечку незамеченным.
Если же грабят школу, камеру судебного следователя (у Островского украдено восемь берданок) или кого из русских, то эти все видящее и все знающие ночные сторожа бывают слепы, глухи и хромы, а потому не видят воров, не слышат душу раздирающего вопля ограбляемого обывателя и не являются на место происшествия раньше следующего полдня.
Из округа — или только через округ — к начальнику участка Назрановского округа поступали одна за другой три бумаги о выселении ингушей из местечка, но они до сих пор, преспокойно живут там и, подозревая русских назрановцев в стараниях выжить их (ингушей) из местечка путем жалоб начальствующим лицам, с особенным старанием приналегли на рычаг для того, чтобы скорей выбросить лишний, по их ингушскому мнению, русский груз.
Его Превосходительству господину начальнику Терской области и наказному атаману Терского казачьего войска
Жители русского населения слободы Шатой,
3 го участка, Грозненского округа, Терской области.
ПРОШЕНИЕ
Ваше Превосходительство!
Жизнь русских поселян в слободе Шатой в настоящее время сделалась невыносимой в силу сложившихся исключительных условий. Мы сейчас вынуждены всецело подчиняться группе чеченцев, которые в продолжениt нескольких лет разными незаконными путями, до убийств русских включительно, заселили слободу и диктуют нам, уцелевшей горсти русских, свои законы.
Слобода наша основана была в 1860 году, по покорениию Кавказа. Сначала было основано укрепление Шатой, которое тогда же было населено преимущественно отставными, бессрочно отпускными и запасными нижними чинами, а когда количество их стало увеличиваться, то жители эти были отделены от укрепления и была основана слобода Шатой, в которой было открыто слободское управление, с подчинением окружному начальству. В 1870 году число семейств в этой слободе равнялось уже 50-ти.
Это единственное, русское население среди горной Чечни стало процветать и, безусловно, приносило громадную пользу краю.
Тогда же слободе была отведена покосная и пахотная земля. Слобожане занимались хлебопашеством, торговлей, извозом и ремеслами, так что чеченцы с того времени имели возможность кое-что заимствовать у русского населения, но с тех пор, как с разрешения местного начальства в слободу стали допускаться на жительство чеченцы, то, к великому нашему сожалению, с ростом числа чеченцев, уменьшилось число русских поселян и в конце-концов чеченцы добились своего, разорили русских и завладели слободой. Кроме захвата слободы, чеченцы соседних селений захватывают пахотную и покосную землю, а именно: первым поселялся в 1885 году Кагерман Ахметханов, бывший сторож башни, так называемой «Волчья Яма», служившей тогда местом заключения виновных, находящейся в 200 саженях от крепостной стены, который воздвиг возле этой ямы как бы временное строение, пригородив и земли для посева кукурузы; в 1885 году там же поселились чеченцы два брата Иноркаевы и бывший всадник милиции Сула Хажиев, которые и оставались проживать там на правах скотоводов и платили за пастьбу скота и усадебные места.
В течение последних пяти-шести лет наследники их самовольно заняли первого Ахметханова четыре десятины земли и последние три семейства семь десятин и в то же время наотрез отказались отбывать всякие общественный повинности, а временные строения превратили в постоянные. Таким образом, образовался на нашей земле первый чеченский хутор, существующей и по сие время и в котором уже не четыре, а несколько семейств. Слободское управление хотя и входило с ходатайством о снесении этого хутора; но оно не достигло цели; за эти же 10 десятин земли нами ежегодно вносится по окладным листам Ставропольской казенной палаты оброчная Государственная подать; так постепенно в слободе стали появляться с каждым годом то чеченцы-торговцы, то разные служащее при местных начальниках участков, как например, переводчики, милиционеры, сторожа и прочие, а затем уже им разрешалось приобретать и недвижимое имущество и они им пользовались умно и широко, покупая на свое имя по несколько домов для посторонних, не имеющих права проживать здесь.
В виду этого, в 1880 году указом наместника ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА на Кавказе, вследствие уменьшения числа русских в слободе, было постановлено:
1) Выслать из слободы Шатой всех без исключения туземцев, с воспрещением поселяться навсегда.
2) Заселить означенную слободу русскими из податного сословия и образовать тут приписку, так как комиссией было найдено, что слобода Шатой тот пункт, который расположена в центре горной полосы.
3) А для этой цели и благоустройства русского населения отдать в полное распоряжение находящиеся вблизи казенные участки земли и леса.
Действительно, лес в 1890 году был прирезан в количестве 514 десятин, но мы и по настоящее время фактически не пользуемся им, так как почему-то он находится в распоряжении Аргунского лесничества и охраняется объездчиками из чеченцев, а потому постоянно вырубается по платным и бесплатным билетам чеченцами-соседями. Нам же начали выдавать бесплатные билеты лишь с 1903 года, да и то в недоступные места.
По объявлении указа о выселении всех без исключения чеченцев, были высланы лишь некоторые из них, семь же семейств подали на Высочайшее Имя прошение о разрешении им жительства в слободе Шатой на правах купцов и купчих, что им и было разрешено, на основании чего они и стали приобретать недвижимость. Хотя эти чеченцы и просили разрешения проживать на основании того, что они купцы, в действительности же они никогда не были таковыми и ныне не состоят, так как никто из них никогда не приписывался ни к какой гильдии.
Для того чтобы какому-нибудь чеченцу пробрести имущество в слободе, следует ему только поступить в милицию на один месяц, и он покупает в слободе недвижимость с разрешения, как служащей в милиции, и сколько ему угодно. Затем, в виду того, что в русских слободах вообще стали поселяться массы чеченцев, что отражалось на благоустройстве их, в виду ходатайств о выселении, был издан закон 14-го мая 1893 года, коим воспрещалось селиться в слободах каким бы то ни было чеченцам. Но закон этот выполнен полностью не был, так как, хотя часть чеченцев временно и была выселена, но они в скорости, под разными предлогами, опять поселились и, в конце концов, число их стало больше, чем русских, а именно: вместо пятидесяти семейств русских, осталось 10*, а вместо семи чеченских семейств, получилось семьдесят семь; что же касается хутора «Кагерман», то он и сейчас существует. Поселившиеся в слободе чеченцы всеми силами стараются уничтожить русский элемент и захватить все в свои руки, так, например: если понравится кому-либо из них дом слобожанина, то начинается форменная травля, битье окон, увод скота, порчи крыш, угроза смертью, которая всегда делается наедине, каковые они зачастую приводят для острастки оставшихся в исполнение.
1) В 1887 году убит житель Федот Барикин, поставщик всех продуктов Шатоевского гарнизона, оставшиеся после него семь домов перешли все в чеченские руки, а также и поставка продуктов.
2)В 1880 году были убиты на Шатоевской дороге слобожане Павлов и дорожный кондуктор Васильев, последний убит, дабы дать доступ к этой должности чеченцам.
3) В 1902 году убит отставной нижний чин Семен Кленов, старик 70-ти лет, в семиверстном расстоянии от слободы, днем, и ему нанесено 12 кинжальных ран.
Это ли не возмущало жителей. После убийства Барихина и Кленова и по сие время в слободе бедствуют семейства их, с помощью маленького русского общества.
4) В 1905 году убит мелочной торговец у себя дома в лавки, тоже днем, Петр Губаридзе, с целью завладеть его удобным для торговли усадебным местом. На этого несчастного старика было несколько покушений, он был однажды ранен, десятки раз его обворовывали, и убийство его совершено на глазах соседей чеченцев.
5) В 1906 году убит кондуктор Добровольский, в трех верстах от слободы, за свою справедливость по отношению к службе.
6) В 1908 году опять таки убит даже 13-летний мальчик Павел, сын нашего старшины, Щеткина, служащего на этой должности вот уже 12 лет, — как месть за справедливую службу Щеткина. И все это остается безнаказанно. Что же касается грабежей и воровства, то им не может быть и конца. В последнее время они дошли до виртуозности. Ранее чеченцы захватывали места в слободе под разными благовидными предлогами, пахотную и покосную землю, уничтожая ежегодно межевые знаки, на основании того, что мы, как они говорят, пришельцы, а землею владели их деды прадеды. Теперь же они просто являются к кому-либо из русских жителей наедине, требуют, чтобы он записал его дом на свое имя, на право его жительства в слободе, и, молчал про это, а иначе плохо будешь, что мы не раз уже испытали. Мы поодиночке не можем даже посмотреть свои земли и покос, а если и делаем это, то сообща, все вместе, предварительно исходатайствовав от местного начальника участка охрану из милиционеров — вот до какого положения довели нас.
В настоящее время, Ваше Превосходительство, заброшенная в горах горсть русских доведена до отчаяния. Мы вынуждены будем, если не будет нам оказана помощь, поступить так, как поступили 40 семейств, бежавших из Шатоя, бросив на произвол судьбы или же продав за бесценок свое недвижимое имущество.
С основания слободы Шатой, начальством гарнизона высылался для охраны слободы патруль от трех до шести человек, но в 1905 году местное военное начальство почему-то отказало в высылке патрулей. Доверенными в том же году опять исходатайствовано было о высылке патруля, который и был высылаем до 1907 года, но в 1907 году высылка опять прекратилась, по ходатайству чеченцев, которые мотивировали свою просьбу тем, что абрек Давлетмирзаев может всегда убивать нижних чинов и отбирать у них оружие, что и было сделано, когда этот абрек ранил чрез амбразуру крепостной стены часового, стоявшего у дверей камеры с арестованными чеченцами при военной гауптвахте, что и явилось поощрением для чеченцев и опасностью для слобожан. Мало того, что был отменен патруль, но еще с 7−8 часов вечера запираются крепостные ворота на всю ночь, и жителям неоткуда ждать помощи при несчастных случаях, так как сообщить о них нет доступа, что и продолжается до настоящего времени.
Не говоря о частных ограблениях и проч., чеченцы не стесняются устраивать буйства, как, например: в 1901 году на базаре с нижними чинами гарнизона, в котором ими было ранено 12 человек, кроме старшины, который явился на место происшествия, и был ранен тупым орудием в лицо и спину. Подобные схватки повторяются с жителями.
А потому имеем честь покорнейше просить Ваше Превосходительство ходатайства пред Наместником ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА на Кавказе:
1) Отобрать все самовольно захваченные земли, а также и лес, давно отмежеванный для слободы Шатой, в полное распоряжение жителей.
2) Выселить навсегда всех без исключения чеченцев и других туземцев, не имеющих права на жительство.
3) Населить слободу русскими крестьянами, или запасными нижними чинами из податного сословия, увеличив слободу по крайней мере хотя до 40 семейств.
4) Учредить в ней приписку с причислением к крестьянам Ставропольской губернии наравне с другими слободками Терской области, как-то: Хасав-Юрт, Нальчик, Ведено и Воздвиженская.
5) Разрешить продолжать, высылку патруля на ночь в слободу от войск Шатоевского гарнизона, что было до сих нор, так как только наша единственная слобода в Терской области, которая не может просить оказания помощи от войск, а также не затворять крепостные ворота, ведущие в слободу.
6) Воспретить выдачу каких бы то ни было разрешений на вырубку леса, отведенного для слободы, и предоставить его в полное распоряжение слободы, так как уже в настоящее время он почти абсолютно вырублен посторонними лицами.
Надеемся, что Ваше Превосходительство не откажете в просьбе последних нескольких жителей, оставшихся от разоренной русской слободы в горной полосе Терской области.
Примечания
* В настоящее время 7, из коих 3 вдовицы.
