 |
| Красная звезда | Виталий Аньков | 25.07.2007 |
— Андрей Эдуардович, во-первых, спасибо за гостеприимство, а главное — за возможность воочию убедиться в том, что соединение сокращенного состава по духу своему и реальным делам является по-настоящему боевым. Об этом, кстати, мне говорили еще в пресс-службе Дальневосточного военного округа. За два дня я стал свидетелем напряженных занятий артиллеристов, разведчиков, побывал с вашим заместителем гвардии полковником Эдуардом Заварзиным на полигоне, где старательно овладевали навыками мотострелки и танкисты. А как вы оцениваете состояние боевой подготовки дивизии?
— Вы правильно заметили, что соединение живет и выполняет свои задачи по сокращенным штатам. Соответственно и боевая подготовка проводится по так называемой усредненной программе. И тем не менее результаты, о которых не стыдно доложить, были раньше, есть и сейчас. Например, в зимнем периоде боевой учебы зенитный ракетный полк, которым командует полковник Юрий Пыхин, принимал участие в практических стрельбах на полигоне Капустин Яр. Результат — отличный полк признан одним из лучших в округе.
Гвардейский самоходно-артиллерийский полк под командованием гвардии полковника Олега Киседобрева держит второе место в объединении. Кстати, зимой совместно с артиллеристами дивизии морской пехоты Тихоокеанского флота наши «пушкари» уверенно выполнили ряд специфических стрельб по морским целям изо всех систем, стоящих на вооружении.
Гвардейский мотострелковый полк, которым командует гвардии подполковник Владимир Вдовин, второй период подряд занимает первое место среди аналогичных частей округа. В этом заслуга и предшественника Вдовина — полковника Андрея Сычевого…
Должен подчеркнуть, что, помимо полевой выучки подразделений, которая ограничена слаживанием взводов, на достаточно высоком уровне поддерживается и тактическая подготовка офицеров. В ходе командно-штабных учений, как это требует командующий войсками округа, идет реальное соперничество между частями. На картах отрабатываются такие варианты боевых действий, которые требуют не только глубоких знаний, но и нестандартного мышления, умения принимать решения в быстро меняющейся обстановке.
Конечно, я далек от мысли, что все резервы для повышения эффективности боевой учебы исчерпаны. Остро стоит вопрос совершенствования учебно-материальной базы. Денег на эти цели стали выделять больше — планируем оборудовать учебные классы на танкодроме, обновить мишенную обстановку на войсковом стрельбище, — но все же этого явно недостаточно.
Еще решительнее мы намерены вести борьбу с упрощенчеством. Казалось бы, следуй новым программам, составленным с учетом опыта боевых действий, и результат обеспечен. Но ведь это практика, а она всегда тяжелее, чем теория. Маленький пример. Как-то во время занятия инженерно-саперного подразделения приказал солдату обезвредить учебное взрывное устройство с помощью кошки, причем сделать это так, чтобы самому не получить «поражение» и товарищей уберечь от «осколков». Практических навыков, как выяснилось, у бойца не оказалось. Только общие представления…
— И все-таки, судя по распределению служебного времени, главная задача солдата в вашем соединении другая…
— Вы правы. Главная наша задача — хранение и обслуживание боевой техники, находящейся в консервации. Поэтому нагрузка на личный состав очень большая: наряды, караулы и работа, работа…
— Вспоминаю командира одной артиллерийской части сокращенного состава, который сетовал, что чехлы для дульных тормозов его подчиненным приходилось шить из китайской ткани…
— До такого у нас не дошло. И чехлов хватает, и с запчастями вопрос хоть и не без труда, но решается. Вы же видели учебные танки на полигоне. Не так давно они были сняты с длительного хранения. Для этого достаточно было поменять масло в двигателях… А вот что действительно остается проблемой, так это состояние парков. Ограждение, сигнализация, боксы — все требует серьезного ремонта и соответственно больших финансовых затрат. Климатические условия у нас бывают такими — повышенная влажность, сильные дожди, что здания разрушаются гораздо быстрее, чем где бы то ни было…
— А чем еще, Андрей Эдуардович, ваша дивизия отличается от других?
— Видимо, прежде всего большими расстояниями между гарнизонами. У нас их четыре, и каждый со своей спецификой. В одном, как говорится, все блага цивилизации, но тяжело решается жилищный вопрос. Офицеры, прапорщики, военнослужащие по контракту вынуждены снимать квартиры. В трех других даже лейтенанты после недолгого ожидания получают служебное жилье. Комната в общежитии им гарантирована сразу. Если бы не странный период, когда разрешалось приватизировать служебные квартиры, проблем было бы гораздо меньше. Не лучшим образом сказывается на ситуации и необходимость длительного ожидания жилищных сертификатов теми, кто закончил службу…
— Видимо, это еще одна специфическая особенность вашей дивизии. В некоторых других дальневосточных гарнизонах я часто встречал людей, которые отказываются от сертификатов, потому что их реальная стоимость сильно упала…
— Значительная часть наших увольняемых не претендует на квартиры в крупных городах, поэтому и сертификатам рады…
— Вернемся к лейтенантам. Мне говорили, что прошли те времена, когда некоторые из них сразу подавали рапорта на увольнение в запас…
— Прежде всего я это связываю с улучшением общей обстановки в стране, повышением престижа военной службы. Ну и мы со своей стороны делаем все возможное, чтобы вчерашний выпускник военного института быстро освоился на новом месте и почувствовал себя уверенно. С этой целью за каждым лейтенантом, помимо непосредственного начальника, закрепляется в качестве наставника старший офицер, который несет персональную ответственность за своего подопечного, решает все вопросы, влияющие на его становление… И вот через несколько месяцев лейтенант, как правило, приходит к выводу, что ему в принципе повезло…
— Что еще служивому человеку нужно: крышу над головой, приличное денежное довольствие и возможность заниматься тем, чему учился…
— Именно так. Прибавьте сюда перспективы быстрого служебного роста, прекрасные человеческие отношения, великолепную природу, которая нас окружает. Одна возможность съездить на море чего стоит… Недаром некоторые высокие начальники, побывавшие в дивизии, то ли в шутку, то ли всерьез замечали: «Да у вас тут санаторий!..»
— Лучший показатель того, что здесь можно не только службу нести, но и жить по-человечески — большое количество детских колясок на территории гарнизона…
— Да, это радует. Процентов на 10−15 рождаемость ежегодно увеличивается. Молодой семье обещания не нужны. Ей сегодня необходимы условия, при которых она решится завести ребенка, а тем более второго. Поэтому мы сделали все, чтобы отстоять гарнизонный детский сад. Одного поселкового детсада уж точно не хватило бы. Работает школа. Совместно с КЭЧ обновили кровли домов. В квартирах тепло. Из холодных кранов бежит вода, которую без опаски можно пить, из горячих, — хотя и не круглосуточно, — вода горячая… Только в этом гарнизоне у нас семь котельных, а всего их 28. Уголь поступает своевременно и в нужном количестве… Даже когда во время сильнейшего снегопада нас практически отрезало от большой земли, а в результате аварии на ЛЭП мы остались без света, ситуация из-под контроля не вышла. Запустили дизель-генераторы, которые обеспечили работу котельных. Тепло и вода в домах были…
— Как известно, не хлебом единым жив человек. Несколько магазинов, кафе, где жарят шашлык, видел. А вот какой-нибудь афиши, объявления о проведении каких-то культурных мероприятий не заметил. «Звезды», хотя бы средней величины, сюда заезжают?.. И гарнизонный дом офицеров, похоже, у вас скромно отмалчивается…
— Про «звезд» говорить не буду. У них свои пути-дороги. А вот, пользуясь случаем, поблагодарить артистов драматического театра Дальневосточного военного округа во главе с подполковником Николаем Столбоушкиным хочу с большим удовольствием. Всякий раз они дарили нам настоящий праздник. Что касается дома офицеров, ситуация с ним, насколько мне известно, типичная: сокращение штатов, полное отсутствие финансирования на культурно-массовую работу…
— И еще один вопрос, который не могу не задать. Наверняка в офицерских коллективах обсуждалась ситуация, сложившаяся у ваших соседей — в полку морской пехоты Тихоокеанского флота. Там, как известно, несколько офицеров оказались за решеткой. Этот горький опыт учитываете в работе с личным составом? У вас, я убедился, он достаточно разношерстен.
— Не берусь судить, кто у наших друзей-морпехов прав, а кто виноват. Тем более брать под сомнение приговор суда. В одном уверен: когда нет настоящего офицерского коллектива, тогда и возникают проблемы с воспитанием личного состава. Плохо, когда командир подразделения, ни с кем не советуясь, в одиночку борется за укрепление воинской дисциплины. Плохо, когда он делит солдат на своих, за которыми надо строго следить, и чужих, чьи проступки старается не замечать…
Постоянно говорю об этом на всех служебных совещаниях… Что касается разношерстности нашего личного состава, то здесь вы правы: по образованию, воспитанию, менталитету, национальностям — сплошное разнообразие. Но вот представьте: шагает подразделение после разгрузки угля в казарму. Кто русский, кто аварец, кто якут — не отличишь, все чумазые и веселые. Вывод простой: пусть не так явно и зримо, но любое сколько-нибудь серьезное мероприятие объединяет людей, стирает грани и шероховатости, создает коллектив, похожий на одну большую семью.
