 |
| Независимое военное обозрение | Игорь Плугатарев | 13.07.2007 |
В Нальчике, столице Кабардино-Балкарии, как, впрочем, и на территории республики в целом, внешне все спокойно. Хотя некоторые СМИ распространили информацию, что здесь введены повышенные меры безопасности, местные органы МВД, ФСБ и пограничники несут службу в усиленном режиме.
ЧТО-ТО БУДЕТ?
А незадолго до этого в самом Нальчике, на улице Шогенцукова, неподалеку от Соборной мечети, в результате проведенной рано утром спецоперации были убиты известные террористы Руслан Одижев и Анзор Тенгизов. Согласно официальной версии произошедшего, им предложили сдаться. Преступники схватились за оружие, но применить его не успели — их немедленно уничтожили. В автомобиле, из которого они вышли, потом обнаружили пять гранат и два пистолета ПМ, два десятка спальных мешков, а также план столицы КБР и карты кавказских регионов. Один из бандитов был опоясан сразу тремя «поясами шахида». В сообщении ЦОС ФСБ говорилось, что 33-летний Одижев принимал активное участие в деятельности республиканской религиозно-экстремистской общины, был духовным лидером так называемого джамаата «Ярмук». Он входил в состав террористической группы, взорвавшей дома в Москве и Волгодонске в 1999 году, являлся одним из организаторов предотвращенного вооруженного мятежа в КБР в 2001 году и непосредственным участником нападения на Нальчик в октябре 2005 года.
Наконец, в то же самое время, когда происходили эти события, на одном из интернет-порталов чеченских сепаратистов демонстрировалась видеозапись лидера боевиков Доки Умарова. Хорошо видно, как на довольно открытой местности позируют вооруженные с ног до головы бандиты. Причем утверждалось, что запись произведена якобы в одном из районов Кабардино-Балкарии. В послании Умарова, прозвучавшем вслед за этой «картинкой», 2008 год называется «решающим» для действий «воинов ислама» на Северном Кавказе.
Вот почему у некоторых моих коллег сложилось впечатление, что ожидается новый крупный налет на Нальчик. Такой же, как в середине октября 2005 года.
Напомню, что тогда несколько отрядов боевиков общей численностью до 200 человек атаковали здания республиканских силовых ведомств. Бои в городе шли в течение суток. В них погибли 35 сотрудников спецслужб и правоохранительных органов, 12 мирных жителей. 94 бандита были уничтожены и еще 69 — задержаны в ходе зачисток, которые длились несколько недель.
ОБСТАНОВКА — БЛАГОДАТЬ!
Немного позже первый заместитель начальника ПУ полковник Борис Смирнов подтвердил, что служба «зеленых фуражек» в республике проходит в довольно спокойном режиме. «Скажу более: обстановка на границе и вокруг нашего управления в Нальчике прекрасная», — улыбаясь, уточнил полковник. Причем подкрепил это сравнением со своей прежней службой на одном из участков госграницы на Дальнем Востоке, откуда он прибыл в Нальчик с полгода назад: по его словам, там во всех отношениях пограничникам куда сложнее приходится.
Между тем среди офицеров прополз слух, что «в связи с обстановкой» в Нальчик из Москвы срочно отозван из отпуска начальник ПУ полковник Иван Агеенко. Его первый зам, оставшийся «на хозяйстве», опроверг и это: Агеенко возвращается из планового отпуска день в день.
Подполковник Гуков показал «достопримечательности» нападения на погранотряд 13 октября 2005-го — замазанные щербины от пуль в здании офицерской столовой и — куда больше — в стенах близлежащих жилых домов за мощным бетонным забором, опоясанным колючей проволокой. Именно из этих домов боевики вели огонь. Однако их атака была успешно отражена. Дело в том, что за некоторое время до налета пограничники имели оперативную информацию о том, что «что-то вот-вот будет». И подготовились. Гуков (он прошел обе чеченские войны) рассказал, как, будучи дежурным, неоднократно лично поднимал солдат и офицеров «в ружье», расставлял по позициям. Поэтому, в отличие от зданий республиканского ФСБ (между прочим, я жил в одном из номеров гостиницы «Россия», откуда боевики, возможно, его обстреливали) и МВД, «пограничный орешек» оказался нападавшим не по зубам. «Зеленые фуражки» потеряли лишь одного солдата.
«Если бы что-то из ряда вон намечалось сейчас, — сказал после этой экскурсии по расположению отряда подполковник Гуков, — вас бы никто на границу не пустил!»
Действительно, обозреватель «НВО» вскоре стал свидетелем того, как на границе работала творческая группа из Москвы, состоящая из писателей, бардов и пропагандистов современной литературы из Генеральной дирекции международных книжных выставок-ярмарок. Выступающие действовали в рамках совместной акции «Равнение на книгу!», проводимой Пограничной службой ФСБ России и Федеральным агентством по печати и массовым коммуникациям. Они привезли на границу тысячи книг десятков названий. Всего на Северный Кавказ «дарить литературу» заставам выезжали три подобные группы: кроме Нальчика, точками старта по рубежным участкам были еще Назрань и Каспийск. Не знаю, как на тех двух направлениях, но по заставам, находящимся в Приэльбрусье, обозреватель «НВО» разъезжал безо всякой охраны (в сопровождении таковой мне не раз приходилось ездить по Чечне и Дагестану). Офицеры, прапорщики и контрактники, которые обеспечивали нашу поездку, также не брали с собой оружия. Выезжали даже женщины и 9-летний мальчик с бабушкой. Более того, на одной из дальних застав довелось пообщаться с 14−16-летними юношами из кадетского класса подмосковной Рузы и их местными сверстниками (правда, больше почему-то было сверстниц) из отряда юных друзей пограничников, действующего в близлежащем горном селе.
ЗАСТАВ УЖ НЕТ…
Близ этих мест и расположились пять пограничных застав нового российского рубежа, ставшего таковым после развала Советского Союза. Как правило, они «запирают» выходы из ущелий. За горами все речки устремляются к Черному морю. Там — Грузия. «Зеленые фуражки» несут службу непосредственно в ущельях, выходя туда в рейды на сутки-двое-трое. Но тут не Чечня, нарушители по сравнению с чеченским участком «смешные»: то пастухи, то, как выразился один из начальников застав, какой-нибудь пьяница «не туда» забредет. За последние годы задержали лишь одного подозрительного типа, вроде бы причастного к бандформированиям…
Сами заставы (я побывал на трех из них) весьма впечатлили. Здания резко контрастируют с местными жилищами. Будто какие-то московские бизнесмены-богатеи взяли да и возвели здесь коттеджи. Со всеми сопутствующими нормальной человеческой жизни атрибутами: водопровод с холодной и горячей водой; туалет, в который не надо бегать «до ветру»; сауна с бассейном… Работают системы очистки воды и сточных вод, которые, как мне объяснили, обслуживают «специально обученные люди».
На заставе «Верхняя Балкария» довелось увидеть конюшню. И — в это вообще было трудно поверить — искусственную волейбольную площадку. Офицеры рассказали, что «ее подарил нам сам Патрушев» (глава ФСБ и «по совместительству» президент Всероссийской федерации волейбола), когда прилетал на заставу в апреле 2006 года. Что касается конюшни, то должно быть понятно, что лошади на заставе не для конных прогулок в горах, а для боевой службы там. «Подарок Патрушева» тоже не простаивал: четыре стажера-первокурсника Московского погранучилища вовсю резали по-над сеткой по мячу. А до этого «кто кого» выясняли кадеты из Рузы и местные юные друзья пограничников. Последние носят на шее зеленые галстуки, подобные тем, что когда-то носили юные пионеры в советское время.
Солдаты на заставах живут не в привычных казарменных помещениях, а в кубриках по три человека. При каждом кубрике — туалет и ванная. У офицеров отдельный одноэтажный четырехквартирный дом: две однокомнатные и две двухкомнатные квартиры. Замначальника заставы по воспитательной работе старший лейтенант Станислав Ильин любезно разрешил заглянуть в его апартаменты. Всем бы молодым офицерам такие «хаты»! Молодая, двадцати лет, супруга старлея очень довольна. Она приехала к мужу аж с Дальнего Востока, где в Хабаровске он закончил пограничный вуз. Там и познакомились. Впрочем, она «ненадолго»: еще учится — к осени надо обратно в институт. Станислав останется пока с персидской кошкой, купленной боевой подругой в Нальчике и привезенной на заставу. Кроме животного, молодая семья приобрела еще холодильник, стиральную машину и диван. Оборудование кухни (шкафы, плита) — подарок Погранслужбы.
Каждая застава опоясана высоким сплошным кирпичным забором, по всему периметру которого протянута сверху сигнализационная решетка (ни намека на колючую проволоку ни на одной заставе!). По словам начальника заставы капитана Дмитрия Никитина, данная система «видит» приближение человека к забору за пять метров. Кроме того, периметр оснащен тепловизорами и видеокамерами, а на отдельных направлениях, уже за забором, под землей устанавливаются приборы, позволяющие «засекать» человека по звуку шагов. Да и вообще все заставы по полной «упакованы» многими удивительными штучками, которые обозревателю «НВО» доводилось видеть на таких выставках, как «Интерполитех». Но 18-метровые наблюдательные вышки тоже есть: от зоркого ока часового здесь не отказываются. Каждая вышка оснащена мощной дальнобойной оптикой.
С момента новоселий уже прошло время, но у меня сложилось впечатление, что ни офицеры, ни солдаты еще не привыкли к «олигархическим хоромам». Разительное отличие! Старые заставы — это палатки или «хижины дяди Тома», сделанные собственными руками из подручных средств. «Не расхолаживают ли отличные условия быта по отношению к службе?» — спросил я у капитана Никитина. «Есть малость, — не стал лукавить он. — Трудности все же более сплачивают!»
Так или иначе, а все заставы были возведены по Федеральной целевой программе обустройства госграницы на Северном Кавказе. Всего на этом рубеже должно быть построено 72 объекта, подобных «Эльбрусу» или «Верхней Балкарии». В Нальчике рядом со старым штабом ПУ, доставшимся в наследство от дислоцировавшегося здесь некогда танкового полка, по упомянутой программе строится новое здание (хотя, на мой взгляд, и старое «еще ничего»). Возводят и жилые дома для офицеров. Кирпич кладет не стройбат, как это было в советские времена, а фирмы, выигравшие тендер. При этом заставы отнюдь не типовые — «особняки» при всей их стандартной внутренней пограничной «начинке» внешне совершенно разные. По словам представителя центрального аппарата Погранслужбы ФСБ РФ полковника Николая Патрана (он сопровождал группу в поездке), каждая застава в зависимости от условий местности обходится от 90 до 140 млн. рублей. Это порядка 3,5−5,4 млн. долларов. Для сравнения: в Подмосковье приступили к осуществлению нацпроекта «Рублево-Архангельское» («город миллионеров», как уже называют его в народе), в котором, по словам представителя застройщиков, сказанным одной из московских газет, «очень маленький коттедж» будет стоить 1,5−2 млн. долларов.
Хотя, что мы всё — заставы, заставы… Оказывается, нет уже застав на границе! Согласно реформированию и преобразованию погранвойск в спецслужбу все они теперь переименованы в отделения. Нет и отрядов. Есть — управления. Нальчикский отряд, который ныне ПУ, — тому пример. Это те, кто носит зеленую фуражку не первый год, всё по старинке величают — застава, комендатура, отряд. Кстати, комендатура теперь зовется отделом.
ДОСТОЙНОЕ ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ
Я опросил не одного офицера в различных званиях и должностях. Денег, как известно, всегда не хватает, но никто из собеседников не посетовал, что он «мало получает». «Зарплата, по сравнению тем, что было еще несколько лет назад, достойная», — таков был типичный ответ.
Скажем, денежное довольствие начальника отделения капитана Никитина 29 тыс. рублей. Я спросил его, на что он, человек неженатый, их тратит в этих красивых, но все же диких местах? Главным образом на подарки и на еду, был ответ. Кроме того, начальник отделения «ни в чем себе не отказывает», когда выбирается отсюда в отпуск.
Кстати, отпуска у младших офицеров тоже продолжительные. Старший лейтенант Ильин рассказал, что он «гуляет» 55 дней. Как старлею, прослужившему «всего ничего», ему положено 30. Но «набегает то, сё»: пять суток за работу с личным составом, плюс дни за службу в горах, плюс за «год за полтора"…
Как сообщил полковник Смирнов, с 1 июля 2007 года лейтенант, прибывший из училища служить в горное отделение, будет получать уже 32 тыс. рублей (для сравнения: зарплата полковника в пограничном главке, в зависимости от должности, — в среднем 40 тыс. рублей). Смирнов хоть и одобряет подобную заботу руководства ФСБ и Погранслужбы о людях, непосредственно служащих на границе, тем не менее считает не совсем справедливым, что, скажем, подполковники — начальники служб в ПУ в Нальчике, отслужившие лет по 20, а то и по 25, получают столько же, сколько «этот лейтенант» на границе.
Что касается солдат и сержантов — контрактников, то и их не обидели (в отличие от контрактников армейских). Их пограничная служба оценивается в Нальчике в 12 тыс. рублей, на рубежах Отечества — в 14−16 тысяч (в армии такие деньги ныне получают командиры полков, и то не все). В Нальчике средняя зарплата на порядок ниже, в горных же селах вообще получают 3−4 тысячи.
Благодаря всем этим мерам, по словам подполковника Гукова, с границы перестали разбегаться молодые офицеры. Уходят разве что один-два человека в год, в то время как еще не так давно «уносили ноги» десятки лейтенантов. С другой стороны, местные жители образовали едва ли не длинную живую очередь, дабы «записаться» на контрактную пограничную службу в Нальчикский погранотряд (кстати, до 70% контрактников в ПУ и в горных отделениях — это местные жители). Так что отбирать есть из кого. Это к вопросу о качестве «контрактного контингента». Капитан Никитин, например, на своих контрактников не нарадуется. И ждет не дождется, пока уволятся «остатки» срочников, которым осталось служить до осени. Да, после этого в Погранслужбу не только на Кавказе, а и по всем российским рубежам призыва больше не будет. Это тоже одна из составляющей реформирования структуры «зеленых фуражек». Хотя старожилы границы этим не очень довольны: есть те, которые убеждены, что служба по призыву пусть в меньшем процентном отношении, но должна остаться…
