Несмотря на девять десятилетий, отделявших наши дни от событий Гражданской войны, до сих пор сохраняется неоднозначная оценка той эпохи и многих ее участников, к числу которых относится и адмирал Колчак (1874−1920). Для одних он и поныне остается диктатором, контрреволюционером и политическим преступником, вызывая неприязнь, а у некоторых — и ненависть как к «классовому врагу». Другим он представляется многогранной личностью: ученым, полярным исследователем, военачальником, настоящим русским офицером.
РОД Колчаков принадлежит к дворянскому роду, получившему потомственное дворянство за военные заслуги. Среди предков будущего верховного правителя России встречаются представители половцев, сербов, казаков. Александр Васильевич родился в Санкт-Петербурге 4 (16) ноября 1874 года и стал первым ребенком в семье офицера Василия Ивановича Колчака и его супруги Ольги Ильиничны (урожденной Посоховой). Как вспоминал сам будущий адмирал, рос он «под влиянием чисто военной обстановки и военной среды». С ранних лет его готовили к военной карьере. В 1888 году Колчак был зачислен в Морской кадетский корпус Санкт-Петербурга, после успешного окончания которого он стажировался в штурманском деле, а затем был произведен в первый морской офицерский чин — мичмана. В период дальнейшей службы на крейсере «Рюрик» началось его становление как морского офицера и полярного исследователя.
В 1900—1902 годах, после обучения в Норвегии у будущего лауреата Нобелевской премии Ф. Нансена, Александр Васильевич в качестве гидролога и магнитолога принимал участие в русской полярной экспедиции, исследовавшей Арктику под руководством барона Э.В. Толля. Именно во время этой экспедиции барон Толль, желая увековечить заслуги Колчака (прежде всего 500-километровое обследование полуострова Таймыр), назвал его именем один из открытых экспедиторами островов в Карском море. Три десятилетия остров хранил в своем названии память об отважном исследователе, но в 1939 году был переименован в остров Расторгуева (в честь участника экспедиции, помощника руководителя полярной экспедиции Толля). При этом было упущено из виду, что еще один из островов в Пясинском заливе уже носил аналогичное название.
На долгие годы в советской России были забыты заслуги Колчака в полярных исследованиях. Например, не упоминался тот факт, что после исчезновения барона Толля, отправившегося весной 1902 года к острову Беннета на самостоятельные поиски Земли Санникова, Колчак возглавил спасательную экспедицию. В течение нескольких месяцев его небольшой группе пришлось преодолеть несколько сот километров, подолгу находясь в открытом море на небольших вельботах среди льдов, испытывая холод и голод. В 1906 году за участие в первой экспедиции барона Толля и последовавшей за ней спасательной экспедиции, «составляющих важный географический подвиг, совершение которого было сопряжено с большими трудностями и опасностями для жизни», императорское Русское географическое общество (под председательством Семенова-Тян-Шанского) наградило Александра Васильевича Большой Константиновской медалью. Такую награду во всем мире имели всего трое полярных исследователей — Н.А.Э. Норденшельд, Н.Д. Юргенс и Ф. Нансен.
Участие в экспедициях и научные изыскания Колчака способствовали написанию фундаментальных работ, сохранивших актуальность до наших дней. Такой, например, является монография «Лед Карского и Сибирского морей», практически неизвестная в СССР.
Александр Васильевич успевал заниматься не только полярными исследованиями. Увлечение Востоком привело будущего адмирала к изучению китайского языка.
Начавшаяся в 1904 году Русско-японская война застала Колчака на Дальнем Востоке. В период обороны крепости Порт-Артур он командовал миноносцем «Сердитый», участвовал в постановке минных заграждений, на которых подорвался не один японский корабль. После падения Порт-Артура Колчак оказался в плену и только через год благодаря помощи Красного Креста смог вернуться в Санкт-Петербург.
ПО ВОЗВРАЩЕНИИ на родину Александр Васильевич принял активное участие в восстановлении русского флота после поражения в войне с Японией. Он стал одним из организаторов военно-морского кружка, созданного при Морской академии и выступившего с идеями реформирования военно-морского флота. Одну из них — создание морского Генерального штаба как высшего стратегического органа управления флотом — удалось реализовать. Колчак был назначен начальником первой оперативной части штаба, ведавшей Балтийским театром военных действий.
В период Первой мировой войны Александр Васильевич прославился рядом военных операций, в том числе минированием Данцигской бухты, высадкой морского десанта на Рижском побережье в тылу у немцев. В 1916—1917 гг. вице-адмирал Колчак командовал Черноморским флотом и был широко известен как крупнейший специалист минного дела.
Первая мировая война и Февральская революция изменили все сферы общественно-политической и экономической жизни Российской империи. Начавшаяся «демократизация» армии способствовала втягиванию армии в политику. Расправа над офицерами стала распространенным явлением. В марте 1917 года прокатилась череда бунтов на военных кораблях: только в Кронштадте погибли свыше 100 офицеров.
Несмотря на сложную обстановку в армии и на флоте, у вице-адмирала Колчака сохранились относительно доверительные отношения с флотскими командами и рабочими. Когда на одном из собраний в Севастополе решался вопрос о его аресте, большинство судовых комитетов выступили против. Однако брожение и анархия затронули и Черноморский флот. Осознавая невозможность изменить ситуацию, Колчак отказался от должности главнокомандующего флотом.
В надежде заручиться поддержкой союзников в условиях продолжавшейся мировой войны Колчак принял приглашение американского адмирала Гленнона приехать в США для проведения консультаций по минному делу и возглавил Российскую военно-морскую миссию. В период пребывания миссии в США он узнал о совершившемся в России свержении Временного правительства.
Колчак поступил на английскую военную службу, а осенью 1918 года прибыл на Дальний Восток, где стал членом правления КВЖД. Позже он выехал в Омск и занял пост военно-морского министра всероссийского Временного правительства — директории.
В результате бескровного «верхушечного» переворота в ночь с 17 на 18 ноября 1918 года Колчак стал верховным правителем России и указом расположенного в Омске Совета министров был произведен в адмиралы. Именно переворот и кратковременный период «верховного правления» стали «темным пятном» его биографии и темой для споров только историков.
Даже в наши дни некоторые из них обвиняют Колчака в «узурпации власти путем военного переворота», в «физическом истреблении политических оппонентов даже из антисоветского лагеря» — членов ЦК партии эсеров и членов Учредительного собрания в Омске. Однако в таком случае уместно задаться вопросом о характере октябрьских событий 1917 года в Петрограде. Разве власть не берется на крутых поворотах истории иначе, как насильственным путем?
Впоследствии на допросе Чрезвычайной следственной комиссии Александр Васильевич отмечал, что директория «вела страну к гражданской войне в тылу» и «не могла бы существовать долее, возбудив против себя все общественные круги, и военные в особенности». По его свидетельству, в перевороте «принимали участие почти вся Ставка, часть офицеров гарнизона, Штаб Главнокомандующего и некоторые члены правительства». Большую роль в перевороте и выдвижении Колчака на пост верховного правителя России сыграли его ближайшее окружение и западные союзники.
Что касается всей полноты власти, то верховный правитель России разделил ее с правительством — Советом министров, состав которого был представлен эсерами, меньшевиками, кадетами, октябристами. Следует также отметить, что члены бывшей директории — эсеры Авксентьев, Зензинов и некоторые другие — были арестованы, а затем по решению Совета министров высланы за границу.
Через десять дней после переворота в своей первой беседе с представителями печати А.В. Колчак отметил: «Я не искал власти и не стремился к ней, но, любя родину, я не смел отказаться, когда интересы России потребовали, чтобы я встал во главе правления».
Многие из людей, близко знавших адмирала, отмечали, что Александр Васильевич не был создан для отведенной ему судьбой роли верховного правителя. Так, по мнению военного министра в правительстве Колчака барона Будберга, адмирал был «узким моряком», «абсолютно незнакомым с военным делом и администрацией». Управляющий делами верховного правителя Гинс считал его «политически наивным человеком», не понимавшим «жизнь государственного механизма». Однако практически все современники адмирала считали его честным человеком, писали о его патриотизме и «исключительной нравственной чистоте», «энергии и желании нести с честью взятый на себя крест».
ВОЕННЫМ успехам Колчака в 1919 году способствовало то, что крестьяне, недовольные экономической политикой советской власти, поднимали восстания в тылу Красной Армии. Так, одно из восстаний, известное как «чапанная война» (чапан — верхняя одежда крестьян), показывает тогдашние настроения крестьянства. В восстании, охватившем Симбирскую, Казанскую и часть Пензенской губернии, принимали участие от 100 до 180 тысяч крестьян. Особая комиссия во главе со Смидовичем, направленная на место происшествия, выяснила, что причинами восстания стали мобилизация, реквизиции скота, чрезвычайный налог, продразверстка, произвол местных властей. Многие из восставших крестьян вступили в армии верховного правителя.
Большую часть крестьянства Сибири составляли зажиточные крестьяне, и для них особенно актуальным было введение свободной торговли, отмена хлебной и прочих государственных монополий. Крестьяне, не имевшие земли, но успевшие воспользоваться советским декретом «О земле» и получить небольшой надел, правительством Колчака объявлялись временными арендаторами, а земли помещиков, оказавшиеся в руках крестьян, были объявлены государственной собственностью.
Вместе с тем на Востоке России были восстановлены дореволюционные налоги и повинности, а также введены новые (поземельное обложение, промысловые и подоходные налоги). Принудительные работы, реквизиции и мобилизация в армию способствовали росту сопротивления, распространенными формами которого стали уклонения от мобилизации, дезертирство и переход на сторону Красной Армии.
Для Колчака понятие офицерской чести было тесно связано с выполнением обязательств, взятых на себя императорской Россией перед союзниками, с которыми Россия была связана кровью «большой войны». Поэтому среди первых документов верховного правителя России был документ, провозгласивший верность державам Антанты и признававший все иностранные и внутренние долги, кроме сделанных большевиками.
Для Колчака «восстановленная» страна означала «единую и неделимую» Россию. Ему было выгодно стратегически предоставить независимость прибалтам, полякам, украинцам в обмен на их помощь в борьбе с большевиками. И тем не менее адмирал в июне 1919 года отклонил предложение генерала Маннергейма предоставить в распоряжение верховного правителя России 100 тысяч солдат для взятия Петрограда в обмен на признание независимости Финляндии. Даже малым народам Урала и Сибири предоставление внутренней автономии откладывалось до окончательной победы над советской властью и созыва Учредительного собрания.
СОЮЗНИКИ по Антанте и не торопились оказывать содействие верховному правителю России. Например, Великобритания только спустя пять месяцев после взятия власти Колчаком заявила о признании Омского правительства и обещала помощь при условии проведения политики «плюрализма и гражданских свобод». Первые поставки оружия и обмундирования начались только в марте 1919 года. До этого периода, по воспоминаниям современника, «во всех частях не было ни оружия, ни сапог, ни обмундирования».
Военная помощь союзников стоила Омскому правительству третью часть золотого запаса России, находившегося в распоряжении Омского правительства. Кроме того, в распоряжение иностранных монополий были предоставлены важнейшие отрасли промышленности и железные дороги, в том числе Транссибирская магистраль.
Особого доверия между верховным правителем и союзниками не было, доказательством чему служит стремление Колчака самостоятельно принимать решения относительно проведения тех или иных военных операций. Впоследствии, перед оставлением Омска, на предложение главнокомандующего союзных войск в Сибири генерала Жанена взять золотой запас под свою охрану адмирал ответил прямо: «Я лучше передам его большевикам, чем вам. Союзникам я не верю». Эти слова вскоре дорого стоили Колчаку.
Надо признать, что отсутствие объединяющей для борьбы общей идеи, принцип «непредрешения» главных вопросов до Учредительного собрания, которое собирались созвать только после победы над большевиками, внутренняя политика Совета министров, а также сотрудничество с интервентами не способствовали длительной поддержке Белого движения на Востоке страны широкими слоями населения. К лету 1919 года наметился поворот основной массы сибирского крестьянства — «третьей силы» в гражданской войне — в сторону советской власти.
В середине ноября 1919 года белые армии оставили Омск. Адмирал Колчак покинул город позже всех. Лишившись конвоя, перешедшего в Нижнеудинске на сторону красных, он под охраной белочехов направился в Иркутск, где, как и в ряде других городов Сибири, в конце декабря 1919 года власть в результате вооруженных выступлений взяли эсеры. В Иркутске эсеро-меньшевистский политцентр объявил о низложении верховного правителя России и призвал к прекращению войны с советской властью.
Союзники поддержали эсеров, когда увидели, что «дело» Колчака проиграно. Выдачей Колчака чехи, по словам современника, «покупали себе у красных право беспрепятственного следования до Байкала». Главнокомандующий союзных войск генерал Жанен сказал, что «психологически» не может принять на себя «ответственность за безопасность следования адмирала».
15 января Колчак был арестован в Иркутске политцентром, а затем оказался, после замены политцентра большевистским Военно-революционным комитетом, во власти последнего. Остатки белых формирований, возглавляемые генералом Войцеховским, предприняли попытку освободить бывшего верховного правителя, но лишь ускорили его гибель.
Из Москвы в конце января поступило личное указание Ленина о расстреле адмирала. 7 февраля 1920 года у реки Ушаковка при ее впадении в реку Ангару Колчак и премьер-министр Омского правительства Пепеляев были расстреляны.
Любимая женщина адмирала Анна Васильевна Тимирева, «самоарестовавшаяся» вместе с Колчаком, заплатила за верность и преданность почти тридцатью годами ссылок и лагерей и гибелью сына…
17 апреля 2002 года в здании Морского корпуса в Санкт-Петербурге была установлена памятная доска с барельефом А.В. Колчака. 4 ноября 2004 года в Иркутске был открыт первый в России памятник адмиралу, созданный скульптором Вячеславом Клыковым (на снимке). В июле 2005 года острову в Таймырском заливе Карского моря возвращено имя полярного исследователя Колчака. Думается, настала пора искреннего примирения двух враждовавших сторон. Пришло время молитвы «за тех и за других», к которой призывал еще Максимилиан Волошин.
http://www.redstar.ru/2007/05/1105/506.html
