 |
| Независимое военное обозрение | Игорь Плугатарев | 30.03.2007 |
Пожалуй, впервые за последние годы вышла книга, претендующая на более или менее обстоятельный анализ боевой деятельности Маршала Советского Союза Георгия Жукова. Автор, историк Алексей Исаев, предпринял весьма неординарную попытку развенчать широко распространенные мифы о «кровавой победе» военачальника на Халхин-Голе, о его «непричастности» к успеху под Сталинградом, о стремлении маршала первым взять Берлин, ради чего были уложены сотни тысяч солдат на Зееловских высотах, и некоторые другие. Причем ценность труда состоит в том, что написана она с опорой на ранее неизвестные, имевшие гриф секретности, или очень мало исследованные документы. Одновременно в издании приводится ряд схем, из которых наглядно виден ход мыслей полководца в той или иной операции.
А то ведь во что выливалась современная «жуковиана»? Авторы зачастую впадают в две крайности. Георгий Константинович либо предстает законченным солдафоном, налево-направо расстреливающим командиров, загоняющим в «котлы» целые армии; либо — непревзойденным «маршалом Победы», которому прочие советские военачальники «и в подметки не годятся». Соответствующим образом компилируются и выстраиваются выдержки из уже опубликованных о Жукове мемуаров, архивных материалов, свидетельств очевидцев.
С «прожуковскими» книгами, как говорится, все ясно. А вот об «антижуковских» в своей работе Алексей Исаев говорит особо. Он на десятках убедительных примеров показывает, что такие авторы зачастую не просто выпячивают одни факты при умалчивании других, но и пишут просто неправду. Доказательно досталось и творцам воспоминаний. «Больше всего поражает в мемуаристах именно это: незнание фактов и подводящая на каждом шагу память при непробиваемом апломбе, — отмечает Исаев. — Потом эти написанные с апломбом пассажи вырывались из контекста и использовались для очернения Жукова"…
Многие десятилетия существует миф о Жукове как о полководце-«мяснике», погубившем «ради собственной славы» сотни тысяч бойцов. Основная задача книги «Георгий Жуков. Последний довод короля» — изменить это укрепившееся даже в среде по-доброму настроенных по отношению к «маршалу Победы» авторов и просто обывателей мнение. Алексей Исаев на документальной основе показывает, как начиная с Халхин-Гола «неизменным с первых до последних приказов Георгия Константиновича станет требование беречь людей». В отдельных главах цитируются интереснейшие в данном плане документы, когда Жуков буквально снимает стружку с командиров, допустивших большие потери. И делается это не в духе «ах, ты такой-сякой!» (хотя и не без этого — но таков уж был стиль руководства в сталинское время). Командиру указывается, как надо было действовать, чтобы избежать тяжелого урона, и как выполнять боевую задачу в дальнейшем, чтобы свести его к минимуму. Это было характерно для Жукова как во время позиционных боев под Москвой или Ржевом, так и в ходе стратегических операций.
Именно Георгий Жуков стал инициатором создания специальных штурмовых групп и отрядов при захвате опорных пунктов противника и требовал от подчиненных командиров их непременного применения. Мотивировка — «во избежание излишних потерь».
Сам маршал на определенные, кажущиеся большими жертвы шел тогда, когда было очевидно, что если их не принести, то в развитии той или иной операции можно либо потерпеть поражение (пример — Халхин-Гола, где Жуков «сжег» большое число танков), либо это грозило куда большими потерями в дальнейшем. Случай якобы лобовой вопреки здравому смыслу атаки Зееловских высот в этом контексте выписан в книге очень детально. Аргументированно до педантичности доказывается, что брать эти высоты (а не обходить их) было совершенно необходимо.
«Трудные участки фронта неизбежно означали большие потери, которые стремятся спроецировать на Жукова, создавая образ «мясника», — подводит итог своих изысканий Алексей Исаев. — На деле назначение Георгия Константиновича на трудные участки фронта означало снижение потерь за счет его квалификации». Автор также напоминает, что ранее уже было научно доказано, что на всех фронтах и во всех операциях, которыми командовал или руководил Жуков, потери были в процентном отношении от общей численности войск всегда меньше, чем у других полководцев (включая и маршала Константина Рокоссовского, которого часто выставляют «хорошим антиподом» Жукову). Причем разница порой составляла десятки процентов.
Из документов, подчеркивает Алексей Исаев, отчетливо видно, что Жуков знал, как нужно воевать. Успеха он добивался теми силами, которые находились под рукой, собирая их порой по крупицам и концентрируя на нужных направлениях (так было под Москвой осенью/зимой 1941-го). Неслучайно поэтому с 1939 года и с первых дней войны его часто бросали не только на самые ответственные, но и на самые кризисные участки боевых действий (по-современному автор называет героя свой книги «кризис-менеджером» Красной армии). И всегда из почти неизбежной катастрофы он делал «не-поражение», выравнивал ситуацию от хаоса к хрупкому равновесию.
В силу этого ему не пришлось стать полководцем, не проигравшим ни одного сражения. Так, в ноябре 1942-го, активными действиями в приволжской степи заставив Паулюса перейти к обороне под Сталинградом, Жуков — за два дня до наступления советских войск, завершившихся окружением гитлеровской 6-й армии, был направлен подо Ржев — в очередной раз выручать командующего Западным фронтом Конева. Последний, в результате неумело спланированных действий, застрял в развитии операции «Марс». Жукову удалось и здесь поправить дело. Лавры же победителей под Сталинградом достались другим (в свое время венец из них примерял, скажем, и Никита Хрущев)… И подобных фактов в практике Жукова было много…
