 |
| Победа.Ru | Светлана Высоцкая | 20.02.2007 |
Четыре года академию возглавляет генерал-лейтенант Вячеслав Каныгин, по инициативе которого было начато строительство церкви. Мы побеседовали с ним о проблемах и успехах этого строительства, а также о личном опыте веры.
— Вячеслав Иванович, как возникла идея построить храм при академии?
— Эта идея, откровенно говоря, возникла у меня еще в детстве — меня с детства тянуло к храму. Но крестился я в 33 года, и после крещения у меня появилась особенная тяга жить около церкви, слышать колокольный звон, чтобы радовалась душа.
И уже во время моей работы начальником академии у меня окончательно созрела мысль, что надо построить церковь. Чтобы в нее ходили наши детишки — курсанты, которые у нас учатся, да и не только они, но и жители округи, где никогда не было церкви, пациенты онкологической больницы, которая расположена недалеко от нас. Ведь только наших курсантов здесь две тысячи — два девятиэтажных общежития, а сколько еще людей смогут прийти в нашу церковь и очистить свою душу, уйти из нее новыми людьми!
Когда рядом церковь — на душе делается светло, радостно, хочется работать и улыбаться. Так вот, мысль эта была у меня давно, и наконец-то с помощью Божией — и только с нею, тут даже вопросов быть не может — я обратился к владыке Георгию за советом. Он ответил: давайте подумаем, легко сказать — построить церковь, а воплотить это в жизнь очень тяжело.
— И самым тяжелым, наверное, оказался финансовый вопрос?
— Конечно. Тем более церковь строится не на средства академии, а на частные пожертвования — курсантов, преподавателей, других граждан, к которым я обращаюсь. Это тяжело. Я думал, что дело пойдет гораздо быстрее. В мае будет два года, как по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II мы с владыкой Георгием заложили камень в ее основание и решили, что она должна быть во имя Георгия Победоносца — покровителя православного воинства, 6 мая мы должны ее освятить.
В процессе строительства я столкнулся с такими трудностями, о которых не предполагал, но Бог везде помогает. Например, совершенно нет денег, и вдруг ко мне приходят курсанты и говорят: «Вячеслав Иванович, мы хотим пожертвовать часть нашей стипендии» — и мы набираем ту сумму, которая нужна. И я понимаю: Господь открыл им глаза.
Они добровольно пишут рапорты о пожертвованиях, кто хочет, здесь нет никакого принуждения. Они понимают, что эта церковь строится для них, они смогут прийти в нее в любое время суток, чтобы попросить у Бога, например, помочь сдать экзамены, чтобы креститься и венчаться, потому что за храмом будет закреплен постоянный священник. Приходят также люди со стороны и говорят, что хотят пожертвовать на церковь иконы XVIII века. Кто их заставил или направил?
— Людям вашей профессии трудно выжить без надежды на Бога и ощущения Его помощи…
— Лет десять назад я, будучи начальником ГУВД Нижегородской области, проверял посты в городе в два часа ночи. Проезжал по Белинке мимо Спасской церкви, смотрю: стоит курсант по стойке смирно перед церковью и что-то просит у Бога, молится. Меня это так потрясло! Что он просил: здоровья родителям или себе? И я решил: нужно строить церковь.
Вообще, таких потрясений у меня в жизни было много. Я воевал, долго был в Чечне и во всех горячих точках бывшего Советского Союза, имею ранения, но всегда с Божией помощью оставался жив. Поэтому и считаю, что строительство церкви при таких структурах, как наша, просто необходимо. Чем больше будет храмов, тем люди будут добрее.
— Среди ваших жертвователей много работников милиции?
— Нет, большинство из них никакого отношения к милиции не имеет, но их фамилии будут указаны на специальной таблице, которую повесят в церкви, чтобы прихожане знали благотворителей. Известных среди них нет, это простые граждане, без чинов и должностей. Приносят кто пять, кто десять тысяч рублей, — с миру по нитке. Есть даже жертвователи из других городов, например, те, чьи дети когда-то закончили нашу академию. Есть главы администраций районов, например, Бацин Виктор Иванович, глава Починковского района, его сын когда-то заканчивал нашу академию.
Сейчас многие приходят ко мне и выбирают иконы в иконостас, которые хотят оплатить. Я думаю, по старинному обычаю можно указать на ней фамилию человека, который пожертвовал на нее средства. Вот мне Сам Бог велел пожертвовать икону святого мученика Вячеслава Чешского.
— Сейчас церковь практически готова?
— Да, на 99%. Остался только иконостас и обустройство интерьера, но этим займутся священнослужители. Я в конце февраля поеду в Софрино Московской области, чтобы выбрать церковную утварь. Лампадки я уже купил, а вообще, на утварь будет потрачен миллион рублей частных пожертвований. Летом, после освящения церкви, будет построена звонница, на которую мы уже заказали четыре колокола разных размеров.
— Ваше сотрудничество с епархией имеет давние традиции…
— Владыка Георгий очень нам помогает, всегда интересуется нашими делами, дает хорошие советы. Сколько при нем построено и отреставрировано храмов! У нашей академии с епархией подписано соглашение о взаимодействии. Владыка обязательно приходит на получение первого звания младшего лейтенанта милиции, на принятие присяги, которая бывает у курсантов раз в жизни, на нее со всех уголков приезжают родители.
Принимает курсант присягу на верность Родине и народу, а его еще и Владыка благословляет — это остается на всю жизнь, это обязывает быть настоящим патриотом.
Сейчас мы решаем вопрос о встречах семинаристов и наших курсантов. Раз в неделю представители епархии будут у нас читать лекции о вреде сект. На все крупные церковные торжества мы направляем курсантов, выделяем технику, оказываем епархии любую помощь — у нас очень тесные дружественные отношения. Участие Владыки в наших мероприятиях просто необходимо — для просветления души, для воспитания нового поколения патриотов России.
— Вячеслав Иванович, есть ли у вас в роду верующие люди?
— Мой папа прожил очень долгую хорошую жизнь — 96 лет, в молодости был звонарем два года — в 15 — 16 годах, прошел все войны — финскую, Отечественную, получил тяжелое ранение и контузию, затем 40 лет был директором школы, в партии не состоял.
Он говорил мне: «Сынок, когда поднимаешься на колокольню и начинаешь звонить, сердце радуется!» И когда мы с ним шли по улице и вдруг начинали звонить колокола, он каждый раз крестился. Как ему удавалось в годы жестокого идеологического давления оставаться беспартийным на такой должности и исповедовать публично свою веру — просто загадка.
