 |
| Независимое военное обозрение | Александр Храмчихин | 22.12.2006 |
МИРНОЕ ВОССОЕДИНЕНИЕ
Мирный вариант присоединения островного государства, разумеется, более выгоден для КНР. Он обеспечит мгновенный очень значительный прирост экономической, финансовой, технологической и военной мощи объединенного Китая и колоссальный рост его международного престижа.
План ненасильственных действий в отношении Тайваня реализуется Пекином по нескольким направлениям. Во-первых, в качестве «приманки» сохраняется принцип «одна страна — две системы», с успехом использованный в случае с Гонконгом. Пропаганда КНР обещает применить его и к Тайваню. Во-вторых, Компартия Китая активно воздействует на оказавшийся в последнее время в оппозиции на острове Гоминьдан. Его руководство выступает против независимости Тайваня, правда, считая лишь себя легитимной властью для «всего Китая». Разумеется, сегодня у партии нет возможности осуществить эту программу-максимум, и Гоминьдан стремится вернуть себе бразды правления хотя бы в Тайбэе. При этом он использует финансово-пропагандистский ресурс КПК, но одновременно превращается в «пятую колонну» Пекина на острове. В частности, депутаты от Гоминьдана в тайваньском парламенте уже давно блокируют программы закупки новых вооружений в США.
В-третьих, КНР несколько лет назад открыла доступ в свое народное хозяйство тайваньскому капиталу. Его вложения в различные предприятия материкового Китая превысили 100 млрд. долларов, что сделало большинство крупнейших бизнесменов острова заложниками политики Пекина. Тайвань уже сегодня в экономическом плане фактически стал неотъемлемой частью КНР. Сюда направляются свыше 70% всех инвестиций и почти 40% экспорта островного бизнеса, более 50% высокотехнологичных тайваньских товаров реально производятся в коммунистическом Китае.
…ТАК КАТАНЬЕМ
Абсолютного превосходства Китай достиг в классе тяжелых истребителей и истребителей-бомбардировщиков: у него теперь есть почти три сотни J-11 и J-12 (Су-27 и Су-30).
При этом НОАК имеет свои современные легкие истребители J-10 и новые модификации давно состоящих на вооружении машин такого же класса J-7 и J-8 (всего до 1000 машин). Им противостоят лишь легкие истребители F-16, «Мираж-2000» и «Цзинго» тайваньских ВВС (всего немногим более 300 единиц). Если же учитывать самолеты старых типов, то превосходство КНР над Тайванем является более чем десятикратным. Значительного преимущества Пекин достиг и по современным дизельным субмаринам (12 построенных в России в 1998—2006 годах подлодок проектов 877 и 636 против двух ПЛ типа «Звордфис» голландской постройки конца 80-х). А по общему числу подводных лодок (с учетом устаревших) ВМС КНР превосходят тайваньские в 15 раз. Тайбэй на сегодняшний день не располагает аналогами китайских эсминцев российской постройки проекта 956 и средствами защиты от ПКР «Москит», которыми они вооружены.
До последнего времени слабым местом военно-морских сил НОАК была противовоздушная оборона, однако ситуация изменилась после ввода в строй двух эсминцев проекта 052С, вооруженных ЗРК «Риф» (морской вариант С-300). В то же время парламент Тайваня блокирует покупку в США ЭМ типа «Орли Берк» с системой «Иджис», т. е. и здесь Китай получил преимущество. В целом Китай в 3 раза превосходит Тайвань по количеству эсминцев, в 2 раза — по количеству фрегатов, в 5 раз — по количеству боевых катеров (в том числе в 1,5 раза — по ракетным катерам). Резко взросли десантные возможности НОАК (как на море, так и в воздухе).
Вместе с тем налицо — тенденция к дальнейшему росту превосходства КНР над островным государством в этих видах вооруженных сил, поскольку материковый Китай закупает и производит технику гораздо более быстрыми темпами, чем Тайвань. Вдобавок на последний нацелены несколько сотен тактических и оперативно-тактических ракет НОАК, которые могут практически безнаказанно разрушить военную и гражданскую инфраструктуру острова. Поэтому возможность отражения удара Пекина без помощи Вашингтона для Тайбэя становится все более проблематичной.
США еще 10 лет назад гарантированно обеспечивали защиту Тайваня почти без потерь со своей стороны. Конечно, и сегодня, и в ближайшем будущем американские ВВС и ВМС смогут воспрепятствовать вторжению Народно-освободительной армии Китая на остров, но неизбежно понесут заметные потери. Это резко снижает вероятность участия вооруженных сил США в такой операции, а с учетом иракской катастрофы и усугубляющимися в связи с ней проблемами с комплектованием ВС подобный вариант развития событий вообще представляется весьма иллюзорным. Если же руководство и население Тайваня убедятся в том, что Вашингтон не готов оказывать острову военную помощь в случае вторжения, практически неизбежна капитуляция Тайбэя перед Пекином еще до реального поражения в сражениях на море, в воздухе и на суше.
Можно предположить, что критический период придется на осень 2008 года. КНР постарается провести Олимпийские игры в Пекине на максимально высоком организационно-техническом уровне, а ее спортсмены будут стремиться завоевать больше всех медалей. Если это удастся, в мировом общественном мнении на некоторое время возникнет своеобразный эффект «сверхлегитимации» Китая, представшего в образе новой сверхдержавы-победителя. Тогда же пройдут выборы президента США, которые нынешняя республиканская администрация имеет очень большие шансы проиграть (причем важнейшей причиной поражения станет слишком агрессивная внешняя политика). И вообще, в ходе выборов в войну ввязываться затруднительно, тем более — в войну с Китаем.
Для Пекина возникнет идеальная ситуация для предъявления Тайбэю ультиматума с требованием немедленного объединения. И очень высока вероятность того, что этот ультиматум станет «предложением, от которого невозможно отказаться». Тем более что Китай развернет полномасштабную информационно-психологическую войну против острова, сочетая запугивание его жителей вторжением, ракетным ударом или как минимум полной морской и воздушной блокадой (это чрезвычайно серьезная угроза, учитывая очень высокую зависимость Тайваня от импорта, в частности, по продовольствию — на 90%, по нефти — на 100%) с рекламой привлекательности вхождения в состав новой экономической, политической, военной и спортивной сверхдержавой. Вполне вероятно, что к этому моменту в руках Гоминьдана будет находиться как исполнительная, так и законодательная власть на острове, что существенно увеличивает вероятность капитуляции.
ПОСЛЕ ОЛИМПИАДЫ — 2008?
Еще более показательным является тот факт, что Китай весной 2002 года (менее чем через год после получения права на проведение Олимпийских игр в Пекине) заказал в России восемь новейших подлодок проекта 636 с условием их поставки до 2007 года. Для выполнения этого заказа пришлось задействовать сразу три судостроительных завода (в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде и Северодвинске). Такая спешка свидетельствует о том, что Пекин планирует боевое применение своих ВМС в конце текущего десятилетия, причем главной ударной силой станет подводный флот (он будет использован для блокады Тайваня, борьбы с его ВМС и при необходимости США), который по суммарной численности атомных торпедных и дизельных субмарин уже вышел на первое место в мире. Российские ПЛ доставляются в Китай не своим ходом, как обычно, а на борту специального плавдока с целью максимальной экономии моторесурса. Подготовленные экипажи для этих лодок Китай уже имеет благодаря наличию в составе ВМС четырех ранее закупленных лодок того же типа.
В дополнение к субмаринам в прошлом году Китай заказал сразу 34 транспортных самолета Ил-76, что должно было значительно повысить десантные возможности НОАК. Правда, благодаря нашим узбекским партнерам (самолеты должны были строиться в Ташкенте) контракт сейчас благополучно срывается, до сих пор Китай не получил ни одной машины.
В сентябре 2006 года Пекин внезапно резко ужесточил информационную политику. Теперь государственное агентство «Синьхуа» будет утверждать все материалы иностранных СМИ о Китае, предназначенные для обнародования в самой КНР. Кроме того, судам предписано резко ужесточить наказания за утечку информации.
Интересно, что эти «новации» распространяются не только на собственно Китай, Макао и Гонконг, но и формально — на Тайвань (как «часть Китая»). «Синьхуа» получило право фильтровать информацию, направляемую не только внутрь Китая, но и вне пределов Поднебесной: агентство теперь может наказывать финансово и отзывать лицензии на работу в стране у журналистов, распространивших «неправильные» сведения о КНР.
Несколько ранее китайцам запретили смотреть западные телеканалы. Система контроля над интернетом в КНР всегда была самой изощренной в мире. Поскольку никаких внутренних потрясений в стране вроде бы не наблюдается и не ожидается, то такое внезапное резкое ужесточение информационного режима является весьма сильным доказательством подготовки к войне.
НЕ ТОЛЬКО ТАЙВАНЬ
Подобный сценарий — это подготовка к войне с Россией, других вариантов здесь просто нет. Причем наступательной, а не оборонительной. Применительно к Тайваню (а также, допустим, к Юго-Восточной Азии) указанный замысел учений никак не подходит. Отрабатываются классические глубокие наступательные операции на суше, в горно-степной местности, их объектами для Китая могут быть лишь РФ и Казахстан. Третьего не дано. Кстати, рельеф той местности, где разворачивались учебные «сражения», аналогичен забайкальскому, а 1000 км — это как раз от российско-китайской границы по реке Аргунь до Байкала.
СЕВЕРОКОРЕЙСКИЙ «СЮРПРИЗ»
КНР уже давно и упорно, хотя не очень заметно, создает свою сферу влияния в мире, руководствуясь в первую очередь экономическими мотивами. Идеология практически игнорируется. Ни коммунизм, ни тем более демократию Пекин никому навязывать не собирается, а вот антиамериканизм — это хорошая основа для дружбы с ним, хотя и необязательная. Китай начал весьма активно проникать на Ближний Восток, в Африку и даже в Латинскую Америку. В той или иной степени союзниками КНР являются или становятся Пакистан, Мьянма, Таиланд, Иран, Саудовская Аравия, Туркмения, Судан, Нигерия, Ангола, Чад, Куба, Венесуэла, Белоруссия и др.
КНДР же входила в сферу влияния Китая еще со времени Корейской войны 1950−1953 годов (многие десятилетия сфера влияния Пекина и состояла из КНДР да еще разве что Албании). В Пекине это государство всегда рассматривали как буфер против США. Возможность «отрыва» параноидального чучхейского режима китайским руководством, очевидно, никогда даже не рассматривалась, особенно после краха СССР: Пхеньяну просто некуда стало деваться (в 60−70-е годы он еще мог маневрировать между Пекином и Москвой). Исходя из этих соображений, в Пекине, не исключено, решили, что КНДР можно просто аннексировать, поскольку весь мир только вздохнет с облегчением от того, что могучий цивилизованный Китай наконец-то решил проблему сумасшедшего «Великого Руководителя». Расстроится лишь Южная Корея, лишенная возможности воссоединить страну, но ее мнение будет просто проигнорировано, особенно в ситуации краха американской гегемонии.
В начале сентября в СМИ был опубликован доклад Китайской академии общественных наук, содержащий утверждение о том, что древние государства Чосон, Киджа, Пуё и Пархэ, на территории которых сегодня расположена Северная Корея, а также часть Южной Кореи в древности входили в состав Поднебесной. Это уже была прямая заявка на аннексию. Через месяц в КНДР прошли ядерные испытания.
Пугать этими взрывами Америку сейчас совершенно бессмысленно. Возможность проведения военной операции против КНДР в США не рассматривалась еще до того, как стало очевидным иракское фиаско, поскольку минимальные потери в ходе такой операции составят 100 тыс. чел. С другой стороны, дотянуться до Штатов с помощью МБР Северная Корея явно никогда не сможет, да и незачем. Наконец, более или менее очевидно, что и кормить КНДР Вашингтон тоже не будет, он и так непомерно много тратит на Ирак и Афганистан.
Можно, конечно, напугать более близких Южную Корею и Японию, но в Токио взрывы вызвали обратный эффект — там преобразуют Силы самообороны в полноценные ВС и заговорили о создании собственного ядерного оружия. Похоже, что главной целью ядерных испытаний стал Китай. Пхеньян показал Пекину, что не хочет быть аннексированным. Кстати, если до США северокорейские ракеты скорее всего не долетят никогда, то до основных центров КНР (включая столицу) — хоть сегодня. Правда, совершенно не факт, что ядерные заряды КНДР могут быть установлены на ракеты или подвешены к самолетам. Однако проверить это удастся лишь на практике.
ПОЛЮБОВНЫЙ ПЕРЕДЕЛ НЕ ИСКЛЮЧАЕТСЯ
Теоретически Китай, конечно, волен действовать по принципу «падающего — толкни», добивая проигрывающие США окончательно. Однако Пекин вряд ли будет поступать таким образом, поскольку не готов отвечать за весь мир. Руководство КНР скорее всего не ожидало, что главный враг начнет рушиться прямо сейчас, когда сам Китай не набрался сил и умения для того, чтобы заменить Штаты в роли единственной сверхдержавы. Поэтому в ближайшее время он скорее всего предпочел бы поделить с Вашингтоном сферы влияния, имея возможность разговаривать с позиции силы. Причем не выставляя ее на всеобщее обозрение и позволяя тем самым Америке «сохранить лицо», КНР, вероятно, получит больше уступок.
Например, Пекину может быть дан карт-бланш на аннексию КНДР с условием не трогать Южную Корею, из которой американские войска уйдут прямо сейчас. Что касается Тайваня, то этот вопрос также возможно решить полюбовно: Вашингтон тихо объяснит Тайбэю, что надо сдаться, защищать остров Америка не будет, а Пекин пообещает сохранить принцип «одна страна — две системы» и для Тайваня, и для Гонконга хотя бы лет на 50.
С военной точки зрения, только китайская армия способна провести операцию по оккупации КНДР. Она мобилизует несколько миллионов военнообязанных безработных, которые за пару недель пройдут до 38-й параллели. Миллион-другой своих и столько же корейских трупов для Китая проблемой не является, а уж Америка тем более не расстроится. Япония тоже посчитает такой вариант наименьшим злом. Категорически неприемлемо такое развитие событий только для Южной Кореи (это очевидно) и для России.
В первую очередь РФ невыгодно это как прецедент «возвращения исконно китайских земель», поскольку большинство таких земель, с точки зрения Пекина, принадлежит России (как минимум это все территории, которые были приписаны Китаю по Нерчинскому договору 1689 года, а про максимум лучше не думать). Не надо питать иллюзий насчет того, что подписанный недавно договор о границе снимает территориальные претензии. Официальная историография КНР продолжает трактовать российско-китайские отношения как постоянную агрессию нашей страны против Поднебесной и «отъем» у нее «исконных земель», коими в реальности Китай не владел никогда. Если бы претензии к нам действительно были сняты, то учебники истории и научные труды не вбивали бы в головы китайцев отношение к России как к «захватчику». Дальнейшее усиление Китая, особенно в свете проведения вышеупомянутых учений, должно не радовать Москву, а сильно тревожить. Если же осуществляется американо-китайский сговор, это будет для России убийственным вариантом, поскольку он заведомо будет осуществлен за счет РФ. Для Вашингтона становится естественным выходом «отдать» Россию Китаю, чтобы он «увлекся» ее поглощением и меньше ввязывался в дела в других частях земного шара.
МОМЕНТ ИСТИНЫ
Выгоднее всего для России было бы мирное объединение Кореи. Разумеется, под эгидой Сеула, но с предоставлением высоких постов представителям руководства КНДР. Новая страна уже не могла бы быть ни безоглядно проамериканской, как до недавнего времени Южная Корея, ни патологически антиамериканской, подобно Северной Корее. И по историческим, и по экономическим, и по геополитическим причинам объединенная Корея рассматривала бы в качестве соперников и Китай, и Японию. И лишь с Россией у нее не было бы противоречий, Москва становилась бы ее естественным союзником в регионе. Корея стала бы своеобразной «дальневосточной Индией» — страной с очень мощным военным и экономическим потенциалом, совершенно независимой в политическом отношении. Идеальным вариантом в будущем было бы создание геополитической оси Москва — Дели — Ханой — Сеул (или Пхеньян, как решит народ единой Кореи).
Для нас дополнительная польза союза с объединенной Кореей была бы в возможности продления на ее территорию Транссиба и трубопроводов, а также в привлечении на Дальний Восток и в Сибирь корейской рабочей силы взамен китайской. Корейцы работают не хуже, при этом не угрожают экспансией (хотя бы потому, что даже в объединенной Корее население будет вдвое меньше, чем в РФ).
При этом сегодня только Россия может служить посредником между Пхеньяном и Сеулом. Во-первых, только она по-настоящему заинтересована в мирном объединении Корей, во-вторых, лишь Москва теперь сохраняет нормальные отношения с обеими Кореями. Можно не сомневаться, что, если бы Россия всерьез поспособствовала мирному объединению страны, корейцы не забыли бы этого.
Безусловно, осуществить такое посредничество на практике будет крайне сложно по целому ряду причин. Этому будут противодействовать как Пекин, так и Вашингтон, стремящиеся монополизировать переговоры с Пхеньяном. Противостоять китайскому влиянию будет особенно сложно, до сего дня Москва настолько послушно следует в фарватере политики Пекина, что начинает напрашиваться мысль о «внешнем управлении». Сам по себе режим Ким Чен Ира является чрезвычайно тяжелым партнером по переговорам (иногда кажется, что с ним вообще невозможно разговаривать). Наконец, отечественная дипломатия давно уже не демонстрировала умения строить какие-либо сложные комбинации с дальним прицелом, вместо них мы все чаще наблюдаем топорные «игры на трубе» и антиамериканизм как самоцель. Поэтому есть сомнения в том, что в Москве способны хотя бы правильно сформулировать задачу.
В целом именно дальневосточная ситуация станет настоящим «моментом истины» для США, Китая и России. Если Америка сдает Тайвань, да еще и уходит из Южной Кореи, это означает признание того, что Вашингтон официально отказался от гегемонии и поделился ею как минимум частично с Пекином. Если Китай «пропускает ход», не рискуя воспользоваться ослаблением США, и не предпринимает никаких решительных шагов в восточном направлении, он демонстрирует неготовность к «большой игре» и остается лишь державой регионального уровня. Если Россия просто безвольно наблюдает за происходящим, значит, она является не субъектом, а объектом мировой политики и уже в обозримом будущем не сможет удержать даже собственную территорию, не говоря уж о распространении своего влияния вовне.
