Токио, похоже, в очередной раз намерен предложить России подарить Японии Южные Курилы. По большому счету в этом заключается суть заявления главы японского МИД Таро Асо, сделанного им на прошлой неделе. Выступая в среду вечером в комиссии по иностранным делам нижней палаты парламента, он предложил разделить поровну с Россией южную часть Курильских островов. По словам министра, для этого необходимо провести линию границы по крупнейшему из островов — Итурупу, отдав Японии 25 процентов его территории, а также три остальных острова: Кунашир, Шикотан и Хабомаи. При таком варианте, считает Асо, будут учтены интересы двух стран. Но уже на следующий день официальный представитель МИД Японии, а затем и сам Таро Асо попытались доказать, что все было не так или во всяком случае что эти слова не выражают позицию правительства.
Карта Асо
Тем не менее японские средства массовой информации сразу же подхватили высказывание Асо о «разделе поровну» Южных Курил и стали комментировать его как отход Токио от практиковавшейся в последние десятилетия жесткой позиции. Из чего напрашивается вывод, что оно прозвучало не спонтанно, а было сделано в целях «обкатки» среди японской и российской общественности возможной инициативы внешнеполитического ведомства Японии, поддержанной премьер-министром Синдзо Абэ. Об этом свидетельствуют и заявления некоторых японских политиков о том, что «премьер поддерживает стремление министра в его поисках новых решений территориальной проблемы, сколь бы экстравагантными они иногда ни казались».
Однако никакой новизны у этой инициативы нет. Если, конечно, не говорить об «обвертке», в которую она была упакована. Позиция Токио по-прежнему состоит в претензии на четыре Курильских острова и в стремлении добиться от России их передачи Японии. Причем эта позиция поставлена во главу угла всего комплекса отношений между двумя странами, хотя никаких правовых оснований не имеет. Права же России как правопреемницы СССР на эти острова вытекают из Каирской (1943 г.), Ялтинской и Потсдамской конференций держав-победительниц (1945 г.) и являются прямым следствием поражения Японии в войне. Кроме того, Япония сама подписала Сан-Францисский мирный договор, по которому отказалась от всех прав и претензий на Южный Сахалин и Курильские острова аналогично тому, как отказалась от Тайваня (Формоза) и Кореи. И поскольку договор носит бессрочный характер, то Япония, не нарушая его, не имеет права претендовать на любую часть Южных Курил. Добавим, что Япония фактически признала юрисдикцию СССР над Южными Курилами, подписав серию рыболовных соглашений в 1960 — 1980-х годах, в которых японцы обязались соблюдать советские законы и правила.
Поэтому реакция Москвы на высказывания Таро Асо была соответствующей. «Итоги Второй мировой войны не подлежат пересмотру», — цитирует в этой связи ИТАР-ТАСС слова российского дипломатического источника. А первый вице-спикер Госдумы Олег Морозов, комментируя для прессы предложение главы МИД Японии Таро Асо о разделе между двумя странами островов Курильской гряды, заявил, что полностью солидаризируется с позицией российских властей, которая состоит в том, что «мы не обсуждаем никаких территориальных вопросов с Японией, так как считаем, что на сегодняшний день таких проблем нет». Россия последовательно выступает за подписание мирного договора с Японией, а после этого готова решать и другие проблемы, существующие в двусторонних отношениях. Кстати, на встрече Владимира Путина с Синдзо Абэ на саммите АТЭС в Ханое, который прошел 17−19 ноября, российский лидер вновь подтвердил, что наша страна готова продолжать диалог с Японией по мирному договору и искать приемлемые развязки.
Публичные же радикальные высказывания не помогают продвигаться к заключению этого договора. Именно так отреагировал на высказывания своего японского коллеги относительно Курил министр иностранных дел России Сергей Лавров. «Я считаю, что публичное озвучивание каких-то „сюрпризов“ едва ли помогает диалогу, который мы хотим развивать с Японией в целях нахождения путей заключения мирного договора», — подчеркнул он.
«Красивая» — значит сильная
Однако, по мнению многих наблюдателей, с избранием в сентябре на пост премьер-министра Японии Синдзо Абэ подобных «сюрпризов» в японской внешней политике станет значительно больше. Ведь новый глава японского кабинета имеет репутацию непредсказуемого националиста и политического «ястреба». Образцом политика для него является дед по материнской линии Нобусукэ Киси. Тот входил в правительство страны во время Второй мировой войны и отвечал за экономическую эксплуатацию Маньчжурии и других оккупированных районов. За это после капитуляции в 1945 году Киси был арестован американцами и осужден как военный преступник. Несмотря на это, он сумел вернуться в политику, стал одним из основателей либерально-демократической партии. В мае 1960 года в качестве главы правительства он добился у парламента ратификации договора о военно-политическом союзе с США. Мечтой Нобусукэ Киси было возвращение Японии былого военного и политического могущества. И он многое сделал для пересмотра пацифистских положений послевоенной конституции, запрещающей стране иметь военный потенциал и прибегать к силе для решения международных споров, хотя и не достиг цели.
Дело своего деда готов, похоже, продолжить Синдзо Абэ. Его сторонники видят в нем политика, разрабатывающего конкретные планы по «пересмотру навязанного США и СССР послевоенного порядка», который, по их словам, унижает Японию и ее правителей. Широкую известность в Японии приобрел демонстративный жест Абэ, когда в первой половине 1990-х годов он, будучи депутатом, отказался присутствовать на заседании парламента, на котором тогдашний премьер-министр Японии выразил публичное раскаяние за страдания, причиненные страной соседним народам Азии. Синдзо Абэ неоднократно намекал на то, что Токио пора прекращать свои покаяния за прегрешения времен Второй мировой войны, и выступал за введение «патриотического воспитания» в школах и необходимость соответствующим образом переписать учебники.
В своем предвыборном манифесте, превратившемся затем в программный документ правительства, Синдзо Абэ призывает к созданию «красивой Японии». При этом понятие «красивая», как вытекает из документа, тождественно «сильной в военном плане державе, способной противостоять любым вызовам, угрожающим ее безопасности». Для реализации националистической программы по восстановлению державности Японии необходимо, по мнению Абэ, принять новую конституцию. Как он подчеркнул, действующую конституцию принимали в условиях оккупации, а для освобождения страны от «послевоенного режима» японцам необходимо написать новый основной закон собственноручно. Причем такой, который соответствовал бы новому образу Японии в XXI веке.
А пока одной из своих главных задач Синдзо Абэ считает пересмотр антивоенных положений конституции Японии, с тем чтобы силы самообороны получили статус полноценной армии. И первым шагом на этом пути стало преобразование управления национальной обороны в министерство. Соответствующий закон был принят нижней палатой парламента в ноябре. Согласно ему директор управления становится министром обороны с правом участия в заседаниях правительства, обсуждения законопроектов и формирования бюджета ведомства. Министерский статус даст военным возможность законодательной инициативы и большей независимости в использовании приданных им средств после упразднения в 2007 году управления технического обеспечения УНО и передачи его функций новому министерству. В число «непосредственных обязанностей» министерства войдет также оказание помощи союзникам в соответствии с положениями «закона об окружающей обстановке», принятого в 1999 году.
В связи с принятием закона нынешний начальник управления и будущий министр Фумио Кюма заявил, что правительство не будет менять военную политику после превращения управления обороны в полномасштабное министерство. По словам Кюмы, официальный Токио не намерен менять прежний подход, который предполагает, что потенциал сил самообороны, как в Японии именуется армия, не должен выходить за рамки необходимого для обороны «минимального уровня». Он заверил также, что Япония не будет превращаться в крупную военную державу, а преобразование управления в министерство не повлечет за собой роста военных расходов. Кюма пообещал, что не будут пересматриваться три «неядерных принципа» — не производить, не иметь и не ввозить ядерное оружие, запрет на отправку войск за границу и три принципа отказа от экспорта вооружений.
Однако нельзя не видеть, что в последнее время в Японии резко возросло число заявлений, в том числе и среди членов правительства, о том, что страна имеет полное право на «легальное» ядерное оружие. Еще недавно даже намеки на создание бомбы в Стране восходящего солнца стоили бы политикам карьеры. А сегодня тот же Таро Асо утверждает, что «обладание минимальным объемом вооружений в целях самообороны не запрещается положениями 9−1 статьи конституции. Не запрещено даже ядерное оружие, если его объемы подпадают под это определение». Изменение настроения японского истеблишмента в пользу ядерной бомбы объясняется, с одной стороны, конечно же, ядерной политикой Северной Кореи, а с другой — несомненно, ростом в стране националистических тенденций, сторонником которых является Синдзо Абэ.
Поэтому полной уверенности, что дело ограничится лишь разговорами о ядерной бомбе, нет. А это может взорвать ситуацию в регионе, особенно учитывая тот факт, что Япония обладает значительными возможностями по производству ядерного оружия. Большинство экспертов по ядерным вопросам с уверенностью заявляют, что в материально-техническом плане Япония в состоянии за короткий промежуток времени создать ядерное оружие. Кроме того, Япония обладает и средствами доставки ядерного оружия. Японские ракеты М-5 и J-1 сравнимы по своим параметрам и характеристикам с американскими системами межконтинентальных баллистических ракет «Минитмен-3», а технология М-5 позволяет оснащать эту ракету даже несколькими боеголовками.
Токио готов использовать в военных целях и космос. Во всяком случае эксперты правящей партии разрабатывают рекомендации по «смягчению» ограничений закона 1969 года об исключительно «мирном освоении космоса». Если эти рекомендации получат одобрение в парламенте, то Япония, по оценкам экспертов, получит возможность самостоятельно разрабатывать и запускать высокоточные разведывательные спутники. Кстати, 18 декабря Япония осуществила успешный запуск ракеты H-2A с многоцелевым спутником «Кику-8». Это самый тяжелый космический аппарат в истории японской программы орбитальных полетов. На борту «Кику-8», который весит около 5.800 килограммов, — шестиугольная радиоантенна, состоящая из двух лопастей размером 19 на 17 метров каждая. Как сообщалось, помимо научных исследований, «Кику-8» будет выполнять телекоммуникационные функции, участвовать в оценке последствий стихийных бедствий и работе системы оповещения о цунами.
Закон о министерстве обороны также расширяет возможности сил самообороны, которые теперь без ограничений смогут принимать участие в миротворческих операциях за рубежом и привлекаться для оказания помощи в зонах стихийных бедствий. Следует напомнить, в разное время были уже отменены или обойдены, в том числе в форме «исключений из правила», такие ограничения в военной сфере, как удержание оборонных расходов в рамках 1 процента ВВП. С начала 1990-х годов японские войска в виде законодательно оформленных «исключений» многократно отправлялись за границу, в том числе для участия в миротворческих операциях ООН и обеспечения боевых действий американских вооруженных сил в Ираке.
Меняется и сам облик японской армии. В соответствии с основными положениями программы национальной обороны сухопутные силы должны обладать способностью быстро реагировать на нападение с использованием всех видов оружия массового уничтожения, ВМС — реорганизованы в более эффективную систему, способную выполнять широкий круг обязанностей в течение длительного времени, и ВВС должны обеспечить противоракетную и противовоздушную оборону. В этих целях повышается мобильность войск и их оснащенность высокотехнологичным и эффективным оружием.
В союзе с США
Залогом решения большинства из задач по созданию «красивой Японии» Синдзо Абэ, как и его дед, видит укрепление союзнических отношений с Соединенными Штатами. Однако, по мнению нового японского премьера, «идти на тесное сотрудничество с США вовсе не значит становиться вассалом заокеанского соседа». Абэ обещает создать такую структуру, в которой будут «трудиться в поте лица» и Япония, и США. Под этим, по комментариям экспертов, имеется в виду участие японских вооруженных сил в военных действиях, инициируемых США. Причем японцы будут действовать не как последователи старших братьев, а как самостоятельные участники.
Синдзо Абэ первым из японских политиков предложил использовать вооруженные силы страны для защиты Соединенных Штатов, заявив, что они могут сбивать баллистические ракеты, направляющиеся в сторону Америки. Как известно, создание системы японской противоракетной обороны стало одним из важнейших направлений сотрудничества Вашингтона и Токио. И в ходе недавней встречи в Ханое Синдзо Абэ и Джордж Буш договорились ускорить развертывание на японской территории системы противоракетной обороны. Первоначально, согласно двухстороннему договору, противоракетные системы «Пэтриот» (РАС-3) должны были размещаться в различных точках Японии с марта 2007 года, а противоракетные системы морского базирования SM-3 — с марта 2008 года. Однако проведенное КНДР 9 октября ядерное испытание заставило пересмотреть эти планы.
В соответствии с достигнутым соглашением на авиабазе Кадена (Окинава) американцы уже развернули зенитно-ракетный дивизион, оснащенный комплексами «Пэтриот». До конца нынешнего года на военной базе в префектуре Сайтама главного японского острова Хонсю будет развернут еще один комплекс противоракет «Пэтриот» РАС-3, а на четыре японских эсминца установят радары обнаружения пусков баллистических ракет системы «Иджис». В будущем году первый корабль ВМС Японии «Конго» оборудуют противоракетами SM-3, а с 2008 года этими системами будут оснащаться по одному эсминцу ежегодно.
По мнению многих наблюдателей, Вашингтон с энтузиазмом идет навстречу военным усилиям Токио, так как это отвечает американским интересам. Однако США никогда не допустят возрождения Японии как сверхдержавы. Вместе с тем нельзя не учитывать тот факт, что расширение военного сотрудничества этих двух стран может негативно сказаться на безопасности и стабильности Восточной и Северо-Восточной Азии.
http://www.redstar.ru/2006/12/2012/303.html
