 |
| Независимое военное обозрение | Игорь Плугатарев | 13.10.2006 |
Вся служба на одном месте
Впрочем, секретность на объекте «Вилейка» уже далеко не «суперская»: российские журналисты протоптали внутри этого огороженного колючей проволокой и системами сигнализации военного заповедника свои тропинки. А вилейские «виды сверху», то есть из космоса, можно найти на специальном сайте в интернете… Официальное название объекта — 43-я радиостанция 31-го центрального узла связи ВМФ. Или в/ч 49 390 МО РФ. Известен объект и как радиостанция «Антей».
Время 15.30. Безлюдье… Как чуть позже довелось узнать, матросов в части нет с 1994 года — штат их сократили. Но казарма для них на 200 коек — «на случай чего» — в полной боевой готовности. Охрану же объекта, что нимало удивило, осуществляет обыкновенная военизированная охрана, которую при содействии местной милиции, КГБ и контрразведки в/ч набирают из местных жителей.
— Служба у вас как на курорте, — замечаю заместителю командира по воспитательной работе капитану 2 ранга Сергею Николаенко, пытаясь подсчитать многочисленные скворечники, развешанные на соснах: видимо, весной приход на службу, уход с нее, да и весь рабочий день здешних офицеров и прапорщиков сопровождает задушевное пение вернувшихся с зимовки голосистых пернатых. Тем более что и наших подводных лодок сейчас в океане раз-два и обчелся. (В сентябре вице-премьер и министр обороны РФ Сергей Иванов докладывал президенту Владимиру Путину, что в настоящее время в море на боевом дежурстве находятся 8 российских атомоходов с ядерным оружием на борту: 5 — стратегических и 3 — многоцелевых.)
— Да уж, курорт, — охотно соглашается «замполит». — Жаль, что вы сможете насладиться им лишь во время экскурсии.
На этом «курорте» офицеры служат десятилетиями. И это при том, что никаких «двойных окладов», как это водилось в советские времена при службе за границей, здесь не предусмотрено. Сам Николаенко, выпускник Киевского военно-морского училища, старшим лейтенантом прибыл сюда в 1985 году. Кстати, с развалом СССР его судьба вообще сложилась интересно: российский офицер, он служит в Белоруссии, а отпуска проводит, как правило, на Украине, поскольку «у меня там все родственники — и по моей линии, и по линии жены» (так он сам сказал автору этих строк). Заместитель командира по оперативно-технической службе капитан 2 ранга Олег Богданов на объекте с 1984 года, прибыл сюда лейтенантом. Наконец, командир в/ч 49 390 капитан 1 ранга Владимир Кузнецов «ходит под антеннами» аж с 1968 года, причем начинал он здесь с матросов: студента политехнического вуза, его призвали именно сюда, предложили послужить офицером, согласился, присвоили лейтенанта, заочно окончил высшее военно-морское училище в Калининграде. А командирствует же с 1989-го! В 2006-м, «все, что можно выслужив», уходит в запас.
Что же до окладов, то они таковы. Командир (с почти 40-летней выслугой, с батальоном подчиненных офицеров и мичманов и — как бы ни относиться к здешней «курортной» службе — с огромной ответственностью) получает около 12 тыс. рублей; его замы — на тысячу-две меньше; контрактники, кои все хоть и россияне, но из местных жителей — не более 4−5 тысяч. Несколько сравнений: 12 тыс. рублей (при перерасчете с белорусских денег) — это только средняя пенсия полковника «армии Лукашенко»; или — оклад сержанта контрактной службы; в Москве же капитан 1 ранга в центральном аппарате Минобороны, у которого, что называется, в подчинении один сейф, получает 35−40 тыс. рублей, а то и больше…
Само же «курортное место» для «Антея» подыскали в начале 1960-х. Но привлекло оно, конечно, не «раем в белорусском бору», а напротив — его отсутствием, конкретно — болотистостью. Оказывается, этот фактор способствует лучшей связи с субмаринами, находящимися в глубинах на расстоянии до 10 тыс. км от «Вилейки». «Рай и курорт» налаживали потом. К тому же с годами здесь и посуше стало. Открыли станцию 22 января 1964 года.
Между прочим, «рай» год от года создавали чуть ли не буквально. Обозреватель «НВО» своими глазами видел, например, яблоневый сад, заложенный здесь в честь 55-й годовщины Победы над фашистской Германией. Первый урожай собрали в 2004-м.
Одна из пяти
— А какого типа телеграммами обменивается Главный штаб ВМФ с подводными лодками и наоборот? — «наивно» спрашиваю капитана 2 ранга Олега Богданова, который сопровождает журналистов на главные объекты «Вилейки» (до них по лесу, пересекая просеки под антеннами, надо ехать на служебном автобусе).
— Этого и мы не знаем. Сигналы передаются только кодом. Наше дело — получить и передать.
Главные объекты радиоузла — это два технических здания — N 1 и N 2: в первом находится радиостанция «Антей», во втором — Центральный пост системы единого времени («Сандал»). Оба сооружения представляют собой бункера, уходящие под землю. Сверху же это — поросшие деревьями и кустами холмы. С точки зрения боевой надежности каждая такая сопочка оборудована так, что ее метра в полтора толщиной бетонный купол (на котором, собственно, и обосновался лес) может выдержать прямой удар фугасной авиабомбы.
Вход в техздание N 1 выложен кирпичом. Холод, как в гроте. По стенам стекает влага. Богданов говорит, что «эти стены — наш верный барометр: выступил обильный конденсат — через два-три дня жди дождя». Но за массивной дверью температура воздуха не опускается ниже 18−20 градусов. Нагнетают тепло, подают кислород и откачивают углекислоту специальные агрегаты, которые находятся в общей системе жизнеобеспечения станции, поддерживающей ее полную автономность. Они же фильтруют воду. Электричество поступает на объект из райцентра, но в случае аварии будут немедленно запущены мощные дизель-электростанции — запасов солярки и масла им хватит, чтобы гнать ток не один день. Однажды в холода в Вилейке случилась авария, и город остался без света. И дизеля «Антея» в течение довольно продолжительного времени «качали» электричество на все те объекты, которые в нем нуждались в первую очередь, — в больницы, детсады, школы…
Сам «Антей» (мощностью 1000 кВт) — сверхдлинноволновый (СДВ) передатчик «в цельном виде» наблюдать не пришлось. Это отнюдь не огромный радиоприемник, как представлялось в начале экскурсии (хотя по сути это, видимо, так и есть). Место, где он размещается, — это довольно большой зал, напичканный разного рода аппаратурой. Олег Богданов, показывая это «сердце» техобъекта N 1, сыпал терминами, из которых запомнились лишь те, что были знакомы по началам школьной физики: конденсаторы, электрокатушки, эфир, радиоизлучение… Но стало ясно, что именно отсюда при напряжении 25 тыс. вольт создаются и «улетают» в СДВ-частоте к той или иной подлодке зашифрованные телеграммы.
Всего подобного рода радиостанций в России и за ее пределами (еще один находится в Киргизии на берегу озера Иссык-Куль) пять. Но в «Вилейке» гордятся тем, что именно белорусский «Антей» вот уже чуть ли не полтора десятилетия подряд занимает 1-е место среди «себе подобных» СДВ-радиостанций по результатам боевой работы.
Точное время
Другое дело — атомная начинка механизмов, «вычисляющих» точные доли мгновений. Но увидеть ее, понятное дело, нет никакой возможности. Считается, что за 100 тыс. лет эти «летосчетчики» могут обогнать истинное время или отстать от него лишь на секунду. Ежедневно в течение 41 минуты «Сандал» передает соответствующий сигнал, и на всех кораблях ВМФ, которые обладают так называемыми вторичными часами, производится настройка последних.
В навигации же знание точного времени — это знание своего точного местонахождения (координат). При боевом же дежурстве без этого и вовсе невозможно. Подлодки не только «пасут» возможные старты баллистических ракет, но и — это не секрет — в случае развязывания войны будут наносить удары по совершенно конкретным стратегическим объектам вероятного противника, имеющим свои «постоянные» координаты. И знание своих точных широт-долгот необходимо для того, чтобы выпущенная по заданной цели ядерная ракета, образно говоря, отклонилась от точки поражения максимум на метр-другой (вот тут уж подобная погрешность действительно имеет минимальное значение с точки зрения эффективности нанесенного удара).
Таким образом, очевидно, что через «Вилейку» военно-морское командование не просто «переговаривается» с командирами подводных лодок. Через этот объект обеспечивается сама возможность выполнения морскими стратегическими (и другими) силами России функций ядерного сдерживания и нанесения ими в случае необходимости ракетного удара по врагу. Официально не объявлялось (а на самой «Вилейке» офицеры-исполнители «не в курсах»), но нетрудно догадаться, что в задачу 43-й радиостанции 31-го Центрального узла связи ВМФ входит ретрансляция на находящиеся на боевом дежурстве подводные ракетоносцы команды «Пуск», которая будет подана с того самого ядерного чемоданчика, который постоянно находится при Верховном главнокомандующем (он же — глава Российского государства).
Джомолунгмы в бору
За состоянием их и развешанной на них «паутиной» следят полтора десятка антеннщиков-верхолазов — есть такое подразделение на «Вилейке». Три «Джомолунгмы» и еще почти два десятка «пиков» пониже они «покоряют» довольно часто: по инструкции мачты должны осматриваться ежесуточно, а каждые 10 дней вилейковские «альпинисты» штурмуют все «высоты» одну за другой. Если где какая более-менее серьезная неполадка — немедленно вызывается бригада, которая осуществляет ремонт либо замену каких-либо вышедших из строя деталей.
Каждую мачту держат мощные грузовые тросы, которые со временем изнашиваются — главным образом от трения и от попадания в мачту молний. Тогда, чтобы заменить канат, верхолазы начинают с самой макушки антенны: отцепляют «выбывший из строя» трос, спускают его на землю и взбираются вновь — уже с новым гибким «держателем». А тросов-то четыре. Итого — более 2100 м вверх-вниз с канатной боевой выкладкой. Работенка! Не каждого на такую принимают: если у тебя после месячного испытательного срока «голова кругом идет» — извини, парень, эта служба не для тебя. С таким подходом со времен «пуска» станции никто не только «не ронял» себя с мачт, но и даже не травмировался — так, царапины, легкие синяки.
Объект и большая политика
Командование на «Вилейке» уклонилось от ответа на вопрос обозревателя «НВО», во что в настоящее время обходится России узел связи. Капитан 1 ранга Кузнецов сказал, что точную цифру он знает, но сообщать ее воздержится. Однако подтвердил прикидку автора этих строк, что ежегодно объект «уводит» из военного бюджета порядка 7−10 млн. долларов (по словам командира, в разные годы по-разному, что зависит от многих факторов).
Кузнецов убежден, однако, в том, что Белоруссия не будет спекулировать на таком объекте, как «Вилейка», поскольку он в немалой степени обеспечивает и безопасность самой республики. Он напомнил, что когда Лукашенко избрали президентом, он однозначно заявил, что пока руководит страной, требований к Москве о выводе с белорусской территории российских военных структур не будет. Юридически же условия функционирования «Антея» в республике оформлены межправительственным соглашением от 6 января 1995 года. С этого дня свои сигналы точного времени и радиообмен «главный штаб ВМФ — подлодка» с 650-гектарной «Вилейки» может осуществляться в течение 25 лет без взимания всех видов налогов, за исключением тех, которые связаны с хозяйственными нуждами объекта. И срок столь беспрецедентно льготной аренды может продлеваться.
В начале своего президентства, в 1996-м, Лукашенко лично побывал на объекте и не только жал Кузнецову руку, но и даже дал ему номер своего личного телефона: «Владимир Валентинович, если какие трудности будут, в любой момент звони — всегда буду помогать». Командир «Антея» говорит, что за десять лет после факта данного разговора «до обращений к Александру Григорьевичу не дошло ни разу: все проблемы, а они возникали, особенно в те „дефолтные“ годы, решались на уровнях местных районных, областных, да и центральных властей, с которыми у нас полное взаимопонимание».
Офицеры с «Вилейки» больше недоумевают по поводу того, как к ним на государственном уровне относятся в России. В частности, в марте 2006 года Государственная Дума приняла новый Жилищный кодекс РФ. Согласно ему, квартиру в России или сертификат под нее по выходу на пенсию могут получить только граждане РФ. И получается, что командир в/ч 49 390 и его заместители, являющиеся «истинными» россиянами, могут претендовать на метры и сертификат, а их жены и дети, являющиеся гражданами Белоруссии, такого права лишены. Альтернативы нет: хочешь вернуться на родину — разводись. Или — не возвращайся (то, что никто по этому поводу не заплачет, говорить излишне). Есть и третий вариант: жена и дети продолжают жить в Белоруссии, а ты их наездами навещаешь. В общем, чиновникам, которые изобретали жилищные правила (а Минобороны, видимо, с ними согласилось) до лампочки, как поступят офицеры, проходящие службу в странах «ближнего зарубежья».
Вилейка-Минск-Москва
