 |
| Спецназ России | Павел Евдокимов | 28.08.2006 |
Конец Басаева
— Если можно употребить это выражение, он являлся кровным врагом «Альфы».
Несомненно, это был лидер. Не только формальный, назначенный боевиками. Символ и знамя «чеченского сопротивления» и, обращаю внимание, международного терроризма в целом. Доку Умаров просто бандит. А тут, поди ж ты, «герой Буденновска». На него равнялись, под него за рубежом собирали большие деньги. Я не думаю, чтобы в нынешней обстановке родился новый Басаев. Тот, как и многие другие, был уродливым порождением нового Смутного времени. Очень многое изменилось. Кто и что бы не говорил, мы живем в другой стране. И сколько веревочке не виться, оставшихся главарей банд ждет такой же бесславный конец.
Главный итог операции — ослабление террористического подполья, особенно в Ингушетии, где оперативная обстановка вызывает большую тревогу. Акции боевиков на ингушской земле в последнее время носили явно скоординированный характер, за ними чувствовалась опытная и безжалостная рука. И хотя местные органы МВД категорически отрицали наличие «террориста N 1» у себя под боком, но убит-то он был именно там, в Ингушетии.
Осуществленная операция носит знаковый характер. Вне зависимости от того, кто ее проводил. Молодцы!
— Так они же теперь повторяют версию, согласно которой в грузовике произошел самопроизвольный подрыв. Во всяком случае, говорили об этом в первый день после уничтожения Басаева. А сепаратисты, признав факт смерти Басаева, тут же заговорили о случайности.
— Ясное дело. Общество искусственно втягивают в дискуссию по этому поводу, вбрасывая через падкие на сенсацию средства массовой информации «альтернативную» точку зрения. А кто ее источник — сами же террористы. Получается, что отдельные СМИ, желают они того или нет, делают сепаратистские ресурсы частью общего информационного поля. Они никак не могут, не хотят понять: идет война, в данном случае война информационная. Или, напротив, все прекрасно понимают и действуют вполне осознанно, выполняя установки своих хозяев. Что удивляться? Достаточно вспомнить, как освещалась первая «чеченская» кампания, и сделать соответствующие выводы. Оставшись без лидера, террористы принимают пропагандистские меры, чтобы хоть как-то минимизировать нанесенный им урон. Для этого нужно запустить дезинформацию, чем они, собственно, активно и занимаются при содействии добровольных помощников. Только с таких позиций и нужно оценивать вопрос — имела ли место операция спецслужб или же произошел случайный подрыв.
— Ваш прогноз: как будет развиваться ситуация на Северном Кавказе?
— В Чечне сопротивление террористического подполья будет затухать, и при сохранении нынешней тенденции оно, как мне представляется, постепенно сойдет на нет. Хотелось бы на это рассчитывать. Теперь нужно вырастить такое поколение чеченцев, которое не повторит трагические ошибки 90-х. Без социально-экономического восстановления республики это невозможно. Одновременно и федеральная власть должна хорошенько проанализировать и учесть все ошибки прошлого. Нужна воля, нужна последовательность и нужна принципиальность. Особая тема — пятая колонна: это и те, кто проводил в регионе чуждые России геополитические и военно-стратегические интересы, это и те, кто преступным образом наживался на страшной войне, оплачивая кровью российских военных и мирных жителей свои капиталы и властные позиции.
Если честно, то меня сейчас больше тревожит не Чечня, а некоторые республики Северного Кавказа — Ингушетия, Дагестан… Ситуация остается тревожной, и об этом откровенно говорит полпред президента в Южном федеральном округе Дмитрий Козак. С одной стороны, засилие семейных кланов и тотальная коррупция, с другой — бесправие основной массы населения и подчас произвол местных органов МВД. Отсюда рождается недовольство, чем активно пользуется подполье, вербуя в свои ряды новых членов общин «параллельного ислама» — так называемых джамаатов. Особенно чувствительна к несправедливости северокавказская молодежь, на нее и делается основная ставка оставшихся еще в живых главарей «джихада». И нужно приложить очень много сил, твердости, последовательности и одновременно мудрости — как государственной, так и обыкновенной, человеческой, чтобы изменить ситуацию к лучшему, разрядить сложную обстановку и устранить те причины, которые снабжают ваххабитов «пушечным мясом» террора. Трудная задача, но без этого никуда.
Будённовский синдром
— Действительно, я отказался от идеи создать капитальный труд с описанием всех основных операций Группы «А». Логика тут простая. Я могу рассказать только о тех событиях, в которых лично участвовал и которые происходили в период моего пребывания на должности командира «Альфы». Все остальное — удел других, тех, кто имеет моральное право на такое повествование, от первого лица. Именно по этой причине я счел для себя невозможным заниматься описанием операции в Буденновске, предоставив слово на страницах своих мемуаров генерал-лейтенанту Гусеву Александру Владимировичу, он тогда возглавлял наше подразделение.
— Что же заставило вас сделать исключение?
— После выхода второго издания книги, на одном из мероприятий ко мне подошла Елена Алексеевна Бурдяева, вдова лейтенанта Дмитрия Бурдяева, погибшего в Буденновске. Она деликатно сказала: «Геннадий Николаевич, ну как же так, про всех погибших ребят в книге написано, а про моего Диму — только упоминания и не более того». Я заверил ее, что эта невольная оплошность будет обязательно мною устранена. Что я и делаю в отношении трех наших товарищей, которые тогда не вышли из боя.
— Знаю, что был еще один мотив, из-за которого вы взялись за эту главу, — мотив душевный, эмоциональный.
— Да. Я не находился в Буденновске, что называется, физически, так как вышел в отставку всего за полгода до рейда банды Шамиля Басаева. Но в те дни я всеми своими мыслями и чувствами находился там, на месте разворачивающихся событий. Естественно, постоянно поддерживал связь с подразделением. Скажу тебе, находиться в Москве, жадно ловить все выпуски новостей — и при этом ничем, абсолютно ничем не быть в состоянии помочь своим боевым товарищам, — это очень тяжелое эмоциональное испытание. Переживал я очень, поскольку предельно ясно отдавал себе отчет в том, что там их ожидает в случае приказа руководства о лобовом штурме.
— Ваша оценка событий тех дней?
— Нужно помнить, что Буденновск явился первым событием такого плана, пусковым механизмом террора. До этого столь массовых захватов заложников в нашей стране не происходило. И только после этого стали делаться определенные выводы, и то далеко не сразу. Мы прекрасно понимаем, что у террора, прикрывающегося зеленым знаменем ислама, условие было всегда одно: Россия должна встать на колени и выполнить все политические требования террористов, главное из которых — уйти с Северного Кавказа. Так было недавно и в Ираке, когда подонки захватили наших дипломатов. На Дубровке и в Беслане террористы, надеясь на слабость Кремля, жаждали реванша. Однако власть, стиснув зубы, не пошла на поводу у бандитов, поскольку отчетливо понимала: вывод войск из Чечни будет означать не только огромный геополитический, военно-стратегический и моральный урон, но, в первую очередь, кровавую резню и массовые жертвы, восстановление там базы международного терроризма — с последующими раковыми метастазами по всей России.
— А вот говорят, что операция в Буденновске — это, дескать, крупный провал «Альфы».
— Кто говорит?!
— Некоторые либеральные политики и журналисты, разного рода «эксперты» по борьбе с терроризмом.
— Есть такая хорошая поговорка: собака лает, караван идет.
Я категорически не согласен с этой оценкой и считаю ее не просто ущербной, но откровенно тенденциозной и лживой. И дело тут вовсе не в защите чести мундира… его, кстати, всегда нужно защищать, но только достойными методами. Напомню, «Альфа» продвинулась на максимально близкое расстояние к главному корпусу больницы. Отдельные ее сотрудники даже проникли внутрь. То есть продвигались вперед до того момента, пока не был получен приказ на отход. Фактически они шли без прикрытия «брони», которая появилась позже, только со стрелковым оружием, подымаясь на крупнокалиберные пулеметы и гранатометы. Это были люди, «обкатанные» Афганистаном и горячими точками на территории Советского Союза. Обвинять их в отсутствии профессионализма может или человек, который по каким-то причинам не разобрался в тех событиях (хотя давно уже пора!), или же закоренелый недоброжелатель. Враг, одним словом.
— Ведь «Альфе» требовалось еще некоторое время, чтобы провести дополнительную рекогносцировку, и на ряд других жизненно необходимых оперативных мероприятий.
— Этого не дали сделать. Однако никто не дрогнул, не отказался от явно неподготовленного штурма. Особо отмечу и то, что ни о каком троекратном превосходстве над бандитами и речи не шло. И при этом трое убитых и восемнадцать раненых со стороны атакующих. О чем это говорит?.. Только об одном: действовали профессионалы высочайшего уровня, единая команда. Иначе мы получили бы принципиально иной уровень потерь.
— Хотя, конечно, можно было нанести массированное огневое поражение объекту…
-…а потом заявить, что боевики, мол, уничтожены, задача выполнена, но, к несчастью, в ходе ее осуществления погибли сотни людей, удерживаемых в больнице. Но мы всегда учили наших ребят, осознанно выбравших свою профессию, что жизнь заложника превыше всего. Так было и в Беслане.
— А как же «Норд-Ост»? Есть те, кто считает нынешнюю власть повинной в многочисленных жертвах среди заложников, принесенных, по их мнению, в жертву политической целесообразности.
— Это, выходит, власть привела Мовсара Бараева и его людей в Москву?
— Она их туда допустила. По слабости, по преступной халатности отдельных сотрудников милиции. По отсутствию серьезных агентурных позиций среди террористов.
— С формальной точки зрения, да. Но давайте не забывать, что мы пожинаем плоды Смутного времени 90-х. И, видимо, еще долго будет пожинать. Тогда государственный организм и его силовая составляющая разлагались буквально на глазах. В одночасье ситуацию не переменить.
А что касается политической целесообразности… Сотрудники Центра специального назначения ФСБ России пошли на штурм по одной простой причине: террористы намеревались утром начать расстрел заложников. Это факт, который никто не сможет опровергнуть. К тому же нескольких людей они уже хладнокровно убили. Но, повторюсь, все началось с Буденновска…
— Я никогда не забуду день похорон в Москве — природа, что называется, плакала…
— Да и общее настроение было тягостное, на душе — муторно. После церемонии прощания, проходившей в ДК имени Дзержинского (ныне Культурный центр ФСБ) руководители и офицеры «Альфы» разъехались по трем местам: на Хованское кладбище, где хоронили майора Владимира Соловова, на Николо-Архангельское, к Диме Бурдяеву. А мы — то есть Александр Иванович Мирошниченко, заместитель командира подразделения, и целая группа товарищей отправились в подмосковные Ватутинки, к месту земного упокоения Димы Рябинкина…
От Алма-Аты до Киева
— Приказом председателя Комитета государственной безопасности СССР В.А. Крючкова N 0031 от 3 марта 1990 года были внесены изменения в штат 7-го управления КГБ. Этим приказом седьмое отделение в городе Хабаровске (самое первое в «Альфе», 1984 года рождения), переименовывалось в седьмую группу с увеличением своей численности. Также были созданы новые подразделения — 10-е в Киеве, 11-е в Минске, 12-е в Алма-Ате, 13-е в Краснодаре и 14-е Свердловске. Все они назывались группами в составе Группы «А» 7-го управления. Штат — 45 человек в каждой.
— Давайте расскажем нашим читателям, как происходило назначение командиров этих групп.
— Я уже был на тот момент заместителем начальника 7-го управления. Позвонил по прямому телефону заместитель председателя КГБ генерал-полковник В.П. Пирожков и в резкой форме поставил вопрос: почему я бездействую? В том отношении, что не решается вопрос о назначении руководителей региональных подразделений «Альфы». Приказ, напомню, был датирован 3 марта, а разговор происходил в апреле. Я доложил об этом Е.М. Расщепову, начальнику 7-го управления КГБ, и последовала соответствующая команда.
— А почему вы бездействовали?
— Это были не мои функции. Я не курировал Группу «А» и в тот период вообще не допускался до нее.
— С какого подразделения вы начали?
— С Алма-Аты. Туда мы полетели с Зорькиным Виктором Николаевичем, он получил назначение на должность руководителя этой группы. Порядок везде был такой: прежде всего я представлял будущего командира председателю местного КГБ, в Казахстане им в то время являлся генерал Вдовин Николай Анатольевич. Во-первых, рассказывал о приказе N 0031 и предназначении новых подразделений. Во-вторых, озвучивал кандидатуру Центра.
— Возражения были?
— Нет, конечно. И, в-третьих, я высказывал просьбу относительно помещения для группы. Перечислял требования, которым оно должно соответствовать, и глава местного КГБ давал поручения своим службам — подыскать, показать… Вот таким образом был назначен Зорькин.
— Какая группа была следующей?
— В Свердловске, туда я прилетел прямым рейсом из Алма-Аты. Журавлев Сергей Александрович уже находился на месте. Как помню, прилетел глубокой ночью, в аэропорту встречал наш коллега, руководитель 7-го отдела свердловского УКГБ. Разместился в гостинице, а утром мы прибыли к начальнику управления Корнилову Юрию Ивановичу. Сценарий тот же. Была внесена кандидатура Журавлева на должность командира 14-й группы. Еще раз подчеркну: никаких возражений не возникало.
— Но зато с нормальным помещением в Свердловске «тормознули» на долгое время.
— Да. Было дано поручение начальнику 7-го отдела, и мы вместе с ним и Журавлевым объехали ряд объектов в Свердловске, прикидывали, какое подойдет. Остановились на одном. По неизвестной мне причине вселение в него 14-й группы не состоялось. Только два года назад свердловская «Альфа» переехала в отдельное помещение.
— А до этого почти пятнадцать лет ребята просидели… в тюрьме!
— Не хотелось бы говорить на эту тему, хотя… факт соответствует действительности. Во время избирательной кампании Игоря Баринова (подполковник местного РОСН, победил на выборах в Государственную Думу — П.Е.) мне довелось побывать в Екатеринбурге. Общаясь с начальником УФСБ, я выразил пожелание посмотреть, как располагается наше подразделение. Он ответил: «Я убедительно прошу Вас, Геннадий Николаевич, не делайте этого. Вот мой заместитель, начальник Регионального отдела специального назначения, он вам покажет новый объект. Лучше туда поезжайте». Но я посмотрел и там, и там.
— Затем были Киев и Минск?
— Первый маршрут — в Минск, где председателем КГБ был ушедший ныне из жизни Ширковский Эдуард Иванович. Когда объяснил ему все, а в Минске руководителем 11-й группы назначался Лопанов Александр Михайлович, то никаких возражений не последовало. Наоборот, воспринял он это очень позитивно. Более того, когда я рассказал, какое помещение потребуется, он тут же дал команду, и мы поехали на один из объектов белорусского КГБ. Прямо скажу, изумительный объект — и само здание, и прилегающая к нему территория. В нем и сейчас размещается Группа «Альфа».
Оттуда путь лежал в Киев, к председателю КГБ Украины Галушко Николаю Михайловичу (в последующем министр МБ и директор ФСК — П.Е.). Он… очень заинтересованно отнесся к услышанному, с кандидатурой Закревского Петра Феликсовича никаких вопросов не возникло. К тому же брат Закревского служил в местном Комитете в должности начальника Следственного управления, а второй брат являлся главным архитектором Днепропетровска. А родился Петр Феликсович под Киевом. Когда мы ехали в машине смотреть объект и проезжали одну деревеньку, он сказал: «Вот здесь моя родина».
— Хороший оказался объект?
— Как в Минске. Даже, может быть, лучше. 10-я группа там и разместилась. Затем, когда мы общались с председателем КГБ, и речь зашла о предстоящем комплектовании подразделения и тех требованиях, которые будут предъявляться к его сотрудникам, один из заместителей Галушко сказал: «Вы посмотрите одного офицера. Он числится по управлению кадров, но занимается как раз организацией этого дела — руководитель нештатной боевой группой. Такие группы существовали при управлениях КГБ и предназначались для борьбы с терроризмом. Мастер спорта, кандидат наук. Он, может быть, вам подойдет».
Им оказался майор Крутов Василий Васильевич, будущий начальник Управления «А» Службы безопасности Украины, а ныне генерал-лейтенант, первый заместитель секретаря Совета национальной безопасности и обороны.
Мы с Закревским встретились с ним, переговорили. Беседа получилась обстоятельной, очень содержательной, и я почувствовал, что этот человек подойдет на должность заместителя руководителя подразделения спецназа. Так оно и вышло. Василий Васильевич внес свою весомую лепту в создание, формирование и боевую подготовку 10-й группы, а в последующем и собственно Управления (ныне Главного управления) «А» СБУ.
— В Краснодаре вы тоже были?
— Нет, туда я не выезжал. Кузнецова Геннадия Андреевича представляли уже без меня. Сам я представлял руководителей групп в четырех регионах, плюс Хабаровск, когда в 1984 году начальником отделения был назначен Михаил Васильевич Головатов.
— Довелось ли региональным подразделениям Группы «А» проводить специальные операции такого характера и масштаба, как это выпало на долю головной «Альфы» в Москве?
— К счастью, серьезных боевых операций практически не было. Кроме одной — в Казахстане, где террорист захватил рейсовый пассажирский автобус. Наши сотрудники на высоком профессиональном уровне провели операцию, обезвредили бандита и освободили людей. Очень активно, подчеркну, работала хабаровская «Альфа». Но у нее и стаж другой, с 1984 года, и непростой регион — весь Дальний Восток. Ее сотрудники участвовали в целом ряде операций.
— Каков был принцип отбора руководителей региональных подразделений?
— Все они были родом из Группы «А», прошли ее оперативно-боевую школу и обкатку Афганистаном. Учитывалась и местная специфика, например на Украине. Председателем местного КГБ не случайно был назначен человек с фамилией Галушко. Тоже самое и с Закревским.
— Скажите, а почему в Киеве отказались от наименования «А» или «Альфа»?
— Когда распался Советский Союз, то подразделения в Минске, Киеве и Алма-Ате остались в новых государствах со всей техникой, вооружением и специальными средствами. Иначе говоря, были национализированы. Дальше их судьба сложилась по-разному. В Белоруссии как было, так и осталось КГБ, ничего не произошло и с нашими товарищами. В Казахстане появилось специальное подразделение «Арыстан» («Лев») Комитета национальной безопасности. На Украине 10-ю группу переименовали в Службу «С».
Как рассказывал Петр Феликсович, во всех черновиках нормативных документов, которые он готовил на утверждение для руководителей СБУ, ему было категорически запрещено упоминать слово «Альфа». И уж тем более иметь какие-то отношения с Москвой, даже по служебным вопросам, а таковых, как нетрудно догадаться, возникало немало. Начальником Службы «С» был назначен полковник Буйволов Юрий Иванович. Под его руководством был проведен целый ряд специальных заданий и боевых операций. Широкую известность получила охрана и сопровождение новой валюты Украины; отпечатанная во Франции, Канаде и Италии, она доставлялась в контейнерах морским и воздушным транспортом. В 1994 году бойцы службы внесли существенный вклад в стабилизацию политической обстановки в Крыму.
Ну, а 23 июня 1994 года указом президента было создано Управление «А» СБУ — Управление по борьбе с терроризмом и защите участников уголовного судопроизводства, его руководителем стал Василий Васильевич Крутов. Эта дата официально считается днем рождения подразделения. Недавно его новым руководителем был назначен Сергей Иванович Чалый. Хочу подчеркнуть, что на Украине действует авторитетная Международная Ассоциация ветеранов подразделений антитеррора «Альфа», ее бессменный президент — Сергей Иванович Скорохватов. Она оказывает материальную помощь семьям 17 погибших сотрудников «Альфы».
Месть за «племянника»
— Это чушь! Когда я прочел эту публикацию в газете «Жизнь», мне стало неприятно. Все нормальные люди испытали скорбь по поводу случившегося и чувство… неудовлетворенности, поскольку нет возможности достать этих подонков. Пока, во всяком случае. Но, ознакомившись с содержанием материала, я искренне возмутился, позвонил в газету. Соединили с начальником отдела. Тот, выслушав, передал трубу журналисту, автору «сенсации».
— Интересно, что же он сказал в свое оправдание?
— «Я же был у здания МГИМО, слышал, как в толпе студентов называли вашу фамилию…» — «Причем здесь толпа, мало ли кто что говорит? Знаете, что в советское время за это было бы?» — «А что?» — «Во-первых, сняли бы штаны, а, во-вторых, уволили». — «Ну, сейчас не советское время». — «Так что ж теперь можно писать все, что взбредет в голову?».
— Президент Владимир Путин пообещал вознаграждение в размере 10 миллионов долларов за достоверную информацию, с помощью которой можно будет вычислить убийц наших дипломатов. В комментариях на слова Путина содержится много ссылок на знаменитую операцию израильских спецслужб против палестинских террористов из группы «Черный сентябрь», ответственной за убийство одиннадцати еврейских спортсменов на Олимпиаде в Мюнхене в 1972 году. Этот путь приемлем для нас?
— Действительно, все без исключения лица, причастные к этому злодеянию, были установлены и уничтожены: кого взорвали, кого застрелили. Но ведь попутно досталось и случайным людям. Лес рубят…
Высшее руководство Израиля в лице премьер-министра Голды Меир, дав санкцию на проведение операции, тем самым поставило интересы своей страны выше, нежели международные законы и законы тех стран, где уничтожались террористы. Это вызвало волну критики, однако в Тель-Авиве от нее отмахнулись, взяв на вооружение принцип «цель оправдывает средства». И хотя пропагандистский эффект был достигнут, волну террора он не остановил. Да и издержки операции, ставшие достоянием самой широкой общественности, сказались на престиже «Моссад».
— На ваш взгляд, какой может быть предстоящая операция? В самом приблизительном плане.
— На первом этапе предстоит собрать и проанализировать максимально полную информацию о заказчиках и исполнителях преступления. Это понятно. Ничего нового тут нет. На втором, исходя из полученных данных, подготовить план предстоящих действий с разными вариантами. На третьем, наиболее ответственном и трудоемком, осуществить силовую фазу — уничтожить террористов. И для этого совсем не обязательно задействовать российский спецназ. Имеет смысл обратиться к тем силам, которые готовы за приличное вознаграждение выполнить поставленный перед ними заказ.
— Имеются ли в Ираке такие силы?
— Несомненно. Если внимательно проанализировать структуру «иракского сопротивления» оккупантам, то бросается в глаза его существенная разнородность. Каждый преследует свои цели и ненавидит остальных конкурентов. На мой взгляд, можно выделить четыре основные группы: сунитские повстанцы, радикальные шииты, террористы разлива Хаттаба и банды уголовников. Настоящая каша, заваренная американцами. Спрашивается, зачем рисковать своими людьми, если при соответствующем финансировании можно договориться с теми, кто выполнит необходимую работу.
— Хорошо, а нужно ли было президенту столь откровенно формулировать задачу по уничтожению террористов за пределами страны? Судя по многочисленным откликам, на этот счет существуют разные, порой диаметральные точки зрения и суждения.
— Думаю, да. Нужно было. К тому же этот вопрос приобрел политический характер. Тут дело принципа. Молчание, следование принятым нормам — знак слабости, и все противники России восприняли бы это именно так. «Иду на Вы», — говорил в таких случаях князь Святослав. Другое дело, за словами должны последовать дела. Оснований думать, что все закончится публичными заявлениями, лично у меня нет.
— А вот некоторые российские правозащитники выступили с критикой приказа найти и уничтожить убийц наших дипломатов. Как говорится в тексте их обращения на имя Владимира Путина, «это еще один шаг на пути попрания норм права под предлогом борьбы с терроризмом». Они утверждают, что президент положил начало деятельности «эскадронов смерти».
— Что ж, кто о чем, а вшивый о бане. Этот бред даже не стоит комментировать.
Символ России
— Тираж, или, как говорят специалисты, первый завод, запланирован в размере 10 тысяч экземпляров. Часть тиража пойдёт в розничную продажу в Москве и других городах. Что-то уже заказали мои коллеги. Но большую часть я намерен на благотворительной основе отдать в образовательные учреждения, воинские коллективы и т. д.
Одним словом, наживаться на книге я не собираюсь. Люди должны узнать правду об «Альфе».
— Быть может, имеет смысл издать книгу за рубежом?
— Книга издана на английском языке, один в один. Тираж — тысяча экземпляров. Уже получены первые отклики, включая профессионалов.
На мой взгляд, если действительно готовить полномасштабное издание книги, то оно потребует основательной переделки, адаптации к западному читателю, его менталитету и представлениям о России. Многих вещей тамошние люди просто не понимают, значит, нужно многое расшифровывать, а что-то вовсе убирать, так как это им просто не интересно.
— Такая книга очень и очень нужна. Ведь западный читатель зачастую формирует свое отношение к нашей стране и ее силовым структурам, читая опусы перебежчиков, невозвращенцев и «специалистов по России», работающих на спецслужбы стран НАТО.
— К сожалению, это так. Начиная с 90-х годов, именно «Альфа» стала одним из позитивных символов России. Социологи даже употребляют такой термин — общественный миф.
Но миф — он и есть миф. За плечами же спецназа ФСБ огромный послужной список, оплаченный кровью наших боевых товарищей. И неслучайно, что в сознании многих людей после Беслана запечатлелся образ: боец со спасенным ребенком на руках. Вот этот образ нам и нужно донести до западной общественности, до западных читателей. И не забывать здесь, в России.
