 |
| Независимое военное обозрение | Владимир Соловьев, Владимир Иванов | 14.07.2006 |
В этом хоре почти тонут голоса экспертов, которые не так радужно оценивают складывающуюся обстановку.
«Уничтожение одного из лидеров сепаратистов вряд ли способно повлиять на коренное изменение ситуации в целом на Северном Кавказе, — считает руководитель Центра военного прогнозирования полковник Анатолий Цыганок. — Дело в том, что система терроризма — многоуровневая организация, выстроенная за десятилетие войны. С уничтожением Басаева выбит один из элементов в этой системе. Но принципиально ее целостность сохраняется. И она, как американские роботы-терминаторы, способна регенерировать. Поэтому сколько террористов ни уничтожай, система изыщет автоматические способы их замены. Заметьте, сколько лет подряд в Чечне убивают боевиков сотнями, однако представители федеральных властей из года в год называют почти одну и ту же численность бандформирований — где-то примерно около тысячи человек».
Первый уровень террористической системы в Чечне, — подчеркивает Анатолий Цыганок, — это рядовые боевики, непосредственные исполнители терактов. Они не знают ни заказчика, ни структуры организации, просто выполняют поставленную задачу или за деньги, или по идеологическим убеждениям.
Второй уровень — организационные структуры на местах, которые ищут и находят кандидатов в террористы, а затем занимаются их обучением. Там тоже не знают, кто в действительности организует, направляет и подпитывает терроризм, не разбираются в финансовых потоках.
Третий уровень — это главари банд, составляющих основу организации. Именно им поступают деньги на ведение террористической войны, именно они имеют контакты за рубежом и порой связаны напрямую с идейными организаторами террористических акций. К числу таких террористических «генералов» принадлежит, например, бен Ладен. К данной категории можно было отнести и Шамиля Басаев, и уничтоженных ранее Аслана Масхадова, Зелимхана Яндарбиева, некоторых других лидеров экстремистов. Ныне этот уровень в Чечне олицетворяет Доку Умаров и несколько менее известных его подельников.
Четвертый (высший) уровень — это спонсоры, сценаристы и постановщики терактов, которые выделяют на проведение кровавых «спектаклей» немалые суммы денег. Если террористов первых трех уровней спецслужбы могут хоть как-то прореживать время от времени, то четвертый уровень по сей день остается для них недоступным.
А поэтому, убежден Анатолий Цыганок, с ликвидацией Басаева террористическая система на Северном Кавказе сама по себе не развалится: «Федералы получили два-три месяца передышки. Затем на месте Басаева утвердится другой боевик-руководитель. Будут отлажены связи со спонсорами. Одновременно восстановится командная система управления низшими уровнями — террористическая война будет продолжена».
Тех же выводов придерживается военный эксперт генерал-майор Павел Золотарев. Он считает, что в активности террористов, вне всякого сомнения, будет наблюдаться некоторая пауза, поскольку уничтожение Басаева «внесло определенную дезорганизацию в ряды боевиков». «Но это не суть важно, — подчеркивает генерал Золотарев, — ведь социальная база террора остается неизменной и через некоторое время все может вернуться на круги своя».
Многое, правда, зависит от разворотливости российских спецслужб, от того, сумеют ли они в ближайшие два-три месяца закрепить свой успех. Однако, к сожалению, говорит эксперт, оснований рассчитывать на это практически нет. Серьезным препятствием для мобилизации сил против боевиков служит тривиальная коррупция. Подобное явление довольно распространено во всем мире, но в России, тем более на Северном Кавказе, — особенно. Оперативные данные, если они доводятся до местной милиции, становятся сразу же известны тем, за кем охотятся спецслужбы. А сил у спецслужб не столь много, чтобы действовать в одиночку. Да и условия региона не всегда позволяют проводить операции автономно.
Кроме того, констатирует Павел Золотарев, существуют и весьма влиятельные силы, которым совсем не выгодно свертывание террористической войны в одночасье. К ним генерал относит в том числе «людей, заинтересованных в сохранении напряженной ситуации на Северном Кавказе. Поскольку только при таких условиях они смогут процветать».
Анатолий Цыганок с этой оценкой согласен. Со своей стороны он обращает внимание на тот факт, что главари боевиков избегают суда. Они просто уничтожаются. Их показания не нужны тем, кто заинтересован в сохранении статус-кво военного конфликта. Некое исключение — один из лидеров террористов Салман Радуев, скончавшийся при странных обстоятельствах в строго охраняемой тюрьме ФСБ. Впрочем, это исключение лишь подтверждает общее правило. Весьма вероятные откровения бандитских вожаков в следственных кабинетах и судебных залах, очевидно, кого-то очень тревожат, прежде всего внутри России. А это, в свою очередь, свидетельствует о высокой степени коррупционности в рядах антитеррористических сил.
С другой стороны, без показаний террористических руководителей третьего уровня невозможно выйти на их спонсоров и идеологических вдохновителей. Круг замкнулся.
С учетом всех этих факторов вице-президент Академии безопасности обороны и охраны правопорядка бывший сотрудник госбезопасности Станислав Лекарев делает вывод: на место Басаева встанет новый «молодой и отмороженный боевик, но скорее всего менее опытный». «Первым делом он проведет ответную акцию, как это было после уничтожения Масхадова и Яндарбиева», — прогнозирует эксперт. Он полагает, что ситуация в Чечне никак не изменится: арабы как руководили действиями чеченских боевиков так и будут продолжать контролировать их во всем.
Со Станиславом Лекаревым фактически солидарен генерал Золотарев: в Чечне по-прежнему сохраняется социальная база для «подпитки бандитизма и терроризма на Северном Кавказе». «Следует ожидать, что в конечном итоге появятся какие-то новые лидеры иного ранга, не прошедшие подготовку в соответствующих структурах, как Басаев. Это будут скорее всего люди помоложе».
Отсюда следует: уничтожать лидеров террористов надо, однако подобного рода операции спецслужб лишь частично решают проблему борьбы с терроризмом. Окончательно покончить с ним можно лишь с помощью целого комплекса мер — силовых, политических, экономических, дипломатических. И дадут они реальный результат отнюдь не сразу. Что, кстати, давным-давно известно. Вот только на практике пока все же отдается предпочтение мерам силовым. Это понять можно: нетерпение — вековой отечественный недуг…
