Вот уже 12 лет госпиталем руководит генерал-майор медицинской службы Вячеслав Михайлович Клюжев — заслуженный врач РФ, академик РАЕН, профессор, автор более 100 научных публикаций, лауреат премии академика В.И. Вернадского. Среди его наград — орден Святого Николая Чудотворца, орден Петра I, серебряная медаль Петра I, медали И.П. Павлова и И.И. Мечникова. Начав свой путь начальником медицинского пункта, Вячеслав Михайлович прошел все ступени профессионального становления и по праву стал руководителем лучшего госпиталя России. Это великолепный организатор, которым по праву гордится наша военная медицина. Поэтому не случайно, что именно он рассказал «Красной звезде» о том, как Главный госпиталь встречает свой юбилей и к чему стремится в новом столетии своей славной истории.
— Вячеслав Михайлович, у госпиталя большая, интересная биография. Его стены помнят немало выдающихся деятелей медицины, которые трудились здесь, и не менее знаменитых пациентов.
— Сейчас стоит вспомнить, что до 1706 года все — от холопа до боярина — лечились только у знахарей. Петр Великий решил создать свою русскую больницу, в которой бы не только врачевали, но и учили наших докторов. Главный госпиталь стал колыбелью больничного дела и российского медицинского образования. Можно вспомнить такие любопытные факты: здесь появились первая в России медицинская школа для подготовки лекарей, первый анатомический театр, здесь состоялся первый выпуск отечественных врачей, зародилась военная медицина. К слову, целенаправленная подготовка докторов для армии в тот период была только в России. Уровень образованности и подготовленности сотрудников госпиталя позволил создать первый отечественный учебник по медицине, первый курс лекций по медицине на русском языке, написать одну из первых монографий на родном языке, выпустить первый русский медицинский журнал, первый патолого-анатомический атлас. Ну, а имена блистательных медиков, которые трудились в госпитале, известны во всем мире. Это Н. Бидлоо, Н. Пирогов, Н. Склифосовский, П. Герцен, В. Шамов, С. Юдин и многие другие. Но есть два имени, которые вписаны особыми буквами в историю госпиталя и России: это врачи Л. Блюментрост — создатель Российской академии наук и ее первый президент и Н. Бурденко — один из основателей и первый президент Академии медицинских наук СССР.
— Ваше учреждение пережило много эпох, претерпело немало преобразований. Какими итогами вы сегодня особенно гордитесь?
— Менять свое лицо госпиталь начал давно. Но в связи с юбилеем большое внимание к нам проявили Правительство и лично Президент РФ, Министерство обороны России и другие ведомства. Мы получили кредит 47 млн евро и реализовали его. У нас появились 28 новых современных операционных. Полностью реконструировано центральное стерилизационное отделение, установлена новая дезкамера. В 2001 году ввели в эксплуатацию аптечно-лабораторный корпус. Тогда правительство Москвы наградило госпиталь и строителей дипломом первой степени за лучший реализованный проект года. Это действительно уникальное сооружение: современнейшая аптека с отличным производством инфузионных растворов и лекарственных форм, которая соответствует международным стандартам GMP. Теперь мы полностью обеспечиваем себя всеми растворами.
За эти годы вошли в строй современные отделения гемодиализа и интоксикации, трансплантации почек, кардиологическое. Используем несколько новых аппаратов, без которых сегодня немыслима работа серьезного учреждения, — компьютерный 4-слайдовый томограф, сейчас устанавливаем 16-слайдовый, скорость производства снимков которого и быстрота действий намного выше, а значит, меньше облучаются пациенты, ускорилась обработка информации, что улучшает диагностику.
— Неоднократно приходилось слышать от пациентов, что в госпитале Бурденко они получают высококвалифицированную помощь, отвечающую современным требованиям. За счет чего удалось добиться таких прекрасных результатов?
— Самое главное наше достижение — мы сделали огромный скачок в области высоких технологий. Например, в кардиологии запустили одну из самых современных ангиографических систем — систему магнитной навигации, которых в Европе всего 7. Одна из них — в России, у нас, в СНГ таких нет. Уже сделаны первые операции, и весьма успешно. Мы пошли по пути создания крупных специализированных центров. В каждом из них по нескольку отделений. Например, в кардиологическом — 8 узкоспециализированных отделений; в центре сердечно-сосудистой хирургии — 6; в центре интервенционной кардиологии — 5; функциональной диагностики — 9; в урологическом центре создано уникальное отделение трансплантации почек. Это позволяет углубленно обследовать больного и правильно лечить его с первых же дней поступления к нам. Отсюда и результаты. Кроме всего, мы ежегодно получаем до 60 млн. рублей экономии.
— Но не кажется ли вам, что в таких условиях специалистам все сложнее работать, создается масса дополнительных структур, появляются очень узкие специализации.
— Процесс дифференциации действительно приводит к появлению все новых и новых медицинских специальностей. Сегодня известны уже более 160. У нас только специализированных коечных отделений — 70. Но узкая специализация началась давно: специализировались палаты, потом отделения, центры. Это, как мы убедились на собственном опыте, углубляет знания врача, расширяет его возможности.
Мы пошли дальше: стали создавать мощные многопрофильные объединения внутри госпиталя, в состав каждого входит несколько центров. В таком объединении присутствуют все специалисты — терапевты, кардиологи, хирурги, которые занимаются диагностикой и лечением одной системы органов и тканей, допустим, проблемами сердечно-сосудистой патологии, гастроэнтерологии, пульмонологии, неврологии и других. Внутри такого мощного конгломерата пациенту можно оказать необходимую и достаточную помощь в полном объеме. Преимущество такого учреждения, как наше, в том, что в единицу времени у постели больного мы можем собрать любых докторов и не для обмена мнениями, а для оказания необходимой помощи в полном объеме и в рамках их компетенции.
— Это был путь проб и ошибок?
— У нас есть очень жестокий противник и одновременно учитель, имя которого — война. Именно локальные войны подтолкнули нас к этому. В ходе вооруженных столкновений стали применять пули со смещенным центром. Если такая пуля попадает в голову, она разрушает все. И тогда приходится прибегать к помощи не только нейрохирургов, но и офтальмологов, челюстно-лицевых хирургов, ЛОР-специалистов, сосудистых хирургов. В госпитале ежегодно лечится более 20 тыс. больных, выполняется до 10 тыс. операций. Только в Москве более полумиллиона офицеров запаса, многим из которых нужна врачебная помощь, к нам везут раненых и больных из очагов боевых действий, вооруженных конфликтов. Мы возвращаем их в строй, к полноценной жизни. У нас такой принцип: мы солдата лечим, как маршала, а маршала — как солдата.
— Госпиталь имени Бурденко — не только лечебное, но и методическое, учебное и научное учреждение. Успеваете еще и опыт передавать?
— У нас создан мощный, хорошо оснащенный научно-методический центр. Там готовят методические рекомендации, связанные с высокими технологиями, монографии, обобщают новый опыт и распространяют его. На нашей базе проходит учеба, поскольку здесь работает 10 кафедр Государственного военного института усовершенствования врачей и 2 кафедры ММА им. И.М. Сеченова, где сейчас создан военный факультет. Подготовка у нас поставлена серьезно: учеба длится от 1 до 3 месяцев, при госпитале есть заочная адъюнктура. Специалистов госпиталя отличает высокий профессионализм, мы гордимся своим научным потенциалом. Здесь трудятся многие главные специалисты Вооруженных Сил, у нас целое созвездие талантливых докторов, среди которых 180 заслуженных врачей РФ. За 12 лет мы воспитали в своих стенах для своего учреждения почти 50 докторов и более 130 кандидатов медицинских наук. Немало в госпитале и молодежи.
— Кадры, как известно, решают все. У вас жесткие критерии отбора кандидатов на вакантные должности?
— Чтобы попасть на работу к нам, нужно иметь второй уровень образования. Это значит, что надо не только иметь диплом врача, но и окончить либо клиническую ординатуру, либо аспирантуру, или адъюнктуру. Как правило, мы берем выпускников Военно-медицинской академии имени С.М. Кирова. Заранее присматриваемся к новичкам, изучаем их, обучаем от 3 до 5 лет. Они работают и учатся, а мы решаем, наш ли это кадр. Лично я 25 лет тому назад прибыл в госпиталь майором на первичную врачебную должность ординатора кардиологического отделения. Потом стал старшим ординатором, затем — начальником отделения и т. д.
— Руководить таким огромным госпиталем непросто. Наверно, бывают и сложные моменты, особенно когда речь идет о жизни и смерти больных. Можете резко отругать подчиненного за что бы то ни было?
— У меня есть принцип, который я называю принципом «старшей сестры». Как в быту общается старшая сестра с младшей? Внимательно и по-доброму. Человек должен идти на работу с радостным чувством, равно как и возвращаться домой. Подневольный труд непродуктивен: он в последующем приводит к желанию что-то не сделать, к эмоциональным взрывам. Стараюсь создать вокруг атмосферу доброжелательности. Считаю, что каждый руководитель на своем участке должен обладать самостоятельностью и ответственностью за порученный участок работы. Мне импонирует, что в нашем коллективе аббревиатуру ГВКГ (Главный военный клинический госпиталь) все чаще и на полном серьезе расшифровывают как «Гарантия верности клятве Гиппократа». И еще. Я не боюсь умных людей и стараюсь окружать себя талантливыми специалистами.
С надеждой — всяк сюда входящий
В госпитале Бурденко все от Петра: и сам «шпиталь», расположенный «за Яузой-рекой в укромном месте», и главный лекарь Николай Бидлоо, прибывший из Голландии для развития российской медицины, и первые лечебные отделения.
Но воины и другие болящие люди в госпиталь сначала должны были поступить и в зависимости от ранения или заболевания их следовало встретить и препроводить на излечение, а после него проводить из госпиталя с соответствующими предписаниями. То есть должны быть «врата шпиталя», через которые входят больные, а потом выходят из него.
Первым элементом вхождения раненого в госпиталь приказом Петра I (а он посещал свое детище постоянно) были сработаны санитарные носилки для доставки раненых и площадка для сортировки, а через некоторое время создано приемное отделение. Просторное, с высокими потолками помещение называлось «петровскими хоромами», там и шла эта самая сортировка больных и раненых.
Эти «хоромы» живут и по сей день, только Петр бы их не узнал: они разделены на несколько больших и малых комнат, и в них трудятся врачи и медсестры, вооруженные компьютерами и современными медицинскими аппаратами. Здесь терапевты, хирурги, невропатологи. Они оформляют поступающих, ведут их предварительный осмотр, вселяют надежду на выздоровление.
И, надо сказать, осмотр происходит не беглый. Так, в кабинете санобработки, где сразу бросаются в глаза душевые и ванны, больные проходят в буквальном смысле очищение от всяких «бяк», если таковые имеются.
А в лаборатории экспресс-диагностики врач Нина Гелина, фельдшеры-лаборантки Марина Потелова, Расима Хусаинова и другие на основе биохимических исследований производят самые современные экспресс-анализы. Все данные поступают в базу компьютера, через час-два — они уже в отделении, куда «поселился» больной.
«Петровские хоромы» теперь называются приемно-эвакуационным отделением, которое, если разобраться, является первым и очень боевым участком госпиталя: ведь за сутки сюда приходят или переносятся на носилках около 100−150 больных, днем и ночью. А возглавляет отделение вот уже 10 лет полковник медслужбы Сергей Владимирович Иванов. После окончания Горьковского военно-медицинского факультета он дважды послужил в Сибири — начальником лазарета, госпитального отделения, а потом лечебного гастроэнтерологического отделения, побывал на Кубе, окончил факультет руководящего состава Военно-медицинской академии.
— Здесь, конечно, «горячая сковородка», — говорит Сергей Владимирович. — Поступают люди в самых разнообразных ситуациях. Я уж не говорю о Чечне: у меня не было ночи, чтоб я не участвовал в приеме раненых — и лично, и по телефону.
— Каким образом больные попадают в госпиталь? — спрашиваю Иванова.
— Есть плановые — из военных поликлиник, это военнослужащие, кадровые и уволенные из армии, члены их семей. А многие — со сложными патологиями, в том числе из округов и флотов, от Камчатки до Калининграда. Наш госпиталь — на то он и главный, что именно к нам на лечение прибывают пациенты с онкологическими, гематологическими, серьезными сердечно-сосудистыми заболеваниями, с болезнями почек — на гемодиализ. Эти больные, а также военнослужащие после тяжелых ранений могут быть выписаны из госпиталя, но мы их потом «не теряем». При обострении болезней они могут вернуться в госпиталь на долечивание. Поступают и переводом из других лечебных учреждений, а также по «скорой помощи».
— Но если это не «ваш» больной, то есть не военнослужащий и не отставник или запасник, а «скорая помощь» его к вам завезла?
— Все равно, для «скорой помощи» у нас отказа нет… И каждые сутки, как, кстати, и в других госпиталях и больницах, у нас десятки раз появляется автомобиль с цифрами «03».
Шанс от Николенко
В ГВКГ им. Н.Н. Бурденко много прекрасных специалистов, ведь не зря он считается главным клиническим и научным центром военной медицины. Но по-настоящему уникальных врачей, способных творить чудеса и возвращать к нормальной жизни, казалось бы, безнадежных больных, на самом деле не так много. И не раз, беседуя с теми, кто волею судьбы оказался пациентом госпиталя, доводилось слышать об одном из них — начальнике Центра травматологии и ортопедии полковнике медицинской службы Владимире Кузьмиче Николенко.
Материал к празднику предполагает подачу фактов в несколько восторженном ключе. Вот только здесь, что называется, ни прибавить, ни убавить. «Джентльменский набор» Кузьмича, как за глаза его тепло называют все — и коллеги, и пациенты, говорит сам за себя: доктор медицинских наук, профессор, заслуженный врач РФ… А еще в его биографии два с лишком года Афганистана и несколько боевых орденов.
Но на самом деле война для Николенко, как и для других хирургов и персонала центра, не кончилась. Она каждый день вновь и вновь напоминает о себе: все-таки основной поток «клиентов» из любой «заварушки», коих в последнее время было немало, поступает в «травму», как в обиходе называют центр больные и раненые. По большому счету все военные конфликты и трагические события минувших лет, образно говоря, прошли через его руки, ведь главному госпиталю, куда Николенко вторично попал как раз после Афгана, он отдает уже третий десяток лет. За его плечами — тысячи операций, спасенные жизни и судьбы.
Как говаривал один известный пианист: «Если я не упражняюсь за роялем два дня подряд, это начинаю чувствовать я сам, мои пальцы, а если три — чувствуют уже мои слушатели». В полной мере эти слова можно отнести и к практикующим хирургам. Но таких перерывов у Николенко нет, несмотря на то что он, как начальник центра (в котором, кстати, семь отделений), несет основную ответственность за все это беспокойное хозяйство. Оперирует Кузьмич часто. Причем «берет» наиболее сложные (он их называет интересными) случаи. Хотя сам признается: «Любой случай — в чем-то сложный».
Тем не менее на памяти у начальника центра есть действительно уникальные операции. Так, например, контрактнику, получившему в Чечне минно-взрывное ранение, нарастили 40(!) сантиметров кости. С улыбкой вспоминает профессор и случай, когда «награда нашла героя» в госпитале, где его буквально вытянули с того света. Причем в представлении к ордену значилось «награжден посмертно"…
Или совсем свежий пример. Человек упал в потерпевшем аварию самолете с высоты 300 метров и… выжил. Объем и тяжесть травм — невероятные. Только переломов насчитали более двух десятков. Когда Владимир Кузьмич перечислял все те травмы, что получил этот пилот, напрашивалось только одно определение: ушиб всего человека. И действительно, по всем условиям вариант «приземления» после такого полета был только один — летальный (уж извините за невольный каламбур). Но…
Несколько недель, пока врачи госпиталя боролись за его жизнь, фактически собирали заново, летчик провел под наркозом, перенес несколько операций подряд. Два месяца спустя новоявленный Икар, как его тут же окрестили доктора, уже встает и даже шутит в беседе.
Как выразился коллега (и друг) Николенко, начальник Нейрохирургического центра госпиталя Юрий Семенович Щиголев (без всяких кавычек — мировое светило в области нейрохирургии), которому тоже пришлось заниматься этим пациентом: «Парень выиграл автомобиль по трамвайному билету». Сам же Николенко более сдержан, комментируя данный случай: «Мало мы все-таки знаем о людях, да и эти знания порой обманчивы». Но, думается, дело здесь все-таки не только в возможностях организма…
За год в центре проводятся сотни операций, и четыре из пяти — тяжелые. Это не считая того, что заниматься начальнику центра так или иначе приходится практически всеми больными: осматривать и следить за ходом лечения. Тем не менее свои заслуги он не выпячивает: «Что я, справляется весь госпиталь», — говорит Николенко.
Конечно, в профессии хирурга б
ез призвания и таланта делать нечего, но, по словам Владимира Кузьмича, после нескольких лет в госпитале хирурги, даже пришедшие практически без опыта, могут работать на самых ответственных участках — настолько хорошо здесь поставлено дело.
И в этом все-таки тоже есть его «вина».
Ветераны — наша опора
Главный госпиталь всегда гордился своими ветеранами. В прошлом в его стенах трудились медики с известными в стране и за рубежом именами: Николай Пирогов, Ефрем Мухин, Николай Склифосовский, Николай Бурденко…
Да и в послевоенные десятилетия свои талант, силы и энергию отдали исцелению больных и раненых в госпитале Герой Социалистического Труда Михаил Гулякин, Евгений Гогин, Павел Аржанцев, Георгий Алексеев. А многие из них, уйдя в запас и на пенсию, и сегодня продолжают работать здесь же в прежнем ритме. Их более 400. И прежде всего это бывший начальник ГВКГ генерал-майор Николай Крылов, внесший немалый вклад в развитие госпиталя по всем направлениям, а ныне возглавляющий один из важнейших участков — клинико-экспертную работу. Это бывший главный офтальмолог, народный врач СССР Владимир Светляков, заведующий отделением лечебной физкультуры Лев Осипов, врач-онколог Игорь Лапшин…
А есть и рекордные факты: сестра-хозяйка Анна Третьякова, пришедшая в госпиталь подростком, и по сей день без всяких перерывов работающая сестрой-хозяйкой, в августе справит свой 60-летний трудовой юбилей…
http://www.redstar.ru/2006/06/0206/201.html
