 |
| Красная звезда | Владимир Мохов | 28.04.2006 |
— Александр Владимирович, счеты с жизнью сводят и на «гражданке», причем гораздо чаще, чем в армии. Тем не менее самоубийства среди военнослужащих имеют в обществе гораздо больший резонанс. Почему?
— Анализ материалов уголовных дел и прокурорских проверок, находившихся в производстве военных прокуратур Московского военного округа, свидетельствует, что чаще всего люди гибнут в результате происшествий и несчастных случаев. Но особое внимание органами военной прокуратуры уделяется самоубийствам людей в погонах. И это не случайно. Сама по себе смерть любого человека — трагедия. Но когда из жизни уходит юноша, это действительно вызывает значительный общественный резонанс, создает почву для толков и пересудов.
Спектр побудительных причин, толкающих военнослужащих свести счеты с жизнью, достаточно широк. Это и личные проблемы, и трудности адаптационного периода, и неудовлетворенность условиями службы, и притеснения со стороны сослуживцев. Каждый подобный случай тщательно расследуется.
— Не могли бы вы остановиться на каких-то из этих случаев?
— Однажды в помещении наблюдательной вышки охраняемой территории покончил жизнь самоубийством ефрейтор Т. При осмотре трупа было обнаружено несколько кровоподтеков, локализация которых указывала на криминальный характер их образования.
В ходе следствия был проведен комплекс мероприятий по выявлению неформальных лидеров в коллективе и возможных причин совершения самоубийства. Было установлено, что неформальными лидерами в подразделении являются ефрейтор Магамедов и рядовой Хамхоев, которые физически были развиты лучше сослуживцев. Несмотря на непродолжительный срок службы, они диктовали коллективу свои криминальные порядки. Даже старослужащие и сержантский состав шли у них на поводу.
В судебном заседании достоверно и полно была доказана вина этой криминальной парочки в совершении преступлений, в том числе и преступления, повлекшего самоубийство Т. В результате военный суд назначил им суровые, но справедливые наказания: Магамедову — 9 лет лишения свободы, Хамхоеву — 8.
— Несколько лет назад я писал материал о солдате-срочнике, единственной причиной самоубийства которого стало упадническое мировоззрение, восприятие жизни как бессмысленного времяпрепровождения…
— Сегодня это тоже не редкость. Мотив самоубийства зачастую действительно не обусловлен какими-либо правонарушениями в отношении погибшего. Однако органам предварительного следствия иногда приходится сталкиваться с ситуацией, когда взвешенная оценка юридической стороны дела подменяется эмоциональным нагнетанием страстей. Конечно, следует учитывать, что родители погибших солдат в большинстве случаев чисто психологически не готовы смириться с мыслью о гибели близкого человека, сына. Тем более что в условиях сегодняшней демографической ситуации этот сын зачастую единственный. Хотя не стоит думать, что и многодетные семьи переносят такие известия легко…
Чаще всего страшная весть вызывает у родителей реакцию полного психологического неприятия. Очень часто в жалобах родственников солдат, покончивших с собой, приходится сталкиваться с такой фразой: «Мы не верим в самоубийство нашего сына, потому что он не мог этого сделать». Поэтому те или иные факты порой трактуются родственниками весьма односторонне.
Так, по уголовному делу о самоубийстве рядового К. представитель родителей погибшего в своих жалобах утверждал, что родственниками во время похорон у погибшего была обнаружена рана в затылочной области, которая не описана в заключении судебно-медицинской экспертизы. Проверяя доводы заявителя, работники аппарата военной прокуратуры МВО получили заключение судебно-медицинского эксперта, что это анатомический шов на месте вскрытия черепной коробки. Хотя данная особенность относится к числу очевидных, представитель продолжал обвинять в предвзятости как работников военной прокуратуры, так и судебно-медицинских экспертов.
Если говорить о самоубийствах военнослужащих, не связанных с неуставными взаимоотношениями, то их причинами в ряде случаев явились не выявленные на стадии призыва на военную службу психические отклонения. Причем скрытая шизофрения либо другие подобные серьезные заболевания встречаются редко. Гораздо чаще диагностируются иные болезненные состояния психической сферы, например неярко выраженная неврастения, необостренная психопатия. Находясь в своей привычной среде, молодой человек может долгие годы прожить без какого-либо намека на обострение, а военная служба — это в широком смысле стресс. Поэтому, когда говорят, что солдата бросила девушка и из-за этого он застрелился, нужно понимать, что дело не в самом этом событии, а в психологической реакции на него.
— Можно ли каким-то образом предотвратить эту реакцию?
— Как показывает практика, большинство психических расстройств, диагностируемых у самоубийц посмертными психолого-психиатрическими экспертизами, могли быть выявлены у них при жизни еще на стадии призывной медицинской комиссии. Исходя из этого требования к призываемому контингенту должны быть более жесткими, а внимание психиатров и психологов к каждому призывнику, у которого просматриваются хотя бы малейшие поведенческие странности, должно быть обращено еще задолго до убытия в войска. Только тогда суицид реально можно предотвратить.
К примеру, в ходе расследования уголовного дела о самоубийстве курсанта В. было установлено, что при прохождении медицинской комиссии при поступлении в военный вуз он был признан годным к службе без ограничений. Только после совершения самоубийства в ходе проведения углубленного посмертного психолого-психиатрического исследования были выявлены психологические особенности, которые еще при жизни должны были стать поводом для дополнительного обследования. Оно наверняка позволило бы избежать трагедии. Примеров, подобных этому, не один десяток, и они в значительной степени похожи друг на друга.
— Что делается органами военной прокуратуры для предотвращения случаев суицида?
— Во взаимодействии с командованием проводится комплекс мероприятий по предупреждению гибели и травматизма в войсках. Наряду с плановыми профилактическими мероприятиями данной направленности по каждому случаю гибели наряду с собственно расследованием уголовных дел проводятся прокурорские проверки по месту службы погибшего, а при наличии оснований — и по месту призыва. Военные прокуроры и следователи информируют армейскую общественность о выявленных нарушениях закона, о мерах по их устранению, о результатах расследования уголовных дел.
Вместе с тем только усилиями военной прокуратуры проблему эту не решить. Одним из наиболее перспективных путей снижения числа самоубийств среди военнослужащих следует считать повышение качества допризывной подготовки молодежи, работы призывных медицинских комиссий. Необходимо, чтобы командование повседневно работало над решением этой проблемы, опираясь на внутриармейские институты и войсковую общественность, чтобы сами военнослужащие создавали обстановку нетерпимости к правонарушениям и взыскательно спрашивали за каждый проступок со своих сослуживцев. Лишь в этом случае мы сможем рассчитывать на положительные результаты.
