 |
| Независимое военное обозрение | Юрий Григорьев | 07.04.2006 |
СССР — 2500 носителей (МБР, БРПЛ, ТБ) — 10 271 боезаряд, из которых на 1398 МБР — 6612 боезарядов (из них на 1110 МБР с РГЧ — 6324 боезаряда и на 288 МБР с моноблоком — 288 боезарядов), на 940 БРПЛ — 2804 боезаряда и на 162 ТБ — 855 боезарядов.
США — 2246 носителей (МБР, БРПЛ, ТБ) — 10 563 боезаряда, из которых на 1000 МБР с РГЧ — 2450 боезарядов, на 672 БРПЛ — 5760 боезарядов и на 574 ТБ — 2353 боезаряда.
Ситуация 1990-х
Морская группировка полностью осталась в России, поскольку подводные лодки (ПЛ) и размещаемые на них БРПЛ разрабатывались, изготавливались и базировались в РСФСР.
Авиационная группировка, состоявшая из ТБ Ту-160 и Ту-95МС, наполовину оказалась за границей: в Казахстане — 40 Ту-95МС, которые были возвращены в Россию, а на Украине — 12 Ту-160 и 24 Ту-95МС (а также 59 нестратегических дальних бомбардировщиков Ту-22М). Все эти самолеты Украина объявила своей собственностью и приступила к их уничтожению за американские деньги. 8 Ту-160 и 3 Ту-95МС, а также 500 крылатых ракет к ним Россия выкупила в рамках погашения украинских долгов за российский газ, за что Украине было списано 275 млн. долларов долга. Оставшиеся на Украине бомбардировщики в основном уже уничтожены, в том числе один Ту-160, один ТУ-95МС, а также 56 Ту-22 и крылатые ракеты Х-22 к ним, а 3 Ту-22 и 7 ракет Х-22 (без боевого снаряжения) оставлены в качестве музейных экспонатов.
Наземная группировка потерпела наибольший ущерб от ликвидации СССР. Если не учитывать некоторые устаревшие ракеты, то за рубежом оказались 280 МБР с РГЧ (2280 боезарядов) и 54 МБР с моноблоком (54 боезаряда), в том числе: на Украине 176 МБР с РГЧ, из них 130 МБР с РГЧ типа УР-100Н и 46 МБР с РГЧ РТ-23 УТТХ стационарного базирования (1240 боезарядов), в Казахстане — 104 МБР с РГЧ типа Р-36М (1040 боезарядов), в Белоруссии — 54 МБР с моноблоком «Тополь» (54 боезаряда). Белоруссия возвратила все базировавшиеся на ее территории подвижные грунтовые ракетные комплексы (ПГРК) «Тополь». Что касается Украины и Казахстана, то это были безвозвратные потери, поскольку переместить стационарные шахтные пусковые установки в Россию технически невозможно, и все эти ракетные комплексы были уничтожены на месте.
Если исключить из рассмотрения некоторое число устаревших и выработавших к тому времени свой ресурс МБР, находившихся в завершающей стадии снятия их с вооружения, в российской наземной группировке на тот период времени осталось 708 МБР (3808 боезарядов), в том числе:
— 420 МБР с РГЧ (3520 боезарядов), из которых 204 МБР с РГЧ типа Р-36М (2040 боезарядов), 46 МБР с РГЧ РТ-23 УТТХ, из них 36 ракет подвижного железнодорожного базирования (460 боезарядов), 170 МБР с РГЧ типа УР-100Н (1020 боезарядов);
— 288 МБР с моноблоком «Тополь» (288 боезарядов), с учетом возвращенных из Белоруссии.
Из всех этих МБР чисто российскими были только МБР с РГЧ типа УР-100Н (УР-100Н и УР-100Н УТТХ) и МБР с моноблоком «Тополь». Остальные МБР с РГЧ типа Р-36М (Р-36М УТТХ и Р-36М2) и МБР с РГЧ РТ-23 УТТХ стационарного и подвижного железнодорожного базирования, обладающие огромной боевой эффективностью, способные преодолевать любую противоракетную оборону противника, — это ракеты, разработанные и изготовленные на Украине (КБ «Южное» в Днепропетровске). Содержать на боевом дежурстве в России МБР иностранного государства — занятие малопродуктивное, да и сроки их эксплуатации истекают. Процесс снятия с боевого дежурства МБР с РГЧ идет давно, а РВСН постоянно уменьшаются. Как ранее сообщал заместитель командующего Ракетными войсками стратегического назначения, начальник вооружения РВСН генерал-лейтенант Виталий Линник, если в 1990 году в РВСН было 36 ракетных бригад и дивизий, то к концу 2005 года их число сократилось до 13, а число МБР примерно до 520 единиц.
Борьба двух противоположностей
Следовательно, если за эти пять лет никаких новых МБР не появится, то к 2012 году на вооружении РВСН останутся только моноблочные МБР «Тополь», срок эксплуатации которых давно истек, и численность их новейшей модификаций «Тополь-М» целиком зависит от темпа их производства. А эти темпы не дают оснований для оптимизма. В 2005 году в РВСН поступило только 4 МБР шахтного базирования «Тополь-М».
Комплекс «Тополь» подвижного грунтового базирования принят на вооружение в 1988 году и поступал в войска до 1994 года, а всего за этот период в РВСН было развернуто около 350 «Тополей». Виталий Линник признает, что «все ПГРК „Тополь“ функционируют за пределами гарантийных сроков эксплуатации. Фактические сроки эксплуатации первых ракетных комплексов этого типа с учетом их продления в настоящее время составляют 17 лет, а ранее произведенных для них ракет — 20 лет». Поэтому понятны его озабоченность, призывы и надежды на дальнейшее продление сроков эксплуатации стареющего «Тополя», но некоторые утверждения нуждаются в комментариях.
Утверждение первое: «Твердотопливные ракеты являются более экономичными в эксплуатации». Странно, что при оценке параметров экономичности при эксплуатации твердотопливных ракет по сравнению с жидкостными автор статьи ссылается почему-то на неких американских специалистов и их единственную стратегическую жидкостную и не очень удачную 145-тонную ракету «Титан-2», с которой на боевом дежурстве постоянно происходили разные чрезвычайные ситуации. Так за 5 лет эксплуатации имело место 125 утечек топлива и один взрыв на базе Литл-Рок в 1980 году. После чего в 1982 году было принято решение о снятии с вооружения ракеты «Титан-2».
Наш опыт создания жидкостных баллистических ракет наземного и морского базирования существенно превышает американский, и было бы правильнее в этом вопросе не оглядываться на заграницу, а сделать объективный сравнительный анализ на базе отечественных материалов. Можно для сравнения вспомнить нашу знаменитую долгожительницу — жидкостную оперативно-тактическую ракету Р-17 (8К14), принятую на вооружение в 1962 году, известную теперь во всем мире как ракета «Скад».
Утверждение второе: «Использование твердотопливных ракет значительно уменьшило время подготовки к пуску по сравнению с жидкостными, для которых предусматривалась заправка жидким топливом на старте».
Как известно, заправка жидкостных МБР топливом на старте проводится только один раз после погрузки незаправленной ракеты в шахту. А незаправленными ракеты привозят к старту просто потому, что их так удобнее перевозить, поскольку их вес в десятки раз меньше веса заправленной ракеты. А вот более легкие БРПЛ заправляют и заваривают их заправочные горловины непосредственно на заводе-изготовителе. Неужели начальнику вооружения РВСН это неизвестно, и вообще причем тут время подготовки к старту?
Утверждение третье: «Наличие группировки ПГРК „Тополь“ в составе РВСН позволит сохранить в структуре Стратегических ядерных сил РФ два мобильных компонента (группировки ПЛАРБ в МСЯС и группировки ПГРК в РВСН), способных гарантированно и с достаточно высокой эффективностью обеспечить нанесение ответного ядерного удара агрессору».
Почему сохранятся только два мобильных компонента, разве авиационная группировка не является мобильной? Именно стратегические бомбардировщики, вооруженные ядерным оружием, способны в короткое время взлететь, уйти из-под удара и находиться в воздухе до получения боевого приказа. В настоящее время они вооружены крылатыми ракетами, которые не имеют межконтинентальной дальности полета, но еще в 1970-е годы в США была начата натурная отработка старта баллистических ракет воздух-земля (БРВЗ). Доработанная МБР «Минитмен» размещалась в горизонтальном положении в грузовом отсеке транспортного самолета С-5, в заданной точке старта она извлекалась из самолета парашютной системой и зависала на парашюте в вертикальном положении, после чего запускался ее маршевый двигатель, а парашют отстреливался. Всего было проведено шесть бросковых испытаний по этой схеме.
В СССР успешно велись проектные исследования по данной тематике, но после подписания соглашения о запрете БРВЗ, все эти работы были прекращены. Но если США в одностороннем порядке вышли из важнейшего Договора по ПРО 1972 года, то что мешает нам в случае необходимости выйти из соглашения о запрете БРВЗ? Тем более что в настоящее время и выходить-то никуда не надо. С целью создания проектного, конструкторского и производственного задела нужно просто развернуть работы по воздушному старту в интересах запуска космических аппаратов с экваториальных широт. США используют для этого трехступенчатую крылатую ракету «Пегас», сбрасываемую с борта самолета-носителя. Почему же мы не сможем применить для этого баллистическую ракету?
Утверждение четвертое: «За сутки подвижные пусковые установки комплекса „Тополь“ вместе с машинами обеспечения способны пройти сотни километров по бездорожью и замаскироваться в ожидании команды на боевое применение».
После прохождения по бездорожью сотен километров очень трудно замаскироваться, потому что колея, оставляемая в условиях бездорожья десятками тяжелых машин, хорошо просматривается из космоса и служит надежной «нитью Ариадны» для противника.
Утверждение пятое: «Стоило российским „Тополям“ выйти с территории своих баз в районы боевого патрулирования, как уже ни один спутник наблюдения не в состоянии был дать их точные координаты». «Массовое развертывание ПГРК „Тополь“ позволило решить проблему живучести группировки РВСН в условиях возможного ядерного удара».
Все это правда, но это правда XX века, когда все 18 американских спутников видовой разведки типа КН-9 работали в оптическом диапазоне. Тогда ночная темнота и дневная облачность надежно скрывали Землю и наши ракеты от этих спутников. К тому же отснятые пленки спускались на землю на парашютах, а это исключало возможность наблюдения в реальном масштабе времени. Сейчас ситуация существенно изменилась.
Стратегические вооружения в XXI веке
Морская группировка за эти 3−5 лет сохранится, видимо, в составе 6−7 ПЛ проекта 667БДРМ (по 16 БРПЛ). В лучшем случае в боевой состав будет введена головная ПЛ проекта 955 (12 БРПЛ), заложенная на стапелях «Севмаша» еще в 1996 году. Тогда в морской группировке будет около 500 боезарядов.
Авиационная группировка за эти годы существенно не изменится, поскольку ТУ-95МС больше не строятся, а группировка Ту-160, состоящая в настоящее время из 14 единиц, пополняется не более чем на одну единицу в год. А это означает, что в ближайшие годы у нас будет не более 16−17 Ту-160 и до 60 Ту-95МС (всего около 600 боезарядов). Тогда суммарно за морской и авиационной группировками будет засчитываться не более 1100 единиц боезарядов, т. е. половина от разрешенных Договором 2200 боезарядов. Другая половина приходится на долю наземной группировки (РВСН).
В наземной группировке переоснащение подвижной группировки «Тополь» на «Тополь-М» запланировано начиная с 2006 года. Существующие темпы производства «Тополя-М» — 5−6 единиц в год. Где же взять в наземной группировке эту оставшуюся половину, то есть около 1000 боезарядов?
Новые факторы
Фактор первый: появление спутников радиолокационной разведки. С 1979 по 1987 год США вывели на орбиты 7 спутников видовой разведки КН-11 (высота орбиты 300−500 км). Уже тогда сообщалось, что эти спутники наряду с фотокамерой высокого разрешения оснащались радиолокаторами бокового обзора и инфракрасными датчиками для обнаружения пусковых установок ракет и поездов в дневное и ночное время, а также для анализа средств маскировки. Полученная информация передавалась на землю по радиоканалам в цифровом виде.
С созданием спутника радиолокационной разведки «Лакросс» положение вообще изменилось коренным образом. С 1998 года в США выведены на круговые околоземные орбиты высотой около 700 км четыре таких 15-тонных спутника, которые дополняют другие спутники, оснащенные оптическими датчиками. Два «Лакросса» использовались при нападении на Югославию, три — на Ирак. 30 апреля 2005 года в США был выведен на орбиту разведывательный спутник весом 14,5 тонны, принадлежащий Национальному разведывательному управлению США. О его типе и назначении официально не сообщается, но в некоторых источниках его называют «Лакросс-Р5».
Кроме того, в США разрабатывается проект «Дискавери-2». Это система, состоящая из 24 космических аппаратов (КА) с бортовыми радиолокационными станциями (РЛС) с активными фазированными антенными решетками, работающими в 3-сантиметровом диапазоне частот. Эти КА будут размещаться на круговых орбитах высотой около 770 км и обеспечивать высокую частоту просмотра участков местности (10−15 мин.). Система предназначена для съемки местности с разрешением от 0,3 до 3 м и автоматического обнаружения наземных целей, движущихся со скоростями от 4 до 100 км/ч. Это позволит решать весь цикл задач, связанных с всепогодным поиском, обнаружением и распознаванием подвижных целей, определением их координат для дальнейшей выдачи целеуказаний средствам поражения.
После начала функционирования этой системы наши подвижные грунтовые комплексы утратят свое главное качество — способность скрывать от нападающей стороны свое местонахождение. В ясную погоду мы и сейчас не можем это сделать. А кто сказал, что первый удар противная сторона способна наносить непременно под покровом дождя и тумана?
Уже сегодня американская компания Google разработала и бесплатно распространяет в Интернете программу, с помощью которой можно рассматривать на экране монитора компьютера получаемые со спутника статические изображения поверхности интересующего вас региона Земли: города, улицы, здания, автомобили, а за 20 долларов в месяц — в динамике. Пока речь идет об оптическом диапазоне, но нет никаких физических препятствий в дальнейшем использовать и радиолокационный диапазон.
Вспомним, как стремительно развивалась сотовая телефония. Так что вполне вероятно, когда все ПГРК будут переоснащены на «Тополь-М», детки будут наблюдать на своих домашних мониторах, как их папы передвигаются на вездеходах с ракетами по бездорожью и прячутся в березовых рощах. Почему же мы не замечаем такие кардинальные изменения ситуации?
Фактор второй: появление Договора СНВ-1. В соответствии со статьей VI этого Договора грунтовые мобильные пусковые установки (ПУ) с МБР должны базироваться только в ограниченных районах (названия районов и их географические координаты указаны), не превышающих по своим размерам пять квадратных километров, находящихся в пределах района развертывания, не превышающего по своим размерам 125 000 квадратных километров. Покидать районы развертывания могут не более 15% ПУ с МБР и только в порядке передислокаций или оперативных рассредоточений на срок не более 25 дней. О такой передислокации мы обязаны уведомлять США, которые имеют право проводить инспекции после завершения рассредоточения мобильных пусковых установок с МБР.
В целях повышения эффективности американских национальных технических средств контроля мы обязаны выставлять под открытым небом грунтовые мобильные пусковые установки с МБР, находящиеся в пределах ограниченных районов, указанных США, при этом крыши стационарных сооружений для пусковых установок с МБР должны быть открыты на срок выставления. Грунтовые мобильные пусковые установки с МБР, находящиеся в пределах ограниченного района, либо выставляются рядом с такими стационарными сооружениями, либо выставляются выдвинутыми наполовину из стационарных сооружений. При таких строгих ограничениях не очень-то разгуляешься по бескрайним просторам Родины.
Хотя Договор СНВ-1 предоставляет и нам аналогичные возможности, но мы не можем ими воспользоваться, поскольку у США нет грунтовых мобильных комплексов, и делать их они не собираются, так как даже в дурном сне не могут себе представить, что Россия способна первой нанести ракетный удар.
Фактор третий: США вышли из Договора по ПРО 1972 года и активно разрабатывают и испытывают систему противоракетной обороны. Это существенно разрушает стратегический баланс и ставит нас перед необходимостью адекватного ответа. Сколько бы мы восторженно ни рассуждали о маневрирующих боеголовках, способных пройти через систему противоракетной обороны, совершенно ясно, что ракета с РГЧ обладает существенно большим потенциалом для прорыва системы ПРО, чем ракета с моноблоком, пусть даже и маневрирующим. Возникает естественный вопрос: почему же «Тополь-М», имеющий забрасываемый вес около 1200 кг, до сих пор не оснащен РГЧ, хотя все ограничения по созданию МБР с РГЧ сняты Договором о СНП четыре года назад?
Фактор четвертый: разрушение оборонной промышленности России становится все более угрожающим. В этой ситуации односторонняя ориентация только на твердотопливные ракеты еще более осложняет ситуацию, резко сужает сектор производства ракет, выводя из игры наиболее развитые производства жидкостных ракет и надежные, хорошо отработанные технологии производства жидкостных ракетных двигателей и других систем, находящиеся на самом высоком мировом уровне.
Фактор пятый: возникновение массового терроризма. Размышления о гарантированном ответном и других ядерных ударах — не более чем виртуальные сценарии конца света, к которому человечество, будем надеяться, не скатится, а нападение террористов — это реальная повседневная действительность. И здесь надо серьезно задуматься, что лучше: находиться в незащищенных ангарах с раскрывающейся крышей, ездить с ядерными ракетами по российскому бездорожью и стоять в лесу, играя в прятки с возможным противником, или располагаться в защищенной шахте в окружении надежных систем охраны и обеспечения безопасности, исключающих возможность нападения террористов, в то время как в лесу и особенно на марше наше оружие перед ними практически беззащитно. Не говоря уже о том, что районы шахтного базирования МБР можно прикрывать различными стационарными оборонными системами и превращать их в укрепрайоны.
Требования нового века
Как только США развернут новейшую группировку спутников космической радиолокационной разведки, все наши ПГРК превратятся в постоянно контролируемые и беззащитные цели и утратят способность к ответному удару. Поэтому необходимо пересмотреть доктрину подвижного грунтового базирования и переориентироваться на другие подвижные носители. Оптимальный вариант — это использование безаэродромного летательного аппарата типа «ЭКИП», фундаментальные основы которого разработаны под руководством профессора Льва Щукина. Такой аппарат грузоподъемностью до 100 тонн способен не только летать, подобно самолету, но и перемещаться вблизи поверхности земли и воды в режиме экраноплана. Разумеется, могут быть и другие решения, но ясно одно — упорно держаться за догмы прошлого века недопустимо. В карете прошлого далеко не уедешь, даже если эта карета смонтирована на многоосном тяжелом шасси.
После снятия с боевого дежурства всех высокоэффективных, но выработавших свой срок жидкостных МБР с РГЧ, остаются шахты и вся инфраструктура, но почему в эти стационарные шахты должны устанавливаться непременно твердотопливные МБР, да еще и с моноблоком вместо РГЧ? Это создает ненужную дополнительную нагрузку на промышленную отрасль твердотопливного направления. Необходимо либо создать новую жидкостную МБР с РГЧ, либо, если это по каким-то неведомым нам причинам невозможно, просто поставить в освобождающиеся шахты надежную и высокоэффективную жидкостную БРПЛ с РГЧ «Синева», что особого труда не составит. Сама ракета никаких доработок не потребует, необходимо только разработать пусковой контейнер, имитирующий внутренние обводы корабельной шахты, при этом длину контейнера можно было бы увеличить на 1,5−2 метра, чтобы обеспечить возможность дальнейшей модернизации ракеты. Потребуется также доработка системы амортизации с учетом изменений габаритно-массовых и центровочных характеристик амортизируемого объекта и размещение новых систем подготовки ракеты к старту.
Эти мероприятия позволили бы загрузить и сохранить производственные мощности жидкостного направления, а мощности твердотопливного направления сконцентрировать на ускоренное массовое изготовление твердотопливных ракет с РГЧ подвижного, но не грунтового базирования, потому что нам нужно в год не 4−5, а 40−50 таких ракет. Без коренного пересмотра концепции развития МБР российские РВСН обречены на исчезновение.
Нет сомнения, что американцы к указанному в Договоре сроку (2012 год) сократят свои стратегические вооружения до 2200 единиц боезарядов. А избранному в 2008 году президенту Российской Федерации придется решать противоположную задачу: как нарастить российские СЯС до указанного уровня, обеспечив их гарантированную высокую живучесть и постоянную готовность к ответному удару. И это не шаг к возобновлению гонки вооружений, а объективная необходимость оптимизации структуры СЯС в изменившихся условиях XXI века.
