 |
| Красная звезда | Андрей Лунёв | 25.03.2006 |
…10 утра. По полигону объявлена пятиминутная готовность. Стартовые расчеты дивизионов переводят пусковые установки в боевое вертикальное положение и убывают в укрытия. Командир дивизиона подполковник Владимир Буряков еще раз окидывает взглядом позиции, на которых никого не должно оставаться, и закрывает за собой дверь кабины боевого управления. Счет пошел на секунды. Хоть по программе учений российские ракетчики, как говорится, закрывают стрельбы, но они же и страхуют своих коллег из Армении, Таджикистана и Белоруссии. Кстати, днем раньше, на генеральной репетиции, белорусы пропустили свою мишень, аналог крылатой ракеты, и россияне ее благополучно уничтожили, причем на минимальном удалении от своего дивизиона, что сделать достаточно сложно.
В кабинах боевого управления темно, лишь то и дело мигают цветные индикаторы на приборах и желтоватый луч развертки идет по кругу. Расчеты собранны и спокойны — на рабочих местах настоящие профессионалы. Майор Всеволод Новиков и капитан Евгений Чукарин уже неоднократно успешно стреляли на полигоне, капитану Михаилу Рузаншину еще не довелось, но он один из самых подготовленных офицеров в полку. Кстати, именно после этой победной стрельбы он сменит своего командира дивизиона, которого назначат на вышестоящую должность. Ну, а об уровне профессиональной подготовки дивизиона подполковника Вадима Кащеева говорит хотя бы то, что в прошлом году его расчеты обеспечивали безопасность проведения празднования 60-летия Великой Победы.
…На экранах видно, как уничтожили две мишени армянские ракетчики, затем ударная авиация — самолеты Су-24М и Су-25 отработали неуправляемыми ракетами по наземным целям, а истребители Су-27 разыграли воздушный бой. Следом цель уничтожает таджикский дивизион. Вот и белорусы сбивают свою вторую мишень… Внезапно звучит доклад офицера обнаружения и целеуказания:
— Есть цель в секторе РПН (радиолокатор подсвета и наведения). Азимут 80…
Баллистическая мишень типа «Кабан» была запущена россиянам вдогонку белорусской. Мишень сложная, так как пока она не достигнет максимальной точки подъема, локатор на дивизионе ее не видит, а видит лишь на командном пункте. Поэтому работать приходится по целеуказанию с КП, после которого расчет ее обнаруживает и захватывает.
— Цель по первому в зоне!
— Уничтожить двумя!
— Пуск!
Резкий хлопок — и одна за другой две управляемые ракеты зенитного ракетного комплекса С-300 с ревом уносятся ввысь. Сначала «Кабана» бьет в бок одна, а через пару секунд настигает и вторая ракета. Развалившись в воздухе на несколько частей, мишень стремительно падает вниз.
Но сражение только набирает обороты. К позициям дивизионов на высоте 300 метров стремительно приближаются два «Стрижа».
Навстречу одному устремляются две ракеты, выпущенные одновременно с обоих дивизионов — стрельба пошла так называемым сосредоточением огня. Три яркие точки сливаются в одну. Серое облако взрыва окутывает их — есть подрыв!
Но что такое, второй «Стриж» продолжает приближаться к дивизионам. Мешкать нельзя — надо сбивать — через полминуты скоростная мишень уйдет из зоны поражения, и тогда провал…
— Этого мы ожидали меньше всего, — вспоминает подполковник Владимир Буряков, — «Стриж» зашел за бархан, и наш дивизион его потерял — секунд двадцать мы его на локаторе не наблюдали. Вот тут-то я вспотел по-настоящему. А так как приказ — стрелять только сосредоточением огня, все это время его сопровождал второй дивизион, который потом и выдал нам координаты цели. Захватив мишень, мы пустили ракеты, и только увидев на радаре отметку «промах в норме», поздравили друг друга с победой.
На смотровой площадке полигона за уничтожением мишеней наблюдали офицеры и генералы многих стран и рукоплескали каждой уничтоженной мишени. Мнение их было едино: «Отличные стрельбы, Россия вне конкуренции!»
Ордена Красной Звезды зенитный ракетный полк полковника Игоря Воеводского считается одним из лучших в войсках Командования специального назначения. Это боевые расчеты полка в который раз доказали, получив за свою стрельбу отличную оценку. Однако достигать таких результатов, по словам ракетчиков, из года в год становится все трудней, ведь слишком сильны влияющие на боеготовность проблемы, которые командованию полка решить не под силу. К примеру, отсутствие у военнослужащих нормального жилья.
Жилищный фонд части насчитывает около 250 квартир. Но лишь шестая часть из них занята полковыми ракетчиками. Остальные квартиросъемщики, как принято говорить, связь с Минобороны давно утратили. Отслужили, уволились. Они бы и рады поскорее освободить для полка квартиры, да куда ж им деваться? На стоимость государственного жилищного сертификата купить квартиру в Московском регионе без существенной доплаты просто невозможно. А готовое жилье предлагается в других областях, например в Орловской. Прослужившие десятки лет в Московской области люди в другой регион уезжать не желают. Словом, программа отселения людей из закрытых военных городков идет очень медленно — по 1−2 семьи в год. В итоге каждый второй офицер или бесквартирный, или нуждается в улучшении жилищных условий. Поэтому под жилье здесь приспосабливают мало-мальски подходящие помещения. Например, бывшие казармы или штаб тыла. Кто-то живет в давно списанных сборно-щитовых домиках, причем квартплата за двухкомнатную квартиру в нем, по мнению заместителя командира полка по воспитательной работе подполковника Владимира Потапова, просто непомерная — порядка двух с половиной тысяч рублей в месяц.
А на первом дивизионе полка — одном из тех, кто летом «пленил» наших союзников по ОС ПВО СНГ своей великолепной стрельбой на полигоне, а за два месяца до этого обеспечивал безопасность проведения празднования 60-летия Великой Победы и сейчас несет боевое дежурство, ситуация с жильем чуть не превратилась в катастрофическую. Все офицеры дивизиона живут в гостинице Минобороны на территории военного городка. В комнате по 2−3 человека, удобства на этаже. Раньше ракетчики за койку платили в месяц чуть больше тысячи рублей, но после того как общежитие переименовали в гостиницу, соответственно изменились и расценки — за одного человека теперь берут четыре с половиной тысячи. Благо, что дирекция гостиницы отнеслась по-доброму к военнослужащим и оставляет для них прежние расценки, понимая, что у младшего офицера денежное довольствие с учетом всех последних повышений едва дотягивает до восьми тысяч рублей. И он просто не в состоянии платить такие деньги. Не говоря уже о военнослужащих, которые живут там с семьей. Видели бы те, кто рукоплескал офицерам дивизиона на смотровой площадке полигона, что в действительности скрывается за внешним блеском эффектной стрельбы. Ни за что не поверили бы, что люди, которые рвут «в клочья» на полигоне сложнейшие мишени, живут как на вулкане, рискуя за неуплату оказаться на улице.
К сожалению, описанные выше жилищные проблемы — грустные реалии любого подмосковного зенитного ракетного полка или дивизиона. На протяжении многих лет в войсках КСпН пытаются отселить уволенных в запас военнослужащих из закрытых военных городков, а также решить проблему ветхого жилого и служебного фонда зенитных ракетных частей. Тридцать шесть военных городков подмосковного соединения ПВО построены еще в пятидесятые годы и, конечно, уже трещат по швам. Выход может быть только один — в полной мере реализовать разработанную в Командовании специального назначения программу по строительству новой инфраструктуры частей объединения. По ней из тридцати шести городков хотят оставить пятнадцать, но сделать их базовыми с соответствующей системой жилищно-коммунального хозяйства. Ну, а на позиции дивизионов военнослужащих развозили бы транспортом.
— Это было бы здорово, — говорит заместитель командира полка подполковник Олег Понюшкин, — сразу же отпадет проблема доставки детей в школу и детский сад за десятки километров, наконец-то получим благоустроенное жилье, чем не стимул для службы!
А стимул для службы людям действ
ительно нужен. Ведь уже сейчас полк укомплектован офицерами на 75 процентов, из них 15 процентов — так называемые «двухгодичники», большинство из которых дольше положенного срока служить не намерены. Что делать — уровень жизни в Подмосковье, как и в столице, значительно выше, чем в других регионах. Поэтому и увольняются молодые, перспективные офицеры, понимая, что на «гражданке» заработают в несколько раз больше.
— Обидно, — сетуют ракетчики. — Чем мы хуже, к примеру, пограничников? Ведь мы охраняем небо нашей столицы, или это сейчас непрестижно?
Да, где-то переходят на контракт, получая повышенное жалованье и квартиры. А здесь на разбросанных в подмосковных лесах ракетных заставах жизнь словно замерла. Живут и служат в том, что понастроил в свое время Лаврентий Берия, среди растущих вокруг, словно грибы после дождя, коттеджей. Причем остаются служить действительно патриоты своей страны, которая, однако, как в той известной песне, их «не балует ни славой, ни рублем».
P. S. Когда уже уезжал из части, своими грустными размышлениями поделился заместитель командира полка по воспитательной работе подполковник Владимир Потапов: «С большой надеждой выслушали пожелание президента решить жилищную проблему военнослужащих. И президент свое слово сдержал — на строительство жилья в Вооруженных Силах будет выделена поистине астрономическая сумма — порядка 30 миллиардов рублей. Всем полком, затаив дыхание, ждали, попадем ли мы в эту программу. А потом — всеобщий вздох разочарования — абсолютно большая часть средств, оказывается, пойдет на строительство жилья в больших гарнизонах с большими штабами. А об офицерах же войскового звена, кажется, опять забыли».
