Требуются независимые блюстители армейского порядка

Верховный главнокомандующий указал на возможность создания военной полиции

31 января на пресс-конференции в Кремле президент РФ Владимир Путин счел нужным особо подчеркнуть, что контроль над соблюдением законности в Вооруженных силах «должен быть ужесточен». Министр обороны, отметил Верховный главнокомандующий, «подготовил и в ближайшее время сделает предложения по качественному улучшению этой работы, включая возможное создание военной полиции».

Такова армейская жизнь

Поводом для данного заявления главы Российского государства стала прогремевшая на весь мир трагедия рядового Андрея Сычева, искалеченного «дедами» — сослуживцами по батальону обеспечения учебного процесса Челябинского высшего командного танкового училища. В этом диком случае зверского издевательства над солдатом-первогодком как в капле воды отразились все нынешние проблемы с воинской дисциплиной в нашей армии.

Между тем скандал, опозоривший Россию в глазах всех цивилизованных народов, — сам по себе, а повседневная жизнь Вооруженных сил РФ — сама по себе. Течет как ни в чем не бывало. А потому только за одни сутки 27 января, когда ЧП в Челябинске стало темой номер один и для центральных, и для региональных СМИ России, по словам начальника Главного управления воспитательной работы Минобороны генерал-полковника Николая Резника, в армейских частях произошло еще несколько инцидентов, связанных с неуставными взаимоотношениями. В Железнодорожных войсках воин отнял штык-нож у дневального и им же его ранил. В Сибирском военном округе подрались два пьяных сержанта. В Ленинградском военном округе хмельной прапорщик избил за незначительный проступок солдата. В Дальневосточном военном округе старший офицер в звании майора ударил за какое-то нарушение солдата металлической кружкой по голове…

Ежегодно, по данным Главной военной прокуратуры, в Вооруженных силах РФ совершается более 20 тыс. подобных преступлений. Командиры всех степеней либо не могут, либо не желают навести уставной порядок во вверенных им воинских коллективах. Несмотря на то, что инциденты среди личного состава нередко заканчиваются тяжелыми увечьями, смертью людей. Никакие самые суровые приказы министра обороны, которых было уже немало за последние несколько лет, не в состоянии остановить нарастающую лавину издевательств старослужащих над новобранцами, начальников над подчиненными.

С момента создания Российской армии в 1992 году она потеряла погибшими свыше 20 тыс. военнослужащих. Две полнокровные дивизии! И не на поле боя они полегли — вдали от горячих точек. В основном — в казармах, на полигонах, стрельбищах, танкодромах. В результате конфликтов на почве «дедовщины», отсутствия грамотного обучения и воспитания. Последнее же есть также следствие злостных нарушений законности, когда солдаты и сержанты-срочники, год-полтора пробывшие в армейских рядах, являются для только что призванных ребят не старшими товарищами, не наставниками в ратной науке, а чем-то вроде лагерных «паханов». При полном попустительстве офицеров, которые сами сплошь и рядом пускают в ход кулаки, рассматривают солдат как бессловесную и бесправную массу, годную для выполнения работ на стороне.

А ведь очень многие трагические случаи можно было предотвратить, если бы у нас, как в армиях других стран, имелась военная полиция. Идея закона о ней по-прежнему витает в обществе и в коридорах власти.

Ее могли создать еще 10 лет назад

Однако, как удалось выяснить «НВО», еще 10 лет назад Минобороны РФ похоронило проект федерального закона «О военной полиции». Об этом рассказал один высокопоставленный генерал МО. По словам источника, в 1996 году документ подготовил кандидат юридических наук полковник Николай Карпов, бывший в ту пору заместителем руководителя аппарата комитета Госдумы по обороне.

Карпов сам долгие годы служил военным прокурором в отдаленных гарнизонах, знал не понаслышке, что такое армейская преступность, и хорошо представлял, как с ней можно эффективно бороться. Согласно разработанному им законопроекту, в Российской армии должна была появиться независимая федеральная военная полиция, которая могла пресекать правонарушения, вести оперативно-разыскную работу. Одним словом, заниматься общеуголовными преступлениями — убийствами, «дедовщиной», умышленным причинением телесных повреждений.

Эти дела — вне компетенции органов военной контрразведки ФСБ. Соответствующий закон предписывает особистам выявлять шпионов, изменников Родины, предотвращать хищения вооружений и боеприпасов, препятствовать распространению наркотиков в войсках. А вот обычной, так сказать, уголовщиной в тех же войсках ведают военные прокуроры и следователи вместе с внештатными военными дознавателями. В советские времена эта система при поддержке мощного партийно-политического аппарата была достаточно действенной. Но в период распада единого государства, отказа от прежних установок и ценностей небольшой прокурорский аппарат в Вооруженных силах буквально захлестнула волна преступности.

В 1996 году проект федерального закона о независимой военной полиции был внесен на рассмотрение Госдумы. Однако тут же Минобороны предложило с ним повременить. И направило в парламент свой вариант проекта ФЗ. В нем предусматривалось непосредственное подчинение военной полиции руководству МО. Вдобавок высокопоставленные военные и государственные чиновники заявили, что на новую федеральную службу нет средств.

Напрасно Николай Карпов, ряд поддерживающих его депутатов доказывали, что особых денег на военную полицию и не надо. В нее войдут комендантская служба Минобороны со всем штатом, военная автоинспекция, центральное и окружные управления служб войск, даже 8-е управление по контролю над режимом секретности. Правда, потребовалось бы несколько расширить штаты патрульной службы, следователей. Такая мощная военная полиция взяла бы на себя патрулирование в гарнизонах, охранные функции, расследование бытовых и уголовных преступлений и другие важные дела, которыми сейчас зачастую в войсках весьма неэффективно занимаются командиры частей.

Два года о необходимости независимой военной полиции спорили парламентарии, Николай Карпов с руководством Минобороны. В 1998 году в рассмотрение вопроса вмешался даже Евгений Примаков, который был в тот период председателем правительства РФ. В итоге под руководством начальника Генштаба ВС РФ генерала армии Анатолия Квашнина прошло координационное совещание депутатов и военных чинов. Там всерьез обсуждалась возможность сформировать независимую военную полицию из части управлений ГШ. Создали даже рабочую группу во главе с Николаем Карповым.

Однако через некоторое время верхушка Минобороны явно утратила интерес к начинанию, закрутилась привычная карусель бумажных отписок и волокиты. Несмотря на то что проект закона одобрили Совет безопасности РФ, Генеральная прокуратура, Главная военная прокуратура, в 2001 году Минобороны настояло на снятии документа с рассмотрения в Госдуме. Так что все в Вооруженных силах осталось по-прежнему: служебно-разыскной работой занимаются внештатные дознаватели, а командиры всех степеней, несмотря на строгие приказы министра обороны, уставы, так укрепляют дисциплину, что глумлениям над военнослужащими не видно конца. Хотя в профессиональной армии, которую вроде бы как в обозримой перспективе получит Россия, надо профессионально заниматься предотвращением преступности, а не делать это на общественных началах.

Теперь о создании военной полиции заговорил даже президент РФ. Возможно, теперь дело из бумажной плоскости перейдет в практическую. Вот только не приобрело бы в результате Минобороны собственную, так сказать, карманную правоохранительную структуру.

http://nvo.ng.ru/wars/2006−02−03/1_mp.html