Красная звезда | Виталий Мороз | 31.01.2006 |
Постановление ГКО N 562
от 22 августа 1941 г.
О введении водки на снабжение в действующей Красной Армии
Постановление ГКО N 1727
от 11 мая 1942 г.
О порядке выдачи водки войскам действующей армии
Постановление ГКО N 1889 от 6 июня 1942 г.
Во изменение постановления ГКО от 11 мая с.г. Государственный Комитет Обороны постановляет:
Постановление ГКО N 2507 от 12 ноября 1942 г.
О выдаче водки войсковым частям действующей армии с 25 ноября 1942 г.
Военные советы лимиты установили. Водки фронтам полагалось в общем-то немало. Скажем, на декабрь 1942 г. самому крупному по численности Западному фронту требовалось 980.000 литров сорокоградусной, Донскому — 544.000, Сталинградскому — 407.000 литров. Закавказский фронт просил 1.250.000 литров столового вина.
По воспоминаниям фронтовиков, «наркомовская» стопочка в какой-то мере помогала избежать простудных заболеваний, позволяла снять непомерные усталость и стресс. Больше того, приучала, если хотите, к культуре пития. От ста граммов буйствовать не станешь. И тем не менее многие практику выдачи спиртного даже в экстремальных условиях, когда стоит вопрос не о здоровье, не об отдаленных неблагоприятных последствиях, а о самой жизни, искренне осудили. И на передовой, и в тыловых порядках армии находились такие, кому «наркомовской» нормы было мало. А чего не натворишь во хмелю.
Чарка, в которую наливали вино для нижних чинов царского флота, называлась «заслугой».
Держу в руках одно из давних архивных дел. Может, и не самое показательное, но с правовой точки, как мне показалось, интересное.
16 марта 1944 года начальник продовольственно-фуражной службы 39-й зенитной дивизии старший лейтенант интендантской службы А. Стрельников на складе 6-й гвардейской армии по чековому требованию получал на дивизию продукты и водку. Вместо 80 ящиков последней он, каким-то образом обманув начальника склада, получил 82. На пути в часть офицер вместе с водителем и двумя грузчиками устроил распитие «излишков». Кончилось все, как и должно было кончиться. Пьяный водитель допустил аварию, в результате которой 18 литров водки разбились.
Командующий артиллерией 6-й гвардейской армии гвардии генерал-майор артиллерии Г. Макаров за это происшествие и систематическое пьянство направил Стрельникова сроком на два месяца в штрафной батальон, реорганизованный к тому времени на 1-м Прибалтийском фронте из-за недостатка штрафников в 358-ю отдельную штрафную роту офицерского состава. Так вот, командир этой роты капитан Н. Суворов провинившегося интенданта в переменный состав своей части не принял, мотивируя решение тем, что деяния последнего не относятся к категории преступлений, за которые виновного определяют в штрафники властью командира. Требовался приговор военного трибунала…
Надо ли говорить, что из-за злоупотребления спиртным на фронте случались происшествия и с гораздо более тяжкими последствиями.
Выдачу водки или заменяющего ее вина после Победы прекратили не сразу. Моему первому замполиту майору Николаю Кондратьеву, прошедшему всю войну, после разгрома Японии выпало с батальоном осваивать южную часть Сахалина. Саперам, как и в военное время, ежедневно полагалось сто граммов водки. Для части личного состава этого было недостаточно. Негласно установилась очередность: одни отправлялись на работы трезвыми, другие же, употребив двойную норму, находились, как говорят, под градусом. На следующий день очередность менялась. Затем в батальоне обозначилась группа, которой и двухсот граммов уже не хватало. Николай Петрович вспоминал, как он вместе с комбатом мучительно подбирал слова, сочиняя письмо в «инстанцию» с просьбой отменить «наркомовские». Видимо, такие ходатайства поступали и из других частей. Вскоре водку перестали подавать к столу по будням, а затем и по праздникам. Решение никто обжаловать не стал.