 |
| Отрок.ua | Дарья Миронова | 11.05.2010 |
В моём почтовом ящике — конверт без марки. Чёрный треугольный штамп. Мой брат в армии. Улыбаюсь его детскому почерку.
Ещё в лифте разорву — поспешно и криво — конверт; наощупь разделаюсь с замочной скважиной — и так и буду стоять в коридоре с мокрым зонтом и тяжёлой сумкой.
В жизни каждой женщины были «треугольники». Их читали не «к чаю». И ждали по-другому. «Так писем не ждут, так ждут — письма?», — сказала Цветаева.
Однажды я водила иностранцев по музею Великой Отечественной. Мы зашли на выставку фронтовых писем. Я не знаю военной истории, зато знаю английский. Переводила гостям нехитрые солдатские строчки. Сытые европейцы рыдали.
Бывает, и я плачу. Раз в две-три недели мне пишет мой духовник — полковой священник из Ирака. Мне непонятно, что он там до сих пор делает, но очевидно: ему не до стихов и не до шуток. Пишу ему чепуху, чтобы забыть, что там — война, чтобы он — хоть на миг! — забыл, что там — война. Но вряд ли он забудет. Оттого и плачу.
Спрашиваю бабушку: о чём вы им тогда писали? Улыбается бабушка. — Писали о детях, о буднях. — А о страхе своём за них — писали? О слезах, ночных кошмарах, об ожидании почтальона, о тоске нечеловеческой?..
Я знаю английский, но не знаю военной истории. Ни имён, ни адресов. Но мне и сегодня, спустя шестьдесят лет, хочется им написать. Но — что?..
Каждый май родители водили меня, маленькую, на курган с букетом сирени. Потом я приходила сама. Мне это было нужно. Я стояла, потупив взор, мысленно лепетала своё пионерское «спасибо», иногда роняла слезу. Сырая трава на кургане шелестела от ветра. Начинался майский дождь. Кто слышал меня? Кому становилось легче?..
Этот май подарил мне открытие. Я узнала, куда писать своё письмо. И знаю, что писать. Эта почта работает надёжно. Это лучший способ сотворить любовь, выразить свою надежду и благодарность.
9 мая я приду в храм. Я зажгу свечу и попрошу у Отца Небесного: «Со святыми упокой..». И совсем по-иному, чем в Парке славы, зазвучат слова: «Вечная память»..
