 |
| Независимое военное обозрение | Игорь Плугатарев | 09.12.2005 |
Именем драгоценнейшего из природных минералов нарекли и само подразделение, которым руководил на протяжении 8 лет Наумов (вот уже шестой год он возглавляет МВД РБ).
База
— Мы достаточно мобильны, — подчеркивает Карпенков. — В течение 5−7 минут можем, согласно нашей терминологии, «принять сигнал»: то есть за это время наш офицер должен прибыть на базу и вооружиться. В последующие 20 минут к месту происшествия в любую точку страны уже отправятся группа разведки и боевая группа, которая находится на дежурстве. А в течение 40 минут за ними выйдет и второй эшелон.
Кстати, с транспортом у «Алмаза» проблем нет: 27 моделей современных полицейских и «конспиративных» спецавтомобилей — в основном «Фольксвагены» и «Мерседесы». Вскоре должны поступить еще 9 машин новейших марок. Кроме того, за подразделением закреплены два вертолета Ми-8, которые находятся на аэродроме под Минском.
— Поэтому боевая готовность и степень реагирования на ту или иную ситуацию у нас весьма высокая, — считает полковник Карпенков.
Ситуаций же хватает. Однажды довелось, например, освобождать малышей из захваченного вооруженным преступником детского садика. А за 15 лет своего существования алмазовцы провели почти 3700 спецмероприятий, во время которых задержали около 4300 человек, совершивших тяжкие преступления, освободили 105 заложников, обезвредили 20 взрывных устройств. Почти 21 100 раз изымалось оружие и боеприпасы (данные на 1 января 2005 года). Одна из последних международных операций — задержание год назад (совместно с сотрудниками «Альфы» национального Комитета госбезопасности) скрывавшихся в Минске россиян Муслима Ибрагимова (он же Казбек Дукузов) и Валида Агаева, подозреваемых в убийстве главного редактора русского издания журнала «Forbes» Пола Хлебникова.
Полоса полос и оружие
Сотрудник «Алмаза» обязан здесь тренироваться не менее трех раз в неделю. Нормативы отрабатываются не только спортивные, но и прикладные — это когда алмазовцы «идут» на барьеры, лазы, лестницы и прочее в полной экипировке, в составе боевых групп, со всем необходимым снаряжением, которое предусмотрено для выполнения реальной боевой задачи. Включая, между прочим, щиты, «ударные» инструменты для вскрытия помещения, различные индивидуальные приспособления. Не говоря уже о табельном оружии.
Причем на каждого офицера в «Алмазе» предусматривается два вида вооружения. Для «ювелирной» работы, например освобождения заложников, у спецназовцев есть, как выразился их командир, «полицейское оружие с большим диапазоном выбора боеприпасов». И указал: «Это — финское оружие». В подразделении его считают лучшим, испытанным на практике. Навыки владения им бойцы продемонстрировали в особом тире, где мишени, изображающие террористов, прикрывались фанерными фигурами «заложников», в том числе «ребенка». Четверо сотрудников выполнили упражнение на «отлично»: все «преступники» были поражены пулями в голову и в грудь, а их «жертвы» остались невредимыми…
Однако, по словам Карпенкова, «для пресечения сопротивления высокой интенсивности со стороны террористов и вооруженных преступников в условиях, близких к армейским, в лесисто-болотистой местности, редколесье, на пересеченной местности, мы используем советское стрелковое оружие. Лучше него никто в мире еще ничего не придумал». Полковник считает, что «это оружие неприхотливое, надежное, а самое главное — оно безотказное, а как минимум 15−20% потерь во всех вооруженных столкновениях бывает из-за отказа оружия именно в тот момент, когда оно крайне необходимо!»
Обозревателю «НВО» довелось увидеть весь стрелковый арсенал, которым пользуются алмазовцы. Обратил внимание на четырехзарядный пистолет (4,5-мм СПП-1М) и автомат (АПС) для… подводного боя. Это удивило: Белоруссия — не морская держава, в стране нет даже водоемов, сравнимых, допустим, с Ладогой (хотя из-за большого числа озер республику порой называют «Русью Синеокой»). «У вас что, есть и боевые пловцы?» — спросил я Карпенкова. Он ответил уклончиво: «У нас проводится водолазная подготовка…»
Девушки в «мужском монастыре»
— Подбор кадров, — говорит Карпенков, — мы осуществляем сами. Приглядываемся к офицерам из аналогичных подразделений Министерства обороны, отряда милиции особого назначения, из Службы безопасности президента, подразделений Пограничных войск. Как правило, это люди, которые уже не менее пяти лет отдали такой службе, участвовали в спецоперациях. Вдобавок они в обязательном порядке должны быть спортсменами. И не просто спортсменами, а хорошими спортсменами — принимать участие в специальных соревнованиях и обязательно занимать в них призовые места.
Полковник рассказывал об этом, когда мы шли по коридору помещения «Алмаза» мимо портретов сотрудников:
— Но «сила есть — ума не надо» — не про нас говорится. Прошу обратить внимание на глаза: они у всех очень умные. Потому что главная ударная сила «Алмаза» — интеллект офицеров, которые здесь служат. Высшее образование для них — обязательно.
Отобранных из ведомственных спецназов новобранцев дополнительно тщательно изучают — всех пропускают через уникальную систему «вступительных» тестов. Прежде всего, как выразился командир «Алмаза», «опять же смотрим на голову: как офицер умеет мыслить в экстремальных ситуациях и принимать грамотные решения с целью успешного выполнения задачи, как, выполняя ее, он действует, чтобы обезопасить себя и своего товарища». Более углубленно изучаются и морально-психологические качества человека.
Затем, если «все — о"кей», офицера на полгода зачисляют кандидатом для службы в подразделении. И лишь после этого ему могут сделать «лестное предложение». От которого он может и отказаться (за что его никто не упрекнет, не осудит). Если же новобранец говорит «да», ему вручается нагрудный знак алмазовца.
Возраст для проходящих службу в «Алмазе», конечно, тоже имеет значение. В настоящее время половине офицеров от 20 до 35 лет. Полковнику Карпенкову — 37. Он в 1992—1994 годах являлся командиром боевой группы подразделения. Потом получил новое назначение, служил в других местах и два с половиной года назад вернулся обратно уже «первым лицом».
«Алмаз» — не сугубо «мужской монастырь». Имеются в нем и женщины. «Это наши переговорщицы и снайперши… - поясняет Карпенков и поправляется: — Снайпера…» Женщина-спец в иных переговорах с террористами или уголовными бандитами иной раз бывает просто незаменима. Правда, «переговорщиц и снайперш» в подразделении — раз-два и обчелся (одну из них, довольно симпатичную молодую «леди в черном», довелось мельком увидеть, вроде бы она была на дежурстве). В отношении женского пола полковник, как показалось обозревателю «НВО», весьма категоричен (и краток): «Девушек у нас трое, этого достаточно».
В расположении командир показывает спальное помещение для дежурной группы. Никаких изысков — обыкновенные кровати, тумбочки. Но на том же этаже тренажерный зал, сауна, ванна-джакузи, бильярд, теннис, шахматы… Карпенков на ходу пояснял: «Это предназначено практически для всех физиопроцедур, оборудование везде — современное… У нас своя водолечебная кафедра…»
И в городке, и в помещениях царила идеальная чистота. На вопрос «Кто у вас драит унитазы?» полковник Карпенков ответил, что всю уборку производят сами офицеры, обслуживающего персонала в подразделении нет.
Операции на полигонах и в жизни
Обозревателю «НВО» довелось увидеть три учебные операции, проведенные спецназовцами на различных объектах.
В одной из них выкуривали «террористов» из высотного здания. Бойцы спускались с крыши на канатах. Работали снайперы. По нижнему этажу была задействована специально обученная бельгийская овчарка (в «Алмазе» есть и подразделение кинологов). Собака вела себя исключительно: ничто ее не отвлекало от выполнения задачи, она не поджимала хвост при разрывах спецсредств, пистолетных выстрелах и автоматных очередях. Вскоре на «своем» условном террористе она мертвой хваткой стиснула клыки. На всю активную фазу операции было затрачено не более 5 секунд.
Это была крупная, «уличная» учебная спецоперация, напоминающая некоторые реальные операции российских спецназовцев. Карпенков подтвердил догадки:
— У российских спецподразделений нам интересно брать тактику по пресечению террористических актов, которые связаны с сопротивлением вооруженных террористов. Интересно именно планирование, организация и проведение спецоперации.
Но при этом полковник деликатно заметил:
— Отличие лишь в том, что у нас тонкая полицейская тактика, направленная на сохранение жизни заложников.
«Норд-Ост» и Беслан были не у белорусов, но выводы, как довелось убедиться во время описываемых здесь тренировок (путь и показных), они делают…
Продемонстрировали алмазовцы и задержание «торговцев оружием», которые приехали на рандеву на автомобилях. Захват происходит в момент, когда сделка состоялась, «бандиты» жмут друг другу руки и готовы, удовлетворенные суммой и товаром, «разбежаться». Не успели: их тоже в пять секунд уложили лицом на асфальт ребята в черном, выскочившие из двух стремительно подъехавших с двух сторон автомобилей…
Наконец, на другом «полигоне» — в специальном помещении — была показана операция по освобождению заложников из захваченной бандитами квартиры. За происходящим автор этих строк наблюдал сверху — так нарочно оборудован этот своеобразный учебный класс. В нем, как сказал командир «Алмаза», возможно смоделировать любое жилое помещение или офис. А потому спецзал не простаивает. Однажды алмазовцам была поставлена задача обезвредить вооруженную банду, занимающуюся разбоем в коттеджных городках. Бойцы предварительно прорепетировали весь сценарий задержания. В результате штурм длился, как и во время тренировок, — не более нескольких секунд.
Правда, подготовка к захвату преступников тогда производилась не в «светлой» комнате, а в другом, смежном помещении, предназначенном для отработки способов действий в условиях полной темноты. Ибо, по статистике осуществленных в мире спецопераций, 80% боевой работы профессионалам антитеррора приходится проводить в ночью.
Между тем Карпенков ввел в оперативную обстановку:
— Установлено большое многоквартирное помещение, где вооруженные преступники удерживают заложников. — Показывает: — «Заложники» здесь, здесь и здесь. А условные террористы обозначены мишенями с пулеулавливателями. Стрельба будет вестись боевыми патронами. «Террористы» — это также и наши офицеры, которые находятся в помещении. Задача группы «Алмаза» — освободить «заложников». Выработан замысел — провести быстрый штурм данного помещения. Боевые подгруппы проникнут в него способом подрыва дверей. Будут использованы свето-звуковые гранаты, для того чтобы подавить волю преступников к сопротивлению. Штурмовые подгруппы будут работать с разных направлений — чтобы опять же шокировать и дезориентировать преступников и подавить их волю к сопротивлению. Время на проведение штурма — 5 секунд.
Случилось все так, как и «предсказывал» Карпенков. За секунды, максимально насыщенные грохотом «пугалок» и выстрелов, в просторном, отражающем звук пространстве, ограниченном стенами и потолком, заложило уши…
Комментарий полковника:
— Если бы там были реальные вооруженные преступники, мы использовали бы звуковые заряды намного мощнее, и шансы оказать сопротивление, я думаю, у них были бы минимальны.
Так уж они устроены…
Ответ командир «Алмаза» был таким:
— Мы живем обыкновенной, полноценной жизнью. У нас все, как у обычных, простых, нормальных людей: общаемся семьями, занимаемся спортом… Разговоры про стрессы, в которых мы якобы периодически пребываем, про психологов (их у нас нет), которых необходимо посещать, — это все надумано теми людьми, которые, извините, ни фига в этом не понимают. Такие люди иногда философствуют о нашей работе, боятся за нас, им кажется, что нам постоянно необходима психологическая поддержка. Но все значительно проще. Потому что-то, чем мы занимаемся, — это образ жизни. Мы так устроены…
В этом смысле алмазовцев можно сравнить с летчиками, у которых «все чешется» без долгих полетов; с путешественниками, которым не сидится дома, а тянет то на яхте через океаны, то на собачьих упряжках через Северный полюс…
— И поэтому я думаю, — резюмировал командир «Алмаза», — что переживать за нас не надо. У нас свое отношение к страху. Мы делаем работу, которая каждому из нас приносит удовольствие. Когда выезжаешь на спецмероприятие, адреналин в крови появляется! К этому привыкаешь. И если такой работы долго нет (что, повторяю, замечательно для всех остальных!), вот тут начинаются «страхи». Но мы знаем, как от них избавиться. Нужно, например, придумать сложные учения, максимально приближенные к боевой обстановке, с большим риском, или соревнования, также требующие максимальных нагрузок, — и тогда этот стресс от ожидания работы, нашей работы, будет снят.
Благо такие учения проводятся регулярно. В последний раз, например, «воевали» с российскими коллегами из легендарного отряда «Витязь» — в сентябре на полигоне под Смоленском. А перед этим, в августе 2005 года, в самой Белоруссии прошли по инициативе «Алмаза» соревнования с товарищами по оружию из Армении, России, Украины. Алмазовцы победили…
