Марковцы в изгнании

Предисловие

Как и большинство полковых историй частей Белой Гвардии, двухтомник. «Марковцы в; боях и походах за Россию в освободительной войне 1917−1920 годов.» (кн. 1−2. Париж, 1962−1964 гг.) заканчивается описанием Крымской эвакуации и, кратко, описанием их пребывания в Галлиполи. В сборнике воспоминаний марковцев-артиллеристов дается краткий обзор жизни ветеранов — марковцев в изгнании за несколько десятилетий, включая «Галлиполийское сидение», переезд в Болгарию, расселение по европейским странам, участие в боевой организации генерала А.П. Кутепова, а так же, в армии генерала Ф. Франко в Гражданской войне в Испании. Вскользь марковцы-артиллеристы упомянули о том, что «несколько наших друзей приняли участие в Русском корпусе в Югославии». Имена они не назвали, но они тем не менее известны.

Даже в 1960-х гг. марковцы проживавшие в Европе не охотно затрагивали такую тему, как участие белых эмигрантов в Русском Освободительном Движении — РОД, периода Второй мировой войны. С одной стороны, повидимому давали себя знать горечь поражения и разбитых надежд, с другой стороны, возможно, желание избежать упреков со стороны западных демократий в сотрудничестве с нацистской Германией. Хотя, справедливости ради, следует заметить, что среди самих западных европейцев коллаборационизм был весьма распространен. И даже спустя многие годы после капитуляции Третьего Райха бывший генерал войск СС Ф. Штайнер настаивал на том, что война Германии против СССР при участии десятков тысяч добровольцев из европейских стран, была крестовым походом против мирового зла — коммунизма, который угрожал европейской цивилизации.

Что же касается марковцев, то в годы второй мировой войны они служили не только в Русском корпусе укомплектованным белыми эмигрантами, но и в Русской освободительной армии генерала А.А. Власова. Это были полковники П.Я. Сагайдачный и Н.А. Шоколи (Шаколи), подполковник А.Д. Архипов, капитан В.А. Ларионов. Сам же Русский корпус в конце войны формально вошел в состав вооруженных сил Комитета Освобождения Народов России — КОНР.

После окончания Второй мировой войны, когда мир разделил «железный занавес», связь между ветеранами белых армий оказалась затрудненной. Многие русские белые эмигранты, оказавшиеся в советской оккупационной зоне в Восточной Европе, были репрессированы. С теми, кто уцелел, далеко не всегда удавалось восстановить переписку. Так, в сборнике воспоминаний марковцев-артиллеристов среди имен погибших однополчан между 1929 и 1945 гг. упомянут штабс-капитан Б.А. Фишер, проживавший в конце 1920-х гг. в Софии, или ее окрестностях. При посещении кладбища Ккяжево-Софийско в пригороде болгарской столицы в августе 2003 г., автор обнаружил среди других памятников русских эмигрантов надгробие с именем Б.А. Фишера и годами жизни: 1898−1992.

Как и у других русских эмигрантских воинских организаций после окончания Второй мировой войны, деятельность ветеранов-марковцев окончательно переместилась в издательскую и мемориальную сферы. А само объединение марковцев превратилось в ветеранскую организации, увы, не заботящуюся должным образом о пополнении своих рядов эмигрантской молодежью. В послевоенные десятилетия заметную роль сыграли подполковники В.Е. Павлов и В.В. Щавинский. Первый — как инициатор издания и автор двухтомной работы по истории Марковских частей, а второй — как активный работник русских воинских организаций в Париже.

В отличие от дроздовцев, у марковцев в годы изгнания не было своего вождя с таким громким именем как генерал-майор А.В. Туркул. В свое время русская эмигрантская печать называла его «Богом войны». Уже наш современник в своем стихотворении назвал этого белого генерала «могучим, сказочным Туркулом». Был жив и предшественник генерала Туркула на посту начальника Дроздовской стрелковой дивизии генерал-лейтенант В.К. Витковский. Среди ушедших в изгнание дроздовцев, было немало первопоходников, т. е. участников Румынского похода, которые служили непосредственно под началом генерала М.Г. Дроздовского. Они же были своеобразным цементирующим ядром для тех однополчан, кто стал дроздовцем позднее.

У марковцев дело обстояло несколько иначе. У них в эмиграции не было такого знамени, как у дроздовцев. Известный и популярный у белых воинов Юга России генерал-лейтенант И.С. Тимановский, которого уважительно называли «железным Степанычем», умер от тифа еще в конце 1919 г. Погиб от тифа и его преемник полковник А.Н. Блейш. В Крыму в 1920 г. застрелился генерал-майор А.Н. Третьяков. А в Галлиполи Марковскую пехотную дивизию свернутую в полк, возглавил корниловец генерал-майор М.А. Пешня.

Кроме того, зимой 1919/1920 гг., в пору отступления вооруженных сил юга России к Новороссийску, Марковская дивизия неоднократно несла очень тяжелые потери. Ощутимые потери марковцы понесли и в ходе Крымской кампании. Поэтому ядро ветеранов-марковцев из числа первопоходников было меньше, чем ядро тех же дроздовцев, или корниловцев. И, тем не менее, марковцы сыграли значительную роль в истории Русского Зарубежья, наряду со своими «цветными» собратьями-корниловцами и дроздовцами.

Занимаясь историей русской воинской эмиграции с начала 1990-х гг. автор постарался ее изучать не только по архивам и библиотекам, но и, по возможности, установив связь с потомками и родственниками белых воинов, проживающих как в Русском Зарубежье, так и в России.

Еще в 1991 г., будучи в Лос-Анжелосе, автор был представлен Ирине Александровне Павловой — дочери офицера-дроздовца и племяннице офицера-марковца. Ее родной дядя — галлиполиец Михаил Григорьевич Коваленский, первопоходник, в годы Гражданской войны служил в Марковских частях. Благодаря И.А. Павловой удалось завязать переписку со священником Александром Ивановичем Лисенко — сыном первопоходника-марковца капитана Ивана Эрастовича Лисенко. Совершенно случайно автору удалось узнать, что на бронепоезде «Генерал Марков» воевал поручик Виталий Семенович Макаренко — родной брат известного советского педагога и писателя Антона Семеновича Макаренко. Из Софии, с оказией, автор получил книгу воспоминаний бывшего вольноопределяющегося Запасной Марковской артиллерийской бригады князя Александра Леонидовича Ратиева, с дарственной надписью от сына автора князя Леонида Александровича Ратиева — младшего.

Так получилось, что своего некрополя у марковцев не существует. Однако таковым можно с определенными оговорками считать Галлиполийский участок русского кладбища Сент-Женевьев де Буа. На нем есть и одиночные захоронения марковцев, например подполковника В.В. Щавинского и его супруги, служившей в годы Гражданской войны сестрой милосердия в добровольческой армии. На центральном городском кладбище Софии сохранились могилы подпоручика И.Н. Губарева и полковника Д.А. Слоновского. На кладбище Княжево-Софийско есть могила штабс-капитана Б.А. Фишера. На Ольшанском кладбище в Праге похоронен поручик Н.М. Беляев. На кладбище Голливуд в Лос-Анжелесе похоронены поручик И.К. Биркут, капитан М.Г. Коваленский, полковник П.Я. Сагайдачный. На Сербском кладбище в пригороде Сан-Франциско, похоронен капитан Н.Э. Лисенко. В какой-то безымянной могиле, может на территории Донского кладбища, а может быть на окраине Саратова покоится прах первопоходника С.Я. Эфрона. Завербованный чекистами в Париже, Эфрон в конце 1930-х гг. уехал в Москву, где в конце концов была арестован и расстрелян в 1941 г.

История марковцев в изгнании в России читателям становится известна благодаря переизданию того, что в свое время уже издавалось в Русском Зарубежье. Пусть данный очерк хоть в малой степени дополнит какими-то новыми именами и фактами уже известное.

Балканы

При реорганизации частей Русской армии генерала барона П.Н. Врангеля в Галлиполийском лагере, Марковская пехотная дивизия была свернута в полк. Согласно «Энциклопедии Гражданской войны. Белое движение» С.В. Волкова, всех марковцев в Галлиполи набралось 2030 человек, в т. ч. 500 человек — чинов артиллерийского дивизиона1. До вступления в должность командира полка генерал-майора М.А. Пешни, врид командира полка был коренной марковец полковник А.Г. Биттенбиндер. Командир артдивизиона — генерал-майор Л.Л. Илляшевич, командир инженерной роты — полковник Г. М. Гротенгельм2.

В 1921 г. по договоренности с болгарским правительством Марковский пехотный полк был отправлен из Галлиполи в Болгарию морем, а по прибытии в Варну перевезен по железной дороге в город Белоградчик, расположенный в северо-западной части страны. Там марковцам пришлось стать не только свидетелями, но и участниками драматических событий, потрясших Болгарию в 1923 г. В тот год болгарские коммунисты, получавшие щедрую помощь от Коминтерна, в первую очередь деньгами и оружием, пред: приняли попытку вооруженного восстания с целью захвата власти и установления в Болгарии диктатуры пролетариата ленинского образца. Подготовка к вооруженному сопротивлению велась при попустительстве левого правительства премьер-министра А. Стамболийского.

Летом 1923 г. в преддверии сентябрьского восстания готовившегося силами местных коммунистов, болгарские власти регулярно устраивали обыски и аресты в расположении русских воинских частей. Так, 6 июля 1923 г. был произведен обыск в г. Белоградчик, в Марковском полку, арест и высылка Командира полка генерал-майора Пешня с 12-ю старшими офицерами. По донесении вступившего во Временное Командование полковника Емельянова население г. Белоградчика отнеслось очень сочувственно к нам, пыталось даже протестовать, а провожая арестованных на вокзале — бросало им цветы3. Так описывал обстановку в стране в те месяцы генерал В.К. Витковский.

Сын полкового священника марковцев протоиерея Николая Буткова Павел Бутков рассказывал со слов своего отца о том, «что во время коммунистического восстания происходили жесточайшие сражения коммунистов с марковцами, части которых находились в горах у города Белоградчика на северо-западной границе Болгарии. Коммунисты непрерывно атаковали казармы марковцев. Отец (имеется ввиду протоиерей Н.Г.Бутков — прим. автора), служивший при Марковской дивизии, в своем одеянии священника очень удачно поддерживал связь с другими белыми частями и главным штабом белых в Болгарии"4. Вероятно, имеется ввиду город Велико Тырново, в котором располагался штаб 1-го армейского корпуса.

При активном участии русских белогвардейцев болгарское правительство подавило коммунистический мятеж. Около 20 тысяч коммунистических повстанцев было убито. Руководители болгарских коммунистов — Г. Димитров и Б. Коларов, поднявшие сентябрьское восстание, бежали за границу.

Однако международная обстановка к тому времени существенным образом переменилась и Русской армии генерала Врангеля пришлось переходить к иным формам и способам своего существования. Начиная с 1924 г. болгарские, армейские казармы отведенные русским военным стали понемногу пустеть. Армия окончательно переходила на самообеспечение. Люди разъезжались в поисках заработка по всей стране. Формировались рабочие группы из числа тех, кто решил выехать в западноевропейские страны.

Весной 1924 г. по распоряжению генерала П.Н. Врангеля начались организованные переезды чинов 1-го армейского корпуса Русской армии из Болгарии во Францию и Бельгию. Там они устраивались работать на заводах, на шахтах, реже, в сельском хозяйстве. Отработав какое-то время по контракту, русские изгнанники стремились устроиться на другую работу, чаще всего шоферами такси. Известны случаи, когда русские офицеры десятки лет крутили баранки парижских такси.

Те русские, кто хотел завершить среднее, или получить высшее образование, уезжали с Балкан в Чехословакию. Некоторые переезжали из Болгарии в соседнюю Сербию, где отношение к русским было несколько лучше, да и молодой сербский король Александр I Карагеоргиевич по праву заслужил неофициальный титул „короля-рыцаря“, „друга национальной России“. Очевидно, поэтому в Сербии обосновался полковник Г. М. Гротенгельм и некоторые другие ветераны — марковцы. Были среди марковцев и такие, кто уехал в Финляндию с Балкан. В частности уехал капитан В.А. Ларионов — в Финляндии проживали его родные.

В 1924 г. приказом генерала П.Н. Врангеля Русская армия была преобразована в Русский Обще-Воинский Союз — РОВС, куда вошел и Марковский полк. Проживавшие в Болгарии чины бывшей Русской армии были объединены в структурах III (болгарского) отдела РОВС возглавлявшегося донским казаком генерал-лейтенантом Генерального штаба Ф.Ф. Абрамовым. Генерал Пешня в 1926 г. переехал из Болгарии во Францию. В целом, к тому времени переезды русских эмигрантов с Балкан в Западную Европу практически завершились.

Вплоть до Второй мировой войны в самой Болгарии, в первую очередь в Софии, проживало немало марковцев. Это генерал-майор Г. В. Жданов, полковник Д.А. Слоновский, капитаны Борисов и Медведев, штабс-капитан Б.А. Фишер, подпоручик И.Н. Губарев. Так же в довоенные годы в Болгарии жили марковцы полковник П.Я. Сагайдачный и подполковник Т.М. Чибирнов.

Как уже говорилось выше, в соседней Сербии, в Белграде, обосновался командир Марковской инженерной роты полковник Г. М. Гротенгельм. В ноябре 1926 г. он был избран членом Главного Правления Союза Первопоходников. В то время в этой организации состояла I тыс. человек, которые проживали помимо Сербии и Болгарии во Франции, Германии, Финляндии, Марокко, Румынии, Венгрии, Испании и других странах5.

В начале 1927 г. на годовом собрании 27 февраля было избрано новое правление Союза Первопоходников. Полковник Гротенгельм был вновь избран Членом Главного Правления Союза Первопоходников6. В Сербии он умер в 1930 г. Помимо полковника Гротенгельма в Сербии, которая с 1929 г. стала называться Югославией, в довоенные годы проживали офицеры-марковцы полковник Д.А. Марченко, полковник Н.А. Шоколи (Шаколи), капитан Погорлецкий и некоторые другие.

После того, как агентами советских спецслужб был похищен Председатель Русского Обще-Воинского Союза генерал-лейтенант Е.К. Миллер, в должность исполняющего обязанности Председателя РОВС вступил его первый заместитель генерал-лейтенант Ф.Ф. Абрамов. В целом он продолжал линию своего предшественника, направленную на сохранение кадров РОВСа и привлечению патриотически настроенной русской эмигрантской молодежи к работе Союза.

Одновременно генерал Абрамов предпринял шаги с целью превращения Софии в главный центр русской воинской эмиграции. Для этого генерал Абрамов произвел новые перестановки и назначения в РОВСе. В первую очередь он назначил командирами кадрированных частей тех генералов, кто проживал в Болгарии. Поскольку „цветные“ полки считались элитными в белых войсках на Юге России, то именно в „цветных“ полках произошли новые назначения. В частности командиром кадрированного Марковского полка генерал Абрамов назначил генерала Жданова проживавшего в Софии. Однако масштабным начинаниям генерала Абрамова не суждено было осуществиться по целому ряду причин. Разоблачение его сына, оказавшегося советским агентом, нажим со стороны левых политических кругов Болгарии, за которыми стояло советское посольство, вынудило генерала Абрамова отказаться дальнейших шагов с целью реорганизации РОВСа. В 1938 г. он был вынужден передать свой пост генерал-лейтенанту Генерального штаба А.П. Архангельскому проживавшему в Брюсселе. Сам же генерал Абрамов остался во главе III отдела РОВСа.

В следующем 1939 г. началась вторая Великая европейская война, как ее называли русские эмигранты по аналогии с войной 1914−1918 гг. В 1940 г., болгарские власти закрыли „Вестник Общества Галлиполийцев“ издававшейся в Софии. В 1941 г., началась советско-германская война. Часть чинов РОВСа живших в Болгарии отправились на Восток, в составе болгарских военных представительств. Другие заняли выжидательную позицию.

Когда в сентябре 1941 г. в оккупированном немцами Белграде началось формирование Русского корпуса, в него вступили и марковцы. В первую очередь те, кто проживал на территории бывшей Югославии. Надо отметить, что Югославию оккупировали не только германские, но и венгерские, итальянские и болгарские войска.

Среди „корпусников“ первого призыва, т. е. вступивших в Русский корпус еще осенью 1941 г., был и капитан Погорлецкий. О его подвиге рассказывалось в последнем номере журнала „Наши вести“ — издания Союза чинов Русского корпуса. Очерк о капитане Погорлецком назывался „Я — марковец!“

После молниеносного разгрома Югославии нацистской Германией и ее союзниками в апреле 1941 г., в стране началась партизанская война. Ее вели не только сербские патриоты, но и коммунисты, возглавлявшиеся И.Б. Тито. Ареной боев стали, в частности, окрестности голода Шабац. Красные партизаны убивали не только своих сограждан, не разделявших коммунистические идеи, но и русских белых эмигрантов. В этих условиях капитан Погорлецкий обратился к германскому офицеру-коменданту города с предложением вооружить русских. Немец согласился. Из ста семидесяти одного человека, Погорлецкий отобрал сорок пять, составив из них взвод под своим командованием. Во взводе Погорлецкого собрались все марковцы, бывшие тогда в городе. Их было трое: кроме Погорлецкого, еще капитан Кедриг (инвалид) и подпоручик Гирко, произведенный в Галлиполи.

В ночь на 23 сентября красные партизаны повели наступление на город силами в восемнадцать-девятнадцать тысяч бойцов, обложив его со всех сторон. Оборонявшихся было около трехсот тридцати человек, принужденных отходить к комендатуре. К четырем часам утра весь город был в руках у красных, за исключением комендатуры и местности вокруг нее радиусом в двести метров. Уже были» убиты два командира взвода, остальные ранены; немало бойцов было убито и ранено. Сам Погорлецкий имел ужасный вид — выбитые зубы, перебитый нос, весь в крови — однако оставался в строю.

Партизаны сделали ошибку: они выключили электричество, что позволило обороняющимся в темноте на автомобилях перебрасывать группы в наиболее опасные места. Спасение было в одном — контрнаступлении, и комендант уже было приказал направить ударную группу с танком вдоль одной из улиц. Как тут вмешивается капитан Погорлецкий и твердо требует направить удар по другой улице, доказывая, что он тут перейдет в наступление, и комендант соглашается. С Погорлецким комендант направляет фельдфебеля.

Погорлецкий собрал семьдесят человек и распорядился: по улице двинулся танк, вдоль домов бойцы… Из домов выбивают партизан. Вот площадь с церковью. Здесь масса партизан… Они разметаны… Погорлецкий направляет часть своих вправо, часть влево… Полный успех. К девяти часам утра весь город очищен от партизан. Есть погибшие. Среди пропавших без вести марковец — подпоручик Гирко.

Комендант вызвал к себе Погорлецкого.

— Кто вы? Вижу — вы человек, понимающий военное дело!

— Я — марковец!

— ???

— Дано пояснение. Комендант благодарит, но и добавляет: — За неудачу вы были бы расстреляны, но успех достоин награждения Железным крестом!

Однако — кто Погорлецкий? Случайный боец, к Германской армии не принадлежащий… И никакой награды за свой подвиг офицер-марковец не получил.

Впоследствии капитан Погорлецкий напишет: «В 2 часа дня в город пришла немецкая моторизованная дивизия, и русские взводы были освобождены от несения ночной сторожевой службы…

Через восемнадцать дней, десятого октября, мы, всем Шабацким составом, которым навестил генерал Штейфон и благодарил, уехали в Белград для поступления в формируемый Русский Корпус. Мне он обещал чин лейтенанта, но не дал — я начал с рядового и дошел до фельдфебеля"7.

О боях в окрестностях города Шабаца имеются воспоминания еще одного свидетеля, с которым возможно был знаком капитан Погорлецкий. Это врач О.А. Мокиевский-Зубок. Во время второй мировой войны он так же служил в Русском Корпусе в качестве военного врача. В частности Мокиевский-Зубок называет цифру — сто десять русских, добровольцев, благодаря которым немцам удалось удержать Шабац, По словам доктора, немцы держали в этом городе очень маленький гарнизон. Называет доктор и номер германской дивизии — 714-я пехотная, которая заставила партизан отступить и отказаться от планов захвата города по крайней мере на ближайшее будущее8.

Весть о создании Русского корпуса стала быстро распространяться по европейским странам. Немало русских добровольцев из русской белой эмиграции готовы были вступить в его ряды. Однако партийно-государственное руководство Третьего рейха противилось созданию сколько-нибудь значительных русских антикоммунистических формирований, вслед за Гитлером считая славян недочеловеками и опасаясь давать славянам оружие В то же время кадровые военные смотрели на эту проблему иначе. В итоге контингент добровольцев, изъявивших желание служить в Русском корпусе, был ограничен преимущественно Балканскими странами — бывшей Югославией, Болгарией и Румынией. Прочие европейские страны были представлены русскими эмигрантами-добровольцами, буквально единицами.

Весной 1942 года началась отправка групп русских добровольцев из Болгарии. Они приезжали в Софию, где являлись на улицу Оборище, в штаб III отдела РОВСа. Там их разбивали на группы, назначали старшего группы, а затем, с железнодорожного вокзала направлялись из Софии в Белград. В разное время из Софии выехали в Белград дроздовцы со своим командиром генерал-майором Ф.Э. Бредовым. Корниловцы — во главе с полковником И.М. Кондратьевым. Марковцы — с генерал- майором Г. В. Ждановым.

Из русских добровольцев, приехавших из Болгарии, командование Русского корпуса сформировало полк. Помимо генерала Жданова, из числа марковцев живших в Болгарии, в корпус вступили полковник П.Я. Сагайдачный и подполковник Т.М. Чибирнов. Подполковник Чибирнов погиб в конце войны, сражаясь в рядах Русского корпуса. А полковник Сагайдачный в конце войны был командирован из Русского корпуса в Русскую освободительную армию генерала А.А. Власова.

Справедливости ради, следует сказать, что известие о формировании Русского корпуса вызвало неоднозначную реакцию в Русском Зарубежье. В той же Софии донской казак — участник Гражданской войны, говорил своим детям — Чтоб ноги вашей там не было! Там немцы русских записывают в свою армию! Казак имел ввиду дом на улице Оборище, где донской казак генерал Абрамов и его помощники вели свою работу по отправке добровольцев в Русский корпус.

Судьбы марковцев не принявших участие в Русском освободительном движении из числа проживавших в Болгарии, сложились по разному. Полковой священник Марковского пехотного полка о. Н. Бутков умер летом 1944 г. Полковник Д.А. Слоновский умер в 1957 г. в Софии. Нельзя исключить того, что он мог быть арестован советскими карательными органами и отбыл свой срок в ГУЛАГе. Подпоручик И.Н. Губарев умер в 1975 г. Совершенно случайно, обследуя русский участок кладбища Княжево-Софийско, я обнаружил могилу штабс-капитана Б.А. Фишера, скончавшегося в 1992 г. В сборнике марковцев — артиллеристов изданном в Париже в 1967 г., этот офицер значился среди своих однополчан погибших между 1929—1945 гг. На этом же кладбище есть могила о. Н. Буткова, Его сын — Павел Николаевич Бутков, в частном письме сообщил, что это — символический памятник, т.к. место захоронения утрачено.

В самом начале 1920-х гг. в Софии поселился бывший вольноопределяющийся запасной Марковской артиллерийской бригады князь А.Л. Ратиев. двадцатилетним юношей он вступил в вооруженные силы Юга России. В составе запасной марковской артбригады в 1919—1920 гг. князь воевал против махновцев и красных партизан. Еще в Константинополе, куда он эвакуировался из Крыма в составе Русской армии, он записался в гражданские беженцы. Жизнь на чужбине у него сложилась довольно успешно по эмигрантским меркам. Скончался бывший артиллерист-марковец в Софии в 1981 г., в возрасте 83-х лет. После себя он оставил мемуары, охватывающие большую часть своей жизни и среди прочего, довольно подробное описание своей службы в запасной Марковской артбригаде9.

Как уже говорилось выше, генерал-майор Г. В. Жданов погиб в 1945 г. сражаясь в рядах Русского корпуса. Еще находясь в Болгарии, генерал Жданов обратился с письмом на имя генерала Власова с просьбой зачислить в РОА всех марковцев. Реакция генерала Власова на письмо старшего марковца, как пишет отечественный историк К.М.Александров, осталась неизвестной10.

В РОА служил полковник Н.А. Шоколи. Он был начальником отдела кадров вспомогательных войск. Выдачи советской стороне избежал. После второй мировой войны эмигрировал в США. Умер в Нью-Йорке в 1953 г. 11 В США после войны эмигрировал и полковник П.Я. Сагайдачный. Он поселился в Лос-Анжелосе. Работал на деревообделочной фабрике. Сотрудничал с журналом «Вестник Первопоходника». Состоял в местном Обществе русских военных ветеранов. Умер в 1964 г. и был похоронен на местном кладбище Голливуд12. Полковник Д.А. Марченко, бывший одно время командиром кадрированного Марковского полка, в Русском освободительном движении участия не принял и до конца своих дней остался в Югославии. Он умер Загребе, который после распада Союзной Югославии в начале 1990-х гг. стал столицей Хорватии. Умер полковник Марченко в 1968 г. 13 Сыновья полкового священника марковцев — о. Николая Буткова, еще в 1930-х гг. успешно закончили курсы при III отделе РОВСа в Софии. Во время Второй мировой войны оба приняли участие в Русском освободительном движении, а в конце войны служили в РОА. После окончания войны, неоднократных переездов, они в конце концов вместе со своими семьями обосновались в США. Капитан В.Н. Бутков в течение нескольких месяцев в 1999—2000 гг. был председателем РОВСа. Оба оставили очень интересные воспоминания о жизни русской воинской эмиграции в Болгарии и о Русском освободительном движении.

Сын марковца-артиллериста князя А.Л. Рагиева — князь Л.А. Ратиев-младший, после смены политического режима в Болгарии на рубеже 1980−1990-х гг., стал одним из инициаторов создания болгарского отделения Российского дворянского собрания — РДС. Он старался объединить потомков русских дворян живущих в Болгарии. Скончался в Софии в начале 2002 г.

Примечания:

1 Волков С.В. Энциклопедия Гражданской войны. Белое движение, СПб, —

М, 2003. С. 326−327.

2 Там же.

3 Витковский В.К. В борьбе за Россию, б/м, 1963. С. 49.

4 Бутков П.Н. За Россию! СПб, 2002. С. 15.

5 Русский военный вестник, Белград. N 22, 3 декабря 1925.

6 Русский военный вестник, Белград. N 82, 6 марта 1927.

7 Я — Марковец // Наши вести. N 461, декабрь 2000 — май 2001.

8 Мокиевский-Зубок О.Л. Сербия в 1941 г.: война, восстание и белая русская эмиграция в районе города Шабац. Материалы по истории Русского освободительного движения (статьи, документы, воспоминания), под общей редакцией А.В. Окорокова. Вып. 2. М., 1998. С. 342.

9 Ратиев А.Л. То, что сохранила мне память, мемуары. София, 1999.

10 Александров К.М. Против Сталина, Сборник статей и материалов, Спб,

2003. С. 210.

11 Волков С.В. Указ. соч. С. 643.

12 Вестник Первопоходника. Лос-Анджелес. Январь 1965.

13 Волков С.В. Указ. соч. С. 330.