В дни празднования 625-летия Куликовской битвы мне стала очевидной главная причина, по которой удалось развалить СССР. Мы — народ, государство, правительство — бездарно отпраздновали 600-летие той Великой Победы. Конечно, как и теперь, тогда было много самых разных мероприятий. Однако не было главного — ясного сознания всемирно-исторического и вечного смысла и значения празднуемого. А без этого любые усилия, сами по себе важные и нужные, оказываются в лучшем случае пустыми. И народ вырождается в население, не помнящее родства. Отсюда и безразличие к своей государственности, т. е. способу существования по Всемирной Истории.
ВОТ и теперь, к сожалению, многое повторяется. Неудивительно, что при недолжном внимании к вершинным событиям энергия непрерывного исторического дела расходуется на недоразумения, если не на банальные глупости. Как же так, задавали вопрос иные активисты с берегов Волги, российское государство собирается праздновать победу русских полков: «Может ли поднять дух патриотизма намечаемое на сентябрь месяц празднование победы на Куликовом поле в 1380 году?» И делают вывод: «Празднование дня победы на Куликовом поле нецелесообразно как с исторической, так и с этнополитической точки зрения, вредит целостности нашего государства». Ну и дальше в запале, естественно, договариваются до того, что «тогда еще русского государства не было, а были отдельные княжества-вилайеты в составе Золотой Орды». То есть, мол, и не было никакой всемирно-исторической битвы. Случилась так, банальная заварушка между отдельными князьями.
И все. Клинч. Но в основе его лежит вовсе не историческая память и не какое-то особое народное самосознание тех же татар. И не чуткость со стороны «ответственных работников». В основе — лень разбираться в родной истории. И еще хуже — бесчувствие и безразличие к тысячелетнему движению российской государственности. А зачем? В нашем-то нефтяном раю? Что тогда, в 1980-м, что сегодня. А ведь по уму именно татары, если уж они решили отождествлять себя с татарами XIV века, должны были бы выступить главными инициаторами широчайшего и пышнейшего празднования победы «русских» над Мамаем.
Ведь войска Дмитрия Донского, в составе которого, между прочим, было немало и татар, нанесли поражение незаконному претенденту на ханство в Золотой Орде. Удар настолько подточил силы наемного в значительной части войска Мамая, что впервые за многие годы одному из законных правителей Золотой Орды — и тогдашних татар — Тохтамышу в конце того же 1380 года удалось окончательно разгромить Мамая.
Но главное, что должно вдохновлять татар как второй по численности народ России, что в той смертной битве удалось сохранить и воспроизвести многонациональную российскую государственность и, более того, сделать это в высшей степени тактично и изящно, т. е. не только не нарушая, но и укрепляя мировой порядок. Кому, как не татарам, дважды радоваться: во-первых, победе законных татар благодаря объединившимся под началом московского князя русским землям и, во-вторых, очередному возрождению мировой российской государственности, которая далее, после начавшегося в то время необратимого распада Орды, во многом созидалась самими татарами.
Но чтобы уйти от высосанной из пальца «русско-татарской проблемы», необходимо со всей серьезностью отнестись к корпусу современных исторических знаний и к необходимости восстанавливать традиционную позицию и мощь России. Для этого следует понимать, каким был мировой порядок в 1380 году. Он определялся тогда двумя величественными державами: царством Ромеев, Византийской империей и Ордынским царством, «империей» Монгольской.
Русь полностью принимала данный порядок, являясь зависимой от Византии, «Второго Рима», в духовном плане и от Монгольского царства — в плане административно-экономическом. Константинополь ставил митрополита, а Сарай, столица Золотой Орды, ставил главного русского князя — давал ярлык на княжение и собирал дань. При этом следует знать, что зависимость вряд ли была большей, чем зависимость Европы от США в 70-е годы. Не следует пугаться и дани — размер ее в разные времена составлял примерно от 2 до 7 килограммов хлеба в год на одного русского (то есть по-современному — 50, пусть даже 100 рублей в год с человека; сравните с минимум 600 долларами внешнего долга РФ западным странам на каждого жителя нынешней России в наши дни).
ДАННЫЙ порядок абсолютно не устраивал две силы того времени. Отколовшуюся от Золотой Орды часть, превратившую в свой плацдарм и вотчину Крым. Ее возглавил военачальник (темник) Золотой Орды Мамай, вожделеющий стать верховным ханом, но не имеющий для этого никаких законных прав и на момент Куликовской битвы уже не являющийся руководителем Сарая и не имеющий своего ставленника на месте хана.
Второй силой был ряд небольших западных государств, среди которых, в частности, были немецкие княжества (с форпостами в виде рыцарских орденов и торговых организаций типа Ганзейского союза) и итальянские города-государства, прежде всего Венеция и Генуя.
Эти разные государства составляли единую силу, поскольку за ними стоял один управляющий центр — Ватикан и поскольку все они являлись частями рыхлой, но единой по происхождению государственности Священной Римской империи — империи незаконной, отделившейся от законной Римской империи (империи Ромеев) со столицей в Константинополе и обманным путем провозгласившей себя прямой наследницей Первого Рима.
Незаконная «Римская империя» была инициирована в 754 г. в аббатстве Сен-Дени под Парижем. Папа Стефан II совершил тогда несанкционированное законной империей помазание на царство Пипина Короткого, предводителя Франкского королевства. Одновременно с ним были также помазаны его сыновья Карл и Карломан. Окончательно Западная империя была образована 25 декабря 800 года, когда другой папа, Лев III, в нарушение всех писаных и неписаных правил организовал провозглашение «народом Рима» Карла Великого императором римлян и самолично увенчал Карла золотой императорской короной. Незаконность этого действия была признана уже через 12 лет самим же Карлом, который отказался от претензий на подобное звание и признал себя главой только Западной империи и не базилевсом-императором всех римлян-ромеев, а императором-августом. Однако независимо от этого признания с того времени Западная империя стала самозванно выступать в качестве единственной наследницы Римской империи, якобы «Второго Рима». Ко времени Куликовской битвы произошло и полное отделение католичества от Церкви.
Эти две незаконные силы по факту отрицали существовавший мировой порядок, и их объединение через «фрязин» (т.е. итальянцев, прежде всего генуэзцев) на базе крымского плацдарма Мамая было по-своему закономерным и естественным. В сказании «О побоищи иже на Дону и о томъ, что князь Великий бился съ ордою» ясно сказано: «Князь Дмитрей» сознавал, что «идуть на него вся царства, творящеи беззаконие». Таким образом, у Московского великого князя был геостратегический выбор: так или иначе принять власть этих творящих беззаконие сил и подчиниться Мамаю или сражаться.
При этом подчинение Мамаю означало бы полную потерю суверенитета и смерть нашей государственности. В отличие от Золотой Орды, которая собирала дань и давала ярлык на княжение, Мамай ставил четкую задачу захвата основных русских земель и организации на них нерусских — мамае-генуэзских в основе своей — порядков. Это неудивительно, поскольку Мамаю жизненно необходимо было присоединить к Крыму еще одну большую территорию (в данном случае ведущие русские княжества — Владимирское и Московское), что давало ему мощный ресурс для взятия власти в Золотой Орде. Речь шла именно о захвате территории русских княжеств, их разгроме, ликвидации государственности и полном подчинении.
Впрочем, это неудивительно. Фактическими организаторами похода Мамая были «фрязи» — итальянцы, прежде всего генуэзцы, южный фланг западной незаконной империи, то есть той силы, которой в другом месте — на Неве и Чудском озере, на северном фланге — и в другое время, за сто сорок лет до битвы на Куликовом поле, нанес поражение Александр Невский.
СРАЖЕНИЕс Мамаем было смертельно опасным, но давало единственную возможность объединившимся вокруг Москвы русским княжествам не только сохранить тот суверенитет, который был, но и положить начало полному восстановлению независимости и по мере угасания монгольского и константинопольского царств (а такое угасание уже было очевидно в то время) становиться их законным преемником и новой мировой державой.
Мамай и генуэзские рыцари-купцы увидели в ослаблении Золотой Орды (борьба за власть в которой, по точному определению русских летописей, привела державу в состояние «замятни великой») шанс узурпировать, украсть верховную власть и выступить пусть и опять незаконными, но наследниками Золотой Орды — созданного за три века до этого великим монголом Темучином Чингиз-ханом государства Ихэ Монгол Улус — мировой монгольской державы.
Отсюда и следуют однозначный смысл и значение Куликовской битвы. Это был подвиг русских и не только русских (под «чермными» стягами собралось, как и всегда на Руси, много народов, в частности и литовцы, и татары) людей, принесших себя в жертву во имя спасения мира, т. е. утверждения и воспроизводства справедливого и законного мирового порядка.
Князь Дмитрий стал Донским. Московское княжество по факту победы стало первым и главным среди русских княжеств — через век вызрела и оформилась московская государственность, еще через полвека на абсолютно законных основаниях родился Третий Рим. Куликовская битва шесть столетий назад — это Сталинградское сражение шестьдесят лет назад. К сожалению, этот мировой — и главный — аспект Куликовской битвы либо не понимается, либо толкуется превратно.
Это неудивительно, поскольку обычно рассматривают историю страны в плане либо «внутренней политики», либо «внешней». И рассекают, убивая тем самым то, на чем только и существует великая государственность, — ее единое мировое действие в мире.
ОСНОВНАЯ по воздействию прозападническая историография рассматривает Куликовскую битву вслед за В. Ключевским и особенно С. Соловьевым либо как первое, пусть и не очень удачное восстание союза русских князей против своего патрона — Орды, да еще и на славу Западу, либо, в свете современных исторических веяний, как столкновение двух наемных армий двух шальных князей.
По Соловьеву, «Куликовская победа… была знаком торжества Европы над Азиею; она имеет в истории Восточной Европы точно такое же значение, какое победы Каталонская и Турская имеют в истории Европы Западной, и носит одинаковый с ними характер, характер страшного, кровавого побоища, отчаянного столкновения Европы с Азиею, долженствовавшего решить великий в истории человечества вопрос — которой из этих частей света восторжествовать над другою… Таково всемирно-историческое значение Куликовской битвы…»
Этот предрассудок здравствует поныне. Его повторяют как историки (например, один известный ученый утверждает, что «Куликовская битва впервые показала, что наступление Востока на Европу закончилось, что начинается переход инициативы в руки европейских государств, в частности Московской Руси»), так и политики, работающие на обоснование того положения, что мир изначально устроен антагонистично и именно антивосточно («Запад против Востока») и что Россия всегда входила и будет входить в «правильный» Запад.
Подобные блокбастерные представления являются преобладающими: они есть и у Карла Маркса, и у наших современных политиков, повторяющих зады западных передовиц о борьбе «мировой цивилизации с варварами». А мнение Василия Осиповича Ключевского и просто можно принять за мнение Хантингтона: «Почти вся Северная Русь под руководством Москвы стала против Орды на Куликовом поле и под московскими знаменами одержала первую народную победу над агарянством», т. е. над исламом!
Ну чем не современные стоны об «исламском терроризме», за которым, как и тогда, 625 лет назад, очень часто торчат уши нынешних «генуэзцев» — спецслужб ряда стран Запада? Впрочем, и сегодня, даже после Югославии и Ирака, «большая наука», если что, всегда поддержит. Так, в уже цитируемом нами интервью главный ученый по российской истории в числе «главных битв русской истории» под номером один называет «1111 год — Русский Крестовый поход Владимира Мономаха в Половецкую степь, завершившийся победой над половцами», отчего-то приписывая Владимиру Мономаху позицию крестоносца (!), т. е., между прочим, той силы, что в 1204 году разгромила христианский Константинополь и положила начало гибели Второго Рима — Византийского царства.
Таким образом, вместо описания борьбы России за справедливый и законный мировой порядок, в котором каждый раз до сих пор восстанавливалась наша тысячелетняя государственность, строится миф о нас как о части Запада и Европы, которая якобы извечно противостояла Востоку и, очевидно, и далее должна противостоять, по крайней мере идти вслед за Западом.
Это растаскивание смысла Куликовской битвы в сторону внешней политики. А вот и «открытия» в области политики внутренней. В Государственной Думе организовали замечательную выставку, посвященную 625-летию Куликовской битвы. Но название ее — «Руси великое начало» — не может не поражать: разве наша государственность не в два почти раза старше? К сожалению, оказывается, это теперь такая формула — т. е. высшее знание. «Это сражение положило начало российской государственности», — именно так определил недавно значение Куликовской битвы очень высокий церковный иерарх. За подобной формулировкой стоит, как ни прискорбно это писать, также неорганичное, типично западническое или восточническое представление о русской истории.
Западническое потому, что тут считается, что России как оригинальной цивилизации и государственности до ухода из-под ордынской власти попросту не было. Например, это фактически утверждается Д.С. Лихачевым и вообще всеми теми, кто делит русскую историю на «послемонгольскую» и «домонгольскую», а «монгольскую» рассматривает на манер «темных веков».
Восточническое потому, что считается (как у Л.Н. Гумилева), огрубляя: только монголы и научили русских государственности и, стало быть, опять же ее до обретения полной независимости от Орды не было. А если что и было, то совсем другая — Гумилев даже специально разделил, пользуясь изменением в правописании с «рус» на «рос», «русскую» и «российскую» государственности в своей известной книге «От Руси к России».
Крайности же эти сходятся на том положении, что до XV века вовсе и не было российской государственности, т. е. ей в лучшем случае чуть более 600 лет. Выходит, не было и Крещения Руси в X веке, как не было и победы Святослава над Хазарским каганатом в веке IX, не было и подвига Андрея Боголюбского в середине XII века, перенесшего столицу из Киева во Владимир, «передвинувшего» Русь в северовосточные леса и создавшего основы Владимиро-Суздальской государственности, что и спасло Русь в период монгольской экспансии?!
ТЫСЯЧЕЛЕТНЯЯ российская цивилизация и российская государственность много раз были в критических ситуациях и много раз возрождались буквально из ничего. В этом тайна и чудо — пасхальность нашей государственности. Куликовская битва положила начало никак не новой государственности, а очередному ее восстановлению на новых, современных той ситуации основаниях.
Российская история, как и любая, впрочем, катастрофична и трагична. Но непрерывна. И именно это подчеркивал князь Симеон Гордый, когда в своей «душевной грамоте» увещевал братьев жить в мире по отцову завету, «чтобы не перестала память родителей наших и наша, чтобы свеча не угасла».
Отсутствие серьезного, подлинного внимания к Куликовской битве, уже достаточно хорошо изученной к настоящему времени, поражает и тревожит. Особенно это касается тех, кто чуть ли не профессионально в наше время занимается патриотизмом. Почему-то у них, в частности, нет времени изучить блестящую работу выдающегося мыслителя и историософа Вадима Валерьяновича Кожинова (75-летие которого в этом году 6 июля почти никак не было отмечено в России) «История Руси и Русского Слова».
Там много спорного? Наверное, так проведите общенациональную дискуссию, займитесь делом. Организуйте, наконец, какую-нибудь сессию РАН с широким общественным резонансом. Но нет. Проще даже нашим так называемым патриотическим силам полностью принимать версию Соловьева-Ключевского и с удовольствием рассуждать о величии Куликовской битвы вообще, не различая Золотую Орду и Орду Мамая, чингизидов и самозванцев, наконец, монголо-татар того времени, кипчаков и булгар и нынешних татар.
Одним из закономерных результатов этой поверхностной трактовки и является во многом справедливый гнев немалого числа современных татар. И подрыв нашей возрождающейся государственности вместо ее укрепления. Вот то же самое было и с СССР. Много-много заслуженных людей лениво, по инерции воспроизводят то, что им удобно, и живут так, как комфортно. Пусть и за счет развала страны…
Россия — наследник и Византийского, и Золотоордынского царств. В равной степени. Россия тогда, 625 лет назад, сумела принять правильное геостратегическое решение и в очередной раз восстановила себя как законное вселенское царство — мировую державу. Это-то и надо уяснить. Это-то и надо праздновать. Поскольку мы сами опять в который раз находимся нынче в точно такой же ситуации. И обязаны сделать правильный выбор.
http://www.redstar.ru/2005/10/1510/602.html
