В прошлой статье мы рассказывали, как в 1919 году белогвардейцы, уставшие от постоянных набегов горцев, провели операцию по усмирению Чечни. Ее итогом стало то, что чеченцы сложили оружие и прекратили сопротивление. После установления Советской власти, большевики столкнулись с этой же проблемой, поскольку горцы никак не хотели подчиняться центральному правительству. О том, как Красная Армия и ОГПУ наводило порядок на мятежной территории рассказывает этот материал.
Мятеж Гоцинского
Мало кто знает, что в марте 1920 г. Красная Армия вошла в Чечню вместе с повстанцами. Они надеялись с помощью большевиков получить то, за что боролись, — суверенитет. Однако вскоре и чеченцы, и дагестанцы были сильно разочарованы: о независимости вопрос не стоял. Введение же продразверстки и борьба против религии, а также упразднение местного шариатского управления и замена его Советами привели к тому, что уже в сентябре 1920 г. в Чечне и Дагестане вспыхнуло восстание. Оно носило религиозно-националистический характер и было скорее антирусским, чем антисоветским, так как мероприятия советской власти здесь воспринимались как очередная попытка русификации. Не случайно возглавил его имам Нажмутдин Гоцинский, объявивший о создании шариатского государства — имамата.
Одним из руководителей подавления восстания был назначен Гикало, тогда командующий красными войсками и военком Терской области. И он добился некоторых успехов. Потерпев поражение в 1921 г. в открытых боях против Красной Армии, активно применявшей бронетехнику, авиацию и артиллерию, Гоцинский перешел к партизанской войне. Мобильные отряды горцев, базировавшиеся в своих родных аулах, внезапно появлялись в разных местах и наносили чувствительные удары по большевикам. Впрочем, последние уже в 1921 г. заявили о ликвидации мятежа Гоцинского. Но это было далеко не так.
В 1922 г. Гикало лично возглавил карательную экспедицию против горцев, имевшую лишь относительный успех. Попытки изъятия «бандитского элемента» — религиозных лидеров, «богачей», знати, наиболее активных повстанцев, бывших чинов «Дикой дивизии» не давали желаемого результата или вызывали еще большее озлобление населения. Лидеры же повстанцев благополучно ускользали от преследования, пользуясь поддержкой «мирного населения». В это время они избегали встреч своих банд с крупными отрядами Красной Армии и ГПУ. Попытки занятия аулов гарнизонами красных войск одновременно с проведением разъяснительной работы среди населения были малорезультативны. Влияние мулл было очень высоко и попытки натравить здесь «бедных» на «богатых», вызвав тем самым среди горцев «маленькую гражданскую войну», также оказались безуспешными. В то же время гарнизоны зачастую блокировались повстанцами и уничтожались, коммуникации их снабжения перерезались.
Восстание Гоцинского с кратковременными перерывами продолжалось до мая 1924 г., когда отряды ОГПУ ликвидировали повстанческие базы в Андийском и Хасав-Юртовском округах. Но и после этого борьба продолжалась. Можно смело утверждать, что, несмотря на все колоссальные усилия мощной государственной репрессивной машины, к середине 1920-х гг. во многих районах Чечни и Дагестана советской власти не существовало. Отряды чекистов неотступно преследовали Гоцинского, но его ограждала от пленения поддержка местных жителей, которые защищали его не только как имама, но и как гостя. Нередко, когда он уже был фактически в их руках, дорогу чекистам преграждали многочисленные толпы народа, вооруженные пулеметами, винтовками, топорами. То тут, то там снова вспыхивали восстания.
«Разоружение с применением максимума репрессий»
В этих условиях полномочное представительство ОГПУ на Северном Кавказе разработало план ликвидации наиболее опасных очагов сопротивления. В этот план входило взятие войсками в плотное кольцо района действий банд Гоцинского и его подельников. Это кольцо должно было постепенно сжиматься. Вместе с тем важнейшей частью спецоперации стало разоружение «мирного населения», причем планировались самые жесткие меры для достижения положительного результата. К 25 августа 1925 г. отряды Дагестанского, Чеченского, Владикавказского, Терского, Кабардино-Балкарского отделов ОГПУ совместно с частями Красной Армии под общим руководством полномочного представителя ОГПУ на Северном Кавказе Е.Г. Евдокимова и командующего войсками СКВО И.П. Уборевича были готовы к спецоперации. Ее проведение предусматривалось в несколько этапов, одним из которых стало «разоружение Чеченской автономной области».
Накануне командирам воинских частей и отрядов ОГПУ была разослана специальная инструкция, в которой говорилось: «Намеченный к разоружению аул окружается воинской частью, чтобы жители были лишены возможности сноситься с прилегающими районами». После полного окружения аула представители Чеченского ЦИКа, ОГПУ и военного командования предъявляют на сходе требование о сдаче всего оружия. Для этого устанавливается срок не более двух часов. Жители предупреждаются об ответственности за несдачу оружия. Если население не выполнит требование, то командование открывает артиллерийский огонь в течение 10 минут, а затем, после отбоя, снова отдает приказание о сдаче в более краткий срок. По истечении означенного срока оперативная группа ОГПУ начинает поголовный обыск и изъятие бандитского элемента. «В зависимости от обстановки артиллерийский огонь может открываться несколько раз». В исключительных случаях, при наличии злостного активного или пассивного сопротивления разоружению, допускается производство арестов влиятельных лиц, причем к этой мере прибегать, соблюдая максимальный такт". Данная инструкция была разработана начальником штаба СКВО и утверждена командующим округом И.П. Уборевичем. Всего для усмирения Чечни выделялись 7 250 человек с 26 орудиями, 240 пулеметами, которым придавались бронепоезд и два авиаотряда. Эта группировка была разбита на семь групп, которые и приступили 25 августа 1925 г. к проведению спецоперации. Как она проходила, видно из «Отчета штаба Северо-Кавказского военного округа» от 19 сентября 1925 г.: «Операция была построена на стремительном разоружении крупными силами наиболее бандитски настроенных районов с применением максимума репрессий, дабы заставить население выдать скрывающихся там главарей. В дальнейшем при удачном исходе планировалось более мелкое дробление сил с целью охвата всей Чечни»
По аулам — огонь!
Группа Короля на рассвете 25 августа 1925 г. окружила аул Ачхой. После того как в установленный срок оружие сдано не было, начался орудийный огонь. Сначала стреляли над головами, но после пятого выстрела, когда стало ясно, что и в этом случае никто добровольно ничего не сдаст, был открыт огонь на поражение. Результат появился быстро: после десятого выстрела шрапнелью, когда были ранены две чеченки, жители понесли оружие. Одновременно оперативная группа ОГПУ начала обыски. В результате было изъято 228 винтовок и 32 револьвера. Таким же образом группа Короля проводила разоружение и в других населенных пунктах: «Разница — лишь в степени упорства жителей и количестве выпущенных снарядов». По данным ОГПУ, «в некоторых местах население активно готовилось к сопротивлению, цена на патроны возросла наполовину». Кроме того, «мирное население» пыталось раздобыть оружие у солдат и офицеров Красной Армии — предпринимались попытки купить его, были случаи нападения на часовых, появились даже желающие обменять винтовки на женщин из расчета 1:1.
Самая мощная из всех группа Апанасенко 27 августа 1925 г. подошла к аулу Зумсой, население которого даже на фоне всей Чечни выделялось своей непримиримостью к власти Москвы. Апанасенко потребовал сдачи 800 винтовок и 200 револьверов, а также выдачи скрывающихся в ауле и горах бандитов. Жители ответили отказом. Зумсой был подвергнут артобстрелу. Безрезультатно. Тогда по требованию Апанасенко началась бомбардировка с воздуха. В результате «мирные жители» сдали 27 винтовок. На следующий день блокированный аул подвергли усиленной бомбардировке авиацией и артобстрелу, причем был взорван дом бандитского лидера Атаби. Это оказало ожидаемое воздействие: «Видя, что репрессии продолжаются и войска не отступают от своих требований, жители в течение часа сдали 102 винтовки». Еще около сотни винтовок и около 50 револьверов было изъято опергруппой ОГПУ во время обысков. В этот же день группа Козицкого на рассвете окружила аул Келой. По первому требованию жители принесли только 9 винтовок. В ответ по селению был открыт артогонь. Вскоре к штабу группы с завываниями бросилась толпа женщин, умоляя прекратить стрельбу и уверяя, что никакого оружия в Келое нет. Прибывшие старики также клялись, что все, что было, сдано. Вместе с этим от опергруппы ОГПУ поступили тревожные данные: на улицах мелькают вооруженные мужчины, аул готовится к обороне. Не обращая внимания на причитания «мирных жителей», Козицкий усилил обстрел. Вслед за этим было сдано еще 15 винтовок. В ходе обыска изъяли еще несколько винтовок и револьверов. Однако Козицкий не успокоился и снова подверг для уверенности аул обстрелу. В итоге жители сдали еще около 30 винтовок и револьверов. Всего же здесь было изъято 59 винтовок и 9 револьверов.
Суровые меры, принятые против бандитизма в Чечне и Дагестане, стали приносить плоды: потребовалась всего лишь одна воздушная бомбардировка аула Нахчу-Келой, чтобы его жители сдали все имеющееся оружие. Вскоре ОГПУ получило данные, что в ауле Дай скрывается ближайший помощник Гоцинского Эмин Ансалтинский. Дай был окружен еще 26 августа 1925 г. и от него потребовали выдачи главаря бандитов. Здесь также прозвучали клятвенные заверения старейшин и просьбы женщин не предпринимать никаких репрессий против их селения, так как якобы там не только Ансалтинского, но даже простых бандитов не было, а оружие-де они давно унесли в горы. Командование подвергло аул воздушной бомбардировке и артобстрелу. Итог — четверо убитых, пять раненых и двадцать разрушенных домов. Однако имевшихся сил было недостаточно, и для спецоперации против селения пришлось привлечь группу Козицкого. Результат не замедлил себя ждать: «давно ушедший в горы» Ансалтинский с бандой и оружием был выдан войскам и привезен прямо в штаб группы. Вскоре войска окружили аулы Химой и Хакмалой. Здесь потребовалась четырехкратная их бомбардировка, чтобы было сдано оружие. Упорство «мирных жителей» объяснялось очень просто: в пещере у Хакмалоя скрывался сам Гоцинский с бандой из 150 человек. Специальная опергруппа ОГПУ блокировала их и всех арестовала.
Среди всех спецопераций по разоружению аулов и поимке бандитов следует отметить действия группы Короля в Урус-Мартане, являвшемся тогда фактически столицей чеченцев. Началась она 6 сентября 1925 г. От жителей сразу потребовали выдачи 4 тысяч винтовок и 800 револьверов, а также шейхов-экстремистов. Имея данные о том, что непокорные аулы беспощадно обстреливаются, чеченцы сдали около тысячи винтовок и 400 револьверов, но шейхов не выдали. Тогда по Урус-Мартану выпустили 900 снарядов и подвергли его воздушной бомбардировке. Было разрушено 12 домов и ранены 5 человек. После этого в селение вошли особые части ОГПУ и тут же столкнулись с засевшими здесь бандитами. В ходе боя наступавшие потеряли 5 человек и 10 лошадей, 9 человек были ранены. Если подвести общий итог спецоперации, то можно отметить: за три с половиной недели Красная Армия и ОГПУ добились необходимого результата, которого не могли добиться за 5 предыдущих лет. Для его достижения пришлось пойти на крайние меры не только против бандитов, но и против «мирного населения», разоружив его самыми жесткими способами. Из 242 аулов 101 пришлось подвергнуть артиллерийскому обстрелу, а 16 — авиационным ударам. Потери среди «мирного населения» при этом были сравнительно небольшими: 6 человек убиты и 30 ранены. Также было взорвано 119 домов. Уничтожены 12 бандитов. За время спецоперации изъято 25 299 винтовок, 4 319 револьверов, 1 пулемет и 80 тысяч патронов. Кроме того, были арестованы более 300 бандитов, среди них 3 главаря — Гоцинский, Атаби Шамилев, Эмин Ансалтинский. Успеху операции сопутствовало то, что во враждебно настроенных аулах брали заложников из семей знати и духовенства с обещанием их расстрела в случае новых проявлений бандитизма. Следует отметить, что, несмотря на все усилия ОГПУ прервать снабжение банд Гоцинского оружием и деньгами, до спецоперации августа — сентября 1925 г. этого сделать не удавалось. Чекистское руководство рассчитывало, что с захватом Грузии в 1921 г. и подчинением Азербайджана удастся надежно перекрыть пути снабжения бандитов из-за кордона. Но даже когда Грузия и Азербайджан стали советскими, зарубежная помощь Гоцинскому, хоть и в меньшем объеме, продолжала приходить по разным каналам. Причем оказывали ее не только иностранные спецслужбы, рассчитывавшие на отрыв Кавказа от власти Москвы, но и эмигрантские чеченские организациями во главе с Топа Чермоевым, бывшим нефтепромышленником.
Новое восстание горцев
В декабре 1929 г. во время проведения коллективизации в Чечне вспыхнуло новое восстание. Для его подавления из состава СКВО был выделен воинский отряд в 2 тысячи штыков, 75 пулеметов, 11 артиллерийских орудий, 7 самолетов. Попытка командования взять 10 декабря 1929 г. аул Гойты без поддержки артиллерии, когда было решено не причинять вреда «мирным жителям», оказалась неудачной. На следующий день после массированного артобстрела и бомбардировки с воздуха красноармейцы взяли Шали, а еще через день — Гойты и Беной. Было изъято 290 винтовок. Кроме того, пришлось отобрать старинное огнестрельное и холодное оружие. Потери: 21 погибший и 22 раненых красноармейцев. На этом, однако, операция не закончилась, так как значительная часть восставших ушла в горы и стала нападать на поезда, уничтожать мосты. Однажды горцы даже обстреляли крупное партийное начальство, ехавшее по железной дороге. Усилился и террор против представителей власти и силовых структур.
Данные ОГПУ неутешительны
Несмотря на успех спецоперации декабря 1929 г., данные ОГПУ были неутешительными: на Кавказе вызревало новое мощное восстание, причем связи чеченцев прослеживались с антисоветскими группами не только Дагестана и Ингушетии, но и Грузии и даже с терскими казаками. Почва для недовольства была во многом из-за неуважения к религиозно-культурным особенностям горцев и колоссального экономического давления. Исходя из этого, краевой Комитет ВКП (б) признал необходимым проведение в Чечне чекистско-войсковой операции. Было решено выделить оперативную группу войск «для ликвидации бандитизма». Состав этой группы включал в 2 420 штыков, 1 140 сабель, не менее 28 станковых пулеметов, не считая ручных, 21 артиллерийское орудие, ей придавалось авиазвено. Кроме того, для борьбы против бандитизма выделялись специальные части войск ОГПУ. Новая спецоперация началась в ночь на 14 марта 1930 г. Войска Опергруппы еще накануне блокировали наиболее угрожаемые районы. Действовали по ранее отработанному сценарию: аулы окружались войсками и от них требовали выдать бандитов и оружие. Результатом стало пленение 122 повстанцев и 9 главарей банд, уничтожение не менее 20 боевиков. Со стороны Опергруппы были убиты 14 человек, ранены 22. Операция была проведена в целом успешно.
Но командование сделало неутешительные выводы: «Задача решительным ударом уничтожить банды, препятствуя их распылению, не была выполнена». Кроме того, отмечались неумение красных войск воевать ночью и «неспособность идти на малейший риск». Надо отметить и тот факт, что в СССР так и не были к тому времени созданы специальные горнострелковые войска, подготовленные к боям в условиях горной местности, со специальной вьючной артиллерией, которую можно бы было доставлять на лошадях и ослах туда, куда невозможно направить артиллерию обычную. Извлекая уроки из прошедших событий, красное командование пришло к выводу, что во время активных боевых действий против бандитизма необходимо надежно перекрыть пути бандитам в родные аулы. Для этого рекомендовалось вводить во все населенные пункты гарнизоны войск, осуществить регистрацию жителей на месте и отлавливать всех, приходящих туда.
Несмотря на очередное поражение повстанцев в Чечне, 23 марта 1932 г. там вспыхнуло новое восстание в Ножай-Юртовском районе, обусловленное перевыполнением здесь на 219% заготовок скота. Центр восстания находился в Беное, причем его лидеры подбивали к выступлению дагестанцев и терских казаков. Восставшие планировали захватить нефтяные промыслы, Гудермес и прилегающие к нему аулы, нарушить железнодорожное сообщение уничтожением мостов и путей сообщения. Впрочем, скоординированного восстания не получилось, оно началось раньше намеченного срока. Причины этого были две: во-первых, 19 марта бандиты убили двух красноармейцев, а во-вторых, агентам ОГПУ стало известно о готовящемся выступлении. Следует отметить, что в нем активную роль играли «кадровые главари» действовавших банд — Хусейн Истамулов и Дада Кебетов, оказавшие большую помощь лидерам повстанцев на местах Муцу Шамилеву, объявленному имамом, и Усману Ушхаеву.
Весьма показателен и такой факт: значительная часть местного коммунистического актива примкнула к мятежу. Былая принадлежность к компартии не мешала представителям «чеченских коммунистов» входить и в состав восстановленных шариатских судов. Численность восставших была не менее 1 300 человек. Однако власти уже 19 марта стали принимать меры, и район восстания был фактически блокирован. Попытки силами только ОГПУ справиться с выступлением были малоуспешны, и к подавлению подключилась армия. После ряда ожесточенных боев, в которых армия активно применяла артиллерию и авиацию, чеченцы-повстанцы потерпели поражение и отошли в район Алхороя, откуда планировали уйти для продолжения борьбы в Дагестан. Однако прибытие на границу с Чечней крупных воинских контингентов заставило их рассеяться. По данным советского командования, потери восставших составили 333 человека убитыми, 150 ранеными, в то время как войска потеряли соответственно 27 и 30 человек. При этом отмечалось, что местное население всячески помогало бандитам, которые оказывали войскам яростное сопротивление, непрерывно контратаковали их, идя в атаку с религиозными песнями. На стороне восставших дралось много женщин.
Итоги и уроки
Если проанализировать боевые действия против Чечни XIX века, то мы увидим, что горцы около 40 лет успешно боролись против значительно превосходящих их сил. Пять лет потребовалось Красной Армии для покорения Чечни в 1920-х гг. В наше время с переменным успехом там продолжается контртеррористическая операция. В сравнении со всеми этими боевыми операциями действия Драценко (о них мы рассказывали в прошлой статье) были выполнены просто блестяще. Успеху генерала сопутствовала и его особая политика: беспощадно расправляться с закоренелыми бандитами, но щадить «колеблющихся духом».
Впрочем, весьма результативными были и действия Красной Армии и ОГПУ в августе-сентябре 1925 г. Замирению Кавказа советской властью содействовала и политика постепенной отмены шариатского управления, выразившаяся в сохранении в течение долгого времени шариатских судов или параллельного действия их с советскими судами. В то же время опыт показывает, что переговоры с чеченцами могут быть эффективными лишь после нанесения им тяжелых потерь и поражений и проявления готовности проводить карательную политику до конца. Неуверенность в действиях российской власти может утвердить сепаратистов в мнении о слабости Москвы, что, естественно, приведет к продолжению борьбы.
История не приемлет сослагательного наклонения, но если бы белогвардейское командование действовало весной 1919 г. так, как делают это сегодня федеральные силы, то и всей мощи Добровольческой армии не хватило бы для покорения Чечни. Советское командование в 20−30-х годах, не применяя широкомасштабных репрессий против бандитизма, рисковало вообще потерять контроль над ситуацией на Кавказе или на целые десятилетия увязнуть в партизанской войне.
Мы уже отмечали, что отнюдь не призываем напрямую заимствовать те методы, которыми пользовались в борьбе против чеченского сепаратизма в начале прошлого века. Однако с учетом более современной техники, стоящей на вооружении Российской армии и спецслужб, эти старые методы можно вспомнить и, модифицировав их, получить положительные результаты. Да, мы живем в условиях демократии и любое нецивилизованное решение стоящих проблем нам чуждо. Это так.
Но не надо при этом забывать глубокие по смыслу слова Черчилля: «демократия — это не для всех». Достижения демократии предназначены лишь для тех, кто трудится на благо всех граждан планеты и создает основу для дальнейшего развития цивилизации. Для бандитов и террористов, угрожающих безопасности этой самой цивилизации, демократии быть не может, ибо они прилагают все силы к ее разрушению.
«Правозащитникам» же, молчавшим тогда, когда бандиты уничтожали беззащитное русскоязычное население, следует напомнить, какими способами подавляли США выступления негритянского населения Флориды и Техаса в 1960—1970-х годах, как они же позволяют себе уничтожать граждан других стран только по подозрению в терроризме, не спрашивая об этом мнения «мирового сообщества». Израиль и слышать не желает о решениях ООН по палестинскому вопросу, так как они, по мнению Тель-Авива, ущемляют интересы евреев. Вспомните Великобританию эпохи Тэтчер, которая, не обращая внимания на жесточайшую критику в свой адрес большинства стран мира, разгромила Аргентину в фолклендской войне.
Можно приводить примеры и дальше. Но в этом нет нужды. Стоит просто сказать по этому поводу, что страны, ведущие свою национальную политику, доводят ее до нужного им результата, не обращая серьезного внимания на критику со стороны конкурентов. Ведь ставить свою внутреннюю политику в зависимость от того, одобрит то или иное мероприятие лорд Джадд, значит ставить себя на уровень африканского бантустана, находящегося в полуколониальной зависимости от «старших братьев» — США или стран Западной Европы.
Победителей не судят, и подобный «визг» в случае выбора жестких мер подавления бандитизма, будет хоть и очень громким, но не долгим — западные промышленники не позволят своим правительствам лишать их колоссальных доходов на российском рынке. Это также будет находиться в прямой зависимости от продолжительности жестких акций ликвидации сепаратизма и готовности российского руководства проводить свою, а не навязанную извне политику.
