 |
| Московская правда | Татьяна Бирюкова | 06.12.2004 |
До Октябрьской революции школьная программа была очень плотной. В перечне обязательных для изучения предметов, помимо всем нам известных и до сих пор преподаваемых, стояли еще: Закон Божий, совокупность латинского, греческого, немецкого, французского (английский не обозначен) языков, математическая география, отечествоведение (наряду с историей), природоведение (вместе с географией), черчение, рисование, чистописание.
Так как школьные нагрузки были значительны, родителям рекомендовалось следить за режимом дня детей с обязательным их подъемом в 6 часов утра и отходом на сон в 22 часа. Для сохранения здоровья школьников в учебные дни родители не отпускали детей на разного рода развлечения и увеселения.
Для ориентиров детей на правильные манеры и поведение в 1871 году были выработаны фундаментальные «Правила», которые позднее в разные годы имели некоторые корректировки и добавления.
Каждому ученику выдавались листовки и ученические билеты с подробным описанием, как себя вести в стенах учреждений и вне их. Правила были понятно и четко сформулированы. Они занимали значительное место на нескольких страницах, мелко или крупно напечатанных.
«Если между принятыми учениками впоследствии окажутся такие, которые вследствие домашней обстановки отличатся неблагонравием и будут оказывать вредное влияние на своих товарищей, то такие ученики должны быть увольняемы». Увольнению (или серьезным взысканиям) подвергались и те, кто без уважительных причин «неисправно посещал классы» (по-современному — были прогульщиками).
Ученики не могли самовольно после уроков уходить домой без разрешения директора или инспектора (видимо, начальство прощалось с ними у порога учреждения).
В классе каждый ученик занимал только «заранее назначенное ему место и не мог менять его самовольно». Во время уроков он должен был сидеть прямо, не разваливаясь и не облокачиваясь на спинку парты, не разговаривать или шептаться с другими учениками, не заниматься чем-то посторонним,
«не отвечать самовольно без спроса преподавателя, ни тем более подсказывать другим». Ученики должны давать ответ, вставая и держась прямо перед учителем. При входе в класс и выходе из него любых взрослых все ученики встают со своих мест и после разрешения садятся.
Урок считался оконченным не со звонком, а с прекращением учителем своих занятий. И потому, услышав звонкий сигнал, ученики не смели трогаться с места и убирать со стола тетрадки-книжки, пока учитель не позволял им этого.
Наказывалась порча мебели, учебных пособий, других казенных вещей, а также и «платья товарищей». Все причиненные убытки, несомненно, возмещались родителями.
Ученикам средних учебных заведений строжайше запрещено участвовать в разных законных и незаконных сообществах, землячествах и проч. Не дозволялось составлять между собой какие бы то ни было сборища без ведома и разрешения начальства заведения, ни под каким предлогом не допускались сходки. Виновных Педагогический совет немедленно увольнял из учебного заведения.
Без особого разрешения начальства учащийся не имел права участвовать в чествованиях, носящих публичный характер, а также посещать публичные заседания ученых обществ. Он не мог быть и среди публики в залах судебных заседаний, заседаний Городской Думы, дворянских и земских собраний, в разных публичных состязаниях на призы.
В театральных постановках учащийся среднего учебного заведения не смел «выражать похвалу или порицание действующим лицам». А при исполнении народного гимна («Боже, царя храни») ему следовало воздерживаться от аплодисментов и шумных выражений восторга, ограничиваясь лишь возгласами «Ура». Заметьте, не криками, а спокойными фразами.
Поскольку почти все граждане России были религиозны, то и в этом аспекте имелись указания. Вот выдержка из «Дополнения» к правилам 1874 года, касающаяся вероисповедания:
«Ученики обязаны посещать общественное богослужение в воскресенье и другие, свободные от занятий, праздничные дни, а также вечером накануне этих дней. В храме они должны вести себя благоговейно, не переходить с места на место, не разговаривать между собой, не мешать службе.
Ученики обязаны ежегодно в Страстную седмицу бывать у исповеди и Святого Причастия. Их начальство должно знать о говений каждого ученика.
Все ученики обязаны в учебное время посещать все свои уроки, не опаздывать на молитву перед началом учения. Молитва же перед первым уроком и по окончании последнего читается учениками по очереди».
Какая была «экипировка» тех школьников? Можно ли было надевать на себя то, что попадало под руку, и складывать тетрадки в модную спортивную сумку?
«Ранцы могут быть одним из способов ношения учебных пособий, но не считаются обязательною принадлежностью формы.
Ношение же учебных пособий в сумках через плечо воспрещается». Переносить ранцы в руках возбранялось — лишь на спине. О магазинных пакетах с тетрадками -указаний не было.
В учебные заведения ученики гимназий и прогимназий обязаны были ходить всегда в установленной форме. Их полукафтаны — обязательно застегнуты на все пуговицы. Воротнички рубашек — непременно белые, не цветные и не полосатые.
Не разрешалось носить блузы и фуражки цвета хаки (видимо, по использованию его в военном обмундировании). Нельзя было «накидывать на плечи верхнее платье, не надевая его в рукава».
Может, летом было какое-то послабление? На него-то рассчитывать не приходилось: «В летнее время учащиеся могут носить парусиновые блузы с черным кушаком, шаровары и белые фуражки». Смешение в ношении летней и зимней форм одежды никак не дозволялось. Хорошо, что в дождливую погоду разрешалось поверх форменной одежды надевать гуттаперчевые (т. е. резиновые) плащи с капюшонами.
За время пребывания за границей учащиеся, по тем же правилам, носили только партикулярное платье (гражданскую неофициальную одежду). Ученикам средних учебных заведений запрещается ношение студенческих тужурок, т. е. полупальто.
Все учащиеся всегда должны были быть чистоплотными и одеваться «соответственным образом, предохраняя себя от болезней».
Любопытное замечание: «Ношение длинных волос, усов и бороды, равно излишних украшений, не соответствующих форменной одежде (колец, перстней, высоких воротничков рубашек, выставленных наружу часовых цепочек, а также тросточек, хлыстов, палок) воспрещается».
А вот некоторые выписки из «Правил», касавшиеся рекреационного, т. е. свободного, времени учащихся.
Учащимся не разрешалось собираться и ходить в общественных местах и на улицах большими группами. Вечерние прогулки разрешались: с 1 апреля по 1 августа — до 10 часов, а в остальное свободное время — до 8 часов. «В случае нужды» (семейных обстоятельств) детям необходимо было предъявлять особое разрешение от начальства на выход в более позднее время из стен дома.
Считалось, что ученики, находившиеся в отпусках, обязаны были «вести себя прилично, чтобы не ронять ни себя, ни того заведения, в котором воспитываются». Они не должны были забывать, что, находясь в отпуску, они «подлежат надзору каждого служащего по Министерству Народного Просвещения лица, так как каждому из этих лиц дается право и вменяется в обязанность при случае наблюдать вне стен учебных заведений за учениками всех средних учебных заведений», а в случаях нарушений правил поведения учениками — «вразумлять их или сообщать о них их начальству».
При встрече на улице начальников, наставников, их помощников, всех преподавателей заведения учащиеся приветствовали их поклоном головы, а при обращении обязательно называли по имени и отчеству.
Всякие сборы пожертвований и «складочные подписки» на что-либо среди учащихся были недопустимы.
Запрещались игры на деньги, продажа, покупка и мена вещей всякого рода между собой или с посторонними лицами. Уличенные в том подлежали исключению из заведения. А ученики, заметившие недостойное поведение товарищей или вовлекаемые каким-либо образом в такие поступки, должны были о том сообщать своему классному наставнику.
Посещать театр или другие публичные выступления ученик мог лишь по билету с подписью на нем (или на отдельном листе) инспектора учебного заведения. Но «строжайше запрещалось бывать на маскарадах, в клубах, кофейнях, трактирах, бильярдных и других подобных заведениях».
Однако ученикам разрешалось участвовать в качестве исполнителей на вечерах и утренниках, «устраиваемых начальством в стенах учебного заведения в пользу недостаточных (т. е. бедных. — Т. Б.) товарищей».
В то же время, согласно добавлениям 1902 года к правилам, ученикам всех средних учебных заведений категорически запрещалось выступать действующими лицами на летних дачных сценах. К тому же езда на велосипедах им разрешалась лишь с согласия училищного или гимназического врача.
Во все сезоны года учащимся, независимо от возраста, строжайше запрещалось употребление крепких напитков и курение табака, «где бы то ни было».
Также строго не допускались ссоры, брань и драки между учениками. Преследовались употребление в речи неприличных слов и выражений, неблагопристойные разговоры и действия, «противные нравственной чистоте», или подстрекательства к ним…
Если в суете житейской ребенок что-либо забывал, он мог посмотреть в свой ученический билет и руководствоваться многострочным назиданием. Такие вот подглядывания не возбранялись и начальством только приветствовались.
05.12.2004
