 |
| Московский комсомолец | Елизавета Маетная | 18.11.2004 |
А тем временем тысячи тех, чьми руками добыта победа над фашизмом, стали в Литве «ветеранами второго сорта».
«Живу, как еврей при немцах»
…В маленькой комнатке сыро и тесно. Хорошо, что хоть такая есть, — иначе бывшим советским ветеранам, освобождавшим Литву, вообще негде было бы встречаться. Приютила еврейская община — сдают помещение за копейки. Поводы для встреч обычно невеселые: скинуться на похороны очередного товарища, обсудить насущные нужды. А их полно. В Каунасе, который считается центром литовского национализма, уже дважды уничтожали воинские кладбища, где похоронены пять тысяч человек. Оскверняли так, что приходилось все делать заново.
В 6-м форте, где фашисты зверски замучили 35 тысяч военнопленных, стелу погибшим снесли по решению мэрии. Вместо нее поставили один памятник. «Здесь захоронены советские воины и воины вермахта» — гласит табличка. Умершие от голода и заживо сгоревшие в крематории оказались со своими мучителями под одним камнем.
— Это не просто кощунство. Это оскорбление памяти наших товарищей. Это плевок в душу живым. Но кто нас здесь о чем-нибудь спрашивает?.. — переживают ветераны.
С Андрея Антоновича Белоусова прямо в троллейбусе сорвали боевые ордена. Он сражался на 1-м Белорусском фронте, на Висле и Одере, войну закончил на Эльбе. В родной Каунас, где испокон веков жили его деды-прадеды, вернулся инвалидом. Но разве кого-то это интересовало? Спасибо, в троллейбусе оказались русские: заступились за старика и его награды.
— Мы вымираем. И, наверное, это хорошо: лучше всего того, что происходит сейчас, и не видеть, — говорит ветеран войны Ионас Гурскис. — Покупаем венки, скидываемся на цветы и едем на кладбище. «Здравствуй, земля целинная!» — пели мы раньше. Теперь поем: «Прощай, земля целинная». Выступаем на похоронах — хоть это нам пока не запрещают.
«Как живешь?» — «Как еврей при немцах», — невесело шутят бывшие освободители Литвы. Правда, теперь их называют оккупантами и коллаборационистами.
— Объясните мне, пожалуйста, кого я оккупировала?! — не выдерживает партизанка Ирена Шиманене. — Сама из Каунаса, ранена на Белорусском фронте, была спецрадисткой, разведчицей. В конце войны — медсестра в 16-й дивизии. Помню солому на полу, а на ней — сотни раненых. Мы снимали кровавые бинты и стирали их по ночам, других-то не было. И один градусник на всех… А после войны направили на работу в Каунас — была начальником военно-учетного стола.
Вот уже несколько лет наши ветераны получают от литовского правительства добавку к пенсии — 138 лит (1 евро = 3,5 лита). Называется она «пенсия пострадавшего лица за период оккупаций 1939−1990 гг.». Официальные лица очень гордятся этим фактом. Забывая, что потом консерваторы внесли поправку в закон и лишили всех участников войны, работавших в МВД, КГБ, парторганах и административных структурах — судах, прокуратурах и т. д., — и этих денег. Без куска хлеба остались сотни человек.
— Нам так и говорят: все ветераны — агенты Москвы, пусть вам Россия и платит, — говорит Шиманене. — И ведь кого лишили? Бывших связных, партизан, санитарок и медсестер. И всех нас скопом обвинили в геноциде литовского народа. Только в Каунасе под эту поправку попали сотни ветеранов, и перебиваются с хлеба на воду. Мне тоже сказали: не положено. Я пришла в сейм (аналог нашей Госдумы. — Е.М.), а меня оттуда выгнали взашей: «Не мешайте работать!» Плюнула в сердцах, сказала в соцотделе: «Жертвую вам на гроб и свечки!»
— Фактически мы вне закона, — утверждает зампред республиканского комитета ветеранов Второй мировой войны Анатолий Буцилинас. — Многие ветераны, лишившиеся всех льгот, потом судились. И в конце концов Верховный суд Литвы признал, что этой поправкой нарушена основная статья прав человека — презумпция невиновности.
К слову, «лесные братья» тоже получают прибавку к пенсии — от 500 лит. У них нет проблем с помещениями, их не гоняют с площадей. Неудивительно: сам президент Литвы Валдас Адамкус во время войны служил в местной военизированной части, бежал вместе с немцами. Он гордится своим боевым прошлым и охотно об этом рассказывает.
Для литовцев все одно — что СС, что КПСС
— Наше письмо в Европарламент — призыв к знанию и совести. Вся Вторая мировая война — следствие сговора Гитлера со Сталиным. У вас в России нет понимания, что сегодняшняя ситуация — попытка восстановить справедливость, — заявил в интервью «МК» экс-президент Литвы, а ныне член Европарламента консерватор Витаутас Ландсбергис. Его еще называют главным русофобом и отцом литовской демократии. — То, что навязали Литве силой и репрессиями, было большим несчастьем и для людей, и для нашего государства. И вехой всего этого в России считается 9 мая. А ведь вы Литву не просто освобождали от фашизма, но и занимали ее для себя. Отмечать победу над Германией — да, но приход Советов означал для нас неволю. И праздновать это событие как-то не хочется, даже при желании быть хорошо воспитанным. «Освободили, но забыли уйти», — шутим мы про себя. Россия ни в малейшей степени не извинилась, как это делают многие страны. Канцлер Германии приезжал в Польшу с извинениями за нацистов, хотя не имеет к ним никакого отношения. А что же Россия?
По словам Ландсбергиса, государство должно нести ответственность за действия своих вождей. Россия, вступая в Совет Европы, еще в 1996 году взяла на себя обязательства создать фонды для компенсаций и репатриации людям, насильно депортированным из оккупированных СССР Латвии, Литвы и Эстонии.
Из 3,5 миллионов жителей послевоеной Литвы 360 тысяч были угнаны в сталинские лагеря. 40 тысяч из них как пособники бандформирований. Остальные — интеллигенция, политические, неблагонадежные. В основном же — раскулаченные. Сроки — от десяти до двадцати пяти лет заключения. Воркута, Инта, Байконур, Таймыр — до боли знакомые литовцам названия.
— Для нас это принципиальный спор, без указаний каких-либо конкретных сумм, — утверждает экс-президент Литвы. — Добиться признания самого факта оккупации и начала переговоров о возмещении ущерба — это для нас самое главное.
Суммы уже не раз назывались: сначала 200 миллиардов долларов, потом — 20 миллиардов. Впрочем, суммы действительно не так уж и важны. Выставляя экономические претензии к России, страны Балтии могут получить встречные иски. И не только от нашей страны, но и от Польши и Белоруссии — еще за военные годы. И это повлечет за собой пересмотр итогов всей Второй мировой войны.
В Литве легиона СС не было — факт общеизвестный. Литовские борцы за свободу с коммунизмом назывались по-другому, но даже фашисты поражались их жестокости и считали, что они ни в чем не уступают «легионерам».
Славное прошлое «лесных братьев»
Литовские военизированные формирования расстреливали мирных литовцев, поляков и белоруссов, уничтожали евреев — позже это назвали Холакостом. Эти факты скрывались в советское время. Не принято их вспоминать и теперь — на волне общего прибалтийского национализма и чествования бывших легионеров СС.
Из Центрального архива (ЦА) ФСБ России:
«Уже во второй половине 1940 г. при непосредственном участии гитлеровских спецслужб был создан „Фронт литовских активистов“ (ФЛА), во главе с бывшим литовским послом в Берлине полковником Казисом Шкирпой, который являлся агентом германской разведки. Для непосредственного осуществления боевых операций и совершения диверсионно-террористических акций против советских войск после начала войны между Германией и СССР ФЛА были созданы военизированные подразделения т.н. „Гвардии обороны Литвы“, которые конспиративно размещались в различных городах Литвы и по заданию немецкой разведки занимались вербовкой и непосредственной подготовкой кадров диверсантов и террористов».
«Активисты» думали, что фашисты дадут им независимость. И поэтому воевали вместе с Германией, а не против нее. Но у Гитлера были свои планы, а новые границы Остланда, в который вошли Литва, Латвия, Эстония, часть Белоруссии до реки Припяти и северные районы вплоть до Ленинграда, включая Новгород, еще летом 41-го были нанесены на военные карты. «Вся Прибалтика должна стать областью Империи», — заявил Гитлер еще в июле 41-го.
В 1916 году в Вильно было 140 тысяч жителей: 50% поляков, 43,5% евреев и только 2,6% литовцев. До войны Вильнюс называли восточным Иерусалимом: он был религиозно-мистическим центром восточноевропейского иудаизма, городом синагог и библиотек. Собственно, литовским он стал лишь после подписания пакта Молотова-Риббентропа, из-за которого Россию как правопреемницу СССР и обвиняют теперь в оккупации.
Из письма немецкого комиссара г. Слуцка генеральному комиссару г. Минска,
30 октября 1941 г. (ЦА ФСБ России)
«27 октября из Каунаса прибыл адъютант командира 12-го литовского полицейского батальона безопасности. Он сообщил, что их батальон получил задание в течение двух дней ликвидировать все еврейское население города. Я заявил ему, что абсолютно с этим не согласен… Однако спустя несколько часов мне пришлось констатировать, что где только находили евреев, они их задерживали, сажали в грузовики, увозили за город и расстреливали… Их действия граничили с садизмом. Весь город выглядел ужасающе.
На улицах появились горы трупов расстрелянных евреев. Перед убийствами их жестоко избивали чем только могли — палками, резиновыми шлангами, прикладами, не щадя женщин и даже детей. Это было похоже на настоящие акты вандализма. Во время акции литовцы грабили не только евреев. Много домов белорусов были ими ограблены. Они забирали все — кожу, обувь, ткани, золото. По рассказам солдат вермахта, они буквально с кожей стаскивали кольца с пальцев своих жертв…»
На территории Литвы гитлеровцами при активной помощи ФЛА было создано 20 полицейских батальонов (около 8 тысяч человек), которых использовали главным образом в карательных операциях. Фашистские команды особого назначения вместе с литовскими партизанскими группами и латышской вспомогательной полицией уничтожили 80 311 евреев и 860 коммунистов.
— Я родом из деревни Сюрвиджи Утянского уезда. Это была русская деревня, в ней жило 64 семьи. К нам регулярно приходили «лесные братья», на моих глазах расстреливали мирных людей, ранили моего отца. Их убивали только за то, что они — русские, — вспоминает старая партизанка Екатерина Головина-Рагозина. — Деревни Стопшеней, Шемотай тоже были русскими. И их тоже полностью уничтожили «лесные братья».
Около пяти тысяч женщин, тысяча детей, 200 учителей были расстреляны «лесными братьями». Эти данные скрывались в советское время: считалось, что Литва, как и вся Прибалтика, на ура приняла советскую власть. И, по официальной версии, сопротивление было давным-давно подавлено. Сейчас об этом вообще никто не вспоминает: снова не та политическая ситуация.
В партизанский отряд «Аудра» Екатерина Головина-Рагозина вступила в мае 1943-го, в августе попала в тюрьму, бежала, вернулась в отряд. Все эти годы она была участницей сопротивления, а сейчас ее не считают даже фронтовиком. Вот уже семь лет она как участница войны не получает ни цента. Живет за счет огорода, пенсии по старости хватает лишь на оплату коммунальных услуг.
— Говорят, не хватает доказательств, что я была на фронте, — пожилая женщина протягивает мне орденские книжки. — Хотя я три месяца провела в гестапо. Да, моя пенсия небольшая, но я не сетую на это. Мне нужна справедливость. Справедливость в стране, которая недавно стала членом ЕС. Пусть люди знают, что происходит на самом деле.
За 30 тысяч наших дедов, живущих в Литве, вступился генеральный секретарь Всемирной организации ветеранов, француз и ветеран Второй мировой Маркс Хэгмайер. В письме к премьеру Альгирдасу Бразаускасу он потребовал «восстановить выплату пенсий и особые права проживающим в Литве участникам Второй мировой войны и антигитлеровской коалиции; обеспечить почет и особое внимание этим ветеранам, которые геройски защищали свободу Литвы и Европы от нацистских оккупантов».
Г-н Хэгмайер был просто потрясен, что в единой Европе еще есть страна, где так презрительно относятся к ее освободителям. Он специально прилетал в Литву, чтобы поднять этот вопрос на самом высоком уровне.
Его не приняли — ни на высоком уровне, ни на каком другом.
В лесу поймали партизана…
Пару лет назад в соседней Латвии был громкий судебный процесс над партизаном Василием Кононовым. Другого партизана, Леонида Завиркина, бившего фашистов в Литве, судят тихо, без лишней помпы.
Леонид Иванович Завиркин был ранен под Ленинградом, попал в плен, был в концлагере «Правенишкис» под Каунасом, сумел бежать. В 1943−44 годах воевал в партизанском отряде «За Советскую Литву», пускал под откос поезда. Во время войны на территории Литвы действовало 92 партизанских отряда, в основном разведчиков и подрывников. Они уничтожили 577 вражеских эшелонов с войсками, отправили на тот свет свыше 14 тысяч немецких солдат, полицаев и других пособников фашистов.
Сейчас почти 80-летний партизан Завиркин — без пяти минут уголовник. Его судят по статье «Геноцид». По новым законам ему светит 80 лет тюрьмы.
— Вообще-то по делу проходят 10 партизан, нас обвиняют в уничтожении 7 человек в Ионовском районе, в мае-июне 44-го. Но, так как все остальные уже умерли, судить будут меня одного, — говорит Леонид Иванович. — Мы все были диверсантами на железной дороге. А сейчас откуда-то выкопали, что мы уничтожали гражданских лиц в мирных деревнях. Никто и не вспоминает, что в этих селах стояли тыловые части фашистов… За что меня хотят посадить — за то, что бил фрицев и освобождал Европу?!
Ордена и медали, полученные за Великую Отечественную, Завиркин в прокуратуру не надевает. Убрал их подальше. Потому что в демократичной Литве они скорее фактор отягчающий…
Всеми документами по военным преступлениям, хранившимися в архивах КГБ, занимается теперь Центр изучения геноцида и резистенции. Находится он в весьма символичном месте — здании бывшей вильнюсской «Лубянки».
За последние десять лет «с подачи» этого центра генеральная прокуратура возбудила 105 уголовных дел по геноциду и военным преступлениям. До суда дошло 13 дел на 21 человека. Половина из них по нацистским преступлениям, половина — по советским.
Судебное решение было принято лишь по одному делу — по обвинению четырех советских агентов-боевиков. Бойцы КГБ переодевались в форму литовского сопротивления и уничтожали «лесных братьев» в их же лесах. (С сопротивлением было покончено лишь в 1953 году, а последнего «брата» поймали аж в 1962-м. — Е.М.) Всего в спецгруппах КГБ было 240 человек — литовцев, русских, украинцев. Все четверо обвиняемых умерли еще до вынесения приговора, прямо во время процесса.
— Таких агентов-боевиков в Литве осталось еще 26 человек, — говорит начальник департамента расследования Центра изучения геноцида и резистенции Анушкас Аргидас. — Документы, отчеты, статистика по ним есть. Но кто и что конкретно делал, доказать невозможно: КГБ уничтожил часть архивов. Мне рассказывали коллеги из Латвии, что они вычислили у себя восемь таких же боевиков. Пришли к одному из них, сказали, что вызовут на допрос. «Ничего говорить не буду», — сказал он. А вечером повесился.
Сколько еще стариков, бивших фрицев и выполнявших приказы Родины, наложило на себя руки? Самоубийцы есть, статистики нет. Веревка и кусок мыла показались им единственным выходом из исторического тупика…
Последний шанс
«Эстония, Латвия и Литва — единственные страны мира, где на скамью подсудимых не был посажен ни один из участников массовых казней мирного населения», — не раз заявлял директор известного иерусалимского Центра Симона Визенталя Эфраим Зурофф. Уже 30 лет этот центр ведет поиск нацистских преступников по всему миру. Г-н Зурофф призвал власти балтийских стран так же усердно искать нацистских преступников, как они это делают «со слугами советского оккупационного режима». Что касается Литвы, то г-н Зурофф выразился еще конкретнее: «У меня сложилось впечатление, что за все годы независимости правительство как раз делало все, чтобы эти люди перед судом не предстали».
После войны в Литве было осуждено более восьми тысяч человек за пособничество немецким войскам. Это было еще при Советах. Во времена независимости — «чтобы их осудить, не хватает доказательств».
Центр Визенталя объявлял операцию «Последний шанс» в странах Балтии, обещая 10 тысяч евро за информацию о нацистских преступниках. Поступили данные на 260 человек — негусто, если учесть, что сотни ветеранов нацистских легионов СС в Латвии и Эстонии бодро маршируют и устраивают пышные празднования на глазах у всего мира. «Ничего из этого не подтвердилось: данные устаревшие или неточные, на уровне обычных сплетен», — после проверок заявили в литовском Центре изучения геноцида и резистенции, а потом подтвердили и в генпрокуратуре.
И, словно в насмешку, отдел спецрасследований генпрокуратуры Литвы обнародовал список из 76 лиц, чья причастность к геноциду евреев во время Второй мировой войны была установлена после дополнительной проверки. Все они были осуждены за совершенные преступления еще в советское время. Но после восстановления независимости Верховный суд Литвы не только оправдал их, но и присвоил им статус реабилитированных — с повышенной пенсией, льготами на приобретение жилья и земельных участков.
….Неравный брак, нелюбимые супруги, тяжелейший развод. Тысячи обиженных — и с нашей, и с литовской стороны. Болезненное желание перечеркнуть прошлое. Или заново его написать. Проклятое наследство, оказавшееся очень удобной картой в политических игрищах.
В конечном итоге каждое государство само дает идеологическую оценку действий тех или иных идейных борцов — будь то «легионеры», «лесные братья» или «агенты КГБ». Просто нужно отдавать себе отчет, что жесткая политическая позиция любой предъявляющей претензии стране сталкивается с не менее жесткой контрпозицией. И это приводит к цепной реакции.
А если Польша потребует вернуть Вильнюс? А если Израиль предъявит иски за десятки тысяч уничтоженных евреев, их бывшие дома и прочее имущество? А если Россия выдвинет материальные претензии относительно своего вклада в экономическую и интеллектуальную составляющую нынешнего литовского государства? О каком единстве Европы может идти речь, если правительства ведут себя, как соседи по коммунальной кухне?
Бывшим советским старикам, прикованным к постели, по большому счету наплевать на высокие политические материи. Они просто жертвы — войны, перестройки, «независимости» страны, на благо которой проработали все послевоенные годы. Отработанный человеческий материал, не интересный ни той, ни другой Родине…
Вильнюс-Каунас-Москва.
