«Многие клирики и миряне Южно-Американской епархии изолированы от остальной Церкви»

Беседа с Первоиерархом РПЦЗ митрополитом Иларионом Восточно-Американским и Нью-Йоркским

— Мое знакомство с латиноамериканским регионом произошло в 1987 году. Южно-Американской епархией тогда управлял епископ Иннокентий (Петров; 1902−1987). У него была интересная жизнь. Владыка Иннокентий сражался в Гражданской войне, участвовал во взятии Екатеринбурга в июле 1918 года. Он побывал в печально известном доме Ипатьева вскоре после расстрела государя Николая II и его семьи. В 1948 году Иван Петров — так звали владыку в миру — перебрался в Аргентину. В 1957 году стал иереем, отцом Иоанном. После смерти архиепископа Буэнос-Айресского и Аргентинско-Парагвайского Афанасия (Мартоса; 1904−1983) принял монашество и возглавил осиротевшую епархию.

Основное время епископ Иннокентий проводил в Асунсьоне (Парагвай), поэтому-то Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Виталий (Устинов; 1910−2006) и направил меня в Аргентину. Поездка вспоминается мне приятной и светлой. Наиболее ярким впечатлением была церемония переименования одной из улиц аргентинской столицы в честь святого равноапостольного князя Владимира.

Вместе с настоятелем Свято-Троицкого храма в Буэнос-Айресе протоиереем Валентином Ивашевичем я ездил в провинцию Мисьонес, где Зарубежная Церковь располагает двумя приходами. Будучи в гостях у пожилого украинца дона Хуана, который выращивал чай мате, мы попробовали этот напиток, передавая по очереди калебас — специальный сосуд с металлической трубочкой (бомбильей). В городе Трес-Капонес за обедом женщины пели национальные украинские песни, что мне напомнило детство, проведенное среди украинских эмигрантов.

Помимо Аргентины, я нанес визит в Бразилию, Чили, Парагвай и Уругвай. В Сан-Пауло служил во многих храмах. В Сантьяго меня сопровождал настоятель Свято-Троицкого Богородице-Казанского храма архимандрит Вениамин (Вознюк). Он показал мне дом архиепископа Леонтия (Филипповича; 1904−1971), правящего архиерея Чилийско-Перуанской епархии в 1953—1969 годах, и подарил его облачение, изготовленное из японского шелка и расшитое цветами. В Асунсьоне я сослужил с владыкой Иннокентием в Покровском храме, а в Монтевидео совершил литургию в Воскресенской церкви — единственном русском храме в Уругвае.

— В какой период своей истории, на Ваш взгляд, Южно-Американская епархия достигла наибольшего расцвета?

— Время расцвета епархии длилось довольно долго. В 20-х годах прошлого века, когда в Новый Свет хлынул поток беженцев из большевистской России, повсеместно началось строительство православных храмов. В 1960-х годах в Латинской Америке действовали четыре архиерейские кафедры: Аргентинско-Парагвайская, Бразильская, Чилийско-Перуанская и Венесуэльская. Интересно, что митрополит Виталий (Устинов), Первоиерарх РПЦЗ в 1985—2001 годах, в первой половине 1950-х годов был епископом Монтевидеоским, викарием Сан-Паульской и Бразильской епархии. Он основал в Сан-Пауло монастырь преподобного Иова Почаевского, устроил приют для мальчиков, открыл типографию.

— Как Вы оцениваете современное положение епархии?

— Южно-Американская епархия находится в глубоком кризисе. Тому есть свои причины: нехватка духовенства, редкость богослужений, отсутствие у прихожан, особенно в провинции, необходимых церковных знаний. Все это привело к неутешительным последствиям. Например, в Парагвае десятки россиян вступили в брак с католиками и теперь ходят в католические храмы. К счастью, они не забывают своих корней и, когда выдается возможность, посещают православные службы.

Проблему кадров священнослужителей решить непросто. Семинарию при Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле окончили десятки выходцев из Латинской Америки, однако большая их часть поселилась в США. Конечно, в Зарубежной Церкви есть желающие служить в Южно-Американской епархии, но одни из них не владеют испанским или португальским, а другие не знают русского и, соответственно, церковнославянского языков.

В январе 2010 года мы понесли тяжелую утрату: умер молодой священник отец Родион Арагон, который недавно был рукоположен в иерейский сан и назначен настоятелем Богородице-Владимирского прихода в Сан-Хосе, столице Коста-Рики. До него священники Русской Православной Церкви не жили в Коста-Рике постоянно. Теперь тамошние прихожане вновь остались без пастыря.

— Может быть, кризис епархии — зеркальное отражение трудностей, переживаемых русской диаспорой?

— Безусловно, это взаимосвязано. В 1987 году я застал русскую колонию в непростой момент. Ее численность значительно сократилась. Сотни россиян из-за материальных проблем уезжали в другие края, прежде всего в США. Увядали организации соотечественников. Практически свелось к нулю издание русскоязычных газет и журналов. Перестали выходить книги. С тех пор мало что изменилось.

Но, несмотря ни на что, русские люди не теряют твердость в вере. Большую надежду в меня вселяют новые поколения. В дни своего первого визита в Буэнос-Айрес я встречался с русской молодежью, и увидел, что она стремится проникнуться русской духовной традицией, больше узнать о Русской Православной Церкви. Молодые люди прекрасно понимают, что единственное место, вокруг которого они могут сплотиться, — православный приход. Я поделился с ними своими мыслями на этот счет. Прошло несколько лет, и в Сан-Пауло собрался первый Южноамериканский съезд русской православной молодежи.

— Южно-Американская кафедра вдовствовала три года с момента кончины епископа Александра (Милеанта; 1938−2005). В июне 2008 года в Буэнос-Айрес был назначен владыка Иоанн (Берзинь), получивший титул епископа Каракасского, а позднее и Южно-Американского. Какие перемены произошли в епархии за время его служения?

— Само присутствие архиерея чрезвычайно важно. Вследствие преклонного возраста и болезни митрофорного протоиерея Владимира Скалона, единственного священника Воскресенского кафедрального собора в Буэнос-Айресе, епископ Иоанн регулярно совершает богослужения в этом храме. Молитвы владыки укрепляют духовные силы его прихожан.

В сентябре 2009 года пришло известие, что аргентинские власти встали на сторону Воскресенской общины в имущественном споре с группой лиц, ушедших в раскол после восстановления в 2007 году канонического общения внутри Русской Церкви. Раскольники пытались изменить устав Русской православной ассоциации в Аргентине, выступающей как юридическое лицо Зарубежной Церкви, с целью захватить ее собственность. Они сместили с поста председателя ассоциации протоиерея Владимира Скалона и ввели в ее состав новых членов. Отец Владимир и протоиерей Игорь Булатов, настоятель Покровского и Свято-Гермогеновского храмов в пригороде Буэнос-Айреса, подали жалобу на раскольников в Министерство юстиции Аргентины. В результате двухлетней тяжбы генеральный инспектор юстиции восстановил отца Владимира в должности и объявил недействительными решения собраний ассоциации, вынесенные в 2007—2008 годах.

— Чем вызвано неприятие большинством приходов Русской Зарубежной Церкви в Латинской Америке Акта о каноническом общении с Московским Патриархатом?

— Многие клирики и миряне Южно-Американской епархии изолированы от остальной Церкви. Они мало интересуются происходящим на исторической родине и живут устаревшими представлениями о Московском Патриархате. В этом кроется причина того, что более половины южноамериканских приходов вышли из подчинения священноначалию и примкнули к так называемому Временному высшему центральному управлению Русской Зарубежной Церкви во главе с «епископом» Агафангелом (Пашковским), запрещенным во служении нашим Архиерейским Синодом и лишенным епископского сана. В безвыходной ситуации оказались прихожане в Сан-Пауло: они вынуждены окормляться у раскольников, поскольку канонических приходов в этом городе просто нет.

— Какие Вы видите пути уврачевания церковного разделения?

— Главный путь — молитва о тех, кто отделился от церковной полноты. Раскольники должны научиться следовать постановлениям, принимаемым единой Церковью по внушению Святого Духа. По моему мнению, в скором будущем заблудшие братья осознают, что пребывание в расколе — духовный тупик.

— Насколько усугубило раскол появление у неканонической «Южно-Американской епархии» своего «архиерея» — «епископа» Григория (Петренко)?

— Думаю, ничего существенно не изменилось. «Епископ» Сан-Паульский и Южно-Американский Григорий не относится враждебно к Русской Зарубежной Церкви. Он занимает выжидательную позицию, и я молюсь, чтобы Господь указал ему правильный путь.

— Какое значение имели Дни России в Латинской Америке, прошедшие в октябре-ноябре 2008 года?

— Для всех участников это было очень значимое событие. Архиереи и священники из России познакомились с бытом приходов Зарубежной Церкви. Русскоязычная диаспора впервые молилась за богослужениями, совершаемыми сонмом священнослужителей двух ветвей Русской Церкви. Тысячи латиноамериканцев посредством выставки «Православная Россия», концертов хора московского Сретенского монастыря и общения с православными священниками приобщились к богатствам русского Православия.

— Как развиваются отношения Русской Зарубежной Церкви с христианскими Церквями региона?

— В Латинской Америке у нас сложились хорошие, добрососедские отношения с инославными Церквями. Там преобладают римо-католики, и мы не можем игнорировать Католическую Церковь. Однако Зарубежная Церковь исключает какие-либо экуменические инициативы и совместные моления.

— Поддерживаете ли вы связи с органами государственной власти стран Латинской Америки?

— Да, Русская Зарубежная Церковь по мере необходимости контактирует с государственными структурами. В ходе Дней России в Латинской Америке церковную делегацию принимали первые лица ряда стран. Но в основном мы сотрудничаем с посольствами и консульствами России, которые неизменно оказывают нам содействие.

С Восточно-Американским и Нью-Йоркским митрополитом Иларионом беседовал Мигель Паласио