 |
| Новый Петербургъ | Олег Каратаев | 22.10.2004 |
Пожалуй, самым главным событием в истории коммунистической России была Великая Отечественная война, так же как в истории последнего царствования — Первая Мировая. Вот, исходя из анализа этих событий и нужно сравнивать государственную мощь царской России и коммунистической России.
Сначала обратимся к данным по Первой Мировой.
Первый и важнейший критерий — безвозвратные потери военнослужащих (данные из книги «Мы и планета»):
Россия — 700 тысяч, Англия — 700 тысяч, Франция — 1400 тысяч, Германия и Австро-Венгрия — 3000 тысяч. Как видим, потери России — сопоставимы с потерями союзников и гораздо меньше потерь противников. И это — несмотря на то, что Россия (особенно в первый период военных действий) вела значительные наступательные операции, где потери могут в 2−3 раза превышать потери обороняющихся.
Второй критерий — потери среди мирного населения — нам неизвестен, хотя уже сам факт его отсутствия говорит о незначительности таких потерь (по-видимому — у всех участников).
И, наконец, — третий критерий — уровень жизни мирного населения, его сопоставимость по отношению к довоенному времени. Буквально все заслуживающие внимания источники говорят о незначительных изменениях в характере продовольственного и иного обеспечения по сравнению с мирным временем в России.
Обратимся теперь к истории Великой Отечественной войны, к ее так называемым закрытым страницам, хотя будем оперировать, конечно же, общеизвестными цифрами и фактами.
Потери военнослужащих (безвозвратные) составляют у русских и немцев приблизительно одинаковую цифру — около 8 миллионов человек. Однако сюда не входят потери среди военнопленных, которые у немцев не превышают 1 миллиона человек из 3-х миллионов пленных, а у русских — не менее 3 миллионов из почти 5 миллионов взятых в плен (в основном, в первый период войны — 1941−42 гг.). Потери среди мирного населения (от голода, болезней, физического уничтожения) у немцев сравнительно невелики (не более 1 миллиона), а у русских, наоборот, составляют основную компоненту потерь и достигают чудовищной цифры — по разным оценкам, от 10 до 20 миллионов человек!
Говорить о резком изменении характера продовольственного снабжения, даже на свободной от противника территории, не приходится — самое правильное определение, пожалуй, будет — «на грани голода с переходом в голод».
Теперь о роли союзников в боевых действиях русских войск в первый период войны. Безусловно, что к лету 1942 г. положение на фронте было критическое, возможности тыла — полностью исчерпаны и Россия была, как говорится — «на волосок от гибели». Сталин приказал Берии искать выход на пути мирных переговоров и совместных действий с Германией против США и Англии.
И здесь мы подошли к одному очень деликатному вопросу.
Переговоры между Россией и Германией (о чем я подробно писал ранее) были сорваны, США резко (в 10−20 раз) увеличили поставки по «ленд-лизу» продовольствия, техники (особенно — автомобилей) и вооружения в Россию, одновременно перейдя к массовым «ковровым» бомбардировкам немецких городов. Почему же это произошло?
Обычно говорят, что союзники активно включились в войну с открытием второго фронта (1944 год), когда победа России над Германией и так была очевидна. Отнюдь нет — они активно включились в войну именно осенью 1942 года, когда Россия была на грани поражения. Объяснение этому я вижу в том обстоятельстве, что в России к тому времени была сосредоточена огромная масса еврейского населения, которому в случае победы Германии над Россией (а тем более Германии и России над США и Англией) грозило если и не полное уничтожение, то по крайней мере — большая беда (а во втором случае это касалось и мирового еврейства как такового в целом!). Находящиеся под властью мировой закулисы США на такой исход, естественно, пойти не могли.
Именно эта же причина — возможный огромный ущерб еврейской буржуазии в случае победы России в Первой мировой войне — определила ее, России, поражение путем установления мировой закулисой власти еврейских большевиков.
Здесь же отметим, что такая высокая чувствительность мировой закулисы к положению русского еврейства может быть в дальнейшем эффективно использована русской властью и в своих интересах.
Чем же объяснить такие огромные потери русской армии к концу 1942 года, приведшие ее на грань поражения? Думаю, что двумя причинами. Во-первых — отрицательным отношением, по крайней мере, значительной части населения, к советскому правительству, о чем говорит хотя бы совершенно беспрецедентное в истории России участие почти 1,2 миллиона ее граждан на стороне противоборствующей державы (русские составляли до 10% всех военнослужащих фашистской Германии).
Во-вторых — качеством командных кадров РККА.
Соответствующие им русские офицеры так называемой «белой эмиграции», изгнанные из России большевиками, обладали несравненно большими опытом, знанием и тактической подготовкой, не говоря уже о воспитании, эрудиции, кругозоре и общем уровне культуры.
Красная армия к началу 1941 г. была ослаблена не только и даже не столько бесконечными чистками, сколько отсутствием ветеранских (русских) боевых традиций, корпоративной спайки и внутренней красоты кадровых построений. Она представляла из себя, по существу, гигантскую армию восточно-деспотического типа, основную массу бойцов в которой составляли бесправные, насильственно загнанные в колхозы крестьяне и столь же бесправные, крепостнически прикрепленные к фабрикам рабочие. В то же время, по самым осторожным подсчетам, к моменту нападения Германии на СССР, в эмиграции находилось не менее 20 тысяч русских офицеров, которыми можно было бы полностью укомплектовать до 30 пехотных дивизий и чьи боевые качества не только не уступали, а превосходили качества соответствующих немецких командиров.
Подведем итоги. Русский народ за время революции, гражданской войны, культурной еврейской блокады, раскулачивания, фактической ликвидации духовенства был, как говорится, «подстрижен, как трава на газоне», из его правосознания было вытравлено «чувство ранга», замененное большевистским правилом — «у нас все равны» (хотя, конечно же, если и можно было говорить о равенстве, то — о равенстве всех русских в бесправии и нищете).
Именно этот лозунг — «у нас все равны» (вылившийся в разрушивший армию в 1917 г. приказ N1) — был главным механизмом обмана и закабаления еврейскими большевиками русских доверчивых людей, т.к. с его помощью еврейство сначала отняло, а потом и добило главную защиту русского народа — его национальную власть и национальную элиту, которую народ так и не вернул и, соответственно, — не восстановил до сих пор.
Перейдем к анализу ЛИБЕРАЛЬНОЙ (демократической) модели, в которой власть якобы принадлежит народу.
Посмотрим, как работает данная модель в стране — родине демократии и либеральной идеи — Англии.
В своей замечательной книге «Тайный смысл нынешних и грядущих событий» барон Рауль де Ренне дает блестящую оценку политики Англии, которая при помощи масонства достигла колоссального мирового могущества.
«Все народы, — пишет барон Рауль де Ренне, — не только иноземные, но и широкая масса собственного народа — уверены, что Великобритания завоевала себе положение в мире и сделалась в области государственного устройства чем-то вроде идеала для большинства современных народов только благодаря своему правящему аппарату и демократии. Считается всюду аксиомой, что „английский король царствует, но не управляет“. Между тем аксиома эта совершенно неправильна: в действительности английский король управляет, и притом управляет более самодержавно, чем многие былые монархи, считавшиеся самодержавными и неограниченными. Происходит это благодаря масонству, в ложах которого обсуждаются решительно все вопросы внутренней и внешней политики Англии, причем, разумеется, директивы заранее даются высшими ложами.
Если вопрос имеет государственное значение, то окончательное решение его следует не иначе, как по утверждении его королем, и затем это решение сообщается к неукоснительному исполнению всем заинтересованным ложам, члены которых обязаны проводить его в жизнь через те официальные учреждения, в которых они числятся. Поэтому процедура, которая происходит в английских представительных учреждениях, в палате лордов и в палате общин, является, в сущности, лишь бутафорией, рассчитанной на введение мира в заблуждение.
Так как большинство членов палат являются членами островных лож, то они являются на заседания законодательных палат с уже готовыми решениями.
Так же дело обстоит и в административной области. Королю подносят как будто бы только на подпись предложения министров, которые, однако, в действительности уже ранее были решены по желанию и указанию короля во время совещания в Высшей Ложе.
Благодаря изложенному механизму действий правящего аппарата обеспечивается устойчивость всей государственной политики Англии — как внешней, так и внутренней».
Такой длинный экскурс в историю Англии потребовался лишь для того, чтобы показать, что классическая либеральная модель не только не действует в России, но и принципиально не может быть реализована у нас, так как основана на традиционной либеральной культуре, которой в России не было, нет и не будет.
Хотя официально в России принята именно либеральная модель со всеми ее формальными атрибутами: частной собственностью, свободой совести и космополитизмом. Доказательства ее неработоспособности можно найти сейчас везде — только, пожалуй, ленивый о них не пишет.
Итак, мы коснулись всех трех моделей, в разное время, в той или иной степени существовавших в России.
Преимущества национальной модели настолько очевидны, что об этом, по-моему, не стоит говорить.
Однако, возникает естественный вопрос: как себя поведет национальная модель в условиях развивающихся интеграционных процессов, управляемых мировой закулисой, конечной целью которой является создание мировой власти во главе с еврейским вождем (антихристом)?
Уже сейчас можно смело утверждать, что развитие интеграционных процессов идет очень сложно, сталкивается с массой проблем, главной из которых является так называемый «международный терроризм» (определение этого явления было подробно рассмотрено мною ранее), сила и роль которого будет нарастать, составляя непременный атрибут интеграции и возможно — одну из точек бифуркаций (катастроф) в мировой истории. Борьба с «международным террором» в рамках либеральной модели, переходящей в модель единого Мирового государства, по вышеприведенной причине не только невозможна, но и бессмысленна. Может быть, этим объясняется повсеместно в мире проявляемый интерес к национальной модели, разработкой которой с учетом современных требований цивилизации занимаются крупнейшие интеллектуалы на Западе (о чем я также писал ранее).
Можно, конечно, предположить, что перед угрозой полного краха, из чувства самосохранения, к национальной модели могут обратиться и представители ельцинско-путинского режима. Однако надежды на это почти нет, на мой взгляд, по трем причинам.
Во-первых — режим не обладает суверенитетом в принципе, представляя собой элемент управления российской территорией со стороны мировой закулисы.
Во-вторых — режим совершенно лишен сколько-нибудь ярких личностей, обладающих самостоятельным мышлением и творческим потенциалом. Типичным его представителем является, например, Герман Греф, о котором злые языки говорят, что «диссертацию защитить не смог, а государством управлять может». Это — режим «троечников», кандидатов экономических и филологических наук «демократической выпечки».
В-третьих, режим обеспечил себе прочную базу на Западе, куда его представители смогут быстро переместиться в случае развития неблагоприятной для них ситуации в России (счета в банках, недвижимость, обучение детей и проживание семей — на Западе). Я уж не говорю здесь о сексуальных извращенцах на самой властной верхушке. Поэтому надо думать главным образом о других вариантах перехода к национальной модели.
Из вышеприведенного анализа следует, что главной причиной совершившегося в свое время перехода от национальной модели к коммунистической, а затем от коммунистической к либеральной был культивируемый в народе принцип «все равны», приведший к уничтожению таких важнейших составляющих национального характера, как «чувство ранга» и «чувство долга», следствием чего была ликвидация национальной элиты, занятие ее места еврейской интеллигенцией и поддерживающими ее, воспитанными ею космополитами других народностей (по большей части — не русских).
Поэтому я уверен, что настоящая борьба должна вестись не столько за внешние перестановки во власти при внутреннем компромиссе, как это было до сих пор, а как раз наоборот — за создание заново духовных элементов у народа с арийской благородной основой, за повторное введение тех идей и ценностей в их права властителей, от которых происходит все, что для нас означает культуру, и за сохранение самой расовой сущности. Политическая ситуация власти может, по-видимому, еще долго оставаться не в нашу пользу. Но если однажды где-либо появится или будет создан новый и в то же время древний тип русского человека, который, обладая духовным расовым и историческим сознанием, непоколебимо провозглашает и воплощает стародавние ценности чести, жертвенности, долга, ранга, достоинства, то вокруг этого центра духовного рыцарства мгновенно соберется все то, что ищет в темноте и пускает корни на древней земле своей родины.
Кстати, о расе и расовой чистоте русской нации. У великого русского философа, мыслителя и юриста И.А. Ильина приводится в этом отношении любопытная статистика, заимствованная им частично из работ русского антрополога профессора Башмакова. Расовая устойчивость («чистота расы») определяется им по так называемому «разбросу» девяти «ведущих» параметров черепа. И.А. Ильин утверждает, что среди европейских народов, относящихся к большой европеоидной группе, восточные славяне (русские) обладают самой высокой устойчивостью, т. е. — «чистотой расы», качеством.
Тот, кто много поездил по Европе, не будет возражать против того, что только у русских (особенно это касается женщин) сохранился еще в большом количестве тот тип, который принято было во времена Возрождения относить к типу классической европейской красоты. Много на эту тему в свое время писал великий наш поэт Пушкин, в наше время — прекрасный художник, рано погибший Васильев. Хотя в последнее время несоблюдение расовой политики, расовая индифферентность привели, безусловно, к падению качества нации.
С учетом всего сказанного и всех потерь, понесенных нашим народом в прошлом веке, у нас еще многое осталось и, что самое главное — остался мощнейший механизм сплочения и формирования русской нации — Православная Церковь.
Только Православие, по моему глубокому убеждению, дает синтез индивидуального и социального, что необходимо сейчас русскому человеку, как воздух. Только в Православии возможно такое положение, что отдельный человек, углубляясь в себя до последнего напряжения и иной раз даже прямо уходя из мира в отшельничество, этим самым не только содействует собственному спасению, но спасает и других; его дело важно и нужно для всех, для всей церкви; он повышает духовное состояние именно всей церкви и приближает других к спасению, формируя в этом процессе русский национальный характер.
Я глубоко убежден, что возвращение таких свойств национального характера, как «чувство ранга», «чувство долга», «достоинство», автоматически создаст механизм выдвижения к власти на всех уровнях лучших русских людей, а не тех, чьи мало приятные, лишенные интеллекта и воли полурусские физиономии мы ежедневно видим с экранов TV, показывающих заседания нашего ЗакСа или Госдумы. При этом сам способ перехода власти в руки русской национальной диктатуры, его конкретная форма (сравнительно мирная или военная) имеет второстепенное значение и будет определяться именно этими лучшими русскими людьми, интеллектуальной элитой с качествами вождей, а не погонщиков.
В этом процессе и состоит главное условие и надежда нашего национального спасения, в этом направлении и должны быть сосредоточены усилия русской национальной интеллигенции.
N48(690), 14.10.2004 г.
