 |
| ОВЦС МП | Епископ Пантелеимон (Шатов) | 21.10.2004 |
Время молодости — особенно сложное время, время поиска своего пути. Человек в этом возрасте творчески активен, у него еще не сформировались стереотипы мышления, он подвижен, но эту подвижность можно назвать и неуравновешенностью: молодой человек легко подпадает под чужое влияние, его можно увлечь и в добро, и в зло. Тем более, что часто он еще не может отличить добро от зла, он не имеет опыта, чтобы глубоко разобраться и оценить какое-то явление. Кроме того, в этом возрасте в связи с перестройкой всего телесного состава в человеке возникают мощные телесные чувства и движения, которым он зачастую слепо следует.
В этом возрасте человек остро осознает свою свободу и старается эту свободу реализовать. Причем, свободу молодые понимают как отказ от того, чем живут родители и вообще люди старшего поколения, они видят в этом утверждение своего «я». С другой стороны, молодой человек хочет и быть как все — как все, как сейчас говорят, «продвинутые» молодые люди.
И современная молодежная культура предлагает ему такой образец «продвинутости»: наркотики, алкоголь, распущенность, соответствующий стиль одежды и поведения, соответствующая музыка и т. д. И все эти атрибуты «нормального молодого человека» — как раз и являются или вызывают асоциальные явления, о которых мы с вами сегодня говорим. Именно они становятся не только причиной гибели самих молодых, но и источником многих бед и страданий для окружающих. И все это процветает по все России — мы объездили самые отдаленные регионы, и увидели, что везде только увеличивается потребление наркотиков, алкоголя (никто не говорит сейчас, что потребление пива столь же опасно, как и потребление крепких напитков). Везде разрушается семья, потому что «не модно» создавать крепкую семью, воспитывать детей. Модно — жить гражданским браком, постоянно меняя партнеров, мо! дной стала однополая любовь и т. д.
Надо заметить, что эта мода сформирована совсем не молодыми людьми, а теми, кто извлекает из этого выгоду, наживается на этом. Это не только наркодельцы и изготовители пива. Это и издатели разнообразных молодежных и подростковых журналов типа «Cool girl», которые есть в любом самом отделанном регионе, в любом почтовом отделении и которые пропагандируют разврат, наркотики, однополую любовь и т. д. И самым главным мощным средством воздействия на человека по всей стране — от Владивостока до Калининграда — является, конечно, телевидение, которое формирует определенный тип поведения молодежи, потворствуя низшим человеческим страстям.
Способы противодействия
В названии нашей секции говорится об общественном противодействии асоциальным явлениям среди молодежи. Но, к сожалению, сейчас никакого адекватного по мощности противодействия не существует.
Что касается непристойных молодежных изданий, телепрограмм и проч., то здесь нужно противодействие со стороны власти. Но этого нет.
Общественность и Церковь, со своей стороны, не могут противодействовать негативным явлениям силовыми методами. Да это и невозможно. Но можно, во-первых, выражать общественный протест (и этим занимаются многие православные организации: Комитет защиты нравственности, центр «Жизнь» и другие), а во-вторых, для того, чтобы что-то изменить, мы должны предложить альтернативу.
Всем, наверное, известно, что в нашей стране сейчас единственной формой более или менее организованного молодежного общения являются дискотеки. Конечно, дискотеки давно стали рассадником тех же общественных болезней, обстановка на них бывает самая криминогенная: наркотики, драки и т. д. Но дело в том, что если в крупных городах еще есть какая-то альтернатива дискотекам, то в глубинке ее нет. Нынешним летом мы с миссионерскими поездками побывали в Забайкалье, Перми, Заонежье, на Алтае. И когда мы разговаривали с молодежью и говорили, что не стоит ходить на дискотеки, что там нет ничего хорошего, нам отвечали: «А куда еще ходить? Где еще собираться?»
Что мы можем предложить взамен? Мне кажется, здесь есть большие возможности для использования опыта и традиций Церкви. Понимая это, президент в своем обращении к участникам Архиерейского собора сам призвал Церковь не ограничиваться культовой деятельностью, но участвовать в решении социальных проблем.
Надо сказать, что Церковь уже в этом участвует, в частности, работает с молодежью.
Так, по опыту, могу сказать, что молодых можно привлечь к социальной работе, но — не любой, а такой, которая связана с какими-то экстремальными ситуациями, трудностями и опасностями для жизни, такой, где есть элемент авантюризма в хорошем смысле слова, к такой, где можно быстро ощутить результат работы.
Пример: в Москве уже около года действует молодежная православная бригада помощи бездомным. Они собирали по улицам бездомных инвалидов — безруких, безногих, устраивали их в больницы, по каким-то зацепкам разыскивали родных и знакомых (иногда это было целым детективным расследованием), восстанавливали документы, устраивали в дома престарелых и т. д. На счету этой группы — десятки буквально спасенных жизней. Эта работа оказалась очень интересной для молодежи, и численность группы все увеличивается.
Очень активно, например, откликнулись молодые люди — студентки московского училища сестер милосердия, когда возникла необходимость дежурить ночью у постели детей, привезенных из Беслана в московские больницы. Студентки буквально стояли в очередь! Это говорит о том, что молодежь откликается на такие призывы к жертвенности, к реальному подвигу.
Есть в Москве молодежная организация «Реставрос». Ее члены летом, во время каникул или отпусков, ездят в отдаленные уголки России и восстанавливают заброшенные православные храмы. Походная жизнь, общение, прекрасная природа и нужное дело — это очень привлекает молодых людей.
Таких интересных направлений молодежной деятельности много — вплоть до изучения китайского языка для проповеди Православия в тех регионах, где китайское население уже теснит русское. Думаю, что необходимо делать на телевидении социальную рекламу, которая бы рассказывала о социальном служении Церкви, о ее проектах, интересных для молодежи. Эта реклама должна дать молодым людям понять: служение ближнему приносит ни с чем не сравнимое чувство духовного удовлетворения и радости. Причем, эти проекты не требует того, чтобы человек был церковным. В них могут участвовать и неверующие, и представители других конфессий. В качестве примера могу привести такой факт: на бесплатных патронажных курсах, которые мы организуем уже несколько лет, у нас училась и мусульманка — сотрудница государственного ЦСО. После обучения она возглавила отдельную службу в свое! м центре.
Очень нравятся молодым людям участвовать в миссионерских поездках. (Смысл их в том, что мы приезжаем в отдаленные села, где много лет нет церкви, проводим там беседы, привозим книги, устраиваем богослужения, крестим, венчаем и т. д.) Эти поездки возникли более 10 лет назад именно потому, что мы хотели дать молодым в опасный переходный возраст увлекательное дело, удержать их от блужданий, помочь им преодолеть внутренний мировоззренческий кризис. Сейчас желающих участвовать в таких поездках становится так много, что некоторым мы вынуждены отказывать, назначать испытательный срок.
Уже много лет устраиваются молодежные православные летние лагеря, которых могло бы быть больше, если бы у Церкви были для этого средства. У Церкви существует опыт организации даже спортивных мероприятий для молодежи. Конечно, смысл их — не просто хоть чем-то занять молодых, а создать такую атмосферу, которая бы воспитывала человека.
Можно создавать молодежные клубы при храмах и поддерживать те, которые уже существуют. К сожалению, у большинства православных храмов нет ни помещений, ни средств для организации таких клубов.
Но проблема состоит не только в отсутствии материальных средств. Проблема в том, что в эту деятельность мы можем вовлечь (по крайней мере, на сегодняшнем этапе) только ту молодежь, которая так или иначе связана с церковью, т. е. верующую или околоцерковную. Чтобы расширить спектр действия, нужно обязательно использовать телевидение. У Церкви есть люди, которые могли бы противодействовать растлению молодежи, которым сейчас занимается телевидение, которые говорили бы о нормальной жизни, а не о жизни гибельной. Но к сожалению, те, кто мог бы рекламировать здоровый образ жизни и вечные ценности, не имеет денег для создания своих программ — в отличие от тех, кто использует свои капиталы для противоположных целей.
Конечно, нужно бороться и с последствиями асоциальных явлений — этим занимаются например, православные реабилитационные центры для наркоманов. И эффект от их деятельности гораздо выше, чем в других реабилитационных центрах, потому что в них учитывается и духовная составляющая этой болезни. Этот опыт нужно распространить на все неблагополучные регионы.
Профилактика
Если честно взглянуть на проблему, придется признать, что современная молодежь, к сожалению, уже во многом потеряна для общества, и даже используя все способы, о которых я говорил выше, вернуть ее обществу если не невозможно, то крайне трудно.
Поэтому мне кажется, что более важной задачей сейчас является профилактика тех асоциальных явлений, о которых мы говорим. А это значит, что нужно заниматься не только молодежью, но и детьми. В человеке основные понятия закладываются в детстве. Если они достаточно устойчивые, то даже после переходного периода, после того, как у молодого человека проходит этот тяжелый и трудный возраст, он возвращается в нормальное русло жизни — с теми или другими увечьями, с той или другой степенью изломанности, но все-таки возвращается. Если в него ничего не будет заложено, ему не к чему будет возвращаться, он так и будет всю жизнь находиться в переходном возрасте. Поэтому нужно начинать с самого раннего детства.
Нужны хорошие передачи для детей. Почему о. Артемию Владимирову запретили вести передачи «Спокойной ночи, малыши»? Он вел ее очень интересно, потому что имеет уже большой опыт общения с детьми, в том числе — в эфире. Сейчас передачи ведут победительницы конкурсов красоты. Неужели это может быть важно для воспитания в ребенке доброты, милосердия, честности, других добродетелей?
В школе тоже нужно не учить детей тому, как ограничивать рождаемость и пользоваться для этого разными средствами, т. е. учить не греху, а — воздержанию, целомудрию, чистоте. Можно это делать в рамках предмета, место которого сейчас занимает курс истории мировых религий, введенный в московских школах. Толка от преподавания этого курса, на мой взгляд, нет абсолютно никакого, потому что к его преподаванию разрешено привлекать только тех, кто не принадлежит ни к одной религии. Но как может человек, который в этом не разбирается, чему-то научить детей? Ради чего ребенку нужно подробно изучать историю языческих культов и тому подобное? Лучше, чтобы дети вместе со своими родителями выбрали ту религию, историю которой захотели бы изучать в школе: ислам, православие, иудаизм, а к преподаванию нужно привлекать представителей этих религий. Тогда ребенка ! можно научить добродетели, а не пустым цифрам, именам, последовательности исторических фактов. Если ребенок хочет изучать атеизм — пожалуйста, но пускай об этом говорят те люди, которые хорошо понимают, что это такое.
Кроме того, сейчас в школе у детей воспитывается представление об идеальной семье как о семье унитарной — семье, в которой не живут вместе представители разных поколений, а только родители и один или, самое большее, два ребенка. Это воспитывается абсолютно на всех уровнях: тексты в учебнике иностранного языка, картинки в букваре. И это усваивается детьми очень крепко. Этим летом в миссионерских поездках по разным регионам я поговорил в общей сложности с более чем тысячью людей, в том числе детей. Я спрашивал у девочек, хотят ли выйти замуж, сколько хотят иметь детей. Замуж хотели все, и все хотели, чтобы в семье был один ребенок. Некоторые говорили — два. Для сельских районов это очень нетипично, и все это — результат соответствующего воспитания. Нужно изменять это с самого младшего возраста, чтобы дети знали, что счастливая семья — это семья!, где много детей. Чтобы в букваре рядом с мамой и папой рисовали не одного ребенка, а много детей и т. д.
Эти представления воспитываются в детях в православных школах и гимназиях. Надо сказать, что они очень востребованы у населения: в Москве сейчас около 20 православных школ и гимназий, но во всех — огромных конкурс при поступлении. Тем не менее, сейчас, с принятием в августе поправок к Закону об образовании, православные школы поставлены под удар. Их финансирование передается из ведения федеральных органов органам региональным, и решение о финансирование предоставляется на усмотрение этих органов: захотят — будут финансировать, не захотят — не будут. Кроме того, в негосударственных школах отменяются льготы на питание для многодетных семей и детей-инвалидов! О каком решении демографической проблемы при таком подходе может идти речь?
Чтобы изменить ситуацию, необходимо особое внимание обратить также на сиротские учреждения — детские дома, интернаты и т. д. Ведь не секрет, что их воспитанники в большинстве случаев пополняют эту асоциальную среду и редко могут создать нормальные семьи. Все об этом знают, официальные органы приводят страшную статистику (сколько детей бежит из детдомов, сколько по выходе спивается или садится за решетку и т. д.), но в самой системе попечения об этих детях ничего не меняется. О том, что нужно изменить, тоже многие знают. Прежде всего, нужно закрыть все детские дома и интернаты, в которых живет более 50 детей, расформировав их по детским домам семейного типа. Потому что в большом многонаселенном интернате, который больше похож на казарму, невозможно воспитать полноценного человека. Кроме того, нужно поддерживать детские дома семейного типа, в час! тности — церковные. Сестричество, духовником которого я являюсь, имеет на своем попечении два церковных детских дома семейного типа. Эти детские дома дают очень хорошие результаты, не сопоставимые с теми, которые имеют государственные учреждения. Я уж не говорю о том, что в наших детских домах нет наркотиков, алкоголя, табака, мата — это само собой разумеется. Наши выпускники выходят достойными и образованными людьми, поступают в институты, создают семьи. При этом церковные детские дома государством не финансируются, а финансируются государственные, где результат часто просто чудовищный. По-моему, это абсурдная ситуация.
Для выпускников детских домов необходимо разработать программу поддержки: они выходят в мир совершенно беспомощными и беззащитными перед злом в разных его проявлениях. Здесь тоже мог бы пригодиться опыт Церкви: своих выпускников мы опекаем и после того, как они выходят из стен детского дома. Не говоря о том, что у них у всех остается семья — церковная община, где их знают и любят, мы нашли еще одно решение. В квартиры к нашим выпускницам мы селим иногородних студенток Богословского института. Выпускнице не так одиноко, у нее появляется подруга, кроме того, от домашних девочек они быстрее научаются вести хозяйство, обращаться с деньгами и т. д.
Раз я заговорил и сиротских учреждениях, хочу сказать и об интернатах для детей-инвалидов. Это самое страшное место из всех, которые я видел. Когда мы захотели что-то изменить, мы стали тесно сотрудничать с ними. Сейчас в Москве Церковь взяла на попечение два таких интерната: создали за счет благотворителей дополнительные ставки для сестер милосердия, в другом интернате весь штат укомплектован православными сотрудниками. После этого ситуация в этих учреждениях изменилась кардинальным образом: дети стали меньше болеть, ощутимо поправились, начали улыбаться, у большого количества детей изменился диагноз — их удалось реабилитировать! Этот опыт Церкви тоже необходимо использовать.
К наименее благополучным воспитательно-образовательным учреждениям я бы отнес средние специальные учебные учреждения: колледжи, техникумы. Если говорить о преподавании духовно-нравственных дисциплин, то нужно обязательно вводить их в этих учреждениях! Там они нужны, может быть, больше, чем, например, в вузах. Кроме того, нужно вести в этих учебных заведениях антиабортную пропаганду, как и в школах, и в женских консультациях.
Необходимо воспитывать не только детей, но и в каком-то смысле воспитывать родителей: устраивать школы молодой семьи, клубы молодой семьи, где люди могли бы общаться. И здесь тоже могла бы помочь Церковь.
Обращаясь к церковной части аудитории, хочу сказать, что сейчас много зависит от того, удастся ли всем нам включиться в эту работу, в это служение, которое является неотъемлемой частью нашего служения Богу. Мы должны служить нашим ближним, потому что в них мы служим Самому Христу. Мы не можем оставаться безучастными к тому, что происходит с российской молодежью. Храмы должны стать миссионерскими центрами: при каждом храме должны организовываться молодежные клубы, кружки для детей (не только воскресные школы, но кружки ремесел, скаутские отряды и т. д.). В храмах должны быть ответственные за работу с молодежью, за социальное служение. Нужно поощрять добровольческое движение, организовывать для добровольцев интересное дело.
Должен сказать, что в то время, когда мы отправляемся в миссионерские поездки в самые отделанные регионы России, здесь в Москве не ведется активная миссионерская работа с молодежью, хотя столичная молодежь нуждается в этом не меньше. Можно было бы предложить в качестве эксперимента следующее. Наш форум проходит в храме Христа Спасителя, а этот храм является самым посещаемым среди молодежи, в том числе — среди молодежи нецерковной, целесообразно было бы сделать этот храм центром миссионерской активности по работе с молодежью. Можно было бы обустроить в одном из помещений храма видеозал, где ежедневно показывались бы православные фильмы и просто хорошие познавательные фильмы нравственного содержания, а также предусмотреть в одном из помещений место для встреч и бесед, которые могли бы проводить московские священники (можно установить среди них ! дежурство), студенты московских духовных школ, Свято-Тихоновского православного университета. Через полгода можно было бы оценить результаты этого эксперимента, обобщить полученный опыт. Может быть, это помогло бы выработать новые формы миссионерской работы с молодежью.
Конечно, нужно отдавать себе отчет, что спасти Россию может только Бог. Ее не может спасти ни очень хороший человек, даже если он обладает властью, ни даже Русская Православная Церковь. И поэтому для всех верующих людей, которые озабочены тем, что гибнет молодежь, главная задача, прежде всего, — усердно молиться Богу об этих людях, и не закрывать перед ними двери храмов. А главная задача всей Церкви в этой ситуации — задача миссионерская: привлекать людей к вере, к той жизни, которой жили наши предки и которая сделала Россию великой страной.
