 |
| Одна Родина | Олег Слепынин | 19.04.2010 |
1. Легенда
Существует несколько вариантов легенды, проливающей свет на возникновение топонима «Матронинский монастырь». Надо сказать, легенда эта поэтическая; даже более чем!
Итак. Князь Мирослав с дружиной возвращался из удачного похода — вёз на струге в свою крепость трофеи. В счастливом расположении духа надумал он пошутить, а при этом и проверить бдительность крепостной стражи. Велел он своей дружине переодеться во вражьи наряды; переоделся и сам. Дозорные на крепостной башне дело своё знали, заприметив чужаков, подняли тревогу. Княгиня Матрона, жена Мирослава, приказала лучникам атаковать струг. Прожужжали в воздухе стрелы, Мирослав повалился на палубу, кровью захлёбываясь…
В горе, гася в молитвах своё отчаяние, Матрона превратила крепость (или часть оной) в монастырь…
Согласно иной версии, князь возвращался не по воде, посуху. Позднего пересказчика, вероятно, мог смутить тот факт, что никакой судоходной реки вблизи монастыря нет. Однако «водную» версию напрасно отбросили. Со временем в холодноярском урочище были обнаружены остовы кораблей: Днепр и обмелевший ныне Тясмин тысячу лет назад текли иными руслами.
Легендарное событие относят ко времени правления Ярослава Мудрого, к XI веку. При этом исторически доказанным считается, что в 1198 году епископ Переяславский Павел заложил здесь церковь во славу св. Иоанна Предтечи. Не исключено, что на её месте была христианская церковь и прежде, даже и за двести лет перед тем, когда св. Владимир, Креститель Руси, повелел «рубити церкви и поставляти по местам, идеже стояша кумиры». В ХХ веке поблизости от этого места был обнаружен языческий жертвенник с солярными знаками, который связывают с культом «бога» плодородия Купало (праздновался в тот же день, в какой мы празднуем Рождество Иоанна Предтечи — 24 июня / 7 июля).
Опушки лесов и обочины дорог на раннюю Пасху 2010 года ещё хранили снег, подтверждая мысль, что топоним «Холодный яр» возник как отзвук на климатические особенностей этой местности. Ныне «Холодный яр» — название обобщенное. Это, собственно, урочище, площадь которого семь тысяч гектаров, образованное из десятков сложно разветвленных лабиринтообразных яров, общая протяженность которых под 250 километров. Крутые и высокие холмы образуют между собой достаточно узкие проходы, настоящие ущелья, глубиной до 60 метров. Вся эта горно-складчатая труднопроходимая местность покрыта реликтовым лесом, в котором преобладают ясени и дубы. На отметке 224 м над уровнем моря расположено обширное плато. Здесь и находится Матронинский монастырь.
О том, что монастырь устроен на территории очень древнего городища, доисторического (о котором нет письменных памятников), знали давно. Это волновало.
Николай Костомаров, побывав в Матронинском монастыре и его окрестностях в мае 1872-го, писал: «В этом лесу видны два высоких вала, один за другим на расстоянии нескольких верст между собою обходящих кругом пространство, в котором заключается посреди лесной заросли монастырское строение. <…> Архимандрит показал мне в келии портрет Максима Зализняка в звании послушника Матронинского монастыря, с коротенькою „люлькою“ в зубах; и сверх того показал мне несколько золотых и серебряных монет, выкопанных в валу, окружающем монастырь. Монеты эти византийские, первых веков существования Византийской империи. Они заставляют предполагать, что в эти далекие времена на месте, окаймленном один за другим валами, существовало поселение, входившее в торговые связи с византийским миром. Недурно было бы, если бы археология наша обратила внимание на этот любопытный уголок…»
2. Тайна
Археология внимание обратила.
Городище в разное время исследовали выдающиеся археологи — граф Алексей Александрович Бобринский, Викентий Вячеславович Хвойка, советские археологи; раскопки проводятся и ныне…
Здесь обнаружен «слоёный пирог цивилизаций», в частности элементы чернолесской (Х век до Р.Х.) и черняховской (ІV-V вв. новой эры.) культур. Однако особенно интенсивно хозяйственная, культурная и политическая жизнь здесь велась в VI—V вв. до Р.Х., во времена, которые мы традиционно связываем со скифской культурой. Здесь, в междуречье Днепра и Южного Буга, на относительно небольшом расстоянии друг от друга, в то время процветали пять крупных прагородов. При этом Матронинское городище является уникальным: лишь здесь обнаружено огромное количество античной керамики, в том числе остатков транспортных остроконечных амфор, в которых перевозились очень дорогие вино, благовония, оливковое масло. Эти амфоры не предполагали перегрузки с одного транспортного средства на другое, перевозили их на судах, воткнув в песок, который использовался в качестве балласта.
Доктор исторических наук, академик УАИН, заведующий кафедрой Черкасского национального университета Анатолий Морозов полагает, что есть серьезные основания считать Матронинское городище самой древней столицей автохтонного населения на территории нынешней Украины. Именно об этом говорят обнаруженные амфоры, содержавшие некогда «элитные товары». И ныне мы можем видеть земляные валы, поразившие когда-то Костомарова. Подсчитано, что на их создание (а это колоссальный оборонительный комплекс) ушло несколько миллионов человеко-дней. Ширина рвов доходила до 13-ти метров, их глубина — до 7, высота валов — до 20 метров. На валах были возведены крепостные стены. Морозов считает, что крепости этих прагородов являлись древнейшими в Восточной Европе и могли быть сооружены лишь при наличии централизованной государственной системы.
Интересно, что и 2500 лет назад жилища строились здесь точно так, как и во времена, близкие нам: стены — оплетенные лозой и обмазанные глиной с соломой столбы. Собственно, это «классическая» хата-мазанка. Именно такое археологически целое жилище, относящееся к VI—V вв. до Р.Х., было обнаружено с восточной стороны существующей Троицкой церкви, где за алтарём располагалось кладбище, благодаря чему хозяйственная деятельность не велась.
Во время одного из нападений на крепость дом загорелся, и стены рухнули, жильцы в него не вернулись. Таким образом, «в законсервированном виде» сохранилось внутренне убранство наших древних земляков — домашний жертвенник, земледельческий календарь, зерновые ямы, утварь… в этом же месте было найдено большое количество наконечников скифских стрел.
Остаётся тайной судьба народа, обитавшего здесь.
Это как недоступный клад, сокрытый от нас в неком метафизическом пространстве. Холодный яр пронизан тайнами и другого рода… Вот, например, тайна уже из других времён, нам более ясных. Как-то принесли гайдамаки в монастырь гроб. Сказали: товарищ от чумы умер. Под крышку, понятно, никто заглядывать не стал. Монахи исполнили положенное. Через много лет в монастырь явился старый гайдамак, сообщил, что в гробу был не покойник, а награбленные деньги, и он хотел бы пожертвовать их монастырю. Исполнено это не было: не осталось живых свидетелей тех похорон, место никто указать не мог.
3. Символ
Матронинский Свято-Троицкий монастырь — православное сердце центра правобережной Украины. Здесь каждому ведомо о событиях 1768 года, когда обитель сфокусировала в себе энергию протеста против насаждаемой поляками унии.
«Колиивщина» — гайдамацкое восстание (название от профессии мясника — колия, забивщика скота), апогей которого — «Уманская резня», завершилось трагически и для самих восставших. Впрочем, всё это хорошо известно. В разное время события «Колиивщины» трактовались по-разному, в соответствии с доминирующей идеологией. Гайдамаки именовались и разбойниками-грабителями, которыми они, безусловно, также являлись; их движение называлось антифеодальным (за пять лет до Пугачёвщины), каковым оно тоже было, а ещё «борьбой украинского народа за свою независимость», которым оно, конечно, не было, но таковым стало благодаря некоторым учебникам. Объективно же «Колиивщина» на 250 лет вперёд пресекла униатизацию, окатоличивание Украины. И лишь в ХХI веке из Львова в Киев на левый (!) берег Днепра перебазировалась униатская кафедра их кардинала: не мытьём, так катаньем
С середины ХVIII века униатство «в польской Укрийне» насаждалось с бешеной жестокостью. Православных, не желавших изменить святой вере предков, сжигали заживо, им рубили руки и ноги, священников били палками, насильно превращали в ксёндзов, отнимали церкви, передавали их в аренду иудейским бизнесменам, Матронинский монастырь не раз бывал ограблен, а монахи избиты; многие бежали на Левый берег, на территорию Российской империи.
Кровавая «Колиивщина» — это как судорога народа, которому на горло наступила сапогом, его действия (очень не политкорректные по современным меркам) можно бы признать действиями в состоянии аффекта.
Максим Зализняк, бывший послушник Матронинского монастыря, ставший предводителем гайдамаков, на допросе об Уманской резне свидетельствовал: «Поляков, жидов, а при том и тех, кои и во услужении конфедератов были веры греческой (коллаборационистов — православных, служивших полякам. — О.С.), поколото немалое число, а сколько, заподлинно знать не могу, однако думаю не менее, как всех мужеска и женска, даже до сущих младенцев, тысячи две человек…«
Сейчас пишут о 18 тысячах погибших. Резню сопровождал грабёж — осмысленный и беспощадный. Награблено было, по словам Зализняка, 100 тысяч рублей. После разгрома восстания королём и союзными ему русскими войсками насаждение униатства на Украине было прекращено; императрица Екатерина Вторая добилась этого от польских властей. Мучения участников восстания, частью оказавшихся в Варшаве, частью в Сибири, позволяют думать, что Колиивщина была бичом Божиим, призванным унять аппетиты католической Европы.
Матронинский монастырь, который на протяжении своей истории уничтожался и возрождался несколько раз, является символом стойкости и торжества Православия.
