В пятницу в Российской академии госслужбы при президенте прошла научно-практическая конференция на тему «Религия и проблемы национальной безопасности России». Докладчиками были профессора, академики, депутаты Госдумы, религиозные лидеры. Они говорили о религии как факторе, влияющем на внутреннюю и внешнюю политику России, и о национальной безопасности страны, живущей по евразийским законам.
Один из участников программы профессор Анатолий Красников заметил, что сейчас православие как понятие вышло за пределы религии и перешло в иную плоскость — скорее генной памяти, когда человек может сказать о себе парадоксальные слова: «Я православный, но атеист». В самой начале встречи было определено, что отделять религию от политики «по меньшей мере некорректно, по большей — неосторожно». Собравшись поговорить о национальной безопасности, ученые заявили, что конфликта цивилизаций, о котором так много рассуждают в последние месяцы, нет и не будет. Это не мешает признать, что исламский фактор на политическом поле России — константа. Другое дело — с каким знаком: положительным или отрицательным. Для России этот вопрос более чем актуален.
В числе составляющих, из которых складывается влияние мусульманского мира на российскую политику, профессор МГИМО Алексей Малашенко отметил детали, о которых, как он считает, еще не принято говорить.
— Это присутствие мусульман во власти, — пояснил Малашенко. — Есть некий феномен мусульманской политэлиты, которая сформировалась из двух частей. Одни мусульмане вошли в элиту «снизу» как выразители идеологии ислама, другие пришли «сверху» — в основном это люди, которые долго не помнили, откуда они родом. Сейчас им выгодно об этом вспомнить. Болезненный процесс взаимодействия двух слоев играет заметную роль в российской политической жизни.
— Ислам в российской политике играет двоякую роль, — считает Малашенко, — с одной стороны, это фон, на котором разворачиваются события, ведь Россия — часть исламского мира, с другой — ислам — инструмент, который используется и будет использоваться различными политическими силами в России.
По мнению Малашенко, опасен не ислам, а спекулятивные манипуляции на мусульманстве и даже мусульманской тематике. В числе примеров вольного или невольного использования темы ислама профессор приводит идеологию бывшего объединения «Отечество — Вся Россия» или политику некоторых регионов относительно центра (Поволжье, Северный Кавказ).
Итак, по мнению ученых, нужна новая модель отношений между государством и религиями, где обязательно будет прописан политический аспект их внутреннего взаимодействия.
На конференции прозвучали цифры: через 20 лет треть россиян будут составлять «этнические мусульмане», в обеих столицах число мусульман будет доходить до 40 процентов, а в армии — до 50 (таковы демографические прогнозы). Поэтому национальная безопасность России — во взаимодействии, но не в конфронтации. В этом плане, по мнению собравшихся, достаточно плачевного опыта Чечни. Хотя как раз там религиозного конфликта как такового не было. И еще одним предостережением прозвучали на конференции известные слова Джохара Дудаева на этот счет — «Россия вбила нас в ислам».
