Гражданский форум опирается на богатейшую традицию. Затея эта имеет очень мало общего с «гражданским обществом» в западном понимании — это глубоко русский вид спорта, восходящий еще к Новгородскому вече. Весь XIX век русские писатели морочили голову себе, обществу и царю рассуждениями про какое-то «собрание», «собор» или еще что-то такое, где «народ» напрямую скажет царю «настоящую правду». Достоевский писал в «Дневнике писателя», что надо позвать «серые зипуны» — уж они-то заветное слово знают. Правда, в своих книгах Достоевский описывал такие встречи куда более смачно — называл их «неуместными собраниями» и был просто неистощим в сочинении скандалов, неприличных и идиотских сцен, которые неизбежно разыгрываются, стоит критической массе наших людей собраться в одной комнате или зале. Гоголь суть российских собраний объяснил раз и навсегда: «Вообще мы как-то не создались для представительных заседаний. Во всех наших собраниях, начиная от крестьянской мирской сходки до всяких возможных ученых и прочих комитетов, если в них нет одной главы, управляющей всем, присутствует препорядочная путаница. Трудно даже и сказать, почему это, видно, уже народ такой, только и удаются те совещания, которые составляются для того, чтобы покутить или пообедать, как-то клубы и всякие воксалы на немецкую ногу».
История «неуместных собраний» от царских Дум до съездов народных депутатов сводилась к винегрету из Достоевского и Гоголя. Правда, последние три Госдумы (несмотря на таких персонажей «Мертвых душ» и «Бесов», как Жириновский и Шандыбин) идут гораздо скучнее и пристойнее. Тем более нет оснований надеяться на что-то сильно смешное от «гражданского форума» — уж на этом-то собрании точно будет «одна глава, управляющая всем». Так что «правды», бурных страстей и прочей «препорядочной путаницы» не ждите. Но тем более непонятен смысл всей этой бюрократической маниловщины — «собрания народа» нужны именно до тех пор, пока нет нудного и постоянного собрания законно избранных представителей этого самого народа, со всеми его филателистами и саксофонистами, пока нет парламента. Когда же парламент и облепившие его лоббистские группы действуют, собирать еще отдельно «народ» как-то даже и странно…Впрочем, не будем слишком придирчивы — ну, чиновникам и пиарщикам Кремля тоже что-то изображать надо, а ничего поновее они придумать не могут — слишком сыты, чтобы выдумывать…
Ко всей этой истории общество относится вполне адекватно — никак. Но есть повод подумать вообще о соотношении власти и общества в России.
Демократическая и либеральная публика вечно страдают, что у нас нет гражданского общества. В основе таких страданий лежат два постулата: презумпция вины государства и презумпция невиновности гражданского общества. Во-первых, гражданское общество, т. е. совокупность общественных организаций, политических партий, независимой прессы и т. д., значительно «лучше», чем власть, государство, администрация — ближе к идеалам демократии и либерализма. Во-вторых, власть, администрация и т. д. всячески зажимают это самое гражданское общество, не дают «расцветать ста цветам», даже форум придумали, чтобы «взять их под контроль».
Оба этих постулата стары, как русская общественность, — они родились в XIX веке в форме «народофилии». 100 лет русская демократическая общественность ненавидела полицейскую монархию и молилась на народ, пока в 1917 она не избавилась от монархии и народ не показал, на что он способен, избавившись от полицейских оков.
Мне кажется, стоит вспомнить поговорку: «В России две напасти. Внизу — власть тьмы, вверху — тьма власти». Так что, как минимум, народ достоин своего правительства. Но, честно говоря, куда вернее мысль Пушкина о том, что единственный европеец в России — это правительство. Сказано, кстати, про полицейское правительство Николая I, которое держало русских европейцев, отцов гражданского общества — декабристов — в тюрьме.
Да, сегодня у нас тоже полицейский режим. Это не ругательство — это факт. Если власть на местах и в центре принадлежит не обществу, не органам самоуправления, от поселковых советов до парламента, а администрации и силовым ведомствам, то этот режим должен называться «полицейским». И есть у нас сегодня ростки гражданского общества — хотя бы те самые 300 000 общественных организаций, которые будут представлены на Гражданском форуме. Кто же из них больше «европеец», кто ближе к тем самым идеалам правового государства и гражданского общества?
«Гражданское общество» — это не экспонат из Британского музея. Это реальность, нас окружающая. Смею предположить, что львиная часть наших партий и политических организаций на местах не имеют приставки «нацистская» только по врожденной скромности своих лидеров, а львиная часть нашей независимой прессы, кроме порнографии простой, занимается порнографией политической в стиле РНЕ и ЛДПР. Или действия «фанатов» на рынке в Царицыно — это что, приказ администрации или самодеятельность свободных граждан? Даже если это — пример успешного взаимодействия первого и второго, то ответственность — пополам (хотя на самом деле участие в этом погроме ФСБ, МВД и т. д. кажется мне весьма сомнительным).
Вот такая общественность у нас тоже есть. И хорошо, если не она доминирует в нашем реальном «до-гражданском» обществе. А ведь фанаты «Спартака» — такие же полноправные члены общества, как и «Мемориал». Только фанатов в тысячу раз больше. Так что меня не тянет, задрав штаны и разинув рот, бежать к этому гражданскому обществу. А другого у нас пока нет.
Что касается власти на местах, то, разумеется, она часто соответствует именно бандитскому сообществу и с ним прекрасно ведет диалог из наездов и откатов. Такая модель изменилась со времен «Ревизора» лишь в деталях. Иное дело — власть центральная. Как ни крути, а именно она насильно ввезла в Россию картошку, другие либеральные овощи, включая семена «гражданского общества». И это продолжается. Не общество вынудило Путина идти на союз с Западом, а он буквально волоком тащит к этому союзу Россию. Да, сегодня, как и в XVIII веке, в России «просвещенный абсолютизм» — более верная гарантия прав и свобод граждан, чем их (нас!), граждан, свободная самодеятельность. Может, это и печально, но это именно так.
«Собрания народа» нужны лишь до тех пор, пока нет парламента.
